Сестры Воробей. Романы для девочек. Однажды весной. Часть 2.

10
– Ребята! Постройтесь на линии парами! – Прикрикнул физрук Лапушка, получивший свое прозвище за привлекательную внешность и добродушный характер. На самом деле его звали Игорь Вячеславович – трудно произносимо И неудобоваримо; куда приятнее называть двадцатипятилетнего преподавателя Лапушкой. Что все и делали.
– Чего надрывается? – сказал Борька Шустов, поглядывая на Иру.
– Лапушке положено, работа такая, – ответила она, завязывая волосы в хвост, чтобы не мешали.
Сегодня им предстояла стометровка и прыжки В высоту. День выдался теплым, и ребята уговорили Лапушку сдавать зачет на воздухе. Девчонки разминались у ямы с песком, уступив мальчишкам беговую дорожку.
– А ты симпатичная, – внезапно сказал Шустов, окидывая фигуру Иры оценивающим взглядом.
– Шустов, ты что? Солнышко припекло? – усмехнулась Ира и шутливо прикоснулась к его лбу рукой.
Она выглядела весьма обыкновенно в своем темно-синем адидасовском костюме и кроссовках.
– Брось, – сказал он, сжимая ее пальцы в своей ручище.– Пойдем сегодня в кино?
– Это неудачная идея, – ответила Ира, слегка растерявшись.
От кого, от кого, а уж от Борьки она подобного предложения не ожидала. Все знали, что ему нравится Света Красовская. Вероятно, он разглядел Иру после того, как ее у школы стал встречать Илья... «Встречал Илья», – поправила себя Ира, подавив вздох. Она освободила свою руку в ту секунду, когда к ним подбежала Аня.
– Тебе чего нужно, Шустов? – спросила она, почувствовав неладное.
Борька окинул ее быстрым взглядом.
– Отвали, Малышева, не видишь, мы разговариваем.
– Это тебе кажется, что мы разговариваем, – строго сказала Ира.
– А на самом деле? – с вызовом заявил Борька.
– А на самом деле мы уже поговорили. И как сказал Шекспир... – Ира театрально нахмурила брови и посмотрела на Аню, – кажется, в девятнадцатом сонете?
– В восемнадцатом, – подыграла она вполне серьезно.
– Правильно, в восемнадцатом. Так вот, в восемнадцатом сонете Шекспир сказал... Гуляй, Боря!
– Очень смешно. – Борька презрительно сплюнул на зеленую травку, окидывая подруг пренебрежительным взглядом: не очень-то и хотелось.
Итог дискуссии подвел Лапушка.
– Шустов, если ты сию минуту не окажешься на старте, – крикнул он, стоя у финальной линии с секундомером, – я влеплю тебе пару за урок!
– Эка невидаль! – отгрызнулся Борька.
– Чего он к тебе прицепился? – поинтересовалась Аня, как только Шустов направился к физруку.
– В кино приглашал.
– Да ну! – развеселилась Аня, но, заметив грустно опущенные уголки губ Иры, перестала улыбаться.
– Не звонил? – спросила она с плохо скрываемым сочувствием.
Ира молча покачала головой. Случайно взгляд ее наткнулся на «Мерседес» стального цвета, спрятавшийся в тени деревьев за школьной оградой. Шикарный автомобиль и стоит бешеных денег – с некоторых пор Ира в этом разбиралась.
– Ты не знаешь, кого это «Мерседес» поджидает? – спросила она.
– Нет, а что?
– Красивая машина: слиток серебра на солнце. – Поэтическое сравнение само пришло на ум.
– Этот «слиток» с понедельника тут объявился. Наверное, за кем-нибудь из первоклашек родитель заезжает, – выдвинула предположение Аня, еще раз оглянувшись на сверкающий автомобиль.
– Вполне возможно, даже скорее всего. Ира пожалела, что через тонированные стекла нельзя рассмотреть водителя. А впрочем какая ей, собственно, разница. Она взяла подругу под руку и направилась к девчонкам, которые, как горные козочки, перепрыгивали через алюминиевый барьер, установленный на метровой отметке. Надо было и им немного порадовать Лапушку своими спортивными достижениями.
– Мы с Ваней на Горбушку собираемся сразу же после физры. Поедем вместе? – предложила Аня, взяв рекордную для себя высоту в один метр пять сантиметров с первой же попытки.
– Нет. Мне днем нужно в пару мест заскочить.
– Не секрет, куда?
– Насчет работы по объявлению.
– Собираешься поработать летом? – сообразила Аня.
– Если получится. Деньги нужны...
Ира рассказала ей о Школе искусств.
– Здорово! – восхитилась Аня.
– Здорово, – согласилась Ира.
Спустя два часа она так не думала.
Первое место, куда она отправилась, находилось на Сретенке. Удобно: центр и добираться легко – без пересадок. Больше всего в этом объявлении ее привлекло две вещи: высокие заработки и гибкий график работы. Как выяснилось, Ира попала на фирму, выпускающую косметику, которой были нужны распространители, или, как теперь говорят на английский манер, дистрибьюторы, чтобы эту самую косметику продавать. В принципе, Ира была наслышана об этой системе. Берешь каталоги, предлагаешь по ним товар, собираешь деньги, выкупаешь товар на фирме, разносишь его заказчикам – проценты с продажи и есть твоя зарплата. Она решила попробовать. Вместе с другими девушками Ира прошла в большую комнату, где должно было состояться собеседование. Прежде чем раздать анкеты, инструктор с каждым коротко беседовал. Подошла и Ирина очередь.
– Как вас зовут? – спросил ее молодой мужчина, глядя ей прямо в глаза.
«Главное – не краснеть, не стесняться, показать, что я могу быть общительной, бойкой ведь именно такие качества нужны человеку, который должен продать, а если честно, то навязать свой товар». Беда была в том, что Ира не была слишком бойкой, поэтому она сразу же покраснела, но все же нашла в себе силы четко ответить:
– Меня зовут Ира.
– А сколько вам лет?
– Пятнадцать, – растерялась Ира.
Такого вопроса она не ожидала. А должна была бы.
– К сожалению, Ира, вы нам не подходите. Вам нет еще шестнадцати лет, – безжалостно заявил блондин, смягчая удар обаятельной улыбкой. – Он покопался в столе, достал оттуда узкую длинную коробочку. – Примите от нашей фирмы небольшой подарок.
Ира машинально взяла пробник с духами, сказала: «Спасибо» – и оказалась на улице. Она расстроилась, но не очень. У нее в запасе было еще несколько мест, и она надеялась, что там ей повезет больше. Но этого не случилось. Куда бы Ира ни заходила, везде возраст вставал на ее пути непреодолимым барьером. Ей отказали в должности курьера, отказали в месте разносчика пиццы, отказали еще и еще. Единственное место, где ее с радостью взяли, так это в мастерскую, вяжущую кружева, коврики, варежки и прочее. Но там предложили такую смешную зарплату, что Ира сама отказалась.
«Не зря Фортуна женского рода, – полыхала Ира праведным гневом, возвращаясь домой в начале восьмого, – капризна и переменчива, как женщина!»
Ира обошла сегодня шесть мест. Шесть! И везде получила отказ. Вот вам и заработки для тех, кто хочет заработать! Безусловно, Ира могла не спешить и предпринять еще не одну попытку, но она уже завелась. Ей хотелось доказать себе, что она может управлять судьбой, а не идти у нее на коротком поводке.
Она забыла своего любимого Шекспира, который, помимо «гуляй, Боря» утверждал: Стремленье проявить излишек рвенья Лишает смысла лучшие стремленья.
11
На следующий день перед уроками Иру отозвала в сторону Лиза Кукушкина.
– Ирка, ты что-нибудь, кроме своей любви, замечаешь?
Ира хотела огрызнуться: мол, не твое это дело, но одноклассница смотрела на нее таким обеспокоенным взглядом, что она просто спросила:
– Что еще случилось?
– Светка в школу уже неделю не приходит, ты хоть знаешь почему?
– Нет.
– А сидите за одной партой, и дома напротив, – укорила Лиза.
Ира почувствовала, как ее щеки заливает краска стыда. Правильно ее осадила Лизка. Погрузилась в свои переживания и ничего вокруг не видит. Удобная позиция страуса.
– Она что, заболела? – спросила Ира, понимая, что Лизе что-то известно о Свете, иначе она так бы не набросилась на Иру. Лиза была самым справедливым человеком в классе. Можно сказать – его совестью.
– Известно. – Лиза обиженно поджала губы. – Она вчера вечером пришла ко мне, и...
И тут, как всегда, не вовремя задребезжал звонок на урок.
– На перемене поговорим, – .пообещала Лиза.
Первым уроком была биология. Биологичка говорила о своем, Ира думала о своем. Их пути шли параллельно, как две прямые, которым ни при каких обстоятельствах не грозило пересечение.
«Что же случилось со Светой Красовской?» размышляла Ира. Наверное, что-то серьезное, если Лиза все время шепчется с Тусей и к тому же еще успевает посылать записочки на средний ряд, где сидят Аня с Ваней.
В конце зимы Света влюбилась. «Влюбилась неудачно, почти как я. Нет, глупое сравнение», – тут же поправила себя Ира. Ничего общего! У нее совсем другие отношения с Ильей. А Свету этот прохвост Виктор просто использовал, совратил, как Катеньку Маслову Нехлюдов в толстовском «Воскресении», поиграл в любовь и бросил. Чего она натерпелась, бедная Света, не дай Бог пережить! Испугалась, что забеременела от Тусиного двоюродного братца, побежала в аптеку за тестом, нарвалась на Кошку. К счастью, попытки Кошки устроить в школе проверку старшеклассниц на непорочность провалились, а Светина тревога оказалась ложной. В эту тайну были посвящены Лиза, Туся (еще бы – ее беспринципный братец и постарался), Аня, которая не утерпела и рассказала Ване, и Ира. И вот теперь вся эта компания ведет какие-то тайные переговоры, значит, опять эта история выплыла наружу... Вот только каким образом?
Спустя полчаса, когда все перечисленные собрались в школьном саду, сбежав с урока литературы, Лиза без всякой подготовки сказала: – Кто-то из нас распустил язык насчет Светки. Это обвинение застигло всех врасплох. А Иру оно повергло в шок. Она, конечно, понимала, что разговор пойдет о Светке, но что бы так круто... – То есть ты хочешь сказать, – уточнила Туся, – насчет Светки и Сергея?
– Вот именно. Света пришла ко мне вчера днем вся зареванная, кричит: «В школу больше не пойду. Утоплюсь, повешусь, вены вскрою!» – Свихнулась она, что ли?! – сорвался Ваня, что было на него не похоже. Он всегда отличался уравновешенностью.
– Свихнешься тут, – ответила Лиза потерянным голосом. – Макс Орлов недвусмысленно дал ей понять, что в курсе ее дел.
– Ужас какой! – едва шевеля губами, произнесла Аня. От ее обычной беззаботности не осталось и следа.
Ира почувствовала, как ее щеки вспыхнули.
Макс. Когда-то ей казалось, что он ей нравится. Красивый, утонченный, курит трубку, носит длинное пальто, белоснежный шарф, как денди, а на поверку оказался слизняком! Откуда же он узнал про Светку?
Этот вопрос она прочитала и в глазах Туси, которая всплеснула руками от неожиданности. Может, подружки и шушукались на уроке, но, видно, подробностей она не знала.
– Я ничего не говорила, – вырвалось у Туси. Лиза спокойно заметила:
– Я тем более.
Она посмотрела на всех, словно ожидая от них того же.
Ира тут же произнесла:
– Я никому ни слова.
– Мы –нет, – лаконично ответила Аня за себя и Ваню.
– Может быть, кто-то случайно проговорился? Подумайте. – Настаивала Лиза, почему-то глядя на Ваню. – Знаете, как бывает, намек, неосторожная фраза, уже этого бывает достаточно...
– Это не я, – твердо сказал Ваня, поднимаясь со скамейки. – Даю честное слово.
– Получается, что Кошка рассказала Максу... – вздохнула Лиза.
– Или Виктор кому-то трепанул? – выдвинула предположение Ира.
– Виктор исключается, – тут же сказала Туся. – Он здесь никого не знает и не бывает в нашем районе.
– Что же делать? – спросила Лиза, настроенная выяснить все до конца. – Надо же как-то разобраться с этим.
– Да, следствие зашло в тупик, – грустно пошутила Ира.
– А давайте поклянемся страшной клятвой, что это не мы, – неожиданно предложила Туся. Ее неугомонная натура вечно что-нибудь придумывала.
– Что это еще за клятва такая? – заинтересовалась Аня не без скепсиса в голосе.
Туся озорно прищурилась.
– Моя мама, если что-то ее не устраивает, всегда требует: «Туся, немедленно поклянись моим здоровьем». – Туся очень точно изобразила интонацию Инны Дмитриевны. – Вот и давайте все поклянемся нашим здоровьем, и пусть судьба разбирается с тем, кто обманул.
– Клянусь, – сказала Ира, и услышала, как ей вторят девчонки, увлеченные страстным призывом.
– Ну что же ты, клянись, – подтолкнула Аня своего Волкова, уверенная в его непогрешимости.
Ваня молчал, только сопел, нахмурившись.
– Ваня?!
– Не буду я этого делать, – внезапно сказал он. – Я дал честное слово – этого достаточно.
Аня от удивления открыла рот.
– Ваня!
– Глупости! – отрезал он. – Детский сад какой-то. Клянутся здоровьем! А если из вас и правда кто-то заболеет, так вы это совпадение сразу же спишете на предательство?
Девчонки задумались. Они ведь уже произнесли эту идиотскую клятву, что же он, мужчина, боится? Этому было только одно объяснение. Аня видела, как светятся подозрением их глаза. Однако она не успела что-либо сказать, Ваня развернулся и пошел к школе.
– Ну и к какому выводу мы должны прийти? – спросила Лиза, в упор глядя на Аню.
– Девочки, я голову на отсечение даю, это не Ваня, – уверенно сказала та.
– Смотри, как бы не остаться без головы. Туся криво усмехнулась. – Ну и парочка из вас получится. Ванечка без здоровья и Анечка без головы. Черный юмор, – пояснила она. Предлагаю игнорировать Волкова до тех пор, пока не получим вразумительных объяснений.
– Нет, – твердо сказала Аня. – Я не собираюсь принимать в этом участие. Я ему верю. – А что тебе остается? – заметила Лиза печально.
– Если вы не будете с ним разговаривать, то и со мной больше не говорите! – гневно крикнула она.
– Ань, ты-то тут при чем? – сказала Ира, пытаясь удержать подругу за руку.
– Это я ему сказала, значит, я во всем виновата.
Аня вырвалась и побежала за Ваней.
– Да, полный «гринпис»! – сказала Туся и посмотрела на Лизу. – Ну, и чего ты добилась своими выяснениями?
– Ничего, – тяжело вздохнула Лиза. – Но если бы вы видели вчера Свету, вы поступили бы так же.
– Лиза, давай поподробнее, раз уж такая карусель закрутилась, – предложила Туся.
И Лиза рассказала следующее ...
– Где-то недели полторы назад подходит к Светке после уроков Макс...
Ира вспомнила этот день. Она торопилась к Илье, а Светку действительно у дверей класса поджидал Макс.
– Две недели назад, – уточнила Ира автоматически.
– Ну, может быть, – согласилась Лиза. – Так вот, подходит с улыбочкой Макс то да се, что вечером делаешь?
«Ничего особенного!» – отвечает Светка. А он: «Давай погуляем вечером?» Светка насторожилась: «С чего бы это мне с тобой гулять?» А Макс: «Погода... и вообще, я давно о тебе думаю, ты такая классная девчонка». В общем, пустил на полную мощность все свое обаяние, а Светка уши развесила, тает, словно снег на солнышке, – весьма красочно расписывала Лиза.
– Ну и ... – спросила Туся.
– Ну и пошли гулять. Сначала просто гуляли – все было нормально. Никаких рук, только дружба. Потом он пригласил ее в кино...
– Естественно, ряд•для поцелуйчиков, встряла опять Туся, беспощадно теребя в руках ветку сирени.
– Разумеется, последний, – подтвердила Лиза. Ира молчала. Она, конечно, слушала краем уха все, что рассказывала Лиза, но ее тревожила мысль, не имеющая отношения к Свете, которая вдруг промелькнула где-то в глубине сознания и никак не хотела сформироваться...
– Вот, значит, сходили в кино, на чертовом колесе покатались, – услышала она словно издалека голос Лизы, – а потом Макс пригласил Светку к своему приятелю на день рождения.
– Пошла?
Туся вела диалог за двоих.
– Пошла. В это воскресенье. А там Макс затащил ее в пустую комнату и открытым текстом заявил: нечего, мол, ломаться и строить из себя девочку. Еще и стихи Маяковского процитировал:
Зачем любить, зачем страдать,
Ведь все пути ведут в кровать.
Сначала лучше уж кровать,
Потом любить, потом страдать...
– Вот гад! – бросила Туся.
Потрясенная Ира молчала. Туся точно припечатала Макса, но и революционный поэт (если действительно ему принадлежат эти строчки) тоже оказался не на высоте. И вообще, к ее стыду, тревожило ее совершенно иное, и вдруг она поняла, что именно беспокоит ее во всей этой истории. Она сама, ее поведение... ее отношение к Илье!
В памяти всплыло: «Вот что ты обо мне думаешь?» А потом: «Я никогда тебя не обижу, ты веришь мне?» И ее ответ: «Верю» – И звезды над головой... Выходит, с ее губ легко срывается «верю», а самого-то доверия нет и в помине! Вот Аня действительно верит своему Волкову! Вон как вступилась за него, бросилась как тигрица на защиту. А она? Вместо того чтобы спокойно во всем разобраться в тот злополучный вечер, взяла и обидела Илью, оскорбив гордого парня своими подозрениями. А разве он давал ей повод думать о нем плохо? Нет! Не давал.
Иру словно током ударило! Вот! Вот что ее мучило, изводило все эти дни. Поздно, слишком поздно пришло к ней это понимание, горько подумала она. Конечно, Илья не простит, разве такое прощают? Разве простила она двух самовлюбленных красавцев, которые спорили на нее, как в фильме «Девчата»? Только призом была не шапка, а фирменные очки от «Гуччи».
– Ира, что ты об этом думаешь?
Она не знала, что отвечать: последнюю часть разговора подруг она прослушала. Туся сочувственно хмыкнула, поясняя:
– Светка собирается перевестись в другую школу.
– А может, это и правильно, – внезапно сказала Ира. – Она все равно чувствует себя чужой в нашем классе. Вы же сами знаете, что ей трудно: ни с кем не может сойтись. А на новом месте можно попытаться начать все сначала. – Да, это здравая мысль, – согласилась Лиза.
– Может, мы вместе к ней сегодня нагрянем? – предложила Туся. – На огонек, так сказать, для поддержания духа.
– Нет, девочки. Давайте я сегодня одна к ней схожу. И знаете, будет лучше, если вы пока сделаете вид, что вам ничего не известно: мало ли, как Светка на это отреагирует, она взрывная особа. – Лиза взглянула на часики. – Пора возвращаться. Через пять минут звонок на урок. – Она скривилась так, будто глотнула уксуса: – Химия, будь она неладна.
Ира на химию не пошла.
Оказавшись дома, она несколько долгих секунд смотрела на телефон. Потом сняла трубку и набрала номер. Ира ждала с замиранием: она еще не знала, что скажет Илье, главное, что она решилась позвонить, а там будет видно ...
Мобильник Ильи молчал. Раньше, когда Ира звонила ему на мобильный телефон, она слышала несколько вариантов ответа, начиная от: «Абонент в настоящее время недоступен, попробуйте перезвонить позже», – до: «Вы сможете продолжить разговор через несколько секунд». Но сейчас он просто молчал, пугая Иру зловещей тишиной. Около часа Ира вела борьбу с «Билайном». Всесильная корпорация победила.
И тогда Ира впервые позвонила Илье на Кутузовский: пусть будет, что будет
– Алло, – услышала она пожилой женский голос, – квартира профессора Савельева...
– Здравствуйте! – выдохнула Ира, изумившись, что папа Ильи – профессор. Об этом как-то речи не заходило.
– Здравствуйте, – вежливо отозвались в трубке.
– Мне нужно поговорить с Ильей, – едва слышно произнесла Ира, чувствуя, как дрожит ее голос.
– Его нет дома, – ответили ей, прокашлявшись. – Ему что-нибудь передать?
– Да. Пожалуйста. – Ира облизала пересохшие губы. – Передайте ему, что звонила Ира. Ира Дмитриева, – уточнила она на всякий случай. – Мне очень нужно с ним поговорить. Пусть он мне перезвонит, как только сможет.
– А он знает твой телефон? – спросили на другом конце провода.
– Знает. Только обязательно передайте ему, что я жду его звонка.
– Скажу, скажу, касатка, не волнуйся. Некоторое время Ира сидела возле телефона, слушая гудки, потом медленно опустила трубку.
– Свершилось! – как говорили великие. Она сделала все, что от нее зависело, чтобы помириться с Ильей, теперь нужно запастись терпением и ждать.
12
Одни только «продам, сдам, сниму». Хотя вот: «Фирме нужны расклейщики объявлений».
– Что это ты тут делаешь, Дмитриева?
Ира посмотрела на Вику Смирнову, неизвестно откуда появившуюся. Как всегда красива, •модно одета, накрашена ярко, но с толком, а парня постоянного нет. То с одним, то с другим. Вика, кажется, о чем-то ее спросила, ах да, что она здесь делает?
– Объявления на доске читаю, – ответила Ира с некоторым опозданием.
– Курсы подбираешь?
– Нет, работу ищу, – неожиданно для себя разоткровенничалась Ира.
– Работу? – Серые глаза Вики округлились, став размером с блюдце.
– Мне деньги нужны, – пояснила Ира, поглядывая, не покажется ли автобус.
– Ну, открыла Америку. Деньги сейчас всем нужны. Шмотки стоят дорого, а мальчики к ним очень даже приглядываются. Кстати, куда это твой бойфренд пропал?
– Экзамены сдает, – мгновенно ответила Ира.
За эти несколько дней она превратилась в актрису, которая выучила наизусть свою роль и уверенно играла ее перед зрителями. Пожалуй, ей позавидовала бы сама Туся Крылова, которой прочили звездную карьеру.
– Значит, пока он занят в институте, – сказала Вика и потянула ее за собой на скамейку, ты решила деньжат на тряпки подзаработать?
– Нечто в этом роде, – небрежно обронила Ира.
– Правильно. Таких богатеньких мальчиков надо держать ух! – Вика подвинула к себе спортивную сумку, освобождая место для пожилoй женщины.
– С чего это ты решила, что он такой богатенький? – поинтересовалась Ира растерянно.
– Да ты что? Так и не поняла, что он у тебя из обеспеченных? На мальчике часы золотые «от Картье», итальянские ботинки за триста баксов... У меня на такие вещи глаз наметан, уж поверь мне.
Да. Наверное. Вике виднее. А Ира даже не обратила внимания, какие у него часы. Помнила только, что ботинки у Ильи всегда были начищены до блеска.
– Ну и как, присмотрела себе работу? – спросила Вика, покровительственно улыбаясь. – Вот, – Ира кивнула головой в направлении доски, – расклейщики объявлений.
– Ха-ха! Ты хоть представляешь, сколько платят за то, чтобы ты вымазалась клеем с головы до ног?
– Мне миллионы не нужны.
– Миллионы тебе никто и не предложит, разве что только в одном бизнесе, – намекнула Вика, криво усмехаясь. – А за объявления платят копейки. Я сама пробовала на них заработать.
– Правда?
– Чтоб мне век в девках просидеть! – неожиданно сострила девятиклассница. – И вообще, я много чего перепробовала в том году, пока с одной тетечкой не познакомилась.
– А что за тетечка? – заинтересовалась Ира. Подошел ее автобус, но она не села в него.
– Торговка, – бросила Вика, скривив губы в пренебрежительной ухмылочке. – У нее палатка на вещевом рынке, но товара столько, что она иногда нанимает людей для реализации. Ты думаешь, откуда у меня такие тряпки? От нее. Месячишко поторгую кофточками, платочками, футболочками, тут тебе и обнова, и денежки на сладкое.
– А где же ты торгуешь этими кофточками? Ирины глаза загорелись. Она еще не понимала, что уже, как неопытная рыбка, подсела на крючок, умело заброшенный рыбаком.
– Не в школе, разумеется, и не в своем районе. Зачем мне этот ядовитый шелест языков! А так, где угодно можно с ними встать. Например, у магазина, в переходе, у продуктового рынка. Да ты что, не видела, что ли, сколько в этих местах народу стоит, торгует?
– Видела, конечно.
– Вот и я среди них. Ну ладно, удачи тебе в твоих поисках, – сказала Вика, легко вскакивая на ноги и подхватывая сумку. – А я пойду за товаром. Глядишь, к воскресенью у меня в кармане пара сотенных появится.
Вика пошла к метро, потом замедлила, шаг, обернулась:
– Слушай, а хочешь, пойдем со мной? Я могу замолвить за тебя словечко перед Анной Васильевной. Возьмешь пару кофточек...
Ира покачала головой. Вика вернулась:
– А говоришь, деньги нужны.
– Не умею я торговать.
– Думаешь, я умела? Научилась: наука не хитрая. – Вика многозначительно хмыкнула. – Не понимаю, чего ты боишься? Не получится – не станешь этим заниматься, вернешь тряпки, да и дело с концом. А расклеивать бумажки на столбах всегда успеешь.
Ира задумалась. Действительно, что она теряет? Сходит к этой Анне Васильевне вместе с Викой, оглядится, решит. И она согласилась.
Они долго ехали на метро, сделав пересадку на «Проспекте Мира». Потом сели на трамвай с номером 13. Ира не верила в мистические совпадения, но, когда они оказались на улице Грязевая, ей стало как-то не по себе. Будто намек: человек: живущий на такой улице, занимается грязным, нехорошим делом.
«Перестань психовать, – одернула себя Ира, – нельзя же думать, что все, кто торгует на рынках или живут не на Цветочных улицах, непременно плохие люди. И потом, ты просто идешь посмотреть, тебя никто ни к чему не принуждает».
Спустя два часа Ира вместе с Викой оказалась на улице, в руках у нее была Викина спортивная сумка, в которой лежали четыре шелковые блузки и две вязаные кофточки. И как было устоять, когда вокруг тебя море, океан разноцветных шмоток с яркими ярлыками и наклейками. Одна блузка особенно понравилась Ире. Она даже примерила ее. Белоснежная, приталенная, с отложным воротничком и эффектными расклешенными манжетами, отгибающимися в виде раструба и застегивающимися на две перламутровые пуговки. «Как раз на последний звонок, подумала она и сняла английскую блузку, чтобы не подвергать себя соблазну истратить первый же заработок на обнову. Впрочем, эти деньги еще следовало заработать! На сердце было немного тревожно, но деньги были нужны. На следующей неделе она должна была звонить Алле Генриховне, а родители затеяли перекрывать крышу на даче, так что с финансами предвиделась напряженка.
– А может, я с тобой в первый раз постою? обратилась Ира к Вике, стараясь спрятать волнение за беззаботной улыбкой.
– Да ты что? У нас же одинаковый товар, осадила ее старшеклассница. – Разве можно стоять в ряд с блузками по триста рублей?
– Да, нельзя, – согласилась Ира.
Она еще не была уверена, что осмелится продавать этот товар. Взять его – это одно (Ира чуть сместила акценты в своих рассуждениях), а торговать им – это другое.
– Встань где-нибудь у рынка в первый раз, можно даже возле вещевого, – учила ее Вика, направляясь к метро. – Там конкурентов, правда, побольше, чем в переходе, но зато солидарность почувствуешь. Поддержка в нашем деле – великая вещь. К слову сказать, когда продашь первую вещицу, то остальные тряпки обязательно помажь...
– Как это помажь? – испугалась Ира.
– О святая простота! – Вика устремила глаза ввысь, где витали легкие облачка. – Это примета такая – на удачу. Берешь купюру покрупнее и прикасаешься ею к своему товару, чтобы быстро разошелся. Ритуал глупый, но действенный – сама проверяла. Ладно, мне еще нужно в одно место заскочить, – сказала Вика, – так что гуд бай. Сумку принесешь в школу в понедельник, там и поболтаем о твоих успехах.
– Договорились, – ответила Ира. – И спасибо за сумку – выручила.
– Ерунда, – небрежно заметила Вика, я и в пакетах дотащу. – Ну, дерзай и помни: «Человек боится до тех пор, пока позволяет себе бояться».
«Здравая мысль в такой ветреной головке», успела подумать Ира перед тем, как Викин след простыл.
Прибежав домой, Ира, словно воришка, затолкала сумку под кровать и тут же рванулась к телефону. У них в квартире появился еще один аппарат с автоответчиком. Родители постарались, к счастью, до того момента, как крыша протекла. Ира включила запись.
– Ирка, ты куда пропала? – услышала она, но сердце ее не ускорило бег и не упало в пятки – это был голос Сергея. – Я, безусловно, рад, что ты обзавелась автоответчиком, – вещал тот, – но все же хотелось бы услышать тебя живьем. О'кей?! Перезвони мне, но вначале подумай над одним вопросом: если Катька говорит, что я осел безмозглый, не означает ли это, что она в меня наконец-то влюбилась? Пока.
Ира усмехнулась. Как всегда в своем репертуаре – коротко и ясно. И кажется, у него с девочкой из параллельного класса, о которой Ира была наслышана, что-то намечается. Флаг им в руки!
Еще был звонок от друга папы, Виталия Владимировича. Он уговаривал отца поехать с ним на рыбалку.
И все. Больше ни одной записи за целый день.
Тяжело вздохнув, Ира по привычке нажала на кнопку пульта, и на экране телевизора возникла роскошная сексапильная блондинка, рекламирующая косметику фирмы «Волшебное преображение». Может, это именно то, что Ире•нужно? Волшебно преобразиться – постричься и покрасить волосы, например, или взять да и напялить на себя вызывающе обтягивающие шорты... Ира выключила телевизор и побрела в свою комнату. Вряд ли волшебное преображение лечит душевные муки. А что лечит? Время? Как часто приходится слышать: «Время лечит все». Почему-то пришла на ум Светка. Еще недавно она сходила с ума от своей любви к Виктору, а не прошло и месяца, пошла на свидание с Максом. Хотя что она об этом знает, одернула себя Ира, может, это ее отчаяние толкнуло. Душевное одиночество может оказаться не только тяжелым, но и коварным. Оно может окутать тебя, словно плотный туман, и въесться в твое сердце, разрушая последние надежды. И вроде бы вокруг тебя люди, друзья, родители, обеспокоенные и все понимающие, а ты все равно один на один со своей болью.
Пятница подходила к концу, а Илья так и не дал о себе знать, просто канул в Лету, в эту мифическую реку забвения, откуда нет возврата.
До этого дня Ира считала, что нельзя быть несчастнее, чем она есть, теперь же она поняла что ошиблась. Больше звонить она не стала ни на Кутузовский, ни на мобильный. Это упорное молчание было лучшим из объяснений. Умом Ира это понимала, но сердцем принять не могла. Так и мучилась, разрываясь между желанием и возможностями. Желание увидеть Илью, услышать его голос было огромное, а вот возможности – ничтожные. Не в институт же к нему бежать?
– Ирочка, сбегай в гастроном, – попросила мама, заглядывая в ее комнату. – Представляешь, масло подсолнечное забыли купить.
Родители собирались уезжать на дачу рано утром. Ира отказалась ехать с ними, сославшись на недописанное сочинение. Папа с мамой не стали настаивать, они же были не слепые, видели, как Ира всю неделю вздрагивала от телефонных звонков. Может, даже решили между собой: пусть побудет одна, успокоится, подумает... Да, подумать ей было о чем.
Ира набросила куртку, взяла деньги, сумку и вышла из квартиры.
– Только недолго, – услышала она голос мамы, когда закрывала дверь.
Разумеется, недолго. Туда и обратно, но получилось иначе.
Ира возвращалась из гастронома с бутылкой масла «Злато», что на чудеса богато, и поглядывала на небо. Ей нравилось, когда в окружении звезд появлялась полная луна. Иногда она улыбалась Ире, иногда в чем-то ее укоряла. Но сегодня светил месяц, тоненький, как серп. «Надо побренчать мелочью в кармане, чтобы деньги не переводились», – поиздевалась над собой Ира, сворачивая в ворота дворика. Ей оставалось преодолеть метров пятьдесят, когда из темноты возник Егор Тарасов.
– Откуда идешь? Из лесу вестимо? – спросил он, преграждая Ире дорогу.
Ире пришлось остановиться. Хорош! Нечего сказать! Егора слегка пошатывало, и вместо приятного аромата мужского одеколона, которым всегда благоухал этот мистер Очарование, от него несло спиртным.
– Из магазина иду, – ответила Ира, показывая полиэтиленовый пакет для большей убедительности. – А ты как здесь оказался?
– У друга гуляли, – сообщил Егор, прикуривая. Красный огонек зажигалки мелькнул и растворился в темноте. – У Димки Сафронова.
– Не иначе, как свободную жизнь отмечали?
– Ее, родимую.
– А зачем же так напиваться? – не утерпела Ира.
Должно быть, она зашла слишком далеко губы Егора нервно дрогнули.
– Не люблю я тебя, Дмитриева, – признался он, поморщившись. – Слишком уж ты правильная. Брала бы пример со своей подружки, жить было бы проще, – посоветовал знаток жизни, делая еще одну затяжку.
– С какой подружки? – спросила Ира, предчувствуя, что услышит в ответ.
– Со среднестатистической красавицы Светы Красовской, вот с какой.
– А что ты о ней знаешь?
– Я о ней много чего интересного знаю. Знаю, например, что она не такой невинный цветочек, каким хочет казаться. – Егор сверкнул глазами и отбросил недокуренную сигарету. – А, чего там говорить, все вы женщины двуличные.
Ире было наплевать на его разочарования.
Он не ищет любви, он ищет развлечений, как и его дружок Макс, у которого физиологическое развитие опережает умственное.
– Что тебе Макс рассказал? – спросила она, воинственно задрав подбородок.
– Ничего. – Егор уставился на Иру непонимающим взглядом. – Это я ему рассказал. Случайно услышал, как Кошка с директором базарят о нравственности.
Конечно, если бы Егор не был пьян, он бы никогда не выдал такое, но, как правильно говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
– Значит, это ты? – Ира брезгливо отодвинулась от Егора.
– А что, собственно, случилось? Чего ты смотришь на меня, как на грязь под ногами? Ну, трепанул Максу. Он подкатил, его отшили. Вполне штатная ситуация. И нечего раздувать из мухи слона.
Иру потряс цинизм, с которым Егор говорил о жизни и об отношении к людям.
– Трепанул... отшили... – повторила она. – Как это у вас легко получается. А ты знаешь, что Светка на грани срыва, она из школы уходить собирается!
– Иди ты?!
– Нет! Это вы идите! Далеко и надолго! – взорвалась Ира в несвойственной ей манере. И попридержите свои языки, а то хуже будет. Думаешь, против лома нет приема?!
– Слушай, уймись! – Егор резко протрезвел от ее отповеди. – Мы ничего такого и не имели ввиду. – Он примирительно поднял вверх руки. – Будем немы, словно рыбки в аквариуме, мамой клянусь.
– Вот и замечательно. Только вспомни о своем обещании завтра, на трезвую голову.
Ира резко развернулась и пошла к дому Светы. «Мамой клянусь! Еще одна разновидность страшной клятвы!» – подумалось ей.
– Дмитриева, ты куда? – услышала она удивленный голос. Егора, но останавливаться не стала.
Ира поднялась на третий этаж, нажала на кнопку звонка. Один раз, другой. Ей ответила Тишина.
Когда-то она сказал Свете: «Любая из нас могла бы оказаться на твоем месте». Безусловно, не любая. Это Ира отлично понимала, когда успокаивала Свету. Но все же некоторые могли бы. В параллельном классе, между прочим, была одна разбитная девчонка, которая смотрела на всех остальных свысока, потому что она уже успела... Но поскольку она была из неблагополучной семьи, то на нее махнули рукой. Даже Кошка, первый борец против «неуставных отношений», и та делала вид, что ей ничего не известно. Светка, конечно, другой случай наивная, романтичная, вот и попадает из огня да в полымя.
Ира еще раз нажала на кнопку звонка и, подождав немного, отправилась вниз. Она благополучно пересекла порог квартиры, не встретив на своем пути ни черную кошку, ни Егора Тарасова.
– Масло купила? – спросила мама, появляясь в поле зрения.
– Вот. – Ира протянула пакет.
Из комнаты выглянул папа с газетой в руках. – Ира, тебе Аня звонила, просила перезвонить, как только ты придешь.
– Уже! – крикнула Ира, взяла телефонный аппарат из коридора и пошла в свою комнату.
– Это я, – сказала Ира, как только услышала Анин голос в трубке.
– Хорошо, что ты позвонила, – отозвалась Аня, – я хочу тебе кое-что рассказать.
– У меня тоже есть что тебе сообщить, подружка.
Они не поссорились из-за Вани. И теперь Ира была безумно рада, что не присоединилась к молчаливому укору Туси и Лизы.
– Ты первая, – предложила Аня, будто предчувствуя, что речь пойдет о ее Волкове.
– В общем, я только что узнала, откуда Максу стало все известно.
– Ой!, – выдохнула Аня свое любимое междометие.
– Оказывается, Егор Тарасов каким-то образом подслушал разговор директора и Кошки. Ну, сама понимаешь, о чем шла речь. Видимо, в беседе упомянули Светку.
– Ясно. А он, значит, рассказал об этом своему лучшему дружку.
– Как говорили в былые времена, «В правильном направлении мыслите, товарищ», – пошутила Ира. У нее словно груз свалился с души, когда Аня залилась колокольчиком.
– Слушай, это здорово, но нужно девчонок посвятить в подробности.
– Разумеется, – согласилась Ира. – А ты не знаешь, где Светка пропадает?
– Говорят, родители перевели в другую школу.
– Как это? – изумилась Ира, подходя к окну вместе с телефоном.– В конце учебного года? – А что? Все может быть, – рассудительно сказала Аня. – Разве ты не знаешь, что Светкин отец – генерал? Наверняка у них есть связи ... «Действительно, – подумалось Ире. – К тому же – такие обстоятельства».
Когда она задергивала штору, ей показалось, что в темноте промелькнула серебристая тень.
– Значит, Светке опять придется привыкать к новому классу. Хотя, скоро лето...
– Вот именно, – поддакнула Аня. – А мы завтра утром уезжаем в Рязань. На свадьбу к двоюродной сестре. Вернусь только в понедельник вечером.
– Ты об этом хотела сказать?
– Ну, об этом, и вообще... – пустилась было в пространное объяснение Аня, но Ира ее оборвала:
– Малышева, я тебя знаю, когда ты говоришь «и вообще» таким тоном, это значит, что произошло что-то исключительное. Что? – в упор спросила Ира.
– Мы с Ваней решили пожениться.
Ни много ни мало! Хорошо, что Ира сидела.
Она бы упала, это точно.
– Пожениться? – переспросила она, глупо улыбаясь.
– Ну не сейчас, конечно, – пояснила Аня вполне разумно, – а когда окончим школу, поступим в институт.
– А-а-а ... – Ира вздохнула свободнее. – Это на здоровье. Решили, сколько у вас детей будет? – спросила она, чтобы привести подругу в чувство.
– Двое, – ответила Аня и опять рассмеялась. Да! Такое впечатление, что весь мир сошел с ума!
13
«Точно, весь мир сошел с ума, и я вместе с ним», – укоряла себя Ира, выходя из метро на станции «Черкизовская».
Иначе чем можно было объяснить то, что она все же оказалась возле вещевого рынка в двенадцать часов дня со спортивной сумкой в руках, где лежали блузки для продажи.
Ира плохо спала эту ночь. Ее грызли сомнения – правильно ли она поступает. Мучила совесть, что у нее снова появились тайны от родителей. Совершать ошибок не хотелось – но кому, спрашивается, будет вред, если она заработает немного денег? Никому, одна только польза: кто-то наденет новую кофточку и будет чувствовать себя красивой, а она пойдет заниматься в Школу искусств и будет чувствовать себя счастливой. Ну, почти счастливой... Без Ильи это было невозможно.
Торговля начиналась прямо у метро. Ира пристроилась возле женщины, торгующей постельным бельем. Следом за ней бородатый художник предлагал свои картины, сделанные из крошки янтаря, напротив – вьетнамцы торговали тапочками. И на всем протяжении пути к рынку кто-то что-то продавал... Раньше Ира не придавала значения тому, как много людей стоит с товаром на улицах, у магазинов, в переходах, и это помимо рынков и торговых палаток, что отвоевали себе территорию в недрах подземки. Теперь вот столкнулась с этим, потому что из разряда покупателей перешла в разряд продавцов. Ира поежилась, почувствовав себя не в своей тарелке. «Человек боится до тех пор, пока позволяет себе бояться», – внезапно вспомнила она слова Вики и решительно достала две блузки. Несколько минут она держала их в руках, отстранено глядя вдаль. И вдруг...
– Сколько стоит? – приценилась у нее проходившая мимо девушка. Она потрогала шелк, приложила блузку к себе. – Сколько ты хочешь за нее?
Ира занервничала, покрылась горячим румянцем. Стыдно, язык не поворачивается.
– Двести пятьдесят рублей, – сказала она, неожиданно назвав отпускную цену блузки.
– Беру! Такие в Коньково по триста двадцать рублей, – сообщила ей девушка и полезла в сумочку за деньгами.
Ира глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Она с удивлением смотрела на деньги двести пятьдесят рублей.
– О-о-о! Идет кровопивец! – внезапно дошел до ее сознания ворчливый голос соседки, торгующей бельем.
–•Кто идет? – переспросила она.
– Кто, кто! Конь в пальто! Здравствуй, милый, здравствуй, голубчик. – Тон женщины стал слаще меда, едва перед ними возник молодой светловолосый парень в пятнистой камуфляжной форме.
– Торгуете? – поинтересовался он, поигрывая дубинкой.
– Торгуем, – согласилась она, лучезарно улыбаясь.
– В неположенном месте, – одернул страж порядка, глядя исключительно на Иру. – Новенькая?
Ира прикусила нижнюю губу, предчувствуя неприятности.
Парень перевел взгляд на женщину.
– Вы ей разъяснили, что к чему?
– Не успела. – Женщина виновато потупила взор и обменялась с парнем непонятным жестом.
Ира сообразила, что он получил самую настоящую взятку.
– Пятьдесят рублей, – тихо сказал парень Ире.
Ира не стала делать вид, что не поняла, о чем идет речь.
– У меня нет пятидесяти рублей, – ответила она, торопливо запихивая блузку в сумку.
– А это что, фантики? – Парень метнул взгляд на деньги, зажатые в руке Иры. Видимо, смекнув, что девушка не будет ему отвечать и потихоньку улизнет, он строго сказал:
– Пройдемте в административное здание.
Там разберемся.
Катастрофа!
Именно это слово было написано на перепуганном лице Иры, когда блюститель закона вцепился в ее локоть и повел на территорию рынка. Ира готова была рвать на себе волосы. Дура! Ну дура и есть! Надо было отдать ему деньги и уходить. Ведь и так было ясно, что ничего у нее с этой торговлей не получится. А теперь?! Что же будет теперь?! Слезы набежали на глаза, стало трудно дышать.
– Вот, возьмите все деньги, – торопливо зашептала она срывающимся голосом, но, как оказалось, не слишком тихо и, главное, не вовремя.
– Ты что это, подкупить меня хочешь?! – зашипел «неподкупный» охранник рынка, заметив остановившуюся рядом патрульную машину, из которой выглянул его сослуживец.
– Помощь нужна? – спросил тот.
– Сам управлюсь.
Через двадцать минут Ира сидела на скамейке в какой-то двухэтажной хибаре, называемой административным зданием, а страж закона составлял протокол.
– Имя, фамилия, адрес? Ира ответила.
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать... исполнится второго июня, – с трудом произнесла Ира, вытирая слезы. Она приказывала им не литься, но они все капали и капали ей на руки.
– Давно торгуешь?
– Я не торгую. Это случайно, деньги были очень нужны, – поспешила ответить Ира, надеясь, что это заявление облегчит ее участь.
– Все так говорят, – равнодушно сказал тот и снова углубился в изучение протокола, будто впервые его видел.
«О чем он сейчас думает?» – размышляла Ира, до боли сжав пальцы.
А думал он вот о чем ...
Дело беспроигрышное. Разумеется, он мог забрать у девчонки двести пятьдесят рублей (как она сказала, все, что у нее было). А мог заработать на ней и побольше. Пару раз он уже проделывал этот номер с такими же юными, неопытными созданиями, и пока все сходило с рук. Да и что ему грозит? Ну, составил он протокол, на что, собственно не имел никакого права, ведь девчонка несовершеннолетняя. Допустим, укажет ему руководство или ее родственники на эту ошибку, а он им в ответ: «Это я в воспитательных целях, хотел, мол, попугать, чтобы ей в другой раз неповадно было». Но руководство сейчас отдыхает – суббота как-никак, а родственники? Что-то ему подсказывало, что девчонка побоится призывать родителей на помощь и предпочтет обратиться к друзьям, которые всегда готовы подставить свое плечо. Один звонок другу, как говорится в известной игре, – и кругленькая сумма у него в кармане. А после... официальная бумажка порвана, ребятишки отпущены, и все довольны ... Вот что думал молодой светловолосый охранник рынка, у которого была беременная жена и которому не хотелось жить на одну зарплату.
– В соответствии со статьей Российской Федерации о незаконном предпринимательстве... – он без зазрения совести вешал Ире Дмитриевой лапшу на уши, – тебе придется заплатить штраф, который составляет шесть минимальных окладов. Думаю, тебе•следует позвонить родителям, чтобы они приехали за тобой и привезли деньги.
Он пододвинул к ней телефон. Ира упрямо покачала головой.
Родители сейчас на даче, а там по близости нет телефона.
Именно этот ответ и должен был прозвучать.
Охранник откинулся на спинку стула, лениво взглянув на правонарушительницу.
– Тогда мне придется связаться с отделением милиции. Пусть они с тобой возятся, – услышала Ира.
Опять в милицию! Как под Новый год! «Как встретишь Новый год – Так его и проведешь, – запаниковала она. А потом и вовсе в голову полезла всякая чушь: .«От сумы да от тюрьмы не зарекайся», «От судьбы не убежишь», «Раньше сядешь, раньше выйдешь»... Конечно, она понимала, что ее не• посадят за торговлю в неположенном месте и что этот «честный» охранник хочет нагреть руки, но второй раз в милицию? Сообщат родителям, в школу... Боже! Слезы вновь полились из глаз ниагарским водопадом.
– Почему я? – вымученно прошептала Ира.
– Потому что, – предельно кратко объяснил охранник. Он поерзал на стуле. – У тебя, что же, нет друзей, которые могли бы тебя выручить? Уплати штраф и иди гуляй со своим товаром, только не на моей территории.
Погруженная в тягостные мысли, Ира невидящим взглядом смотрела в окно. У кого можно занять такие деньги? Аня уехала в Рязань. Ваня с Сережей? У них тоже нет. И даже если они смогут взять их у родителей, то все равно придется объяснять, для кого и на что – сумма немаленькая.
Илья! Он был единственным, кто мог помочь ей выпутаться из этого переплета. Чтобы это понять, необязательно было обращаться к магичecкому кристаллу. Начинать разговор с унизительной просьбы не хотелось, но так страшно было оказаться в милиции и пройти через этот кошмар еще раз.
Ира протянула руку к телефону, замечая, как дрожат ее пальцы. Лишь бы Илья был дома, потом она ему все объяснит, если он согласится ее выслушать.
– Алло!
Трубку снял мужчина.
– Здравствуйте, – произнесла Ира, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – Мне нужно поговорить с Ильей.
– Илья, это тебя.
– Да.
Ира услышала мягкий баритон, и слезы вновь побежали из ее глаз.
– Илья, это Ира. – Она подавила рвущийся изнутри всхлип. – Извини, что беспокою, но... – Что случилось? – спросил он, уловив напряжение в ее голосе.
– Я в милиции...
– Где?!
Внезапно она почувствовала жуткий приступ головной боли. Она прижала пальцы к виску. – Ну не в милиции... в общем, мне нужна твоя помощь.
Теперь, – когда Ира сказала самое главное, ей стало легче говорить все остальное. Она коротко рассказала, что с ней произошло, назвала адрес, услышала: «Жди. Я сейчас приеду», – и положила трубку.
Илья обо всем позаботится. Больше ей не нужно переживать и расстраиваться. Он не даст ее в обиду, даже если она больше ничего для него не значит. Он сказал: «Жди», – а он всегда держит свое слово. Взвинченные до предела нервы сдали. Ира прикрыла глаза и приготовилась к длительному ожиданию. Охранник ей не мешал. Став молчаливым свидетелем телефонного разговора и, видимо, полностью удовлетворившись его содержанием, он пошел варить себе кофе. Скрипнули тормоза машины, звякнула о стакан ложка, зашипел чайник – какими резкими, непозволительно раздражающими могут иногда казаться самые мирные звуки...
14
Через пятнадцать минут в комнату ворвался Илья. Он нахмурился, когда заметил ее, сиротливо сидящую на скамейке. Ира не знала, что говорить, она дышать-то забыла, увидев его, такого подтянутого, красивого и немного взъерошенного.
За несколько шагов Илья преодолел расстояние между ними.
– Ириша, ты как? – спросил он странным хриплым голосом.
– Хорошо.
Глупее придумать нельзя. Лицо, наверное, опухло от слез, волосы растрепаны, ей грозят милицией, требуют уплатить штраф, а она заявляет, что ей хорошо. Но ей действительно стало изумительно, хорошо, едва Илья присел рядом с ней и успокаивающе погладил ее руки.
– А вот и спасатель из Малибу появился, сказал охранник, показавшись в дверном проеме. – Быстро ты!
Илья обернулся, все еще не отпуская Ирину руку. Взгляды мужчин скрестились, словно два отточенных клинка, а потом Илья произнес: – Что мне нужно сделать, чтобы мы ушли отсюда так же•быстро?
Дальше все было как во сне. Ира равнодушно наблюдала, как Илья достает деньги из бумажника, как охранник рынка рвет протокол на мелкие кусочки и выбрасывает его в корзинку.
В себя она пришла только тогда, когда Илья поднял ее со скамейки и подтолкнул к выходу:
– Идем, – сказал он, забирая ее сумку.
В дверях Илья задержался:
– Да, чуть не забыл – это вам на чай.
На журнальный столик у выхода спланировала пятидолларовая бумажка.
И что удивительно, «неподкупный» охранник не взорвался праведным гневом. Скорее всего, решил не связываться с мускулистым парнем, у которого хватает наглости так его осадить.
Они стали молча спускаться по лестнице на первый этаж. Илья шел на шаг сзади. Ира спинным мозгом чувствовала, что он недоволен.
– Спасибо, что выручил, – сказала она, чуть обернувшись, – если бы не ты...
Илья галантно открыл перед ней дверь.
Иру ослепил яркий солнечный свет. У входа в здание был припаркован серебристый «Мерседес».
– Так это твоя машина? – вырвалось у нее.
– Отца. Но он в последнее время на служебной ездит, так что семейная реликвия иногда в моем распоряжении. Значит, ты заметила ее возле школы?
– Еще бы! – Ира горько усмехнулась. – А где же она до этого была?
– В автосервисе, – коротко бросил Илья. Приятно, что он присматривал за ней эти дни, но не следует забывать, что он вряд ли бы позвонил ей, если бы она не обратилась к нему за помощью.
– Спасибо, Илья, что ты меня выручил, начала Ира снова.
– Ты уже меня благодарила, – напомнил Илья.
– Да, – растерялась Ира, не понимая, как себя вести. Только что он был с ней добр, а стоило закончиться этому кошмару, опять стал отдаляться от нее. – В общем, я верну тебе деньги, как только смогу. Я постараюсь побыстрее. – Ира протянула руку к сумке.
Илья молча открыл багажник и забросил в него сумку.
– Садись, – коротко приказал он, распахивая переднюю дверцу автомобиля.
– Ты уверен?
– Уверен. – Челюсти Ильи будто свело. – Нам давно пора поговорить и во всем разобраться. Садись! – снова сказал он.
Она села, утонув в мягком кожаном сиденье.
Что она могла сделать, когда ноги сами несли ее к Илье. Ира не знала, куда он ее везет. Они сосредоточенно молчали, и каждый думал о своем до тех пор, пока он тихо не произнес:
– Что это за история с продажей кофточек? У Иры запершило в горле. Она прокашлялась. – Мне деньги были нужны.
Как утомительно всем и каждому говорить об одном и том же. Но это было самое малое, чем Ира могла отблагодарить Илью, – рассказать ему все без утайки. Что она и сделала.
– Значит, ты решила ходить в Школу искусств?
– Теперь уже не уверена, хотя...
– Только без глупостей, – предупредил Илья, сворачивая к мосту на Крымский вал.
«Мы едем в парк!» – промелькнуло в сознании Иры, она заволновалась, как выяснилось чуть позже – не напрасно. Илья привел ее на то место, где они познакомились. Две скамейки в глубине аллеи оказались пустыми, и он потащил ее на одну из них. Вот он – час расплаты! Ира собралась с силами.
– Знаешь, – ринулась она с обрыва, – я вела себя гадко в тот вечер.
Глаза Ильи мерцали синими всплесками, но он продолжал загадочно отмалчиваться.
– Извини, – добавила она в полной тишине. – Я, конечно, понимаю, что у тебя до меня были девушки...
– Хорошо, что ты это понимаешь, – произнес Илья, наконец нарушив свое молчание, вот только Наташа не из их числа.
– Как?
– Она – девушка, точнее, бывшая девушка моего близкого друга, которого зовут Костя. И если бы не тот злополучный вечер, то я бы тебя с ним познакомил. А Наташа... – Илья поморщился. Там запутанная история. Костя застал ее с другим парнем в интимной обстановке, после чего они вроде бы расстались. Потом помирились, потом опять разругались. И главное, оба во время ссор бросались ко мне за сочувствием и помощью. В конце концов, мне надоело быть рефери на ринге, и я отказался помогать Наташе вернуть Костю.
Сказал обоим; чтобы сами разбирались в своих запутанных отношениях.
– Так она в баре уговаривала тебя в очередной раз помирить их? – сообразила Ира.
– Вот именно. А знакомы мы с ней действительно тысячу лет – в одной песочнице, можно сказать, выросли.
– Почему же ты мне сразу все не объяснил? – возмутилась Ира, испытывая неимоверное облегчение.
– Я хотел тебе сказать еще в баре, но понял, что в таком настроении ты не поверишь мне. А позже не до объяснений было – обида захлестнула. Шел домой, злой как черт, думал, никогда тебя не прощу. Потом стал отходить потихоньку, но гордость мешала приехать и все объяснить, думал, пусть первая позвонит: я ведь ее ничем не обидел. А за эту неделю так измучился от неопределенности, что и о гордости позабыл. Сегодня в одиннадцать примчался к тебе, хотел упасть в ноги и покаяться во всех грехах, вот только никто дверь не открыл. – Илья повернулся к ней, и Ира увидела в его глазах боль, которую он так безуспешно пытался от нее скрыть. – Ну что, мир?
– Мир!
Ира не поняла, как оказалась в его объятиях.
Он прижал к себе и не отпускал, а она, прильнув щекой к его широкой груди, разрыдалась, как брошенная на произвол судьбы сирота.
– Я звонила тебе в четверг, домой, – заливаясь слезами, лепетала она. – Собиралась прощения просить.
– Правда? Звонила? А мне никто ничего не передал. Господи! – вымученно произнес Илья, обхватывая ее лицо своими руками. – Не плачь, у меня сердце разрывается ...
– Мне было плохо без тебя, – призналась Ира, вздохнув.
– А мне без тебя. Вот возьми. – Илья протянул ей белоснежный платок. – Все лицо заплаканное, ревушка-коровушка.
Ира улыбнулась сквозь слезы, услышав эту детскую дразнилку.
– Илья...
– Что?
– А что теперь будет?
– Теперь все будет замечательно, – уверенно произнес он. – Мы с тобой про ведем прекрасное лето в Москве.
– А как же твоя Италия?
– Италия подождет. Гораздо важнее заработать деньги тебе на занятия. Я попрошу Костиного отца пристроить нас в «Макдоналдс».
– Нас? – с тайной надеждой переспросила Ира.
– Разумеется, нас. Ты будешь стоять на кассе.
– Почему я?
– Что за вопрос? Кто из нас лучше знает, что два и два – это четыре?
– Не могу поверить... я такого тебе наговорила. – Ира, сгорая от стыда, спрятала лицо у него на груди. – А чем будешь заниматься ты? – спросила она.
– О! Из меня получится отличный менеджер.
– Илья, только не возражай, – предупредила Ира, поднимая голову. – Я обязательно верну тебе эти деньги.
– Не желаю слушать твои глупости. Это мои деньги, я их честным трудом заработал и могу потратить так, как считаю нужным.
– Но...
– Никаких «НО», иначе мы снова поссоримся, – шутливо пригрозил Илья.
– Ни за что!
Они поцеловались.
На землю их вернул первый раскат грома.
Майская гроза подкралась незаметно. Пока они вместе с другими застигнутыми врасплох бежали к выходу из парка, тучи закрыли солнце, на улице сразу потемнело и поднялся ветер.
– «Люблю грозу в начале мая!» – возбужденно продекламировал Илья, забираясь вместе с Ирой в салон автомобиля.
Надо сказать, вовремя, потому что по ветровому стеклу застучали первые капли.
Очутившись в мягком кресле, Ира почувствовала, как на нее вместе с непогодой накатывает усталость.
– Давай-ка я отвезу тебя домой, – сказал Илья. Он окинул ее заботливым взглядом, все еще улыбаясь. – Тебе не мешает отдохнуть, он повернул ключ зажигания.
Ира откинулась на спинку сиденья.
Какое-то время они ехали молча, видимо, каждый думал о чем -то своем.
– У меня никого нет дома. Родители уехали на выходные на дачу. – Ира повернула голову, чтобы взглянуть на Илью.
– Вот и замечательно, – сказал он, встретившись с ней глазами, – не будет лишних вопросов.
Гроза закончилась так же внезапно, как и началась. Когда они плавно подкатили к Ириному дворику, опять светило солнце, пели птички и шумели детские голоса. Илья достал из багажника сумку, включил сигнализацию в машине. Затем он взял Иру за руку и повел к подъезду, не обращая внимания на любопытных старушек забывших на время о своих внуках.
Когда они оказались в квартире, Илья стал возиться с тапочками, а Ира взглянула на себя в зеркало. И удивилась: неужели это она? Бледное лицо со следами усталости и беспокойства и совсем взрослый взгляд. А потом она заметила припухшие глаза и тени под ними. «Да, выглядишь ты неважнецки, надо сказать, но не так уж плохо, как предполагалось».
– Я хочу принять душ, – сообщила Ира своему отражению.
– Вполне законное желание, – отозвался Илья и добавил: – А я пока приготовлю что-нибудь перекусить. Жутко есть хочется.
Понежившись под теплыми струйками душа, она вытерлась, надела ярко-синюю футболку и старенькие, обрезанные чуть выше колен джинсы. Потом высушила волосы феном. Посмотревшись в зеркало, Ира осталась довольна собой. Хотя она и выглядела измученной, но на щеках появился румянец, а в глазах – уверенность в себе.
Выйдя из ванной, Ира уловила восхитительные ароматы, доносящиеся из кухни.
– Я тут похозяйничал, – сказал Илья и улыбнулся. – Мне нравится, – заметил он, указывая на ее футболку, – гармонирует с цветом моих глаз.
Ее охватило волнение: они одни в квартире.
Разумеется, Илья никогда не позволит себе ничего лишнего, но все же Ира испытывала некоторую неловкость.
– Я сейчас помогу тебе, – опомнилась она.
– А все уже готово, – остановил ее Илья. – Присаживайся и принимайся за пирожки с чаем.
Пирожки вчера испекла мама. Илья всего лишь нашел их в холодильнике и разогрел в духовке. Но Иру это потрясло. Ее папа до сих пор не знал, как подступиться к плите. А на Илье даже мамин фартук в цветочек смотрелся очень привлекательно.
Ира села за стол, откусила пирожок с рисом и сделала глоток сладкого крепкого чая. Илья за это время успел проглотить несколько румяных пирожков И тянулся за следующим.
– Обожаю пирожки с капустой, и главное, чтобы были с корочкой, как эти.
Ира рассеянно улыбнулась: их духовка прогревалась неравномерно, и пирожки на противне с одной стороны всегда чуть подгорали, сколько мама за ними ни следила, но Илье, оказывается, это очень нравилось.
– Э-э-э, да ты клюешь носом, – заметил Илья. – Пойдем-ка баиньки, Ириша.
Ириша!
Она доверчиво прижалась к его плечу, когда он поднял ее на руки и понес в комнату.
– Завтра воскресенье, – почему-то сказала она, устраиваясь поудобнее на подушке.
– Точно. – Илья задвинул шторы, чтобы в комнату не проникал свет. – И у меня к тебе просьба: не занимай его неотложными делами.
– Нет у меня никаких дел.
– Вот и замечательно. – Илья присел на край кровати. – Завтра мы поедем ко мне. Я хочу познакомить тебя с родителями.
– Ты не говорил мне, что у тебя папа профессор, – сказала Ира, приоткрывая глаза.
– Как же ты узнала?
– Когда я звонила тебе, мне сказали: квартира профессора Савельева.
– Это была приходящая домработница, – сообщил Илья, поднимаясь.
– Не уходи, – попросила Ира, удерживая его за руку.
– Нет, я теперь никуда не уйду. Засыпай! Я побуду в соседней комнате.
Он коснулся губами ее лба, затем кончика носа и легонько поцеловал в губы.
– Илья ... – зашептала Ира, сама не осознавая, что хочет сказать.
– Тш-ш-ш!
Последнее, что она смутно запомнила, – это как Илья заботливо укрыл ее пледом.
15
– Ты какой хот-дог будешь? – спросила Туся, открывая кошелек.
Сегодня была ее очередь угощать подругу. Лиза оторвала глаза от нового журнала «Вперед, девчонки!», который только что купила.
– Мне датский, только без горчицы. – И снова погрузилась в статью. – Интересное кино... прокомментировала она что-то из прочитанного. Подошла их очередь.
– Два датских, один по полной программе... Ого!
Лиза мгновенно среагировала, и тотчас на ее лице появилось удивление, соответствующее Тусиному «ого!».
– Привет, – поздоровалась она с Ильей, довольно быстро сообразив, что к чему.
– Привет, подружки, – отозвался Илья, обворожительно улыбаясь обеим сразу.
Лиза осторожно заглянула внутрь палатки.
Там Ирина переворачивала сосиски и надрезала булочки.
– Девушки, нельзя ли побыстрее сделать заказ, – поторопил их сзади какой-то очкарик.
Туся сразила его убийственным взглядом и снова повернулась к Илье и Ирине.
– Значит, мне обычный датский, а Лизке... привет, Ирин, – прервалась она на миг, чтобы заодно уж поздороваться и с одноклассницей, – мне, значит...
– О себе ты уже сказала, теперь о Лизе, – напомнила Ира.
– А что о Лизе? А, о Лизе... – Туся рассмеялась, поправляя сползающий с плеча рюкзак. Лизе без горчицы, у нее на горчицу аллергия.
Илья ловко сделал два хот-дога, в то время как Ира взяла у Туси сотню и принялась отсчитывать сдачу.
– Могли бы по дружбе не брать с нас денег, – открытым текстом заявила Туся.
Она вполне могла позволить себе и не такую безобидную шутку, уж Лиза-то это хорошо знала.
– Могли бы по дружбе не брать у нас сдачу, – парировала Ира.
-•Девушки, я опаздываю! – возмутился мужчина в очках.
Туся затолкала сдачу в карман, подхватила читающую Лизу и, бросив влюбленной парочке: «Увидимся!», – отошла от палатки. Очкарика она про игнорировала. Он не достоин был ее гнева.
Примеряясь к аппетитному хот-догу, Туся произнесла со вздохом:
– Везет же некоторым! Сразу видно – любовь с большой буквы.
Тут Лиза ничего не могла возразить. Илья и Ира были прекрасной парой, и отношения у них были такие чистые, открытые, какие сейчас не часто встретишь между парнем и девушкой. Вот бы написать о такой любви рассказ. А начать его можно было бы так...
– Лиз, ты ешь, а то остынет, – посоветовала Туся.
Лиза откусила. Находясь рядом с Тусей, невозможно думать о чем-то серьезном. Не дает сосредоточиться.
– Между прочим, – сказала она, прожевав, – тебе стыдно жаловаться.
Подруги сели за столик, небрежно вытянув длинные стройные ноги.
– У тебя, – продолжала Лиза, – есть такой воздыхатель...
– Толик, что ли? – спросила Туся, дожевывая хот-дог.
– Конечно.
– Не смешите меня! – Туся притворно схватилась за живот. – Хотя, – внезапно посерьезнела она, – ты заметила, он пришепетывать перестал. Говорит как нормальный человек. Я слышала, что его с помощью гипноза вылечили.
– Здорово, – оценила Лиза, вытирая рот и выбрасывая салфетку в урну. – Тусь, ты меня извини, но я обещала Свете Красовской заскочить к ней на огонек, – сказала она, взглянув на часы.
– Беги, конечно, – милостиво согласилась Туся. – А я еще посижу, мороженным побалуюсь, – произнесла она, поигрывая дорогими солнечными очками, привезенными из Германии. Кстати, расскажешь потом, как у нее дела в новой школе и что это у вас с ней за секреты такие...
Лиза поцеловала Тусю в щеку.
– Вечером позвоню.
– Угу, – ответила та, глядя куда-то поверх ее головы.
Туся купила себе «Лакомку» и вновь вернулась за столик. Она, в отличие от подруги, никуда не спешила.
– Девушка, вы позволите присесть?
– Присаживайтесь, – разрешила Туся, сдвигая очки с темными стеклами на кончик носа. Вот это да!
Мужчине, подсевшему к ней, было около тридцати, а дальше... дальше его внешность нe поддавалась никакому обычному описанию... «Рыжий перс, – подумала Туся, пометавшись в поисках сравнения, – вылитый породистый Лизкин котик по имени Вильгельм Понтий Август, по-русски – Рыжик»
И только тут Туся заметила, что ее не менее внимательно рассматривают карие глаза с золотистыми лучиками.
– Девушка, вы не могли бы еще раз проделать все то же самое? – последовал замысловатый жест рукой.
– Что именно?
– Ну еще раз так же взгляните на меня, – попросил мужчина.
Тусе стало не по себе – взглянуть на него! «Может, вам еще и за пивом сбегать?» – чуть не брякнула она, но вовремя сдержалась.
– Знаете, вы тут сидите, а мне пора. – Туся поднялась: хватит с нее приключений.
– Подождите! – заволновался мужчина, вскакивая следом. – В