Возвращение Ангела (глава 26)

Глава 26
Октябрь 2004 года
г. Москва, аэропорт «Домодедово»

Средиземноморская сказка, длившаяся две недели, закончилась, и вот уже морская гладь сменилась безбрежной синевой океана воздушного – мы летели в Москву, к родителям Игоря, которые, как выяснилось, ровно через шестнадцать дней после нашей свадьбы отмечали большой юбилей совместной жизни, называемый в народе «рубиновая свадьба»…
Знакомство со свёкром и свекровью, которых я видела до этого всего раз в жизни – в день собственного бракосочетания – приводило меня в состояние душевного трепета. Игорь же, напротив, моего настроения не разделял. Да я и сама не понимала, какое у него настроение – попробуй, определи это по сосредоточенно-замкнутому выражению лица и коротким указаниям, которые он, едва самолёт приземлился, раздавал кому-то по своему мобильному телефону, не забывая при этом крепко держать меня за руку, чтобы я не потерялась в аэропорту Домодедово.
Как-то встретят меня родители Игоря? Признаться, на тёплый приём я не рассчитывала. С чего вдруг? Видели они меня единожды, да ещё на свадьбе собственного сына… Разве могла растерянная девчонка, которую Игорь представил им уже после регистрации брака, пугливо выглядывающая из-за его плеча, произвести на кого-то хорошее впечатление? Нет, конечно…

К тому же, родители Игоря к числу «простых смертных» не принадлежали и, наверное, чтобы человек заслужил их хорошее отношение он, как минимум, должен быть трижды Героем Советского Союза, орденоносцем и иметь какие-то особые заслуги перед отечеством…
Отец у Игоря – бывший вице-адмирал. Правда, мой муж раз триста повторил, что бывших военных не бывает, и что с гордостью его отец всегда вспоминает не те времена, когда протирал штаны в Главном штабе ВМФ, а те, когда командовал крейсером прославленной Каспийской флотилии. Где эта самая флотилия базировалась, я даже приблизительно не могла сказать, потому как военной историей никогда в жизни не интересовалась, да и военные в нашей семье были исключительно «сухопутные», не считая военных медиков, которые море «нюхали» исключительно когда отдыхали где-нибудь на пляже… Судя по словам Игоря, Алексей Дмитриевич – не забыть бы его имя – это адмирал, которому скучно было на «гражданке», привыкший проводить отпуск на Черноморском побережье и не признающий заграничных поездок. Он привык всеми командовать, но делал это в какой-то добродушно-сварливой манере, как только он умел. Чем-то это описание напомнило мне доктора Хайруллах-бейя из турецкого романа «Птичка певчая», который был моей «настольной» книгой. Глядя на этого человека, которому давно уже шёл седьмой десяток, сразу и не скажешь, что перед тобой – бывший адмирал. Он больше напоминал мне престарелого пирата. Морщины бороздили его смуглое лицо, а в уголках серых глаз лучиками расходились «гусиные лапки». Совершенно седые волосы коротко острижены, а лихие «кавалеристские» усы закручены вверх. С высоты своего роста Алексей Дмитриевич смотрел на окружающих с какой-то добродушной иронией – так, словно знает о них больше, чем они сами… Чем не пират? Не хватает только деревянной ноги и зелёного попугая на плече… Таким я запомнила его в достопамятный день своей свадьбы… Ну о чём с ним разговаривать? О кораблях, бороздящих необъятные просторы океанов? Всё бы ничего, но единственной «морской» темой, о которой я хоть что-то в своей жизни слушала, была геройская гибель крейсера «Варяг»… Не «мусолить» же её целую неделю… Нет, я, конечно могу спеть ему "Наверх вы, товарищи, все по местам", но вряд ли он это оценит.
Марика Артуровна (бывают же на свете такие имена), мать Игоря – обрусевшая венгерка, с которой его отец познакомился в каком-то санатории в Закарпатье. Спортсменка, комсомолка и, наконец, просто красавица. С четырёх лет она занималась фигурным катанием, выступала на различных конкурсах, в том числе – международных. Потом была тренером по фигурному катанию, а в конце девяностых занимала какую-то должность в Госкомспорте России, с которой и ушла на заслуженный отдых Она производила какое угодно впечатление, но только не пенсионерки, живущей на скромную пенсию. Это была женщина-огонь. Маленькая, подвижная, вечно улыбающаяся, с лукавыми искорками в живых чёрных глазах, она, казалось, победила старость. Волосы она с завидным упорством красила в чёрный цвет, а, проснувшись утром, если верить рассказам Игоря, неизменно делала зарядку. Ей ничего не стоило сесть на шпагат или закинуть ногу за голову. Я, например, на такие подвиги была не способна… И спортсмен из меня – более чем посредственный, я бы сказала – никакой. Так что, обсудить с нею тему «Мы верим твёрдо в героев спорта, нам победа как воздух нужна, мы хотим всем рекордам наши звонкие дать имена». Единственный рассказ, про голубой лёд, был связан с нашим с Марко достопамятным походом на каток ещё в школе, но делиться этими воспоминаниями было стыдновато…

- Лариса, - рука Игоря дотронулась до моего запястья, заставив меня очнуться. – Мне не хотелось этого говорить раньше времени, но… Я бы хотел прояснить некоторые моменты.
От этого мне стало как-то не по себе. Что он имеет в виду? Хочет раз и навсегда обозначить рамки, которыми будут ограничена наша с ним семейная жизнь? Наверняка… Прощай, сказка и здравствуй, реальность… Действительно, слишком уж сказочными были эти три недели, а за всё в этой жизни, включая это самое счастье, рано или поздно приходится платить… Как странно… Так много событий произошло со мной за какие-то три недели! Я успела полюбить, стать заместителем главного редактора журнала, выйти замуж, побывать на Средиземном море, теперь вот в Москву лечу…
Я всё никак не могла поверить в то, что я теперь – жена, и что у меня в кои-то веки хоть что-то в жизни сложилось нормально. Я не имею в виду – в материальном плане. Бесспорно, это замечательно, когда не нужно постоянно думать, как растянуть свою зарплату на месяц, умудряясь платить за квартиру, обслуживать машину, одеваться и при этом не протянуть ноги с голода. Но материальное благополучие – это ещё не всё. Хватило мне этого «благополучия» в детстве, когда отец то и дело меня им попрекал…
Всё было гораздо банальнее. У меня появилась семья… Рядом был человек, которого я любила, которому начла доверять и с которым чувствовала себя уверенно, как за каменной стеной. А это, как известно, дорогого стоит… За короткое время Игорь стал для меня самым близким человеком на свете.
Как ни странно, перемены в своей жизни я восприняла с несвойственной мне покорностью. А первое время боялась… Боялась ложиться спать, опасаясь того, что проснусь в своей «хрущёвке», на скрипучем диване, которому самое место – на свалке, что не будет рядом со мной Игоря, и сам факт его существования на этом свете окажется плодом моего воображения. Что история нашего знакомства и моё замужество – всего лишь сон. Что никто и никогда не будет так, как сейчас – хорошо и легко… Странное чувство… Иногда мне казалось, что однажды Игорь просто исчезнет из моей жизни – окончательно, бесповоротно навсегда, не оставив мне ничего, кроме воспоминаний о былом счастье… В такие минуты я с трудом пересиливала себя, чтобы не схватить его за руку и не спросить, уставившись ему в глаза глазами Кота из «Шрека»: «Не уйдёшь?»
Постепенно страх прошёл. Игорь не думал исчезать, и я просто приняла всё, как есть. И сам факт своей семейной жизни, которая с каждым днём затягивала меня всё больше и больше, словно оплетая невидимыми, но прочными нитями. И то, что мой старался принимать решения за нас обоих, лишь иронично посмеиваясь над моим вечным «я сама». И обрушение всех моих жизненных стереотипов… Эти самые стереотипы он рушил с таким удовольствием, и воздавал новые с таким жаром, что мне поневоле приходила в голову мысль о том, что в прошлой жизни он был строителем... Или будет им в следующей...
Я училась жить заново. С чистого листа. Принимала это «как есть» и была довольна тем, что есть теперь в моей жизни человек, который может меня поддержать, сможет помочь, подсказать что-то…
За эти три недели я настолько привыкла к ощущению счастья, что иногда даже начинала думать, что это не может происходить со мной. Разве можно жить, не зная проблем? Разве можно чувствовать, что есть человек, которому небезразлично, что с тобой будет? Разве можно? Оказалось, можно…
Я привыкала. К тому, что у меня есть муж. К факту существования на свете взаимной любви и, главное, к тому, что моя любовь, которая, по всем законам, была обречена на безответность, вдруг оказалась взаимной…
И вот теперь – этот разговор. И его напряжённый взгляд, проникающий прямо в душу…
От страха я перестала дышать…

«Прояснять некоторые моменты» Игорь начал довольно неожиданно…
- Мои родители понятия не имеют о том, чем я занимаюсь, - он легко коснулся губами моего виска, как делал всегда, когда пытался меня успокоить. – Они уверены в том, что их сын – директор охранной фирмы. Я был бы тебе благодарен, если бы ты случайно им меня не «сдала»…
- Директор чего? – не поняла я.
Бред какой-то… Наверное, я просто сошла с ума, и у меня слуховые галлюцинации. Наверное, сказалась фантастичность событий прошедших трёх недель…
- Охранной фирмы, - невозмутимо продолжил Игорь, подсунув правую руку мне под спину и обняв меня за талию. – После того, как я ушёл из армии, сказал им, что пошёл работать в охрану. Не рассказывать же, чем я действительно занимался. Отец бы меня по стенке размазал и, наверное, был бы прав… А там – пошло-поехало. Когда попал в колонию, написал, что уезжаю на работу в Штаты… Когда освободился, многое изменилось. Чтобы не позорить отцовскую седину, я год за годом расписывал своё липовое продвижение по карьерной лестнице, и теперь они считают, что я – целый директор охранной фирмы… Не проболтайся им о том, кто я есть на самом деле. Договорились?
Я растерялась. Настолько растерялась, что несколько минут молчала, не зная, что говорить. Игорь – единственный человек, которого я, как ни старалась, не могла понять. Его поступки не вписывались ни в одни рамки… Может быть, именно за это я его и любила?
Одно я знала наверняка - проболтаться о том, кто он есть на самом деле, я не могла хотя бы потому, что просто-напросто не знала о своём муже ничего, кроме нескольких фактов его биографии...
Некстати вспомнилось, как я пять с половиной лет морочила отцу голову, упорно не желая признаваться ему в том, что вместо профессии финансиста избрала путь журналиста… Впервые в жизни мне подумалось, что мы с Игорем чем-то похожи. Наверное, именно этим «враньём без срока давности»…
- Знаешь, - я улыбнулась и повернулась к Игорю, чтобы лучше его видеть. – А мой отец тоже не знает, чем я занимаюсь. Думает, я в журнале в бухгалтерии сижу…
- Знаю, - он улыбнулся мне в ответ.
- Откуда? – я удивлённо подняла бровь.
- Никитин частенько заговаривал о том, что его дочь – будущий квалифицированный специалист, который «рвётся в бой», мечтая о том дне, когда придёт покорять Запорожский филиал… - с коротким смешком ответил он. – Маленькая моя, я не отпущу тебя в Запорожье.
- Я и сама не поеду… - я отрицательно покачала головой. – А что делать с твоими родителями? Я не умею держать язык за зубами… А вдруг проболтаюсь?
- Следи за языком, - строго сказал он, и я увидела, как на лбу у него появилась лёгкая складка. - К тому же, у меня будет к тебе ещё одна просьба.
- Не понимаю… - я действительно его не понимала. Чего он от меня хочет?
- Раз уж так вышло, мне бы не хотелось, чтобы где-то как-то всплыло, что я – бизнесмен, тем более – бывший уголовник. Ещё меньше мне хочется, чтобы пошёл разговор о предстоящих выборах – вряд ли родители поймут, за какие такие заслуги их сын стал главой захолустной области…
- Ещё не стал, - наставительно произнесла я.
Ну что за самомнение? Выборы только в ноябре, а он так рассуждает, словно уже знает, как распределятся голоса… А, может, действительно знает? Вероятнее всего, так оно и есть. Не написать ли статейку о коррупции в органах власти? Что-нибудь о том, как продаются и покупаются должности, к примеру? Ну да, напишешь… Он теперь мой муж…
- Стану, Лариса, - он махнул рукой, как будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся. – Раз уж так получилось, будем придерживаться одной версии… Теории, если хочешь…
- Какой ещё теории? – вот теперь я точно ничего не понимаю… Нашёлся, тоже мне, великий теоретик! Вот пусть и объясняет, что мне говорить его родителям, раз заврался по самые уши…
- Первый вопрос будет о том, как мы познакомились. Я предлагаю следующее. Моя фирма охраняет журнал, где ты работаешь.
Очень мило! Ничего лучше придумать он не мог… Хотя, опять же, логично. Тупая мужская логика, мать его…
- Я поняла, - медленно произнесла я. – И давно?
- Года три…
Почему именно три? Что ж не десять-то?
- Я поняла, - повторила я. – Постараюсь, по возможности, держать язык за зубами…

Самолёт совершил посадку, и совсем скоро мы оказались в здании аэропорта Домодедово. Игорь взял меня под руку, и я вздохнула так тяжело, словно он заставлял меня таскать на спине шестипудовые мешки с картошкой… Но иного выхода, как идти вперёд, у меня не было. Не могла же я струсить в последний момент и спрятаться в туалете… Тем более, что Володя, к которому я начала относиться как к чему-то неизбежному, «выкурил» бы меня из туалета простым пинком, схватил бы за ногу и приволок в то место, куда скажет его шеф и по совместительству мой муж и единственная любовь всей моей некудышной жизни…



Октябрь 2004 года
г. Москва, квартира А. Д. и М. А. Кондратенко

Все мои страхи и волнения оказались напрасными. Алексея Дмитриевича и Марику Артуровну не покоробило от моей персоны. И вообще, они оказались очень приветливыми, сдержанными людьми, с которыми я довольно быстро сумела найти общий язык. По крайней мере, мне так показалось.
Игорь, оказывается, ещё на свадьбе наплёл родителям с три короба о нашем знакомстве и последовавшем вслед за ним своего рода «служебном романе». Ставить же об этом меня в известность он не посчитал нужным, чем вызвал моё неодобрительное сопение. Мне оставалось только молчать и кивать головой. После такой подлянки ехать куда бы то ни было с ним меня не заманишь даже калачом в голодный год! Кое-как примирил меня с тем фактом, что Игорь что-то наболтал своим родителям за моей спиной, лишь тёплый приём, оказанный мне Марикой Артуровной и Алексеем Дмитриевичем.
А наврал он, судя по всему, немало. Как иначе объяснить, что они бросали на меня подозрительные взгляды и многозначительно переглядывались друг с другом… Хотелось мне узнать, что именно он им наговорил, чтобы придушить его, пока он будет спать. Грех не воспользоваться тем, что охраны, не считая Володи, нет рядом…

Первый «семейный» ужин я не забуду никогда в жизни. Жаль, что не было возможности заснять его на скрытую камеру…
Когда вещи были разложены по местам, душ и мой «вечерний марафет», как и очередные переговоры Игоря по мобильному телефону, больше напоминающие теперь короткие шифровки, остались позади, мы дружно собрались за большим овальным столом в уютной гостиной…
Первые минут пятнадцать Марика Артуровна допрашивала нас – точнее, меня, потому что Игорь сосредоточенно и методично, а, соответственно, молча, пережёвывал то, что лежало у него в тарелке – о путешествии и погоде, затем перешла на тему «случайностей», намекая тем самым на наше с их сыном знакомство. И я из кожи вон лезла, чтобы доказать, что наше знакомство – случайнее некуда… Алексей Дмитриевич сидел молча, не встревая в разговор и переводя задумчивый взгляд с меня на Игоря и обратно…
Я рассказала ей, кажется, обо всём на свете, включая анонсы телепередач крупнейших одесских телеканалов и тенденции современной моды. Еда в тарелке беспощадно остывала, но говорить с набитым ртом мне не позволял какой-то внутренний голос. Этот голос назывался «воспоминания о Надьке» - моя подруга предпринимала нечеловеческие попытки впихнуть в меня хотя бы зачатки этикета, и я твёрдо усвоила смутно знакомый ещё с детства принцип «когда я ем, я глух и нем». Есть хотелось безумно, но сказать об этом напрямую я не могла, умоляя свой желудок не сжиматься так болезненно и, тем более, не заурчать в самый неподходящий момент. Эти «посиделки» сильно напоминали мне сцену из кинофильма «Москва слезам не верит» - ту, где Катя Тихомирова знакомится с родителями Рудольфа… По крайней мере, чувствовала я себя так же некомфортно, как и главная героиня. Всё из-за Надьки с её дурацким «придворным этикетом» и словами «Никитина, не опозорься».

- Ну что ты над человеком издеваешься, Маша? – подал сердитый голос Алексей Дмитриевич. – Дай ты ей поесть… - И тут же, не снижая оборотов и не замечая моего исполненного благодарности голодного взгляда, с лёгкой ехидцей в голосе обратился к Игорю. – Как дела на работе? Судя по всему, не очень?
- Почему не очень? – тот равнодушно посмотрел на отца и пожал плечами. – Всё нормально… Фирма развивается. Недавно заключили два крупных контракта. Впереди светят большие перспективы…
- Перспективы перспективами, а на новые штаны ты так и не заработал. Зимой и летом - одним цветом…
Я поспешно опустила голову, чтобы не засмеяться, и прикрыла рот ладонью. Тем более, что в разговор вступила Марика Артуровна.
- И то правда, - закивала она. – Я тут недавно на Черкизовском рынке была… Говорят, что всю одежду, что там продают, потом скупают и развозят по приличным магазинам. Но цены, естественно, уже не рыночные… Ты бы съездил туда с отцом – ему как раз сандалии на дачу нужны…
Перед моими глазами возникла весёленькая картинка – Игорь в сопровождении отца таскается по рынку в поисках штанов, протискиваясь между узбеками, казахами, китайцами и прочими народностями, населяющими рынок. Интересно было бы посмотреть на это живьём… Особенно если при этом он будет клянчить скидочку… Я совершенно идиотски хихикнула и, чтобы не обращать на себя внимание, сделала вид, что подавилась. Марика Артуровна предупредительно похлопала меня по спине…
Нужно сказать, что Игорь выдержал родительское предложение стоически. Ему, видимо, не впервой были такие разговоры, поэтому он, не меняя лениво-равнодушного тона, заявил, что его джинсам сносу нет, и ещё пару лет он в них проходит. Мне ужасно хотелось открыть секрет – сносу не предвидится ещё как минимум лет двадцать, а то и все тридцать, но его холодный взгляд, скользнувший по мне, мигом охладил мой пыл, заставляя вспомнить о данном ему в поезде обещании… Кто бы мог подумать, что держать язык за зубами – это так сложно…
Конечно, его родители всё знали, но были такими же прирождёнными конспираторами, как их сын. Видимо, ожидая, что когда-нибудь Игорь сам расскажет о роде своих занятий, не они старались не касаться этой темы, лишь изредка поддевая его разного рода высказываниями и предложениями…

Игорь давно уснул, повернувшись ко мне боком и горячо дыша в затылок. А вот мне сон почему-то не шёл, несмотря на то, что рядом с мужем я всегда засыпала как убитая… Все мысли были только о завтрашнем вечере и о том, как бы не попасть впросак…
Я грустно вздохнула и пошевелилась, чувствуя, как напряглась рука мужа на моей талии.
- Ты почему до сих пор не спишь? – спросил он мягким шёпотом, подтягивая меня ближе к себе и зарываясь носом в мои волосы. – Что-то не так? Это из-за родителей?
- Нет, - я всегда удивлялась способности Игоря просыпаться мгновенно… Или не просыпаться? Такое ощущение, что он вообще никогда не спал, а только делал вид. – Они у тебя замечательные. Я просто… Просто боюсь этого юбилея… Там все чужие, и…
- Не видно грудь четвёртого человека, - усмехнулся он. – Всё будет хорошо. Я рядом с тобой…
- Я знаю. Но от этого как-то не легче…
- А должно быть легче, - Игорь коснулся губами моего плеча. – Пока я рядом, ты не должна ничего бояться. Поняла? – в его голосе зазвучали командирские нотки…
- Поняла, - согласилась я, с удивлением обнаружив, что после этого минутного разговора мои страхи как-то незаметно улетучились…



Октябрь 2004 года
Москва, ресторан «Босфор»

Всё утро и весь день прошли в суете. Сборы, бесконечные согласования, да плюс ещё разрывающийся от звонков телефон – всё это заставляло нервничать и паниковать. Игорь, оставив меня на попечение родителей, скрылся в неизвестном направлении, клятвенно обещая приехать к началу праздника. Я даже не удивилась. У него всегда были дела. Важные и срочные…
Своё обещание Игорь сдержал, появившись ровно за два часа до выезда, в пух и прах раскритиковал моё платье и заставил надеть то, что больше нравится ему. И мои упрёки из серии "тебе нравится - сам и одевай" на него не произвели никакого впечатления - он просто толкнул меня на кровать и, пока я барахталась, пытаясь встать, отодрал волан от моего нового вечернего туалета. Времени на то, чтобы его убить, у меня не было - пришлось надеть то, что он предусмотрительно подсунул мне из простых соображений сохранности гардероба.

Отмечали юбилей свадьбы на Старом Арбате, в ресторане «Босфор»…
Зевая, я сидела за своим столом и из-под опущенных ресниц разглядывала гостей. Должна сказать, я была несколько разочарована – я ожидала увидеть здесь целое созвездие генералов, адмиралов и чуть ли не маршалов, но если таковые и имелись, то успешно маскировали свои звёзды под костюмами.
Среди приглашённых был только один человек, которого я могла отнести к числу знакомых людей. Это Илья, мой шеф, перед которым мне до сих пор было неудобно за то, что его не оказалось в списке приглашённых на нашу с Игорем свадьбу… Я нервничала, пытаясь сообразить, как с ним себя вести и с чего начать разговор.
А разговаривать всё равно придётся, ведь, как ни крути, нужно мне поставить его в известность о своём грядущем увольнении… Уезжать из родного города мне не хотелось, но… За всё в этой жизни нужно платить – в том числе, за счастье быть рядом с любимым человеком. Я отлично понимала, что в Киеве у Игоря находится головной офис его холдига, что в этом городе он живёт и работает, и, когда он сообщил мне о грядущем переезде, лишь кивнула головой, отлично понимая, что иначе и быть не может… Как там в «Собаке на сене»? Кажется: «Моя жена, и слушаться меня должна…» Жена следует за своим мужем, и я, воспитанная в семье военнослужащего, хорошо помнила эту нехитрую истину.
К тому же, в Киеве Игорь тоже не собирался надолго задерживаться – через полгода мы, в связи с предстоящими губернаторскими выборами, перебирались на запад страны, в город ХХХ. Между нами говоря, я от души надеялась, что выборы Игорь проиграет, и можно будет поговорить с ним о возвращении в Одессу… Что поделать – не хотелось мне жить в Западной Украине! И пусть кто угодно и что угодно говорит про чистый воздух и эти очарование Карпатских гор, могу с уверенностью сказать, что лучше Одессы места нет…

Я крепко сжала в руках вилку, увидев обращённый на меня взгляд серо-голубых глаз, и кивнула своему начальнику. Он ответил мне спокойной полуулыбкой, такой характерной для него…

Как же усидеть спокойно, дождавшись первого «перекура»? Курить хотелось неимоверно. Ещё немного, и я, не выдержав напряжения, выйду из-за стола и, выудив из сумочки сигареты, закурю. И пусть при этом я проявлю неуважение к Алексею Дмитриевичу и Марике Артуровне – плевать. Они – люди, кажется, адекватные, и смогут понять… Главное – чтобы Игорь не заметил, иначе разразится лекцией на полчаса как минимум, а сигареты конфискует… Сколько пачек с никотиновой отравой за минувшие две недели он потопил в Средиземном море – не сосчитать…
Знала бы я, к чему приведёт моя пагубная привычка уже к концу этого вечера – из-за стола бы не вставала! Но человек, как известно, существо странное, и его всегда тянет на подвиги…

Как не опозориться перед гостями? Перед родителями Игоря? Вопрос хороших манер в очередной раз встал передо мною ребром. Тем более, что я постоянно ловила на себе любопытные взгляды гостей, и мне нечеловеческих усилий стоило сохранить хотя бы внешнее спокойствие. И, не будь рядом Игоря, я бы, наверное, тряслась как осиновый лист…
Нет, конечно, всё не так плохо. Особенно – если я не буду есть. Тогда не так страшно будет… А то получится как в ресторане, куда меня Игорь пригласил на «первое свидание»… Я улыбнулась своим воспоминаниям…

- Перестань улыбаться адмиралу К…, - услышала я над ухом приглушённый, смеющийся голос мужа. – Смотри, его жене это явно не нравится. Она – дама боевая и отчаянная. Вцепится в волосы – сама будешь виновата… И вообще, ему почти 65 – если старика хватит удар, то это случится по твоей вине.
- Ты о ком? – я с удивлением заметила, что, действительно, улыбаюсь какому-то пенсионеру довольно бодрого вида. Он отвечал мне энергичной улыбкой, а вот его спутнице – наверное, жене, похоже, эта улыбка супруга совсем не нравилась… - А-а, этот…
- Они с отцом вместе учились в Военно-морской академии. Бывший Заместитель Главнокомандующего ВМФ.
Я вздохнула. Военные деятели – это, всё-таки, не мой конёк…

- Кто рядом с ним? – поинтересовалась я, продолжая разглядывать гостей, затянутых в строгие костюмы и дёргающих шеями в твёрдых крахмальных воротничках. Их спутницы, в основном – из числа тех, кому сильно за пятьдесят – переносили испытание вечерними платьями и неизменными шпильками стоически, чего нельзя было сказать обо мне. Едва я заняла своё место, сбросила с ног туфли и теперь с удовольствием шевелила пальцами ног.
- Слева или справа? – уточнил Игорь.
- Слева. Через три человека… Если в профиль посмотреть – на пингвина похож.
Не совсем точное определение – гость больше смахивал на пингвина из «Человека-Паука» - маленький, толстенький и носатый…
- Бывший командир крейсера «Маршал Устинов»… Не помню фамилию, но отец всё никак не может запомнить, на какой слог в ней правильно ставить ударение. Сейчас, вроде бы, в Питере служит, в спецструктуре…

- А вон там что за бабка? У неё такой вид, как будто она чем-то недовольна.
- Где? – Игорь вопросительно обвёл глазами зал.
- Да вот там, в ярко-красном платье с огромным вырезом… Сморщенная такая, страшная…
- Илзе Каземировна, - он чуть склонил голову набок и улыбнулся старушке. Та гордо выпрямилась и уставилась на него с вызовом. – Моя бывшая тёща, - пояснил он.
- По-моему, она тебя как-то не очень… - заметила я.
- Фольклорные отношения, - он театрально вздохнул и снова улыбнулся. По всей видимости, настроение у него было самое радужное.
Впрочем, нужно отдать должное - «не очень» его бывшая тёща, по-моему, относилась ко всем. Стоило ей перевести на меня взгляд, как её глаза полыхнули такой ненавистью, что я невольно сжалась под её взглядом…

Долгожданный перерыв наступил, и я, сбежав от любимого мужа, шёпотом объяснив ему, что иду в туалет, бросилась искать место, где можно спокойно перекурить. Воровато оглянувшись по сторонам и едва не сбив с ног пингвиноподобного бывшего командира крейсера, я выскользнула на улицу…
Здесь было прохладно. Хорошо ещё, что моих мозгов хватило на то, чтобы взять в гардеробе пальто, иначе лёгкое обморожение мне гарантировано…
Прохладный ветерок мягко прикасался к волосам, которые я категорически отказывалась собирать в подобие причёски – всё равно развалятся, и я буду выглядеть как деревенская девка, только-только вылезшая из сеновала. Воротник белого пальто, небрежно наброшенного поверх удлинённого шоколадно-коричневого платья с поясом цвета слоновой кости, я стянула пальцами, жалея о том, что не могу защитить от холода оголённую шею каким-нибудь тёплым, желательно – шерстяным шарфом.
Я стояла на ступеньках крыльца одного из старейших московских ресторанов и, нетерпеливо постукивая светлой туфелькой, пытаться озябшими пальцами выудить из сумки сигареты. Чёрт… Кажется, Игорь уже проверил мою сумочку, и уволок из неё последнюю заначку. Я обиженно фыркнула и с надеждой обернулась по сторонам, надеясь встретить хоть кого-нибудь, у кого можно было бы «стрельнуть» сигаретку…
Как назло, вокруг меня не было ни одной живой души. И неживой – тоже.
Втянув в себя насквозь пропитанный газом и бензином московский воздух, я грустно вздохнула… В Одессе улицы пахнут иначе… Впрочем, там всё другое, в моей Южной Пальмире… Я скользнула взглядом по вечернему московскому небу. Нет, всё не то. Дома даже звёзды кажутся ближе и горят ярче…
«Дорогая моя столица, золотая моя Москва…» - пришли мне на ум строки старой советский песни. Этот город жил, дышал, но совсем не так, как те города, в которых я бывала до этого. Его дыхание было смрадным, как у человека, давно не чистившего зубы. Не знаю, почему мне так показалось…
Отсутствие сигарет немного меня расстроило, но я, со свойственным мне упрямством, решила не сдаваться и, если не отправиться на поиски ближайшего магазина или, на худой конец, ларька, то дождаться курящую «жертву»… Я прислушалась к звукам музыки, доносившейся из ресторана, но от этого сердце только болезненно сжалось в груди. Настроение вдруг как-то резко испортилось, и какая-то апатия с долей меланхолии вдруг стала накатываться чёрными волнами. Холод пронял до костей, и я торопливо подняла воротник пальто.
«Нужно идти…» - подумала я и, обернувшись, вздрогнула от неожиданности…



Октябрь 2004 года
Москва, ресторан «Босфор»

Игорь задумчиво перевёл взгляд на часы. Ларисы не было уже больше двадцати минут…
Куда, интересно знать, она запропастилась? Наверняка, стоит где-нибудь за углом здания и курит… Как отучить её от этой привычки? Наверное, придётся обратиться в какую-нибудь клинику, где специалисты решат этот вопрос. «Кодируют» де алкоголиков? Значит, и от этого рода зависимости можно избавиться…

Он бросил взгляд на часы. Его жена отсутствует двадцать две минуты…
Покачав головой, Игорь решительно осмотрелся по сторонам и, глубоко вздохнув, направился на поиски Ларисы, едва не сбив при этом с ног Илью, которого поприветствовал лишь коротким кивком головы. Его только не хватало! Чем родители думали, приглашая этого урода на свою рубиновую свадьбу? Явно не мозгами, а другим местом… Могли хотя бы посоветоваться…

В ресторане Ларисы не было. Он, как последний дурак, обошёл все закоулки, все углы, но его жены нигде не было… И только бывший отцовский сослуживец с непроизносимой казахской фамилией вспомнил, что столкнулся с ней на ступеньках крыльца…
«Б…дь, что она забыла на крыльце!» - тревога мгновенно переросла в гнев, который через несколько секунд сменился страхом, объяснить природу которого Игорь себе не мог.

Нехорошее предчувствие зашевелилось в груди… Игорь обернулся и смерил Илью взглядом… Тот ответил ему выражением полнейшей безмятежности и невинности, от чего у Игоря противно засосало под ложечкой – слишком хорошо был ему знаком этот взгляд…
Что-то страшное, на уровне подсознания, стремительно разрасталось в груди…

Вспомнив о существовании сотовой связи, Игорь вынул из кармана мобильный телефон и набрал номер. Занято…
Что-то случилось…
«Чёрт, да где же ты? – почти с отчаянием подумал он, направляясь к выходу и продолжая набирать её номер. – Что случилось? Лариска, ну где ты… Маленькая моя, не пугай так…»

Вечерний город оглушил его рёвом автомобилей. Порыв сильнейшего ветра обрушился на него с яростью. Вот и верь после этого прогнозу погоды. И это – обещанный северо-западный ветер пять метров в секунду?
Природа словно сошла с ума. Ветер, как пушинками, играл ветвями деревьев, которые ещё не везде успели вырубить в этом городе, зарывался в листья, словно желая превратить город в ничто… Дождь, внезапно обрушившийся на город с какой-то демонической силой, больно хлестал его по лицу и, сделав всего пару шагов, Игорь с досадой подумал о том, что промок до нитки…
Где-то вдали раздался оглушительный раскат грома, сопровождавшийся отчаянным визгом автомобильной сигнализации. Кажется, десяток автомобилей отчаянно выл, предпринимая жалкие попытки отпугнуть тем самым ненастье. Этот вой парализовал все шумы и звуки, эхом раскатившись по дворам. Он постепенно присовокуплял ноту за нотой, непрерывно набирая силу, неумолимость, неотвратимость. И вот уже являл жуткую, бесконечно протяжную симфонию, с мастерски выполненными вплетениями далеких грозовых громов. Казалось, дьявольская мелодия металась по улице от дома к дому, неизбежно приближаясь, вырастая от озера до небес, становясь всеохватной. Неподалёку сверкнула молния… Затем – ещё одна и ещё…

Телефон Ларисы по-прежнему был занят. Кто может по нему разговаривать? Она? Почему так долго? О чём? С кем? Или это – всего лишь неполадки на линии, вызванные грозой…
Он с силой стиснул в ладонях мобильный телефон…
Что-то сейчас происходит. Что-то, чего он не в состоянии понять…
Как же он ненавидел это мучительное состояние неизвестности, когда мысли невозможно упорядочить, и они всё скачут, скачут в его сознании… «Мысли… Чёртовы мысли… - Игорь недовольно нахмурился. – Ни х…я не радужные… Лариска… Девочка моя, возьми трубку…»

Ему припомнился взгляд Ильи, и от этого противная дрожь раскатилась по телу… Неужели… Неужели…
Нет, Илья слишком глуп для того, чтобы что-то с ней сделать… Кто-то другой… Кто-то… Кто же? Мысль о предвыборной компании некстати влезла в голову… Неужели… Неужели его попытаются вывести из игры вот так – через жену. Логично… Он сам бы так поступил ещё лет пять назад…
Но почему, в таком случае, занят телефон? Почему, чёрт бы его побрал? Кто-нибудь может объяснить этот ребус.
«Лариска… Маленькая моя…» - пробормотал он, пытаясь побороть плескавшийся через край страх, заглушавший в нём любые другие чувства, обезоруживая и лишая возможности соображать.

Звук пришедшего сообщения заставил его прийти в себя. Не веря своим глазам, он уставился на дисплей мобильного телефона, и с силой выдохнул…
Его жена прислала SMS-сообщение…
Он скажет ей всё, что о ней думает, чтобы она не заставляла его так волноваться… Наверняка, почувствовала себя плохо, а, может, просто устала от сборища этих старых идиотов, и уехала домой… Нет, не уехала… У неё нет ключей… Покачав головой, Игорь нажал на высветившийся конвертик и прочёл содержание сообщения. Потом ещё и её раз…
Горло свело судорогой. Лёгкие как будто перестали справляться со своей основной функцией, и он с удивлением обнаружил, что разучился дышать…
Он в тысячный раз набрал знакомый номер, но женский голос робота безучастно произнёс, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…
Выключен. Конечно, выключен…

Спустя несколько минут, он уже мчался по вечерней Москве, проклиная оживлённое движение, не позволявшее ему разогнать автомобиль до приличной скорости… Володя, сидевший рядом с ним на пассажирском сидении и с каким-то трепетом прижимая к себе его полупальто, на всякий случай пристегнулся и бросал на своего шефа косые взгляды, сильно подозревая, что тот сошёл с ума…
Куда ехать – Игорь и сам не знал. Она может быть где угодно…
Паспорт у неё при себе. И кредитная карточка… И наличность…
Скорее всего, она на вокзале… Или в аэропорту…
Третьего не дано…
Третьего и не надо - достаточно того, что вокзалов в городе - чёртова туча...

Стрелка спидометра неукоснительно ползла вниз…
«Я всё знаю. Прощай…» - эти строчки вертелись в голове.

Что она знает? О чём? Хоть бы объяснила...
Да что тут объяснять - и так всё ясно. Она узнала об "Империи"!
Кто сказал? Что теперь делать? Где её искать?

Игорь крепче сжал руль и, бросив недовольный взгляд на начальника охраны, сидевшего рядом как памятник самому себе, понял, что ему одному придётся отвечать на эти вопросы...