Его блюзовое молчание, в альфа-ритме.

Я не то чтобы много требую – сыр Дор Блю
Будет ужином; секс – любовью; а больно – съёжься.


Я не ведаю, чем закончится эта ложь вся;
Я не то чтоб уже серьезно тебя люблю –
Но мне нравится почему-то, как ты смеешься.


Я не то чтобы ставлю все – тут у нас не ралли,
Хотя зрелищности б завидовал даже Гиннесс.


Я не то чтоб себя жалею, как малолетки,
Пузырем надувая жвачку своей печали.
Но мы стали куда циничнее, чем вначале –
Чем те детки, что насыпали в ладонь таблетки
И тихонько молились: «Только бы откачали».


Я не то чтоб не сплю – да нет, всего где-то ночи с две.


Иногда так и щиплет в горле от «я люблю тебя»,
Еле слышно произносимого – в одиночестве.


И та, высокая, вдохновенна
И в волосах ее рдеет счастье.


И ты уйдешь, и совсем иной
Наступит мир, как для иностранца.
И та, высокая, будет в трансе,
И будет, что характерно, мной.


И той, высокой, прибой вспоровшей,
Уже спохватятся; хлынет сальса.
И все закончится, мой хороший.
А ты боялся


Движенья скомканы и неловки –
Я засыпаю в твоей толстовке,
И утро пахнет совсем тобой.


Любовь по принципу «разогрей сам»,
Простым сухим полуфабрикатом;


Но я вернусь. Ты тоже возвращайся,
Авось, пересечемся по пути.


Зимою не боишься смерти – с ней делаешься заодно.


Воздух пьется абсентом – крут, обжигает ноздри
И не стоит ни цента нам, молодым легендам


Я хотела как лучше, правда: надумать наших
Общих шуток, кусать капризно тебя за палец,
Улыбаться, не вылезать из твоих рубашек,
Но мы как-то разбились.
Выронились.
Распались.


Нет, не так бы, не торопливо, не на бегу бы –
Чтоб не сдохнуть потом, от боли не помешаться.


И я впитываю, вдыхаю, вбираю полностью
Все, о чем он не говорит мне.