Начало начал

Ей нужно было быть дома несколько часов назад. Но до сих пор она не торопилась. Она знала, что быть с ним так близко, сможет лишь по прошествии недели – оба они были погружены в учёбу.
Просто гуляли – впервые взяла его под руку — вот это да! – что-то новенькое.
Он шутил, она редко обижалась, если шутка затрагивала её. По сути: она всегда была ранимой, но никогда не могла обидеться, или он не мог обидеть…
Сейчас она устала, но гордо держала руки при себе, боялась сделаться обузой, повиснув на его рукаве из последних сил. А он замечал, что временами от усталости, её веки безмятежно опускались, но через несколько секунд, она беспокойно открывала глаза, смеясь вслед очередному его забавному высказыванию. В конце концов, добившись от неё руки в его руке, он был спокоен, она же – счастлива.
Дом её был далеко, и было нужно уже остаться на остановке, в ожидании автобуса. Наконец, найдя внутри остановки скамью, она – счастливая, чуть ли не рухнула на неё (хорошо, что он немного опоздал за ней на входе и упустил из виду этот момент). Он сел рядом, взбудоражив тем самым её сознание. Придвинул её к себе и обнял.
Они сидели вдвоём, делили эту весну пополам, и им было мало.
Она взяла его ладонь и вложила в неё обе свои крохотные ручки. Как нежно было скольжение его щеки по её лицу, поцелуй. Порой, его ”зелёный” взгляд ещё смущал её. Это был такой первый их вечер, когда её волнение было сведено к минимуму, когда она почувствовала именно “нужность“ ему.
Незаметно пошёл первый за эту весеннюю пору дождь.
Они мерили ладони друг друга, и он назвал её пальчики коротышками.
Ещё два дня назад во время их телефонного разговора, он, читая ей вслух газету, наткнулся на статью, о линиях руки и принялся сверять свою ладонь с той, что была напечатана.
По прошествию пары дней, в руки к ней попала точно такая газета, с той же статьёй, ладонью и линиями. Оказалось, на её маленькой ладошке умещалось всё, отсутствовала лишь ”Линия судьбы“…
Сейчас она сказала ему об этом: и, о газете, и, о линии. Он нежно поцеловал её ладонь, произнеся: «Всё будет хорошо». Ей ничего не оставалось, кроме, как верить.