Пленники воздушных замков.

Глава 7.



- Я рад, что именно вы няня Александра. Я хотел, чтобы рядом с ним был человек не только знающий русский, но и изучивший английский в совершенстве. У вас, кстати, милый акцент, такой легкий и совершенно очаровательный. 

- Спасибо, - покраснела я. 

Он что, собирается смущать меня весь ужин? 

- Да, хотел вам сказать, что когда мы проверяли вас по своим каналам, я нашел много интересных фактов о вашей биографии и о родителях. Вы же искали своих биологических родителей, не так ли? Вы хотели бы узнать о том, кто ваши настоящие родители? 

Я соскочила со стула от неожиданности. Это было неслыханно! 

- Нет, мистер Каллен. Вы можете возиться в моем прошлом, выискивать там, что вас интересует, но не лезьте в мою душу. Это, это просто… - Я задыхалась от возмущения… - Это вас не касается! Вы нашли информацию, наняли меня на работу, что вам еще нужно от меня? 

Какого черта, Каллен? Я искала информацию о своих настоящих родителях все мои юные годы, это волновало меня и расстраивало. Я подавала запросы в разные агентства, пыталась докопаться до истины. Но безрезультатно, и последние десять лет меня этот вопрос абсолютно перестал волновать. У меня были родители, которые меня вырастили, замечательные любящие люди. Больше ничего мне не надо. Все это прошло. Но сейчас этот человек заявляет мне так просто, между делом, что знает обо мне такое, чего я сама о себе не знаю. 

Александр смотрел на меня ошарашено, еще секунда и он заплачет. 

Я села на свое место, пытаясь придти в себя. Я взяла его за руку и погладила по светлым волосам. 

- Все хорошо, Саша, все хорошо. Я просто заволновалась. 

- Прошу прощения, Белла. Я, право, не хотел. Еще раз приношу свои извинения, я был не прав, - спокойно произнес мужчина. 

Я кивнула ему в знак того, что извинения приняты. 

- Давайте поговорим об Александре, - предложила я нейтральную тему. 

С тех пор, как он затронул мои личные вещи, я не буду стесняться, выспрашивая о его личных вещах. 

- Да, я готов ответить на все ваши вопросы касательно ребенка. 

- Он ваш сын? 

- Кха, - Каллен поперхнулся от неожиданности, - теперь, да. Да, определенно, я его опекун, по этому, считаюсь его отцом. 

- Значит, ему следует называть вас папой? – осведомилась я. 

Мужчина озадаченно улыбнулся. 

- Ммм, да, я думаю, так будет лучше. Тем более, мы испытываем друг к другу взаимную симпатию, особенно, после сегодняшнего утра. 

Я покраснела, это что грязный намек в мой адрес или неудачная попытка пошутить? Александр тем временем уже успокоился и нетерпеливо мотал ногами под столом. Но надо отдать должное его терпению, не издал ни звука, ничем не показал мне, что он скучает. 

- Вы не против, если Александр побегает по комнате, мне кажется, он заскучал в нашей компании? - предложил Каллен. 

- Да, конечно, спасибо. 

Я была благодарна ему за понимание в отношении Александра. Маленькому подвижному ребенку действительно скучно сидеть за столом и слушать долгие монотонные разговоры на чужом языке. Я сказала мальчику, что он может играть здесь, не выходя из комнаты. Он тут же соскочил со стула и побежал в сторону кресел, пододвигая полосатую табуретку для ног ближе к себе. 

- Мистер Каллен, прошу извинить мою навязчивость, но все же я обязана спросить о некоторых необходимых вещах для ребенка. 

- Конечно, Белла, я сам хотел вам сказать. В этом доме было много детей в свое время, естественно, осталось много игрушек, мебели и всего прочего. Я уже распорядился о некоторых перестановках в комнате Александра. Так же завтра я буду рад сопроводить вас в игровую комнату, которую мы подготовили для мальчика. Но это старые вещи и игрушки. Думаю, в ближайшие дни вы сможете посетить все необходимые магазины. Подготовьте список нужных вам вещей, я думаю, все будет в порядке. 

- О, спасибо, мистер Каллен, я так ценю это! – я практически простила его за все после этого. 

- Это вам спасибо, Изабелла, вы действительно отличный работник и замечательная няня. 

- Я хотела бы еще попросить о книгах. Остались ли книги для детей? 

- О да, Изабелла, у нас огромная библиотека, вы найдете там книги не только для Александра, но и для себя. Пожалуйста, пользуйтесь ею, я буду только рад. Можете брать любые книги на ваш вкус. 

- Спасибо, - я искренне улыбнулась ему и посмотрела прямо в его зеленые омуты глаз. 

Зря я это сделала. Опять это чувство: толпа мурашек, бегущая по спине, и я задыхаюсь. Прямо оцепенение какое-то! Мой ступор прервал звук фортепьяно. Александр играл «Зеленые рукава» одним пальцем, придерживая крышку фортепьяно другой рукой. 
(Прим. авт. народная англ. песня.[/url]) 

Я открыла рот от удивления, наблюдая за ребенком. Он явно делал это не в первый раз. Да и странный выбор песни. Если бы я была русским ребенком, я бы скорее сыграла «Во саду ли, в огороде» или « Я на горку шла». 

Каллен тихо приподнялся с места и подошел поближе к Александру. Мальчик, увлеченный игрой, даже не замечал, как мы оказались рядом с ним. Наконец, подняв свой взгляд, малыш встретился с нашими взглядами и испугался. 

Мужчина привстал на колени рядом с Александром. 

- Белла, скажите ему, чтобы он играл это еще раз. 

Я передала Саше его слова. Саша начал робко играть снова «Зеленые рукава», мистер Каллен тем временем дополнил это басовой партией. Лицо Александра озарила совершенно счастливая улыбка. Он играл с упоением, наслаждаясь звуками. 

- У мальчика определенно есть слух! – констатировал факт мистер Каллен. 

- Да, удивительно, - подтвердила я. 

Часы с боем прервали наш разговор, пробив десять часов вечера. 

- Прошу извинить нас, мистер Каллен, но Александру пора спать. 

- Конечно, конечно, Белла. 

Я протянула руку Александру, он тут же ухватился за нее. 

- Спокойной ночи, - попрощалась я. 

- Спокойной ночи, Белла. 

Арр, еще раз он назовет меня по имени, и я растаю как мороженное. Я справилась с нараставшим волнением внутри себя и подтолкнула Александра к мужчине, чтобы тот попрощался с ним. Мистер Каллен протянул руку мальчику, и тот, крепко ухватившись, пожал ее уверенно. Уже на выходе из каминного зала я услышала позади себя. 

- Платье шло вам больше, чем эта одежда. 

Я обернулась от неожиданности. 

- Засранец, - произнесла я по-русски, заранее зная, что он не поймет меня. 

- Вообще-то, я Эдвард, - ответил мужчина на чистом русском языке, - лет двадцать пять не слышал этого нежного прозвища, - его бровь приподнялась в насмешке. 

- Разговариваете по-русски? - пропищала я. 

- Да, моя мать была русской. Я разговариваю на двух языках одинаково хорошо. 

Александр стоял с открытым в изумлении ртом. 

- Но почему вы не разговаривали с мальчиком на родном языке, - я перешла на английский. 

- Потому что он должен научиться говорить на английском. Пусть на русском языке он общается только с вами. Это еще одна причина, почему я выбрал вас в качестве няни для Александра.
- Засранец, - произнесла я по-русски, заранее зная, что он не поймет меня. 
- Вообще-то, я Эдвард, - ответил мужчина на чистом русском языке, - лет двадцать пять не слышал этого нежного прозвища. - Его бровь приподнялась в насмешке. 
- Разговариваете по-русски? - пропищала я. 
- Да, моя мать была русской. Я разговариваю на двух языках одинаково хорошо. 
Александр стоял с открытым в изумлении ртом. 
- Но почему вы не разговаривали с мальчиком на родном языке, - я перешла на английский. 
- Потому что он должен научиться говорить на английском. Пусть на русском языке он общается только с вами. Это еще одна причина, почему я выбрал вас в качестве няни для Александра. 

 

Весь обратный путь до наших с Александром комнат я прошла на ватных ногах. Не знаю, что меня больше шокировало, обстоятельство того, что Каллен, он же Эдвард, разговаривает на русском так же хорошо, как и я, или его присутствие, которое влияло на меня как-то неправильно. 

- Эдвард, - я произнесла это у себя в голове, прокатив его имя по слогам, представив, как я это говорю, и невольно наслаждалась процессом. 

Саша семенил рядом весь в своих мыслях. У него, похоже, происходила переоценка ценностей. Сначала Эдвард был плохим, обижал няню, а теперь играет с ним на фортепьяно и разговаривает на родном языке. 

В комнате Александра нас ждала небольшая перестановка. Новая кровать, подходящего размера, постельное белье с героями мультфильмов про машинки, пара маленьких стульчиков, стол, даже шкаф был новым. 

- О-о-о, - протянул малыш изумленно. 

Да, комната изменилась удивительно, из прошлой обстановки остался только изумрудного цвета ковер на полу. 

Я была рада - все меняется к лучшему. 

Как только малыш уснул, я решила пройтись до игровой комнаты. Меня терзало любопытство, да и после стольких впечатлений спать совсем не хотелось. Комната находилась в соседнем коридоре. Я спокойно шла по тускло освещенным длинным коридорам. Ночью здесь было довольно жутко. Лампы, которые включали на ночь, мерцали неясным светом, и было похоже, что пламя свечи трепещет на ветру. 

Вдруг в конце второго коридора я увидела белую тень. Резко остановившись, я вглядывалась в глубину коридора. Тень пересекла коридор с противоположной от меня стороны и исчезла в стене. 

Вот хрень! Неужели привидение? Я похолодела. Нет, я не верю в привидения, но этот дом, эти длинные чертовы коридоры и непонятные тайны делали меня психом. И эти тусклые лампы! Почему ночью горят эти странные лампы, которые мерцают непонятным мрачным светом. Лучше б вообще отключили свет. 

Добравшись до комнаты, я нащупала выключатель, комната озарилась ярким светом. Вдруг все мои страхи стали казаться смешными. Я нервно хохотнула, и звук моего голоса отразился под потолком жутким эхом. Снова вздрогнув, я постаралась перевести свое внимание на что-либо другое. 

Комната была довольно просторной и пустой. Три окна, расположенные на одной стене, опускались до самого пола, в них отражалась комната, было невозможно видеть то, что находилось за окнами. Слишком яркий свет. Стены обиты мягкой тканью золотистого цвета, и такой же ковер на полу. В целом, все было очень позитивно. В середине комнаты стояли коробки разных форм. Наверное, игрушки. Груда мебели для детей, пара столиков и стульчиков, еще каких-то гимнастических штук были свалены кучей в углу комнаты, в другом углу стоял новенький плазменный телевизор. Мое нянино сердце было довольно. Теперь Александру есть, где развернуться в дождливые дни. 

Заглянув в коробки, я отметила, что игрушки были далеко не новыми, но все же в хорошем состоянии. Наверное, это вещи Эдварда и его братьев и сестер. Железная дорога. Я так мечтала о ней в детстве! Пара неуклюжих медвежат, машины на деревянных колесах, куклы, маленькие домики, кубики, мозаики, детские пирамидки, самолетики и еще много всего. Оставшись довольной увиденным, я направилась к выходу. Приоткрыв дверь, я щелкнула выключателем, и комната погрузилась во тьму, в огромных окнах отразился тусклый свет из коридора. 

Внезапно в отражении окна я увидела огромную фигуру прямо за моей спиной. Опять чертово привидение? Резко развернувшись, я уткнулась в чье-то тело, довольно настоящее и твердое. Сдержав рвущийся из горла крик, я зажмурилась и задрожала всем телом. Огромные руки опустились мне на плечи. Весь этот полумрак коридора и полная темнота в комнате. Я не могла даже понять, что происходит. 

- Белла? 

- Мистер Каллен? 

- Я напугал тебя? Ты в порядке? – его насмешливый голос прямо над моей макушкой. Я все еще тряслась от страха и от чего-то еще, и никак не могла прекратить это. 

- Н-нет, - выдавила я, сдерживая стук собственных зубов. 

- Белла, включи свет. 

Вот дура, стою тут в темноте и с ума схожу непонятно от чего. Я щелкнула выключателем и отскочила от мужчины. 

- Что ты здесь делаешь, Белла? – он облокотился на дверной косяк. 

- Ничего особенного, просто не спится… - Я старалась отдышаться. - Мне что, запрещено выходить из своей комнаты? 

- Нет, Белла, конечно, нет. Просто удивился, встретив тебя здесь. 

Я пожала плечами. 

- Вам, похоже, тоже не спится, да? – «Ну разве не очевидно, Белла? Ясный перец, что не спится». 

- Да, бессонница – это мой постоянный спутник на протяжении последних лет. Ты знаешь, эта комната была и раньше игровой, для меня и моих братьев и сестры. - Он подошел к стене и потрогал матерчатые обои. - Мда… Завтра похороны Элис, моей единственной сестры. Ее тело прибыло полчаса назад из России. 

- Мне очень жаль, Эдвард, - сказала я тихо. 

Он вздрогнул от звука собственного имени. 

- Все нормально, Белла. Мы все считали ее погибшей в течение почти пяти лет. Они с Александром пропали внезапно, и никто не мог их найти. Даже отец. 

- Значит, Элис – мама Александра? 

Он кивнул и закрыл глаза, словно он чувствовал нестерпимую боль, возможно, так оно и было. 

- Александр родился здесь, в Англии? - я сыпала вопросами, понимая, что сейчас не время и не место. Но ничего не могла поделать с собой и своим больным любопытством. 

- Да, - он покивал головой в подтверждение. 

Мне стало до ужаса жалко эту неизвестную мне женщину, мать Александра. Что может быть печальнее смерти молодой матери, оставившей на этом свете своего малыша. 

- От чего она умерла? – снова спросила я, мысленно ругая себя за нездоровое любопытство. 

- Это было редкое заболевание. Я не смогу объяснить все подробности. Она умерла при родах. Ребенок также умер вместе с ней. 

Мне стало еще горше… Ужасная смерть взамен радости от материнства. 

- Простите меня, Эдвард, я не должна была вас так расспрашивать. Это все просто ужасно. Я реально сочувствую, даже не знаю, что и говорить в таких случаях. Наверное, все слова бессильны перед такими вещами… 

Он покивал головой снова, прикрыв глаза и сжав губы. 

- Да, это вовсе не то, чего я желал бы своей маленькой сестренке... Она достойна большего, - он запустил свои пальцы в волосы, приведя свою голову в легкий беспорядок - Белла, Александр должен присутствовать на церемонии похорон. Я понимаю, что, возможно, это тяжело для ребенка. Но я также не хочу, чтобы он меня упрекал за то, что не дал ему проститься с матерью. 

- Конечно, - прошептала я. 

- Думаю тебе пора, Белла. Спокойной ночи. 

- Спокойной ночи, мистер Каллен, - я вышла из комнаты, не обернувшись. 

Наверное, он хотел побыть наедине с собой и своими мыслями в той комнате, где он переживал лучшие моменты детства вместе со своими братьями и сестрами. 

Жуткий свет в коридоре показался мне совершенно отвратительным на фоне всех этих последних событий. Я добралась до наших комнат быстрым шагом, особо не оглядываясь по сторонам. Достаточно впечатлений для одного вечера. 

Перед тем, как уйти к себе, я заглянула к Саше, полюбоваться на спящего ангела. Он спал на боку, подложив кулачок под розовую щечку. Рот чуть приоткрыт в улыбке. Наверное, видит хорошие сны. Улыбнувшись, я легонько коснулась его светлых волос на подушке. 

Спи, мой сладкий ангел. 

Еще до сигнала будильника я почувствовала вес маленького тельца на своей кровати справа от себя. Запрыгивать в мою кровать по утрам стало привычкой Александра. Не знаю, что и делать с этим. Наверное, когда его мама была жива, он проделывал то же самое. 

Я слышала так же сквозь сон слабый шум за дверями, люди переговаривались и суетились, спешили куда-то. 

Сегодня похороны. Наверное, будет много людей. 

Я открыла глаза и тут же встретилась со ждущим взглядом Александра. Он всегда ждал, пока я проснусь, разглядывал меня. Пусть рассматривает, если ему нравится, не могу же я запретить ему это. 

Саша почувствовал, что я уже не сплю, и плюхнулся со мной рядом, улыбаясь мне самой очаровательной улыбкой на земле. Вообще, он довольно редко улыбался вот так, искренне, как обычные дети в его возрасте. Слишком взрослый для своих лет, слишком много бед для одного маленького мальчика. 

– А, ты знаешь, у тебя теперь целая комната игрушек! 

– Белла! – воскликнул Александр и кинулся меня обнимать своими теплыми ручками. 

Встав с постели, я подошла к окну. На площадке около центрального входа были припаркованы несколько незнакомых машин, еще одна, большая и черная, только подъехала, и из нее выходили две блондинистые девушки. 

Александр стоял рядом со мной, он не дотягивался до окна, но, как всегда, хотел делать то, что я делаю, видеть то, что я вижу. Подняв его, я посадила мальчика на широкий подоконник. 

- Ты знаешь, Саша, сегодня похороны. Знаешь, что такое похороны? 

- Да, Эмма говорила, что маму будут хоронить. И это будут похороны, - он закивал головой, напомнив мне Эдварда этим жестом и выражением лица. 

Да, он вполне осознавал, что это такое. 

- Пойдем одеваться, сегодня нас ждет долгий день. 

Время до начала похорон мы коротали в комнате для игр. Разбирали игрушки. Вернее, я разбирала, а Александр смотрел мультики. Пара дней без телевизора для современного ребенка – это невозможный фокус. Я же мечтала о своем компьютере. Куплю с первой же зарплаты. 

За окнами было пасмурно. Хоть наши окна и выходили на розарий, но в свете этой мерзкой погоды все выглядело как-то траурно. Мелкий противный дождик оставлял холодные капли на стекле. Я не знала, холодные ли они на самом деле, но мне так казалось. В дверном проеме показалась стройная фигурка Инессы. 

- Белла, все начнется через полчаса. Переодевайтесь, потом подходите в часовню около кладбища. - Она сочувственно посмотрела в сторону Александра. Он даже не обернулся, был поглощен созерцанием Спанч Боба. 

- Спасибо, Инесса. 

Я надела черное платье. Было у меня и такое, хотя скорее оно предназначалось для походов в ресторан или театр. То самое маленькое черное платье, которое должно быть в гардеробе каждой настоящей женщины. Никогда не думала, что оно может пригодиться мне по такому печальному поводу. Проведя пару раз щеткой по волосам, я оставила их струиться по спине. 

Для Александра предназначался черный смокинг -точная копия взрослой одежды - и черные же туфли. 

Мы опоздали немного. Александр слегка капризничал и не хотел идти со мной. Когда мы входили в часовню, все были уже в сборе. Всего около двадцати человек. Все взоры были обращены к нам, как только мы оказались внутри помещения. Я могла сразу отличить Калленов от других людей, они были похожи друг на друга, хотя, в общем-то, были разными. Маленькая часовня выглядела скромно и в то же время торжественно. Мне всегда нравились католические церкви, они казались такими строгими и помпезными. Никаких лишних украшений, только большой крест и узкие окна, украшенные витражами, как и в большом доме. 

Люди с любопытством разглядывали нас, кто-то показал жестом на первые ряды. Мы дошли до первых скамеек и сели рядом. Александр не отпускал моей руки ни на минуту. Все эти незнакомые люди действовали на него угнетающе. Закрытый гроб находился на небольшом постаменте около большого черного креста. Священник, поблагодарив всех за присутствие, начал свою проповедь о незначительности нашей жизни, о том, что ныне Элис, возлюбленная дочь, сестра и мать, нашла лучшую жизнь в том месте, где мы все в свое время окажемся. 

Потом говорили многие люди, рассказывая о маленьких происшествиях с участием Элис, веселых и не очень. Ее любили в этом доме, ее помнили и скорбели. Жаль, я не могла слушать внимательно все это, Александр ерзал по скамейке, потом и вовсе начал сползать на пол. Ему категорически не сиделось на одном месте, и он, конечно же, нервничал, находясь в обществе сразу стольких людей, которые то и дело поглядывали в его сторону. 

Кладбище встретило нас противным дождем и ветром. Я так хотела побродить по этому старому некрополю совсем недавно, но сейчас это желание казалось мне абсурдным. Все эти мокрые мавзолеи и замшелые покосившиеся памятники, плачущие ангелы с потемневшими от влаги плечами создавали настолько мрачную атмосферу, что хотелось бежать отсюда со всех ног. Мы с Александром стояли под большим черным зонтом, заботливо предложенным кем-то из работавших в этом замке, но он мало помогал, порывы ветра заставляли капли воды лететь под углом и лупцевать мои ноги. Я поставила Александра перед собой в надежде хотя бы чуточку защитить его от ветра и дождя. Он прислонился ко мне спиной, а его ладошка касалась моей ноги. Я опустила свои руки ему на плечи, зная, что это может немного успокоить его. 

Священник произнес еще одну речь о тщете всего сущего. После этого гроб из красного дерева весь в капельках воды и живых цветах стал медленно опускаться в могилу с помощью специального механизма. Кучка людей в темных одеждах так и стояли на своих местах. Ни плача, ни стона - ничего, все молчали. Слезы текли по моему лицу, смазывая все эти незнакомые лица в черно-бело-серое месиво. Я была одинока в своей скорби, я была единственной персоной в этом царстве хладнокровия. Я одна плакала по этой женщине, которую даже никогда не видела и которая никогда не знала меня и никогда не узнает. 

Тихонько всхлипнув, я почувствовала, как ладошка Александра схватила меня крепче. Малыш пытался успокоить меня, хотя должно быть все наоборот. 

Поминки, или как это у них там, фуршет был организован в каминном зале. Люди перемещались как черные тени в театральной постановке. Они стояли группками, тихонько беседовали, что-то пили и что-то ели, снова разговаривали. Я подошла к окну и, обхватив себя руками, смотрела как бешеные порывы ветра гнули деревья и швыряли массы дождевых капель в стекло. Казалось, что ветер хотел свалить меня с ног, но натыкался на препятствие в виде стекла. 

Громкий звук фортепьяно прорвался сквозь эту анормальную тишину, и тихий шепот множества людей прекратился. Все обернулись на звук. Александр сидел за фортепьяно и барабанил по клавишам. Опять «Зеленые рукава». Некоторые люди глядели с любопытством, другие с улыбками. После того, как он проиграл это третий раз, все люди снова занялись своими делами, пили, ели, общались. Мне стало не по себе, что-то было неправильно в его взгляде или в его движениях. Пока я пересекала комнату, двигаясь в направлении рояля, он все еще играл, снова и снова, одно и то же. Я трясла его за плечо, а он все играл и играл одно и то же снова, снова и снова. 

- Саша, - тихо позвала я, смахивая слезы, которые некстати появились опять. 

Он не реагировал, просто играл и играл. Маленькие пальчики нажимали все те же клавиши, издавая все ту же последовательность звуков. Теперь эта милая песенка звучала по-настоящему жутко… 

Эдвард посмотрел на нас из другого конца зала и быстрыми шагами направился к нам. Дойдя до рояля, он подхватил Александра на руки. Мальчик закричал как раненное животное, вырываясь из его рук. Эдвард не выпустил мальчика, несмотря на то, что тот извивался и кусался как дикий звереныш. Он кивнул мне и начал продвигаться к выходу. Я бежала за ним, еле успевая. Саша прекратил сопротивляться и теперь рыдал на руках у Эдварда, всхлипывая и содрогаясь всем телом. 

- Тихо, тихо, малыш, все хорошо, - шептал Эдвард по-русски. 

Мы вышли на улицу и, пройдя немного, зашли в другое помещение находящееся около замка. Запах стойла ударил мне в ноздри. Конюшня. Кто бы мог подумать?! 

Здесь было три лошади: серая, почти стальная, коричневая как каштан и черная как смоль. Эдвард подошел к серой лошадке, и она заржала, почувствовав его. Я видела лошадей только по телевизору пару раз и на картинках. Как обычный городской ребенок, я была далека от такого типа животных. Кошки-собаки, а остальные животные - в зоопарке. Александр перестал всхлипывать, и его глазенки сияли неподдельным любопытством. Эдвард протянул руку и погладил серую лошадку по морде. 

- Ну, погладь лошадку, - сказал он Александру, поднося его ближе к лошади. 

Александр бесстрашно протянул руку и коснулся одним пальцем лошадиной морды, затем погладил ладошкой. Животное приподняло морду вверх, поощряя его к дальнейшим поглаживаниям. 

- Белла! – звонкий голосок мальчишки зазвенел так громко, что животное попятилась. – Иди, погладь лошадку! 

- Нет, в другой раз, - я отступила назад, хотя и стояла на достаточном расстоянии. 

- Белла? Иди, погладь лошадку, - чуть детским голосом протянул Эдвард. 

Его русский еще больше заставлял меня смущаться и трепетать. Ну что за хрень такая! Белла, ты же взрослая женщина, а он обычный, совершенно обычный мужчина, правда, красив как дьявол, но это же случается с мужчинами… 

- Нет, спасибо. 

- Она боится, - прошептал он заговорщически на ухо Александру, но так, что я слышала это. 

Я попыталась скрыть улыбку. Саша теперь был поглощен в процесс полностью. Теперь во что бы то ни стало меня надо было заставить гладить эту лошадь. 

- Белла, она не кусается! Честно! Я пробовал! – звенел тонкий голос мальчика. 

- Да, Белла, Селеста еще никого не укусила, сколько я ее помню, - подтвердил Эдвард. 

Я робко подошла к ним, споткнувшись два раза о несуществующие препятствия. Встав рядом с Эдвардом, я потянулась к животному, но кобылка подняла морду, и я отдернула в страхе руку. Я не хочу быть первой жертвой укуса Селесты.