На грани. Продолжение
***
Ода схватилась за руль и вывернула его в сторону. Машину занесло, Вера оттолкнула подругу, развернула автомобиль и нажала на тормоз, но скорость была слишком большой. Послышался дикий визг, потом глухой удар. Машина, проехав ещё несколько метров, остановилась. Девушки сидели не шевелясь. Ода, не мигая, смотрела на красные брызги на лобовом стекле и на капоте. С улицы не доносилось ни звука. Скосив глаза влево, Ода увидела лежащую на асфальте маленькую девочку. Она не шевелилась. Девушка боялась подумать, что с другой девочкой и женщиной, которые оказались на дороге в самый неподходящий момент. В момент, когда Вера и Ода ругались. В момент, когда они были взвинчены и рассержены. Когда за рулём сидела Вера, получившая права два дня назад. Вера, которая боялась машин, как огня, но получила права специально, чтобы быть лицом к лицу с собственным страхом. Она всегда шла по пути наибольшего сопротивления. С самого детства.
Девушки познакомились, когда им обоим было по четыре года. С этих времён Вера и называла подругу Одой. Потому что та с самого начала представилась полным именем, то есть сообщила свои имя, отчество и фамилию. Вера же запомнила сначала только первые буквы каждого слова, которые сложились в «Ода». Так она и стала называть подругу. Ода же сначала запомнила только имя Веры, а фамилию и отчество чуть позже.
Верой она всегда восхищалась. Она была для Оды олицетворением силы, тайны, и чего-то ещё необъяснимого, но очень желанного. Вера ассоциировалась с чёрной бархатной ночью, с гибкой чёрной кошкой, гуляющей сама по себе, с ироничной улыбкой, с сиянием луны. Такой она и была: независимой, умной, сильной, непредсказуемой, смелой, гордой, внешне холодной. Но Ода знала, что на самом деле Вера очень темпераментна. И ещё Вера была очень проницательна. Она сразу раскусила, что на душе у Оды. Правда, сформулировала это только к седьмому классу, когда Ода в очередной раз начала объяснять, почему она не хочет идти на день рождения к их однокласснице.
- Вера, ну ты же знаешь, - нудно толковала она, - я не люблю этих шумных сборищ. Там надо что-то говорить, общаться, а я этого не умею. К тому же, там будут мальчишки, я начну смущаться, ты же знаешь, какая я робкая. Вдруг я скажу что-нибудь глупое, надо мной все смеяться начнут, как я после этого в школу пойду?
- Ой, хватит мне мозги парить! – поморщилась Вера. – Робкая она…как бы не так. Хочешь правду? Тебе просто-напросто на всех наплевать! Вот ты и придумала сказочку про то, что ты робкая, всегда смущаешься, боишься показаться смешной и тому подобное. И ждёшь, что такую, как ты перестанут звать в компании. Вот чего ты хочешь на самом деле: чтобы от тебя отстали! Была бы твоя воля, ты бы вообще всю жизнь просидела в кресле с чашкой чая с лимоном в руках, глядя в окно. Думаешь, я не вижу, какую постную мину ты корчишь, при мысли о развлечениях?
- Нет, я просто боюсь… - пыталась слабо возражать Ода.
- Ни фига подобного. Тебе всё фиолетово! Вот и вся правда. И тебя не заботит ни чужое мнение, ни мальчишки, ни дискотеки, ни чьи-то там дни рождения, ни твой рейтинг в классе! А знаешь, какой он? Между прочим, ты на втором месте!
- То есть? – нахмурилась Ода, не представлявшая, что у них в классе вообще существует какой-то рейтинг.
- То и есть! – рявкнула Вера. – Мы проводили что-то вроде социологического опроса среди пацанов, кто из девчонок им больше нравиться. Так вот, из шестнадцати за тебя проголосовали шесть. Восемь за Нику, ну, это понятно, она у нас «мисс красота», два за Люську, и по одному за Иру и за меня.
- Да? – удивилась Ода.
- А хочешь, скажу, почему? – и, не дожидаясь ответа, Вера продолжила: - Потому что ты всегда улыбаешься. Ты свою рожу вообще видела? Ты ВСЕГДА улыбаешься. И всегда внимательно слушаешь, что тебе говорят.
- Да? – ещё больше удивилась Ода, не помнившая, когда кто-либо из класса с ней говорил.
- Да, - передразнила подругу Вера. – Что, не помнишь такого? Не помнишь, - констатировала она. – А я тебе скажу, почему. Потому что ты не слышишь. Да, ты слушаешь всех и каждого, кто пожелает с тобой поговорить. Но в это время ты так далеко в своих мыслях, что даже не осознаёшь, что с тобой кто-то разговаривает! Поэтому никогда не перебиваешь и не посылаешь никого. А они думают, что тебе интересны их проблемы и ты искренне сочувствуешь. И улыбаешься ты потому, что хочешь показать всем, что у тебя всё в порядке. А раз у тебя всё в порядке, никто не будет задавать тебе вопросы и влезать с твою жизнь. А окружающие думают, что ты большущая оптимистка. А оптимисты, которые внимательно выслушивают чужие проблемы, особенно если они красивы, очень нравятся окружающим.
- Н-да, становится всё чудесатее и чудесатее, - вздохнула Ода. – И что теперь делать?
- Идти на вечеринку, - хлопнула ладонью по столу Вера.
- Да?
- Да.
- Ну ладно, - сдалась Ода. Помолчала и добавила: - Я тебя люблю.
- Я тоже тебя люблю, - улыбнулась Вера.
Ода тогда не удивилась, что за Веру проголосовал всего один человек. Несмотря на то, что подруга была фантастически красива, её не очень-то любили в классе и вообще. Вера была интриганкой, очень хитрой, расчётливой и корыстной девушкой, а так же злопамятной, мстительной и лживой. В принципе, ей ничего не стоило совершить подлость. Единственным человеком, которого Вера по-настоящему любила, была Ода. И единственным человеком, которого любила Ода, была Вера. У них были разные стремления, разные принципы, разные характеры, разные вкусы. Но они не могли друг без друга. Этому многие удивлялись, многие не верили в их дружбу, но это было действительно так.
***
- Лялька, не спи! – услышала Ляля. Она открыла глаза и увидела склонённую над ней Майю.
- Сколько времени? – спросила Ляля, принимая вертикальное положение.
- Да уже девять! Ты дрыхла семь часов! Семь!! Я чуть не заснула сама.
- Н-да, что ж я теперь ночью-то буду делать.
- Пойдём ко мне, - предложила Майя. – У меня родичи уехали, я одна. Можем устроить вечеринку.
- Давай, - пожала плечами Ляля.
Майя жила недалеко от Ляли, всего в двух автобусных остановках. Квартира у неё была трёхкомнатная, обставленная современной мебелью, чувствовалось, что родители у девушки не бедствуют.
- Проходи, - сказала Майя, скидывая сапоги. – Сейчас я кому-нибудь позвоню. Пиво в холодильнике есть, колбаса тоже, сделаем бутербродов, и хватит. Как думаешь?
- Так же.
Через полчаса в квартире гремела музыка, бродили их однокурсники, и незнакомые Ляле люди. Кто пришёл парами, кто по одиночке. Парочки в основной своей массе разбрелись по углам, а одиночки заглядывались на выпивку.
- Чего скучаешь? – подсела к Ляле Майя. – Не нравится?
- Нет, почему. Нормально.
- Да ну, - скривилась русоволосая девушка. – Сейчас надерутся все, выталкивай их отсюда потом.
- А ты не выталкивай, - пожала плечами Ляля. – Пусть здесь сидят.
- Спасибо за совет, - взглянула на Лялю, как на пациента сумасшедшего дома, Майя. Потом вздохнула и добавила: - Деньги нужны. Поработать бы. У тебя на примете работки хоть какой-нибудь нет? – с надеждой воззрилась она на черноглазую гостью.
- Пока нет, - ответила Ляля. – Но скоро может появиться.
- Сообщишь, если что для меня будет?
- Лады, - согласилась Ляля.
- Вот и здорово! – обрадовалась Майя.
Вечеринка закончилась под утро. Выпихнув пьяных гостей за дверь, девушки без сил бухнулись на диван и уснули.
Пробуждение было болезненным. С гудящими головами девушки, стеная и охая, отправились в институт. Ляля, правда, предложила остаться и доспать, но Майя заявила, что «чем хуже, тем лучше». После полудня, когда Ляля выбежала поесть, её перехватил Рэм.
- Наклевалась работа. Для меня. Но для тебя тоже можно что-нибудь подыскать на месте. Поедешь? – поинтересовался он.
- Поеду, - кивнула Ляля. – А куда?
- Это в пригороде. Пятнадцать километров. Там посёлок городского типа. В общем, увидишь. Жить будем в домике. Удобства во дворе. Ну, как?
- Так же. Всю жизнь мечтала о таком доме. А ещё для одной девушки там работки не найдётся? Очень надо.
- Я похож на доброго самаритянина? – удивился Рэм.
- Нет, я.
- Ты ещё меньше, - усмехнулся он. – Ладно, что-нибудь подыщем. Отъезд сегодня с вокзала в семь вечера. Не успеете – ваши проблемы. Возьмите только самое необходимое. Денег тоже немного захватите.
- Мы придём, - заверила его Ляля и вошла в здание университета.
- Майя! – обратилась она к русоволосой девушке после лекций. – Работа ещё нужна?
- Да, - кивнула та.
- Тогда сегодня уезжаем. На недельку, я думаю. Недалеко. В семь у вокзала. Возьми с собой немного денег и необходимые вещи.
- Здорово. Таинственно. Потрясно. Я за тобой зайду, - в голосе Майи не слышалось особого энтузиазма.
- В шесть, - сказала Ляля.
- Хорошо, в шесть.
- Вы уже в поездки ездите вместе? – девушки и не заметили, как к ним подошла Ванда. – Очень здорово. Молодцы. Может, вы теперь лучшие подруги? Говорите, не стесняйтесь!
- Тебе лучше обратиться к врачу, - посоветовала Ляля.
- Нет, - дрожащим голосом проговорила Ванда. – Мне лучше было вообще тебя не знать! А вам… вы как раз друг другу подходите! Вы обе конъюнктурщицы и мизантропки! Так что езжайте! В счастливую жизнь! Желаю удачи!! – и Ванда вылетела из класса.
- И всё-таки ей стоит обратиться к врачу, - заметила Майя.
- Это уже не наши с тобой проблемы, - отмахнулась Ляля. – До встречи.
- До встречи, - ответила Майя.
Через два с половиной часа Майя уже звонила Ляле в дверь. Ляля уже собралась, и соратнице по путешествию даже не пришлось заходить в квартиру. Когда девушки подъехали к станции, там уже стояли знакомые Ляле по ночной посиделке в кафе Лиди, Лох-несс и Череп. Рядом с ними стоял Рэм, а в пределах видимости, конечно же, Марго. Она повисла на локте парня, хохоча над какой-то шуткой, и попутно тёрлась бедром о его ногу. У Рэма на лице не было никаких эмоций по этому поводу. Ляля помахала рукой, Рэм махнул ей в ответ.
- О, привет, Дуся! – нестройным хором проорали ребята, когда девушки подошли к ним.
- А кто это с тобой? – масляным голосом поинтересовался Череп, увидев Майю.
- Ты что, позвал туда ЭТУ? – тем временем прошипела на ухо Рэму Марго.
- Ты имеешь что-то против неё? – бесстрастно спросил он.
- Имею! – воскликнула рассерженная девушка. – Это наша работа, понимаешь, наша! И это наше место. НАШЕ С ТОБОЙ! А ты тянешь туда незнакомую девицу, да ещё с подругой! У тебя что, вообще нет потребности иметь что-то своё, своё собственное, защищённое от чужих глаз?
- У меня есть потребность в том, чтобы ты перестала выражать недовольства. В конце концов, это невежливо, - всё тем же безразличным тоном ответил Рэм.
Все остальные тем временем уже познакомились с Майей и решили загружаться в электричку. Билетов было куплено шесть штук, в то время как путешественников было семеро.
- Ну, и как мы рассядемся? – язвительно поинтересовалась Марго, когда они вошли в свой вагон.
Лиди и Лох-несс, не обращая внимания на чужие мытарства, заняли два места рядом друг с другом. Череп уселся ещё на одно, плотоядно улыбнулся и похлопал по соседнему сидению, приглашая Майю сесть рядом. Девушка не стала долго думать и тут же приземлилась.
- Ну? – сощурив глаза, Марго взглянула на Рэма. – Что теперь? Осталось два места, а нас ещё трое. Кому-то из нас придётся ехать стоя.
Рэм кивнул:
- Я поеду.
- Брось, - скривилась блондинка. – Эта притащилась самая последняя, пусть она и мучается. Ты ничего ей не должен.
Поезд тронулся, а они так и не заняли свои места. По проходу пошёл кондуктор, проверяя билеты.
- Что вы встали, садитесь! – проворчал он. – Раскорячились тут, людям не пройти!
- Пойду, покурю, - сказал Рэм и, направляясь к тамбуру, бросил девушкам через плечо: - А вы не глупите, садитесь. Не хватало только скандала с кондуктором. Нам ехать ещё четыре часа, - и он скрылся за дверью.
Ляля пожала плечами и села. Ей, в принципе, всё равно было, с кем сидеть: с Марго, с Черепом, с Рэмом, да хоть с самим лысым чёртом! Она дико устала.
- Ты чего к нему прилепилась? – прошипела на ухо Марго, - усаживаясь рядом. – Хочешь без зубов остаться? Рэм мой, понятно? Мой. И ты к нему свои жирные грабли не протягивай, не отобьёшь ты его у меня, кишка тонка. Мы собираемся пожениться, чтоб ты знала. Всё ясно? И не липни к нему больше.
«Интересно, она что, думает, брак – это гарантия верности, что ли?» – подивилась Ляля, но вслух ничего говорить не стала.
- И не думай, что ты ему шибко нравишься, - никак не хотела от неё отстать Марго. – Да у него таких знаешь, сколько было! А возвращался он всегда ко мне. Потому что вы ему все нужны так, для поддержания формы. Вас по пять рублей пучок. А я – одна! Так что можешь не тратить время понапрасну. Лучше вон, займись Черепом. Ему одной твоей подружки скоро мало станет.
- Маргарита, - устало вздохнула Ляля. – Никто на честь твоего будущего мужа не посягает. Он на мою тоже. Не беспокойся, - черноволосая девушка поднялась и направилась в тамбур.
Рэм стоял возле окна и не курил. Просто смотрел куда-то вдаль.
- Тебе лучше занять место рядом с будущей супругой, - обратилась к нему Ляля. – А то она рвёт и мечет, обещала оставить меня без зубов.
- Марго? – усмехнулся Рэм. – Узнаю милую по походке. Это она сказала тебе, что мы женимся?
- Она, - кивнула Ляля.
- Эва как, - присвистнул Рэм. – Фантазёрка. Наверное, когда-нибудь мы всё-таки поженимся. Если она не влюбится в кого-нибудь другого.
- А ты? – спросила Ляля.
- Что я?
- Почему ты не рассматриваешь такую возможность, что ты можешь влюбиться в другую?
Рэм усмехнулся.
- Знаешь, откуда я?
- Нет.
- Из детдома. Родителей своих не знаю, даже не представляю, кто они. Может, маньяками были, навроде Чикатило. Может, запойными, невменяемыми, там, а может, умерли давно. Меня на крыльце у дома малютки нашли здесь, в этом городе. Без записки, без ничего. Про братьев и сестёр ничего неизвестно. Имя дали такое, потому что меня дворник нашёл, его Рэмом звали. Говорят, грузином был, я не знаю, он спился и умер ещё до того, как я начал связно говорить. Фамилию тоже случайную дали: когда меня, вымытого, принесли и оформлять начали, воспитатели кино смотрели, «А зори здесь тихие…». Там как раз речь шла о Легонтовом озере. Ты этот фильм смотрела? – перебив себя, спросил Рэм.
- Озеро называлось Легонтовым, потому что там когда-то монах-отшельник жил, Легонтом его звали, - сказала Ляля.
- Ну вот, - кивнул Рэм. – Мне и дали фамилию Легонтов. А отчество уж и не знаю, откуда появилось, из персонала Андреем никого не звали. – Рэм помолчал, потом продолжил: - Я не работаю, учусь на жутко выгодную и прибыльную профессию электросварщика, квартиры у меня нет, перспектив на будущее – тоже, родословная неизвестна… А теперь скажи, у кого в отношении меня появятся планы относительно будущей семьи, а?
Ляля отвернулась к окну.
- Ты ведь её не любишь, - в пустоту сказала она.
- Не люблю, - согласился Рэм.
- Но замуж позвал, - покачала головой девушка.
- Не совсем так, - нахмурился он. – Я сказал: «Если ты захочешь, мы можем пожениться, но сначала подумай хорошенько, на что ты подписываешься». Она обещала подумать.
- У тебя есть друг? – вдруг спросила Ляля. – Не просто знакомый, а настоящий друг, чтобы ты любил его и верил ему, как себе.
- У меня нет такого друга, - с трудом подбирая слова, начал Рэм. – Но есть человек, который… В глазах которого можно увидеть веру в то, что такие люди, как ты сейчас описала, на свете есть. Люди, которые никогда не предадут, не откажут в помощи и не станут ни в чём упрекать. И рядом с этим человеком у меня тоже получается в это верить. Когда есть такая вера, становится легче жить, появляется желание что-то делать, к чему-то стремиться. Этот человек заменяет мне… воздух. Я чувствую, что не могу без него обходиться. Или хотя бы без мыслей о нём. Вот так, пожалуй.
- А этот человек знает об этом?
- Не уверен. Не знаю, - пожал плечами Рэм. – Но я чувствую потребность постоянно находиться рядом с ним. Мне трудно, когда его нет рядом.
- И это не Марго? – спросила Ляля, и тут же поняла, что это был очень глупый вопрос.
- Ладно, - встряхнулся Рэм. – Пойду к Марго. Она уже, наверное, вообразила чёрт-те что.
Ляля проводила его взглядом и уставилась в окно.
***
- Я заметила их слишком поздно, - глухо сказала Вера. – Я не хотела.
- Может, они ещё не… - пробормотала Ода.
Девушки так и не вылезли из машины. Они боялись. Боялись увидеть, что натворили. Если бы Ода увидела молодую женщину и двух маленьких девчушек чуть раньше. Если бы в этом месте дорога была прямая, а не поворачивала так резко, что невозможно было увидеть, есть там кто-нибудь за поворотом, или нет. Если бы Вера не перепутала педали газа и тормоза. Если бы они в этот момент не ругались. Если бы дети с матерью вывернули на минуту позже. Если бы… Тогда всё сложилось бы по-другому. Тогда они могли остаться живы. Но ни одно из этих «если бы» не сбылось.
«Бога нет, - подумала в тот момент Ода. – Его нет, теперь я в этом твёрдо убеждена. Раньше я сомневалась, а теперь нет. Если бы он был, он бы не допустил этого». Девочкам на вид было около пяти лет, они были близняшки. Женщине – чуть больше тридцати. Когда Вера и Ода всё-таки вылезли из машины, ничего сделать уже было нельзя. Население планеты уменьшилось ещё на три человека, два из которых только начинали жить. И это было жестоко.
- Я же не знала, что это будут дети, - вдруг жалко воскликнула Вера и без сил опустилась на обочину.
- Что? – не поняла Ода.
- Я не хотела убивать детей, - раскачиваясь из стороны в сторону, твердила Вера. – Я хотела сбить кого-нибудь из родителей. Сейчас как раз заканчивается время посещений санатория, он тут недалеко расположен, за лесом. И родители должны были идти на остановку по этой дороге. Они не должны были вести с собой детей. Не должны. Детей не отпускают на выходные. Почему их отпустили? Почему? Я не понимаю…
- Вера, - с трудом выговорила Ода. – Вера! – она подскочила к подруге и стала яростно трясти её за плечи. – Вера, послушай себя, послушай, что ты говоришь! Ты хотела сбить кого-то? Ты специально повезла меня на дачу к Митьке, чтобы кого-то сбить на этой дороге? Что происходит, объясни мне?!!
- Да! – рявкнула Вера, вырвавшись из рук Оды. – Да, я хотела, чтобы машина, на которой мы ехали, сбила человека! Чтобы ты считала себя убийцей! Чтобы тебе было больно! Довести тебя до самоубийства, вот что было в плане-максимум! Довольна!
- Что? Вера, ты сошла с ума!
- Ну и пусть! Я тебя ненавижу!! НЕНАВИЖУ!!!
***
- Приехали! – услышала у себя за спиной Ляля.
Она так и простояла всю дорогу в тамбуре, раздумывая над словами Рэма. Ей было интересно, что это за человек, рядом с которым Рэм обретал веру в людей. Ей бы такой знакомый не помешал.
Вслед за всеми Ляля вышла на перрон. Перед ней расстилался пригород во всей своей красе. Неровные дороги, обшарпанные здания, повсюду грязь.
Ребята завернули за здание вокзала и подошли к остановке.
- Может, возьмём такси? – предложила Майя.
- Мы туда все не поместимся, - отклонил её предложение Рэм.
- А зачем нам ехать всем? – сказал Череп, улыбаясь Майе. – Мы с девочкой можем присоединиться к вам потом. Куда ехать я знаю.
- Не пойдёт, - покачал головой Рэм. – Поедем все вместе.
- Да ладно, вы что, без меня не справитесь? – отмахнулся Череп.
- Толик, ты слышал, что сказал Рэм? – резко осадила лысого Марго. Череп удивлённо повернулся к ней. Казалось, он забыл, что у него есть нормальное имя, а не только прозвище. – Мы едем все вместе. И без разговоров.
- А ты что, главной тут заделалась? – пошёл на светловолосую девушку Череп-Толик. – Ты вообще здесь за наш счёт. Так что закрой хавальник!
- Что? – ахнула Марго. – Рэм! Ты слышал, что он сказал? – повернулась она к своему будущему супругу. Тот вроде не собирался её защищать, а с интересом наблюдал за сценой.
- Слышал, - подтвердил Рэм.
- И ты ничего не скажешь? – взвизгнула Марго.
- А что я должен сказать? – поинтересовался Рэм.
Марго задохнулась от злости и яростно посмотрела, почему-то, на Лялю. Череп засмеялся.
- Правильно-правильно! Нечего с ней церемониться! Подумайте, фифа какая нашлась! Ездит отдыхать, живёт здесь, ест, - и всё за наши деньги! И ещё самую главную из себя строит. Приказы раздаёт! Ты хоть день поработала, чтобы возникать?!
- Ой, - воскликнула рассерженная Марго, - отдыхать езжу! Да в этой дыре только и отдыхать! Тоже мне, курорт нашёл! Ты сначала заработай на приличный отдых, а потом говори, что от твоей работы есть толк! Завёз в какую-то кишку, а пафоса-то, как будто на Канары приехал!
- А какого ты тогда с нами ездишь, если тебе не нравится? – прорычал Череп.
- Так это же понятно, - немного пьяно сказала Майя – и где она успела схватить? – Эта белобрысая за Рэмом ездит! Она ж за ним как хвостик бегает! Нет совсем гордости у девчонки, - опечалилась темноволосая девушка.
- Что?! – взревела Маргарита. – Я тебе сейчас покажу гордость, кошёлка драная!! – и она двинулась на Майю, сжав кулаки.
- Эй, девчонки, брейк! – замахала руками Лиди. – Хватит!
Девчонки не слышали. Марго вцепилась обидчице в волосы, Майя отчаянно завизжала и попробовала пнуть её ногой. Получив ощутимый удар по голени, Марго вскрикнула и попыталась достать глаза Майи своими когтями. Майя увернулась и стукнула Маргариту по спине. Та, не глядя, взмахнула рукой и заехала Майе по животу. Майя только хотела ответить, но тут чья-то сильная рука схватила её за шкирку, другая рука схватила Майю. Рэм оттолкнул темноволосую девушку подальше, встряхнул Марго и тихо, но внятно произнёс:
- Перестань.
Маргарита сразу сникла и отошла в сторону, продолжая злобно коситься на Майю и на Лялю. Майя нашла успокоение в объятиях Толика, Марго стояла рядом с Рэмом, Лиди и Лох-нессу всё происходящее было фиолетово, они видели только друг друга, а Ляля стояла рядом с расписанием автобусов и думала, что зря поехала сюда.
Наконец, подошёл автобус, ребята загрузились и поехали. Сошли они на конечной остановке, долго шагали по тропинке и вышли к старому обшарпанному дому в три этажа.
- Мы здесь будем жить? – на всякий случай уточнила Ляля.
- Если что-то не нравится, можешь ехать обратно, тебя никто не задерживает, - ядовито откликнулась Марго.
- Ну, тут ты ошибаешься, - немедленно влезла Майя. – Я её задерживаю.
- Тогда можешь катиться вместе с ней! – начала было Маргарита, но Рэм невежливо втолкнул её в подъезд. Девушка с ускорением преодолела расстояние до лестницы и тюкнулась носом в перила. Майя вскинула брови, остальные не высказали никаких чувств.
- Рэм, - жалобно пробормотала Марго, вытирая кровь с разбитого носа.
- Я тебе обещал, - равнодушно ответил он, поднимаясь по лестнице мимо неё. Марго шмыгнула носом, в который раз за сегодняшний день зло покосилась на Лялю, и пошла за ним.
Квартира, в которой им предстояло жить, была трёхкомнатная. Ребята побросали сумки в прихожей и неуверенно остановились.
- Как будем расселяться? – поинтересовалась Лиди.
- Я думаю, нам с малышкой хватит одной комнаты, - сказал Череп, обнимая Майю за талию.
- Нам тоже, - последовал его примеру Лох-несс. Лиди осталась довольна.
- Тебе придётся спать на кухне, - язвительно обратилась к Ляле Марго.
- Она будет спать с нами, - отрезал Рэм.
- Рэм! – обиженно воскликнула Маргарита.
- Заходи, - распахнул парень дверь в самую большую комнату.
- Рэм, я не буду с ней спать в одной комнате! – упрямо повторила Марго.
- Тогда можешь отправляться на кухню, - пожал плечами Рэм.
- Легонтов, ты тиран, - усмехнулась Лиди. Рэм не обратил на неё никакого внимания и вошёл в комнату. Ляля последовала за ним.
Помещение было весьма уродливое. Большинство пространства занимала кровать – такая огромная, что на ней могли разместиться все семеро. У окна стоял стол с двумя расшатанными стульями, напротив громоздился ободранный шкаф, рядом с кроватью стояло драное маленькое кресло. Больше ничего в комнате не было, даже ковра на полу.
Вошедшая Марго хлопнула дверью, плюхнулась на кровать и заявила:
- Не знаю, где она здесь собирается спать, но уступать кровать я ей не обязана! Я сюда езжу каждый месяц, а она – первый раз, вот пусть и ищет себе спальное место сама. Её проблемы.
Рэм проигнорировал слова Маргариты, раскрыл сумку и начал раскладывать одежду. Ляля присела на кровать и спросила:
- А когда ты договоришься насчёт работы?
- Какой работы? – подскочила Марго. – Рэм, ты что, нашёл ей здесь работу? А я? Я столько раз тебя просила подыскать что-нибудь для меня, а ты только морщился и говорил, что для девушек работы нет. А теперь, выходит, есть?
- Будешь работать официанткой, - оставив без внимания тираду Маргариты, объяснил Рэм. – Фиксированная зарплаты за неделю, плюс чаевые. В сумме выйдет неплохо.
- Ничего себе! – не успокаивалась Марго. – Для меня ты никогда не хлопотал о работе или об окладе!
- Заткнись, - бросил Рэм и вышел.
- Всё равно ты его не получишь, слышишь? – прошипела Марго Ляле.
- Мы поженимся, поняла! И не суетись. Даже не думай о нём!
- Отвали, - поморщилась Ляля, - надоела.
Марго схватила подушку, набросила её Ляле на голову и села сверху. Ляля успела повернуться на бок, так что доступу кислорода подушка не мешала. Марго рычала сверху, а Ляля закрыла глаза и начала засыпать. Минуты через две в комнату вошёл Рэм. Он быстро оценил ситуацию, бросил Марго: «Вот дура!», и лёг на диван. Марго смолкла.
- Слезь с неё, - услышала Ляля голос парня.
- Я её задушила, - потерянным голосом произнесла Марго и отскочила от Ляли. – Мамочки, она не двигается и не дышит уже несколько минут! Я её убила! Что мне делать, Рэм, что мне делать?!! – она подлетела к нему и начала трясти за плечи.
- Да отцепись ты! – воскликнул Рэм, отрывая от себя руки Марго. – Ненормальная!
- Успокойся! – прикрикнула Ляля. Марго застыла, потом облегчённо вздохнула. – Так что, ты не мёртвая? – с опаской уточнила она. Ляля повернулась на другой бок.
В комнату ворвались Лиди, Майя и Череп.
- Кто кого убил? – воскликнула первая.
- Сто баксов, что Ляля эту курицу! – воскликнула Майя.
- Присоединяюсь, - подумав секунду, поддержал Толик.
- Предатель! – подпрыгнула на кровати Марго, а Ляля засмеялась.
- Так что, никто никого?.. – разочарованно протянул Череп.
- Идите все отсюда, - простонал Рэм.
«Весёлая выйдет неделька!» - подумала Ляля. Она не знала, почему, но ей показалось, что Рэм подумал то же самое.
Вечером ребята собрались в кафе. Кафе было маленькое, но располагалось оно в довольно новом здании. Обстановка тоже была ничего: стильные столики, красивая барная стойка, всё блестело. В заведении было много посетителей. Оставив в зале Марго и Лиди, Рэм повел за собой остальных. Они поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Кабинет напоминал офис крутого босса: жалюзи, пушистый ковёр, огромный стол, кожаное офисное кресло. Ляля не ожидала встретить такое в столь захолустном городке, как этот. За столом сидел настоящий босс. Он был почти лысым, облачён в элегантный костюм, не скрывающий, однако, брюшко, и дорогой галстук. Может быть, галстук был затянут так туго, а может, природа пошутила, но щёки босса буквально лежали на плечах.
- Приехал! – неожиданно громким басом произнёс мужик.
- Вы сказали, найдётся место для девушки, - кивнув, сказал Рэм.
- Я разучился считать, или с тобой ДВЕ девушки? – сощурив глаза, холодно улыбнулся босс.
- Это её подруга, - понять, кто чья подруга и о ком Рэм говорил боссу изначально, было нельзя, но это было и не важно. – Для неё ничего уже не найдётся?
- Посмотрим, - неопределённо ответил босс. – За кого из вас просил Рэм, я не знаю, - обратился к девушкам он, - но меня это и не интересует. Значит так. У меня уволилась официантка. Неделю поработаешь за неё. Иди к остальным, скажи, что ты вместо Любы, и что тебя Король прислал. Они тебе всё объяснят. А для второй что-нибудь подыщу до завтра, - Король обращался в никуда и смотрел между девушек. Ляля поняла, что ему действительно всё равно, кого из них брать на работу.
- Он даже паспорта не спрашивает? – поинтересовалась она у Рэма, когда они вышли из кабинета. – А если я его ограблю и сбегу?
- Если ты его ограбишь и сбежишь, - усмехнулась Рэм, - то завидовать тебе не придёт в голову даже заключённому, приговорённому пожизненно. И твоим родителям даже не придётся тратить деньги на похороны. Похоронят за его счёт. Так что не вздумай.
Майя неуверенно засмеялась, но тут же оборвала смех.
- Ты это серьёзно?
- Я часто шучу? – вопросом на вопрос ответил Рэм.
- Мне что-то расхотелось здесь работать, - сглотнула Майя.
- А зачем ты припёрлась?
- Мне же не сказали, что я буду работать в ТАКОМ месте, - многозначительно глянула она на Лялю.
- Я сама не знала, - отмахнулась девушка. – Скажи лучше, сколько будут платить, - обратилась она к Рэму.
- Оклад официантки за неделю – около двух тысяч. Плюс чаевые. Я бы не подсунул тебе чёрт знает что, - сверкнул он глазами.
- Да, конечно! – нервно хохотнула Майя. – Найти для девушки работу у мафиози! Замечательное проявление заботы о её здоровье, не говоря уже о жизни!
Рэм резко остановился.
- Майя, - сквозь зубы прошипела Ляля, - воистину, иногда лучше жевать, чем говорить.
Майя пожала плечами и вышла в зал.
- Пойдём на кухню, там все остальные официантки, - кивнул Ляле Рэм и завернул куда-то вправо. Они прошли на кухню, и Рэм подвёл Лялю к стайке девушек.
- Я – новенькая, - представилась Ляля. – Вместо Любы. Король сказал, вы мне объясните, что надо делать.
- So, you are not a professionalist waitress? – манерно протянула одна из девиц: маленькая, худенькая, с выжженными перекисью волосами.
- No, I am not. And you? – ответила Ляля.
- I am studing in the Univercity, - немного невпопад ответила крашеная.
- So what? – поинтересовалась Ляля.
- I am the best student in our group. Resently I went to London. It is the wonderful city! Have you been there?
- Yes, I have. My aunt lives in London. I usually spend my vacasions there. Oh, by the way, your pronansation of the word “London” is wrong. There is a short [ ] after “L”, and you said [o]. But that`s o`key. Many people, who are not natural English, do this mistake. Don`t worry, English people are used to it.
Крашеная вытаращила глаза, остальные девчонки рассмеялись.
- Ты хоть что-нибудь поняла, из того, что она сказала? – спросила рыжая девушка у крашеной.
- Естественно, - фыркнула та.
- Ты исправишь ошибку? – улыбнулась Ляля.
- Какую? – не поняла псевдоангличанка.
- Ну, я сказала тебе об ошибке, - напомнила Ляля. – В произношении.
- Когда?
- Только что. По-английски.
- А, ну да, конечно, - «вспомнила» крашеная. – Но это не ошибка, а просто особенности диалектики. В Лондоне все так говорят.
- Как раз наоборот, это грубая ошибка, и лондонцы и британцы вообще очень часто замечают её за русскими. Ты хоть поняла, о какой ошибке шла речь?
- Я жила в Лондоне месяц, - вскинула голову девчонка. – Мне лучше знать, как там говорят.
- Ты вообще меня слушала? – удивилась Ляля. – Я же тебе сказала, что у меня тётя в Лондоне, и я езжу к ней каждые каникулы. Меня начинают терзать смутные сомненья, что ты не знаешь английский. Ты в «Одеоне» была?
- Была, - важно кивнула крашеная.
- Ну и как?
- Замечательный музей, - закатила глаза к потолку официантка. – Лучший в мире! Я посоветовала моему другу в Лондоне сходить туда, специально пригласила к себе в гости, сюда, в Россию, чтобы он увидел, что у нас тоже есть великие произведения искусства.
- Э-э-э, - подавила смех Ляля, - вообще-то, «Одеон» - это не музей, а театр, и находится он не в России, а в Лондоне. Так что твой друг вряд ли упустил возможность туда сходить.
Остальные официантки рассмеялись. Крашеная вылетела из кухни, как ракета.
- Ну, ты молодец! – хлопнула Лялю по плечу рыжая. – Наконец-то, кто-то смог заткнуть за пояс эту идиотку! Она тут выиграла наш городской конкурс по английскому языку, так с тех пор и выпендривается! По английски взяла моду разговаривать! Надоела до жути! Хоть кто-то её мордой ткнул, что она языка-то не знает! Это тут, в нашей деревни она первая на селе, а в городе… Тебя как звать-то? – перебила рыжая сама себя.
- Ляля, - ответила черноволосая девушка. – А тебя?
- Даша, - представилась рыжая.
Даша быстро объяснила Ляле, что и как надо делать. Оказалось, быть официанткой несложно. Ляля обслуживала пять столиков, они стояли в ряд, у стены ближе к окну. Клиентов было немного, основная часть посетителей находилась в баре, а не в ресторане. «Королева Английского» с выжженными волосами бросала на Лялю косые злые взгляды, что в немалой степени развлекало черноволосую девушку.
- Слушай, - Даша подошла к Ляле и улыбнулась, - кажется, ты глубоко задела нашу «мисс Английский язык». Она так и ест тебя взглядом. Ест, выплёвывает и опять ест. Не боишься?
- Дрожу, - Ляля изобразила дрожь. – Скажи лучше, как её звать, эту мисс недожареную.
- Ильина Арина, - с пафосом произнесла Даша. – Именно так она всегда представляется. Круто, да? – и рыжеволосая девушка рассмеялась.
- Круто, - кивнула Ляля и пропела: - УАриночки глаза – два бриллианта в три карата! Ноги у неё – одна длинней другой, ребята! Локоны её – пряди две и плешь большая. И вообще она вся кривая и косая!
- Класс! – восхитилась Даша. – А ещё про кого-нибудь можешь?
- Могу.
- Ляля! – позвали сзади. Ляля обернулась: за её спиной стоял Рэм.
- В чём дело? – спросила девушка.
- Пойдём, - он подошёл и взял её за руку. – Первый день работы – короткий. Завтра отработаешь в полную смену.
Ляля обрадовано поспешила за ним: хоть ей и понравилась Даша, да и работа была ничего, но по природе своей Ляля была очень ленива и всему предпочитала сидение в кресле с чашкой чая в руках.
В квартире царила холодная война. Маргарита волком смотрела на Рэма, на Лялю и на Майю, Лиди уединилась в комнате, не пустив туда Лох-несса и не реагировала ни на чей стук и голос. Лох-несс мрачный сидел на кухне, дуясь на весь свет. Череп и Майя видно тоже что-то не поделили, они сидели в разных концах гостиной и демонстративно не обращали друг на друга внимания. Рэм, не сказав Ляле больше ни слова, уселся на кухне и уставился в окно. Ляля решила не спрашивать, что происходит, а сразу отправилась в комнату и легла спать.
Конечно, обстановка в квартире вечером была не ахти, но всё же лучше, чем наутро. Ляля проснулась от крика. Сев на постели, девушка огляделась. Рядом с ней лежал Рэм, полностью одетый, Марго в комнате не было, а за дверью происходила какая-то возня. Ляля встала и выглянула в коридор. В сторону большой комнаты пронеслась Майя, с совершенно белым лицом, и хлопнула дверью. Больше никого видно не было. «Что за чёрт?» - подумала Ляля и пошла вслед за ней.
В комнате находились все, кроме Рэма, который ещё спал. И все столпились возле дивана. Ляля нахмурилась и подошла к толпившимся ребятам. Увидев, что случилось, она всхлипнула и зажала рот рукой.
На диване лежала Лиди. Остановившимися глазами, в которых застыло выражение лёгкой печали, она смотрела в потолок. На губах играла издевательская улыбка. А из груди торчал нож.
Все оглянулись на Лялю.
- Что произошло? – спросила черноволосая девушка, пытаясь прийти в себя.
- Не знаю, - визгливо ответила Марго.
- Я вообще в непонятках, - растеряно произнёс Череп. – Вроде бы вечером она была жива. По крайней мере, ножа в ней не было, и она дышала.
- Я смотрю, ты тонко разбираешься в вопросах медицины, - съязвила Майя. Казалось, мёртвая девушка на диване её совсем не волновала.
- Лох-несс, - начала было Ляля, но последний перебил и каким-то писклявым тоном заявил:
- Прекрати меня так называть! У меня, между прочим, есть имя!
- Извини, я не знала, - ляпнула растерявшаяся Ляля.
- Конечно! – воскликнул длинноволосый парень. – Никто не знал! – и он выскочил из комнаты.
- А как его зовут? – спросила Майя.
- Дима, - ответила Марго. – Простое русское имя.
- Ну да, ну да, - покачала головой Ляля.
- О чём мы говорим! – воскликнула Марго. – Вы хоть соображаете? Надо в милицию звонить!
- Не надо никуда звонить, - оборвал её голос Рэма. Парень стоял на пороге комнаты, прислонившись к дверному косяку. Все обернулись к нему.
- Но Рэм, ведь это не шутки, - пробормотала Марго. – Это очень серьёзно. У нас на квартире труп…
- Вот именно, - сухо сказал парень. – Это очень серьёзно. Я сам всё сделаю. И сам обращусь куда нужно. А сейчас нам лучше пройти на кухню.
Хоть сколько-нибудь чёткого плана действий никто, кроме Рэма, не предложил, поэтому ребята собрались на кухне и сорок минут провели в молчании, - никто не знал, что говорить. А через сорок минут приехал какой-то мужчина, Ляле казалось, что она его уже где-то видела. Он был высоким, смуглым и очень подвижным. Представился мужчина Глебом Игнатьевичем и с места в карьер принялся задавать вопросы, кто и что делал прошлым вечером, ночью и этим утром. Майя и Марго пробовали было возмущаться, но Рэм им объяснил, что для их же блага будет безопаснее промолчать. В душу Майи внесли смятение слова «для вашего же блага» и «безопаснее», на Маргариту произвёл впечатление взгляд Рэма и, как обычно сам факт, что этого человека пригласил Рэм, следовательно, так надо. Оспаривать решения Рэма Марго не смела. Причины были разные, но результат один – девушки на время сделались послушными и вежливыми, с Глебом Игнатьевичем разговаривали спокойно и на его вопросы отвечали обстоятельно. После двухчасового опроса присутствующих, а так же после внимательного осмотра места происшествия, Глеб собрал всех в большой комнате и с прискорбием объявил:
- Алиби на момент убийства, господа хорошие, нет ни у кого. Убита госпожа Иренко была в промежутке между тремя и четырьмя часами утра.
Ляля только хотела поинтересоваться, откуда он это знает, как из маленькой комнаты вышел ещё один мужчина, присутствия которого ребята сначала не заметили. Он стянул с рук резиновые перчатки и, не сказав ни слова, удалился. Ляля поняла, что это был кто-то вроде судебного врача.
- Трухин Анатолий утверждает, что с девяти вечера и до шести утра сидел на кухне и курил. Ничего не слышал, ничего не видел, потому как находился в растрёпанных чувствах из-за ссоры со своей подругой Щконией Хафаравной, - Ляля нахмурилась, пытаясь понять, о ком идёт речь. Щкония Хафаровна – это, судя по всему, Майя; её имя Глеб Игнатьевич замечательным образом опустил. Из этого следует, что Анатолий Трухин – это Череп.
- Господин Чернышёв, - продолжал Глеб, - заявил, что всю ночь, начиная с одиннадцати часов, он провёл в ванной. Хотел, значит, побыть в тишине и подумать… подумать о высоком.
«Если Череп – это Трухин, а Рэм – Легонтов, и кроме Лох-несса среди нас больше парней нет, то он и есть Чернышёв, - произвела про себя логический анализ Ляля. – Какой-то странный этот Глеб Игнатьевич. Одних называет по фамилии-имени, других по фамилии-отчеству, а третьих вообще по фамилии в сочетании со словом «господин». Интересно, по какому принципу он их распределяет? И как он будет величать меня?»
- Маргаритка и Александровна, - удовлетворил Лялино любопытство Глеб, - стоят на том, что они спали, первая с двенадцати часов, вторая – с половины одиннадцатого, в одной комнате, меньшей по размеру, и проснулись только без четверти девять… это Маргаритка, и в девять десять – это Александровна.
«Значит, меня он решил называть по отчеству, - усмехнулась Ляля. – Даже без имени и фамилии. Здорово. А Марго-то он как зовёт, подумать только, Маргаритка! Ошизеть можно!»
- Щкония Хафаровна, значит, провела ночь в средней по размеру комнате, куда удалилась в половину одиннадцатого, и где пребывала до без десяти девять. И Рэм, - закончил Глеб Игнатьевич, - утверждает, что с часу до пяти тридцати находился в комнате с Маргариткой и Александровой, чтоб девушки друг друга не покалечили, ввиду некоторых разногласий. Подтвердить алиби друг друга никто из вас не может. Это печально. Но самое нехорошее то, что убил госпожу Иренко кто-то из вас. Соседи, которые периодически в течение ночи ( не знаю, почему ночи, видно, особенности здешнего менталитета ) выгуливали своих домашних питомцев, посторонних не видели. Замок на двери в порядке, его никто не трогал. Следов посторонних в квартире не обнаружено. Так что… Легче было бы, если бы убийца сейчас признался в содеянном. Этим он бы избавил всех от нервотрёпки. Мы ведь всё равно выясним, кто это сделал. Ну? – после паузы обвёл он ребят взглядом.
Череп как-то посуровел и отодвинулся от мужчины, Лох-несс скроил полуобиженную полуиспуганную мину и отвел глаза, Ляля сжала руки в кулаки так, что ногти впились в ладони, но взгляда от лица Глеба не отвела; Майя, дрожа мелкой дрожью, с вызовом посмотрела на него, Марго всхлипнула и закрыла рот руками, а Рэм даже глазом не моргнул, как будто ничего не происходило. На минуту в комнате повисло молчание.
- Никто не хочет ничего мне сказать, - не спросил, а констатировал Глеб. – Хорошо. Вам же будет хуже, - он кивнул Рэму и вышел из комнаты. Через секунду хлопнула входная дверь.
- Кто это такой? – тут же взорвались девушки. – Зачем ты его позвал? Нельзя было обратится в милицию? Я не хочу тут оставаться! – последнюю фразу выкрикнула Майя.
- Придётся, - жёстко сказал Рэм. – Объяснять я ничего не собираюсь. Просто поймите, что так надо. Это скоро кончиться, Глеб – знаток своего дела. Так что кто-то скоро нас покинет.
- Я не верю, что это сделал кто-то из нас, - отступила от него на шаг Майя.
- Дело твоё, - пожал плечами Рэм, поднялся с кресла, в котором сидел всё это время, и вышел из комнаты.
- Какого чёрта! – вскипела Майя. – Он нас завёз куда-то, потом одного из нас убили, он вызвал какого-то хмыря, который нас оскорбляет, и не хочет ничего объяснить! Это что вообще такое?!
- Рэм дело сказал, - угрюмо произнёс Череп. – Так надо. А вы помолчите, если не понимаете.
- Так объясни! – воскликнула Майя. – Если ты такой умный, скажи нам, почему так, а не иначе, может, нам легче станет.
- Рэм никогда не делает ничего просто так, - вступила Марго. – Лучше его слушать.
- А я не ты! – разъярилась Майя. – Я не собираюсь слушать того, кто не считает нужным со мной считаться. Я не собираюсь, понятно тебе?!
У Ляли разболелась голова. Девушка вышла из комнаты и отправилась на поиски Рэма. Парень обнаружился на кухне. Он сидел за столом и смотрел в окно.
- Слушай, а почему у этого Глеба такая странная манера не называть никого по имени? – спросила она, садясь напротив.
- Плохо, - покачал головой Рэм. – Очень плохо.
- В смысле? – не поняла Ляля.
- У Глеба пунктик на имена. Он всегда сам решает, как будет называть человека, в зависимости от того, понравился ему этот человек или нет. Лучше всего, конечно, если он называет тебя по имени. Это значит, что ты заслужил его расположение и он верит тебе больше, чем всем остальным. Но именно больше, чем остальным, а не до конца. Так же неплохо, если он называет тебя уменьшительно-ласкательным именем. Это означает, что ты ему понравился и он тебя немного жалеет. Хороший вариант, когда он называет тебя по фамилии-имени, - признак того, что Глеб счёл тебя забавным. Тех, к кому он относится нейтрально, но с толикой настороженности, он называет по фамилии и с приставкой «господин» или «госпожа». Раздражающих его людей Глеб зовёт по фамилии-отчеству. А самый плохой случай – это если он называет человека по отчеству. Значит, человек этот ему очень сильно не понравился.
- Чудненько, - покачала головой Ляля. – Я ему очень не понравилась. Мне, конечно, плевать на его мнение обо мне - я ж не стодолларовая купюра, чтобы нравиться всем. Но в сложившейся ситуации его отношение ко мне меня пугает.
- Ляля, - внезапно Рэм посмотрел девушке в глаза. Ляля ответила вопросительным взглядом. – Ты можешь мне честно сказать: это не ты?
Ода схватилась за руль и вывернула его в сторону. Машину занесло, Вера оттолкнула подругу, развернула автомобиль и нажала на тормоз, но скорость была слишком большой. Послышался дикий визг, потом глухой удар. Машина, проехав ещё несколько метров, остановилась. Девушки сидели не шевелясь. Ода, не мигая, смотрела на красные брызги на лобовом стекле и на капоте. С улицы не доносилось ни звука. Скосив глаза влево, Ода увидела лежащую на асфальте маленькую девочку. Она не шевелилась. Девушка боялась подумать, что с другой девочкой и женщиной, которые оказались на дороге в самый неподходящий момент. В момент, когда Вера и Ода ругались. В момент, когда они были взвинчены и рассержены. Когда за рулём сидела Вера, получившая права два дня назад. Вера, которая боялась машин, как огня, но получила права специально, чтобы быть лицом к лицу с собственным страхом. Она всегда шла по пути наибольшего сопротивления. С самого детства.
Девушки познакомились, когда им обоим было по четыре года. С этих времён Вера и называла подругу Одой. Потому что та с самого начала представилась полным именем, то есть сообщила свои имя, отчество и фамилию. Вера же запомнила сначала только первые буквы каждого слова, которые сложились в «Ода». Так она и стала называть подругу. Ода же сначала запомнила только имя Веры, а фамилию и отчество чуть позже.
Верой она всегда восхищалась. Она была для Оды олицетворением силы, тайны, и чего-то ещё необъяснимого, но очень желанного. Вера ассоциировалась с чёрной бархатной ночью, с гибкой чёрной кошкой, гуляющей сама по себе, с ироничной улыбкой, с сиянием луны. Такой она и была: независимой, умной, сильной, непредсказуемой, смелой, гордой, внешне холодной. Но Ода знала, что на самом деле Вера очень темпераментна. И ещё Вера была очень проницательна. Она сразу раскусила, что на душе у Оды. Правда, сформулировала это только к седьмому классу, когда Ода в очередной раз начала объяснять, почему она не хочет идти на день рождения к их однокласснице.
- Вера, ну ты же знаешь, - нудно толковала она, - я не люблю этих шумных сборищ. Там надо что-то говорить, общаться, а я этого не умею. К тому же, там будут мальчишки, я начну смущаться, ты же знаешь, какая я робкая. Вдруг я скажу что-нибудь глупое, надо мной все смеяться начнут, как я после этого в школу пойду?
- Ой, хватит мне мозги парить! – поморщилась Вера. – Робкая она…как бы не так. Хочешь правду? Тебе просто-напросто на всех наплевать! Вот ты и придумала сказочку про то, что ты робкая, всегда смущаешься, боишься показаться смешной и тому подобное. И ждёшь, что такую, как ты перестанут звать в компании. Вот чего ты хочешь на самом деле: чтобы от тебя отстали! Была бы твоя воля, ты бы вообще всю жизнь просидела в кресле с чашкой чая с лимоном в руках, глядя в окно. Думаешь, я не вижу, какую постную мину ты корчишь, при мысли о развлечениях?
- Нет, я просто боюсь… - пыталась слабо возражать Ода.
- Ни фига подобного. Тебе всё фиолетово! Вот и вся правда. И тебя не заботит ни чужое мнение, ни мальчишки, ни дискотеки, ни чьи-то там дни рождения, ни твой рейтинг в классе! А знаешь, какой он? Между прочим, ты на втором месте!
- То есть? – нахмурилась Ода, не представлявшая, что у них в классе вообще существует какой-то рейтинг.
- То и есть! – рявкнула Вера. – Мы проводили что-то вроде социологического опроса среди пацанов, кто из девчонок им больше нравиться. Так вот, из шестнадцати за тебя проголосовали шесть. Восемь за Нику, ну, это понятно, она у нас «мисс красота», два за Люську, и по одному за Иру и за меня.
- Да? – удивилась Ода.
- А хочешь, скажу, почему? – и, не дожидаясь ответа, Вера продолжила: - Потому что ты всегда улыбаешься. Ты свою рожу вообще видела? Ты ВСЕГДА улыбаешься. И всегда внимательно слушаешь, что тебе говорят.
- Да? – ещё больше удивилась Ода, не помнившая, когда кто-либо из класса с ней говорил.
- Да, - передразнила подругу Вера. – Что, не помнишь такого? Не помнишь, - констатировала она. – А я тебе скажу, почему. Потому что ты не слышишь. Да, ты слушаешь всех и каждого, кто пожелает с тобой поговорить. Но в это время ты так далеко в своих мыслях, что даже не осознаёшь, что с тобой кто-то разговаривает! Поэтому никогда не перебиваешь и не посылаешь никого. А они думают, что тебе интересны их проблемы и ты искренне сочувствуешь. И улыбаешься ты потому, что хочешь показать всем, что у тебя всё в порядке. А раз у тебя всё в порядке, никто не будет задавать тебе вопросы и влезать с твою жизнь. А окружающие думают, что ты большущая оптимистка. А оптимисты, которые внимательно выслушивают чужие проблемы, особенно если они красивы, очень нравятся окружающим.
- Н-да, становится всё чудесатее и чудесатее, - вздохнула Ода. – И что теперь делать?
- Идти на вечеринку, - хлопнула ладонью по столу Вера.
- Да?
- Да.
- Ну ладно, - сдалась Ода. Помолчала и добавила: - Я тебя люблю.
- Я тоже тебя люблю, - улыбнулась Вера.
Ода тогда не удивилась, что за Веру проголосовал всего один человек. Несмотря на то, что подруга была фантастически красива, её не очень-то любили в классе и вообще. Вера была интриганкой, очень хитрой, расчётливой и корыстной девушкой, а так же злопамятной, мстительной и лживой. В принципе, ей ничего не стоило совершить подлость. Единственным человеком, которого Вера по-настоящему любила, была Ода. И единственным человеком, которого любила Ода, была Вера. У них были разные стремления, разные принципы, разные характеры, разные вкусы. Но они не могли друг без друга. Этому многие удивлялись, многие не верили в их дружбу, но это было действительно так.
***
- Лялька, не спи! – услышала Ляля. Она открыла глаза и увидела склонённую над ней Майю.
- Сколько времени? – спросила Ляля, принимая вертикальное положение.
- Да уже девять! Ты дрыхла семь часов! Семь!! Я чуть не заснула сама.
- Н-да, что ж я теперь ночью-то буду делать.
- Пойдём ко мне, - предложила Майя. – У меня родичи уехали, я одна. Можем устроить вечеринку.
- Давай, - пожала плечами Ляля.
Майя жила недалеко от Ляли, всего в двух автобусных остановках. Квартира у неё была трёхкомнатная, обставленная современной мебелью, чувствовалось, что родители у девушки не бедствуют.
- Проходи, - сказала Майя, скидывая сапоги. – Сейчас я кому-нибудь позвоню. Пиво в холодильнике есть, колбаса тоже, сделаем бутербродов, и хватит. Как думаешь?
- Так же.
Через полчаса в квартире гремела музыка, бродили их однокурсники, и незнакомые Ляле люди. Кто пришёл парами, кто по одиночке. Парочки в основной своей массе разбрелись по углам, а одиночки заглядывались на выпивку.
- Чего скучаешь? – подсела к Ляле Майя. – Не нравится?
- Нет, почему. Нормально.
- Да ну, - скривилась русоволосая девушка. – Сейчас надерутся все, выталкивай их отсюда потом.
- А ты не выталкивай, - пожала плечами Ляля. – Пусть здесь сидят.
- Спасибо за совет, - взглянула на Лялю, как на пациента сумасшедшего дома, Майя. Потом вздохнула и добавила: - Деньги нужны. Поработать бы. У тебя на примете работки хоть какой-нибудь нет? – с надеждой воззрилась она на черноглазую гостью.
- Пока нет, - ответила Ляля. – Но скоро может появиться.
- Сообщишь, если что для меня будет?
- Лады, - согласилась Ляля.
- Вот и здорово! – обрадовалась Майя.
Вечеринка закончилась под утро. Выпихнув пьяных гостей за дверь, девушки без сил бухнулись на диван и уснули.
Пробуждение было болезненным. С гудящими головами девушки, стеная и охая, отправились в институт. Ляля, правда, предложила остаться и доспать, но Майя заявила, что «чем хуже, тем лучше». После полудня, когда Ляля выбежала поесть, её перехватил Рэм.
- Наклевалась работа. Для меня. Но для тебя тоже можно что-нибудь подыскать на месте. Поедешь? – поинтересовался он.
- Поеду, - кивнула Ляля. – А куда?
- Это в пригороде. Пятнадцать километров. Там посёлок городского типа. В общем, увидишь. Жить будем в домике. Удобства во дворе. Ну, как?
- Так же. Всю жизнь мечтала о таком доме. А ещё для одной девушки там работки не найдётся? Очень надо.
- Я похож на доброго самаритянина? – удивился Рэм.
- Нет, я.
- Ты ещё меньше, - усмехнулся он. – Ладно, что-нибудь подыщем. Отъезд сегодня с вокзала в семь вечера. Не успеете – ваши проблемы. Возьмите только самое необходимое. Денег тоже немного захватите.
- Мы придём, - заверила его Ляля и вошла в здание университета.
- Майя! – обратилась она к русоволосой девушке после лекций. – Работа ещё нужна?
- Да, - кивнула та.
- Тогда сегодня уезжаем. На недельку, я думаю. Недалеко. В семь у вокзала. Возьми с собой немного денег и необходимые вещи.
- Здорово. Таинственно. Потрясно. Я за тобой зайду, - в голосе Майи не слышалось особого энтузиазма.
- В шесть, - сказала Ляля.
- Хорошо, в шесть.
- Вы уже в поездки ездите вместе? – девушки и не заметили, как к ним подошла Ванда. – Очень здорово. Молодцы. Может, вы теперь лучшие подруги? Говорите, не стесняйтесь!
- Тебе лучше обратиться к врачу, - посоветовала Ляля.
- Нет, - дрожащим голосом проговорила Ванда. – Мне лучше было вообще тебя не знать! А вам… вы как раз друг другу подходите! Вы обе конъюнктурщицы и мизантропки! Так что езжайте! В счастливую жизнь! Желаю удачи!! – и Ванда вылетела из класса.
- И всё-таки ей стоит обратиться к врачу, - заметила Майя.
- Это уже не наши с тобой проблемы, - отмахнулась Ляля. – До встречи.
- До встречи, - ответила Майя.
Через два с половиной часа Майя уже звонила Ляле в дверь. Ляля уже собралась, и соратнице по путешествию даже не пришлось заходить в квартиру. Когда девушки подъехали к станции, там уже стояли знакомые Ляле по ночной посиделке в кафе Лиди, Лох-несс и Череп. Рядом с ними стоял Рэм, а в пределах видимости, конечно же, Марго. Она повисла на локте парня, хохоча над какой-то шуткой, и попутно тёрлась бедром о его ногу. У Рэма на лице не было никаких эмоций по этому поводу. Ляля помахала рукой, Рэм махнул ей в ответ.
- О, привет, Дуся! – нестройным хором проорали ребята, когда девушки подошли к ним.
- А кто это с тобой? – масляным голосом поинтересовался Череп, увидев Майю.
- Ты что, позвал туда ЭТУ? – тем временем прошипела на ухо Рэму Марго.
- Ты имеешь что-то против неё? – бесстрастно спросил он.
- Имею! – воскликнула рассерженная девушка. – Это наша работа, понимаешь, наша! И это наше место. НАШЕ С ТОБОЙ! А ты тянешь туда незнакомую девицу, да ещё с подругой! У тебя что, вообще нет потребности иметь что-то своё, своё собственное, защищённое от чужих глаз?
- У меня есть потребность в том, чтобы ты перестала выражать недовольства. В конце концов, это невежливо, - всё тем же безразличным тоном ответил Рэм.
Все остальные тем временем уже познакомились с Майей и решили загружаться в электричку. Билетов было куплено шесть штук, в то время как путешественников было семеро.
- Ну, и как мы рассядемся? – язвительно поинтересовалась Марго, когда они вошли в свой вагон.
Лиди и Лох-несс, не обращая внимания на чужие мытарства, заняли два места рядом друг с другом. Череп уселся ещё на одно, плотоядно улыбнулся и похлопал по соседнему сидению, приглашая Майю сесть рядом. Девушка не стала долго думать и тут же приземлилась.
- Ну? – сощурив глаза, Марго взглянула на Рэма. – Что теперь? Осталось два места, а нас ещё трое. Кому-то из нас придётся ехать стоя.
Рэм кивнул:
- Я поеду.
- Брось, - скривилась блондинка. – Эта притащилась самая последняя, пусть она и мучается. Ты ничего ей не должен.
Поезд тронулся, а они так и не заняли свои места. По проходу пошёл кондуктор, проверяя билеты.
- Что вы встали, садитесь! – проворчал он. – Раскорячились тут, людям не пройти!
- Пойду, покурю, - сказал Рэм и, направляясь к тамбуру, бросил девушкам через плечо: - А вы не глупите, садитесь. Не хватало только скандала с кондуктором. Нам ехать ещё четыре часа, - и он скрылся за дверью.
Ляля пожала плечами и села. Ей, в принципе, всё равно было, с кем сидеть: с Марго, с Черепом, с Рэмом, да хоть с самим лысым чёртом! Она дико устала.
- Ты чего к нему прилепилась? – прошипела на ухо Марго, - усаживаясь рядом. – Хочешь без зубов остаться? Рэм мой, понятно? Мой. И ты к нему свои жирные грабли не протягивай, не отобьёшь ты его у меня, кишка тонка. Мы собираемся пожениться, чтоб ты знала. Всё ясно? И не липни к нему больше.
«Интересно, она что, думает, брак – это гарантия верности, что ли?» – подивилась Ляля, но вслух ничего говорить не стала.
- И не думай, что ты ему шибко нравишься, - никак не хотела от неё отстать Марго. – Да у него таких знаешь, сколько было! А возвращался он всегда ко мне. Потому что вы ему все нужны так, для поддержания формы. Вас по пять рублей пучок. А я – одна! Так что можешь не тратить время понапрасну. Лучше вон, займись Черепом. Ему одной твоей подружки скоро мало станет.
- Маргарита, - устало вздохнула Ляля. – Никто на честь твоего будущего мужа не посягает. Он на мою тоже. Не беспокойся, - черноволосая девушка поднялась и направилась в тамбур.
Рэм стоял возле окна и не курил. Просто смотрел куда-то вдаль.
- Тебе лучше занять место рядом с будущей супругой, - обратилась к нему Ляля. – А то она рвёт и мечет, обещала оставить меня без зубов.
- Марго? – усмехнулся Рэм. – Узнаю милую по походке. Это она сказала тебе, что мы женимся?
- Она, - кивнула Ляля.
- Эва как, - присвистнул Рэм. – Фантазёрка. Наверное, когда-нибудь мы всё-таки поженимся. Если она не влюбится в кого-нибудь другого.
- А ты? – спросила Ляля.
- Что я?
- Почему ты не рассматриваешь такую возможность, что ты можешь влюбиться в другую?
Рэм усмехнулся.
- Знаешь, откуда я?
- Нет.
- Из детдома. Родителей своих не знаю, даже не представляю, кто они. Может, маньяками были, навроде Чикатило. Может, запойными, невменяемыми, там, а может, умерли давно. Меня на крыльце у дома малютки нашли здесь, в этом городе. Без записки, без ничего. Про братьев и сестёр ничего неизвестно. Имя дали такое, потому что меня дворник нашёл, его Рэмом звали. Говорят, грузином был, я не знаю, он спился и умер ещё до того, как я начал связно говорить. Фамилию тоже случайную дали: когда меня, вымытого, принесли и оформлять начали, воспитатели кино смотрели, «А зори здесь тихие…». Там как раз речь шла о Легонтовом озере. Ты этот фильм смотрела? – перебив себя, спросил Рэм.
- Озеро называлось Легонтовым, потому что там когда-то монах-отшельник жил, Легонтом его звали, - сказала Ляля.
- Ну вот, - кивнул Рэм. – Мне и дали фамилию Легонтов. А отчество уж и не знаю, откуда появилось, из персонала Андреем никого не звали. – Рэм помолчал, потом продолжил: - Я не работаю, учусь на жутко выгодную и прибыльную профессию электросварщика, квартиры у меня нет, перспектив на будущее – тоже, родословная неизвестна… А теперь скажи, у кого в отношении меня появятся планы относительно будущей семьи, а?
Ляля отвернулась к окну.
- Ты ведь её не любишь, - в пустоту сказала она.
- Не люблю, - согласился Рэм.
- Но замуж позвал, - покачала головой девушка.
- Не совсем так, - нахмурился он. – Я сказал: «Если ты захочешь, мы можем пожениться, но сначала подумай хорошенько, на что ты подписываешься». Она обещала подумать.
- У тебя есть друг? – вдруг спросила Ляля. – Не просто знакомый, а настоящий друг, чтобы ты любил его и верил ему, как себе.
- У меня нет такого друга, - с трудом подбирая слова, начал Рэм. – Но есть человек, который… В глазах которого можно увидеть веру в то, что такие люди, как ты сейчас описала, на свете есть. Люди, которые никогда не предадут, не откажут в помощи и не станут ни в чём упрекать. И рядом с этим человеком у меня тоже получается в это верить. Когда есть такая вера, становится легче жить, появляется желание что-то делать, к чему-то стремиться. Этот человек заменяет мне… воздух. Я чувствую, что не могу без него обходиться. Или хотя бы без мыслей о нём. Вот так, пожалуй.
- А этот человек знает об этом?
- Не уверен. Не знаю, - пожал плечами Рэм. – Но я чувствую потребность постоянно находиться рядом с ним. Мне трудно, когда его нет рядом.
- И это не Марго? – спросила Ляля, и тут же поняла, что это был очень глупый вопрос.
- Ладно, - встряхнулся Рэм. – Пойду к Марго. Она уже, наверное, вообразила чёрт-те что.
Ляля проводила его взглядом и уставилась в окно.
***
- Я заметила их слишком поздно, - глухо сказала Вера. – Я не хотела.
- Может, они ещё не… - пробормотала Ода.
Девушки так и не вылезли из машины. Они боялись. Боялись увидеть, что натворили. Если бы Ода увидела молодую женщину и двух маленьких девчушек чуть раньше. Если бы в этом месте дорога была прямая, а не поворачивала так резко, что невозможно было увидеть, есть там кто-нибудь за поворотом, или нет. Если бы Вера не перепутала педали газа и тормоза. Если бы они в этот момент не ругались. Если бы дети с матерью вывернули на минуту позже. Если бы… Тогда всё сложилось бы по-другому. Тогда они могли остаться живы. Но ни одно из этих «если бы» не сбылось.
«Бога нет, - подумала в тот момент Ода. – Его нет, теперь я в этом твёрдо убеждена. Раньше я сомневалась, а теперь нет. Если бы он был, он бы не допустил этого». Девочкам на вид было около пяти лет, они были близняшки. Женщине – чуть больше тридцати. Когда Вера и Ода всё-таки вылезли из машины, ничего сделать уже было нельзя. Население планеты уменьшилось ещё на три человека, два из которых только начинали жить. И это было жестоко.
- Я же не знала, что это будут дети, - вдруг жалко воскликнула Вера и без сил опустилась на обочину.
- Что? – не поняла Ода.
- Я не хотела убивать детей, - раскачиваясь из стороны в сторону, твердила Вера. – Я хотела сбить кого-нибудь из родителей. Сейчас как раз заканчивается время посещений санатория, он тут недалеко расположен, за лесом. И родители должны были идти на остановку по этой дороге. Они не должны были вести с собой детей. Не должны. Детей не отпускают на выходные. Почему их отпустили? Почему? Я не понимаю…
- Вера, - с трудом выговорила Ода. – Вера! – она подскочила к подруге и стала яростно трясти её за плечи. – Вера, послушай себя, послушай, что ты говоришь! Ты хотела сбить кого-то? Ты специально повезла меня на дачу к Митьке, чтобы кого-то сбить на этой дороге? Что происходит, объясни мне?!!
- Да! – рявкнула Вера, вырвавшись из рук Оды. – Да, я хотела, чтобы машина, на которой мы ехали, сбила человека! Чтобы ты считала себя убийцей! Чтобы тебе было больно! Довести тебя до самоубийства, вот что было в плане-максимум! Довольна!
- Что? Вера, ты сошла с ума!
- Ну и пусть! Я тебя ненавижу!! НЕНАВИЖУ!!!
***
- Приехали! – услышала у себя за спиной Ляля.
Она так и простояла всю дорогу в тамбуре, раздумывая над словами Рэма. Ей было интересно, что это за человек, рядом с которым Рэм обретал веру в людей. Ей бы такой знакомый не помешал.
Вслед за всеми Ляля вышла на перрон. Перед ней расстилался пригород во всей своей красе. Неровные дороги, обшарпанные здания, повсюду грязь.
Ребята завернули за здание вокзала и подошли к остановке.
- Может, возьмём такси? – предложила Майя.
- Мы туда все не поместимся, - отклонил её предложение Рэм.
- А зачем нам ехать всем? – сказал Череп, улыбаясь Майе. – Мы с девочкой можем присоединиться к вам потом. Куда ехать я знаю.
- Не пойдёт, - покачал головой Рэм. – Поедем все вместе.
- Да ладно, вы что, без меня не справитесь? – отмахнулся Череп.
- Толик, ты слышал, что сказал Рэм? – резко осадила лысого Марго. Череп удивлённо повернулся к ней. Казалось, он забыл, что у него есть нормальное имя, а не только прозвище. – Мы едем все вместе. И без разговоров.
- А ты что, главной тут заделалась? – пошёл на светловолосую девушку Череп-Толик. – Ты вообще здесь за наш счёт. Так что закрой хавальник!
- Что? – ахнула Марго. – Рэм! Ты слышал, что он сказал? – повернулась она к своему будущему супругу. Тот вроде не собирался её защищать, а с интересом наблюдал за сценой.
- Слышал, - подтвердил Рэм.
- И ты ничего не скажешь? – взвизгнула Марго.
- А что я должен сказать? – поинтересовался Рэм.
Марго задохнулась от злости и яростно посмотрела, почему-то, на Лялю. Череп засмеялся.
- Правильно-правильно! Нечего с ней церемониться! Подумайте, фифа какая нашлась! Ездит отдыхать, живёт здесь, ест, - и всё за наши деньги! И ещё самую главную из себя строит. Приказы раздаёт! Ты хоть день поработала, чтобы возникать?!
- Ой, - воскликнула рассерженная Марго, - отдыхать езжу! Да в этой дыре только и отдыхать! Тоже мне, курорт нашёл! Ты сначала заработай на приличный отдых, а потом говори, что от твоей работы есть толк! Завёз в какую-то кишку, а пафоса-то, как будто на Канары приехал!
- А какого ты тогда с нами ездишь, если тебе не нравится? – прорычал Череп.
- Так это же понятно, - немного пьяно сказала Майя – и где она успела схватить? – Эта белобрысая за Рэмом ездит! Она ж за ним как хвостик бегает! Нет совсем гордости у девчонки, - опечалилась темноволосая девушка.
- Что?! – взревела Маргарита. – Я тебе сейчас покажу гордость, кошёлка драная!! – и она двинулась на Майю, сжав кулаки.
- Эй, девчонки, брейк! – замахала руками Лиди. – Хватит!
Девчонки не слышали. Марго вцепилась обидчице в волосы, Майя отчаянно завизжала и попробовала пнуть её ногой. Получив ощутимый удар по голени, Марго вскрикнула и попыталась достать глаза Майи своими когтями. Майя увернулась и стукнула Маргариту по спине. Та, не глядя, взмахнула рукой и заехала Майе по животу. Майя только хотела ответить, но тут чья-то сильная рука схватила её за шкирку, другая рука схватила Майю. Рэм оттолкнул темноволосую девушку подальше, встряхнул Марго и тихо, но внятно произнёс:
- Перестань.
Маргарита сразу сникла и отошла в сторону, продолжая злобно коситься на Майю и на Лялю. Майя нашла успокоение в объятиях Толика, Марго стояла рядом с Рэмом, Лиди и Лох-нессу всё происходящее было фиолетово, они видели только друг друга, а Ляля стояла рядом с расписанием автобусов и думала, что зря поехала сюда.
Наконец, подошёл автобус, ребята загрузились и поехали. Сошли они на конечной остановке, долго шагали по тропинке и вышли к старому обшарпанному дому в три этажа.
- Мы здесь будем жить? – на всякий случай уточнила Ляля.
- Если что-то не нравится, можешь ехать обратно, тебя никто не задерживает, - ядовито откликнулась Марго.
- Ну, тут ты ошибаешься, - немедленно влезла Майя. – Я её задерживаю.
- Тогда можешь катиться вместе с ней! – начала было Маргарита, но Рэм невежливо втолкнул её в подъезд. Девушка с ускорением преодолела расстояние до лестницы и тюкнулась носом в перила. Майя вскинула брови, остальные не высказали никаких чувств.
- Рэм, - жалобно пробормотала Марго, вытирая кровь с разбитого носа.
- Я тебе обещал, - равнодушно ответил он, поднимаясь по лестнице мимо неё. Марго шмыгнула носом, в который раз за сегодняшний день зло покосилась на Лялю, и пошла за ним.
Квартира, в которой им предстояло жить, была трёхкомнатная. Ребята побросали сумки в прихожей и неуверенно остановились.
- Как будем расселяться? – поинтересовалась Лиди.
- Я думаю, нам с малышкой хватит одной комнаты, - сказал Череп, обнимая Майю за талию.
- Нам тоже, - последовал его примеру Лох-несс. Лиди осталась довольна.
- Тебе придётся спать на кухне, - язвительно обратилась к Ляле Марго.
- Она будет спать с нами, - отрезал Рэм.
- Рэм! – обиженно воскликнула Маргарита.
- Заходи, - распахнул парень дверь в самую большую комнату.
- Рэм, я не буду с ней спать в одной комнате! – упрямо повторила Марго.
- Тогда можешь отправляться на кухню, - пожал плечами Рэм.
- Легонтов, ты тиран, - усмехнулась Лиди. Рэм не обратил на неё никакого внимания и вошёл в комнату. Ляля последовала за ним.
Помещение было весьма уродливое. Большинство пространства занимала кровать – такая огромная, что на ней могли разместиться все семеро. У окна стоял стол с двумя расшатанными стульями, напротив громоздился ободранный шкаф, рядом с кроватью стояло драное маленькое кресло. Больше ничего в комнате не было, даже ковра на полу.
Вошедшая Марго хлопнула дверью, плюхнулась на кровать и заявила:
- Не знаю, где она здесь собирается спать, но уступать кровать я ей не обязана! Я сюда езжу каждый месяц, а она – первый раз, вот пусть и ищет себе спальное место сама. Её проблемы.
Рэм проигнорировал слова Маргариты, раскрыл сумку и начал раскладывать одежду. Ляля присела на кровать и спросила:
- А когда ты договоришься насчёт работы?
- Какой работы? – подскочила Марго. – Рэм, ты что, нашёл ей здесь работу? А я? Я столько раз тебя просила подыскать что-нибудь для меня, а ты только морщился и говорил, что для девушек работы нет. А теперь, выходит, есть?
- Будешь работать официанткой, - оставив без внимания тираду Маргариты, объяснил Рэм. – Фиксированная зарплаты за неделю, плюс чаевые. В сумме выйдет неплохо.
- Ничего себе! – не успокаивалась Марго. – Для меня ты никогда не хлопотал о работе или об окладе!
- Заткнись, - бросил Рэм и вышел.
- Всё равно ты его не получишь, слышишь? – прошипела Марго Ляле.
- Мы поженимся, поняла! И не суетись. Даже не думай о нём!
- Отвали, - поморщилась Ляля, - надоела.
Марго схватила подушку, набросила её Ляле на голову и села сверху. Ляля успела повернуться на бок, так что доступу кислорода подушка не мешала. Марго рычала сверху, а Ляля закрыла глаза и начала засыпать. Минуты через две в комнату вошёл Рэм. Он быстро оценил ситуацию, бросил Марго: «Вот дура!», и лёг на диван. Марго смолкла.
- Слезь с неё, - услышала Ляля голос парня.
- Я её задушила, - потерянным голосом произнесла Марго и отскочила от Ляли. – Мамочки, она не двигается и не дышит уже несколько минут! Я её убила! Что мне делать, Рэм, что мне делать?!! – она подлетела к нему и начала трясти за плечи.
- Да отцепись ты! – воскликнул Рэм, отрывая от себя руки Марго. – Ненормальная!
- Успокойся! – прикрикнула Ляля. Марго застыла, потом облегчённо вздохнула. – Так что, ты не мёртвая? – с опаской уточнила она. Ляля повернулась на другой бок.
В комнату ворвались Лиди, Майя и Череп.
- Кто кого убил? – воскликнула первая.
- Сто баксов, что Ляля эту курицу! – воскликнула Майя.
- Присоединяюсь, - подумав секунду, поддержал Толик.
- Предатель! – подпрыгнула на кровати Марго, а Ляля засмеялась.
- Так что, никто никого?.. – разочарованно протянул Череп.
- Идите все отсюда, - простонал Рэм.
«Весёлая выйдет неделька!» - подумала Ляля. Она не знала, почему, но ей показалось, что Рэм подумал то же самое.
Вечером ребята собрались в кафе. Кафе было маленькое, но располагалось оно в довольно новом здании. Обстановка тоже была ничего: стильные столики, красивая барная стойка, всё блестело. В заведении было много посетителей. Оставив в зале Марго и Лиди, Рэм повел за собой остальных. Они поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Кабинет напоминал офис крутого босса: жалюзи, пушистый ковёр, огромный стол, кожаное офисное кресло. Ляля не ожидала встретить такое в столь захолустном городке, как этот. За столом сидел настоящий босс. Он был почти лысым, облачён в элегантный костюм, не скрывающий, однако, брюшко, и дорогой галстук. Может быть, галстук был затянут так туго, а может, природа пошутила, но щёки босса буквально лежали на плечах.
- Приехал! – неожиданно громким басом произнёс мужик.
- Вы сказали, найдётся место для девушки, - кивнув, сказал Рэм.
- Я разучился считать, или с тобой ДВЕ девушки? – сощурив глаза, холодно улыбнулся босс.
- Это её подруга, - понять, кто чья подруга и о ком Рэм говорил боссу изначально, было нельзя, но это было и не важно. – Для неё ничего уже не найдётся?
- Посмотрим, - неопределённо ответил босс. – За кого из вас просил Рэм, я не знаю, - обратился к девушкам он, - но меня это и не интересует. Значит так. У меня уволилась официантка. Неделю поработаешь за неё. Иди к остальным, скажи, что ты вместо Любы, и что тебя Король прислал. Они тебе всё объяснят. А для второй что-нибудь подыщу до завтра, - Король обращался в никуда и смотрел между девушек. Ляля поняла, что ему действительно всё равно, кого из них брать на работу.
- Он даже паспорта не спрашивает? – поинтересовалась она у Рэма, когда они вышли из кабинета. – А если я его ограблю и сбегу?
- Если ты его ограбишь и сбежишь, - усмехнулась Рэм, - то завидовать тебе не придёт в голову даже заключённому, приговорённому пожизненно. И твоим родителям даже не придётся тратить деньги на похороны. Похоронят за его счёт. Так что не вздумай.
Майя неуверенно засмеялась, но тут же оборвала смех.
- Ты это серьёзно?
- Я часто шучу? – вопросом на вопрос ответил Рэм.
- Мне что-то расхотелось здесь работать, - сглотнула Майя.
- А зачем ты припёрлась?
- Мне же не сказали, что я буду работать в ТАКОМ месте, - многозначительно глянула она на Лялю.
- Я сама не знала, - отмахнулась девушка. – Скажи лучше, сколько будут платить, - обратилась она к Рэму.
- Оклад официантки за неделю – около двух тысяч. Плюс чаевые. Я бы не подсунул тебе чёрт знает что, - сверкнул он глазами.
- Да, конечно! – нервно хохотнула Майя. – Найти для девушки работу у мафиози! Замечательное проявление заботы о её здоровье, не говоря уже о жизни!
Рэм резко остановился.
- Майя, - сквозь зубы прошипела Ляля, - воистину, иногда лучше жевать, чем говорить.
Майя пожала плечами и вышла в зал.
- Пойдём на кухню, там все остальные официантки, - кивнул Ляле Рэм и завернул куда-то вправо. Они прошли на кухню, и Рэм подвёл Лялю к стайке девушек.
- Я – новенькая, - представилась Ляля. – Вместо Любы. Король сказал, вы мне объясните, что надо делать.
- So, you are not a professionalist waitress? – манерно протянула одна из девиц: маленькая, худенькая, с выжженными перекисью волосами.
- No, I am not. And you? – ответила Ляля.
- I am studing in the Univercity, - немного невпопад ответила крашеная.
- So what? – поинтересовалась Ляля.
- I am the best student in our group. Resently I went to London. It is the wonderful city! Have you been there?
- Yes, I have. My aunt lives in London. I usually spend my vacasions there. Oh, by the way, your pronansation of the word “London” is wrong. There is a short [ ] after “L”, and you said [o]. But that`s o`key. Many people, who are not natural English, do this mistake. Don`t worry, English people are used to it.
Крашеная вытаращила глаза, остальные девчонки рассмеялись.
- Ты хоть что-нибудь поняла, из того, что она сказала? – спросила рыжая девушка у крашеной.
- Естественно, - фыркнула та.
- Ты исправишь ошибку? – улыбнулась Ляля.
- Какую? – не поняла псевдоангличанка.
- Ну, я сказала тебе об ошибке, - напомнила Ляля. – В произношении.
- Когда?
- Только что. По-английски.
- А, ну да, конечно, - «вспомнила» крашеная. – Но это не ошибка, а просто особенности диалектики. В Лондоне все так говорят.
- Как раз наоборот, это грубая ошибка, и лондонцы и британцы вообще очень часто замечают её за русскими. Ты хоть поняла, о какой ошибке шла речь?
- Я жила в Лондоне месяц, - вскинула голову девчонка. – Мне лучше знать, как там говорят.
- Ты вообще меня слушала? – удивилась Ляля. – Я же тебе сказала, что у меня тётя в Лондоне, и я езжу к ней каждые каникулы. Меня начинают терзать смутные сомненья, что ты не знаешь английский. Ты в «Одеоне» была?
- Была, - важно кивнула крашеная.
- Ну и как?
- Замечательный музей, - закатила глаза к потолку официантка. – Лучший в мире! Я посоветовала моему другу в Лондоне сходить туда, специально пригласила к себе в гости, сюда, в Россию, чтобы он увидел, что у нас тоже есть великие произведения искусства.
- Э-э-э, - подавила смех Ляля, - вообще-то, «Одеон» - это не музей, а театр, и находится он не в России, а в Лондоне. Так что твой друг вряд ли упустил возможность туда сходить.
Остальные официантки рассмеялись. Крашеная вылетела из кухни, как ракета.
- Ну, ты молодец! – хлопнула Лялю по плечу рыжая. – Наконец-то, кто-то смог заткнуть за пояс эту идиотку! Она тут выиграла наш городской конкурс по английскому языку, так с тех пор и выпендривается! По английски взяла моду разговаривать! Надоела до жути! Хоть кто-то её мордой ткнул, что она языка-то не знает! Это тут, в нашей деревни она первая на селе, а в городе… Тебя как звать-то? – перебила рыжая сама себя.
- Ляля, - ответила черноволосая девушка. – А тебя?
- Даша, - представилась рыжая.
Даша быстро объяснила Ляле, что и как надо делать. Оказалось, быть официанткой несложно. Ляля обслуживала пять столиков, они стояли в ряд, у стены ближе к окну. Клиентов было немного, основная часть посетителей находилась в баре, а не в ресторане. «Королева Английского» с выжженными волосами бросала на Лялю косые злые взгляды, что в немалой степени развлекало черноволосую девушку.
- Слушай, - Даша подошла к Ляле и улыбнулась, - кажется, ты глубоко задела нашу «мисс Английский язык». Она так и ест тебя взглядом. Ест, выплёвывает и опять ест. Не боишься?
- Дрожу, - Ляля изобразила дрожь. – Скажи лучше, как её звать, эту мисс недожареную.
- Ильина Арина, - с пафосом произнесла Даша. – Именно так она всегда представляется. Круто, да? – и рыжеволосая девушка рассмеялась.
- Круто, - кивнула Ляля и пропела: - УАриночки глаза – два бриллианта в три карата! Ноги у неё – одна длинней другой, ребята! Локоны её – пряди две и плешь большая. И вообще она вся кривая и косая!
- Класс! – восхитилась Даша. – А ещё про кого-нибудь можешь?
- Могу.
- Ляля! – позвали сзади. Ляля обернулась: за её спиной стоял Рэм.
- В чём дело? – спросила девушка.
- Пойдём, - он подошёл и взял её за руку. – Первый день работы – короткий. Завтра отработаешь в полную смену.
Ляля обрадовано поспешила за ним: хоть ей и понравилась Даша, да и работа была ничего, но по природе своей Ляля была очень ленива и всему предпочитала сидение в кресле с чашкой чая в руках.
В квартире царила холодная война. Маргарита волком смотрела на Рэма, на Лялю и на Майю, Лиди уединилась в комнате, не пустив туда Лох-несса и не реагировала ни на чей стук и голос. Лох-несс мрачный сидел на кухне, дуясь на весь свет. Череп и Майя видно тоже что-то не поделили, они сидели в разных концах гостиной и демонстративно не обращали друг на друга внимания. Рэм, не сказав Ляле больше ни слова, уселся на кухне и уставился в окно. Ляля решила не спрашивать, что происходит, а сразу отправилась в комнату и легла спать.
Конечно, обстановка в квартире вечером была не ахти, но всё же лучше, чем наутро. Ляля проснулась от крика. Сев на постели, девушка огляделась. Рядом с ней лежал Рэм, полностью одетый, Марго в комнате не было, а за дверью происходила какая-то возня. Ляля встала и выглянула в коридор. В сторону большой комнаты пронеслась Майя, с совершенно белым лицом, и хлопнула дверью. Больше никого видно не было. «Что за чёрт?» - подумала Ляля и пошла вслед за ней.
В комнате находились все, кроме Рэма, который ещё спал. И все столпились возле дивана. Ляля нахмурилась и подошла к толпившимся ребятам. Увидев, что случилось, она всхлипнула и зажала рот рукой.
На диване лежала Лиди. Остановившимися глазами, в которых застыло выражение лёгкой печали, она смотрела в потолок. На губах играла издевательская улыбка. А из груди торчал нож.
Все оглянулись на Лялю.
- Что произошло? – спросила черноволосая девушка, пытаясь прийти в себя.
- Не знаю, - визгливо ответила Марго.
- Я вообще в непонятках, - растеряно произнёс Череп. – Вроде бы вечером она была жива. По крайней мере, ножа в ней не было, и она дышала.
- Я смотрю, ты тонко разбираешься в вопросах медицины, - съязвила Майя. Казалось, мёртвая девушка на диване её совсем не волновала.
- Лох-несс, - начала было Ляля, но последний перебил и каким-то писклявым тоном заявил:
- Прекрати меня так называть! У меня, между прочим, есть имя!
- Извини, я не знала, - ляпнула растерявшаяся Ляля.
- Конечно! – воскликнул длинноволосый парень. – Никто не знал! – и он выскочил из комнаты.
- А как его зовут? – спросила Майя.
- Дима, - ответила Марго. – Простое русское имя.
- Ну да, ну да, - покачала головой Ляля.
- О чём мы говорим! – воскликнула Марго. – Вы хоть соображаете? Надо в милицию звонить!
- Не надо никуда звонить, - оборвал её голос Рэма. Парень стоял на пороге комнаты, прислонившись к дверному косяку. Все обернулись к нему.
- Но Рэм, ведь это не шутки, - пробормотала Марго. – Это очень серьёзно. У нас на квартире труп…
- Вот именно, - сухо сказал парень. – Это очень серьёзно. Я сам всё сделаю. И сам обращусь куда нужно. А сейчас нам лучше пройти на кухню.
Хоть сколько-нибудь чёткого плана действий никто, кроме Рэма, не предложил, поэтому ребята собрались на кухне и сорок минут провели в молчании, - никто не знал, что говорить. А через сорок минут приехал какой-то мужчина, Ляле казалось, что она его уже где-то видела. Он был высоким, смуглым и очень подвижным. Представился мужчина Глебом Игнатьевичем и с места в карьер принялся задавать вопросы, кто и что делал прошлым вечером, ночью и этим утром. Майя и Марго пробовали было возмущаться, но Рэм им объяснил, что для их же блага будет безопаснее промолчать. В душу Майи внесли смятение слова «для вашего же блага» и «безопаснее», на Маргариту произвёл впечатление взгляд Рэма и, как обычно сам факт, что этого человека пригласил Рэм, следовательно, так надо. Оспаривать решения Рэма Марго не смела. Причины были разные, но результат один – девушки на время сделались послушными и вежливыми, с Глебом Игнатьевичем разговаривали спокойно и на его вопросы отвечали обстоятельно. После двухчасового опроса присутствующих, а так же после внимательного осмотра места происшествия, Глеб собрал всех в большой комнате и с прискорбием объявил:
- Алиби на момент убийства, господа хорошие, нет ни у кого. Убита госпожа Иренко была в промежутке между тремя и четырьмя часами утра.
Ляля только хотела поинтересоваться, откуда он это знает, как из маленькой комнаты вышел ещё один мужчина, присутствия которого ребята сначала не заметили. Он стянул с рук резиновые перчатки и, не сказав ни слова, удалился. Ляля поняла, что это был кто-то вроде судебного врача.
- Трухин Анатолий утверждает, что с девяти вечера и до шести утра сидел на кухне и курил. Ничего не слышал, ничего не видел, потому как находился в растрёпанных чувствах из-за ссоры со своей подругой Щконией Хафаравной, - Ляля нахмурилась, пытаясь понять, о ком идёт речь. Щкония Хафаровна – это, судя по всему, Майя; её имя Глеб Игнатьевич замечательным образом опустил. Из этого следует, что Анатолий Трухин – это Череп.
- Господин Чернышёв, - продолжал Глеб, - заявил, что всю ночь, начиная с одиннадцати часов, он провёл в ванной. Хотел, значит, побыть в тишине и подумать… подумать о высоком.
«Если Череп – это Трухин, а Рэм – Легонтов, и кроме Лох-несса среди нас больше парней нет, то он и есть Чернышёв, - произвела про себя логический анализ Ляля. – Какой-то странный этот Глеб Игнатьевич. Одних называет по фамилии-имени, других по фамилии-отчеству, а третьих вообще по фамилии в сочетании со словом «господин». Интересно, по какому принципу он их распределяет? И как он будет величать меня?»
- Маргаритка и Александровна, - удовлетворил Лялино любопытство Глеб, - стоят на том, что они спали, первая с двенадцати часов, вторая – с половины одиннадцатого, в одной комнате, меньшей по размеру, и проснулись только без четверти девять… это Маргаритка, и в девять десять – это Александровна.
«Значит, меня он решил называть по отчеству, - усмехнулась Ляля. – Даже без имени и фамилии. Здорово. А Марго-то он как зовёт, подумать только, Маргаритка! Ошизеть можно!»
- Щкония Хафаровна, значит, провела ночь в средней по размеру комнате, куда удалилась в половину одиннадцатого, и где пребывала до без десяти девять. И Рэм, - закончил Глеб Игнатьевич, - утверждает, что с часу до пяти тридцати находился в комнате с Маргариткой и Александровой, чтоб девушки друг друга не покалечили, ввиду некоторых разногласий. Подтвердить алиби друг друга никто из вас не может. Это печально. Но самое нехорошее то, что убил госпожу Иренко кто-то из вас. Соседи, которые периодически в течение ночи ( не знаю, почему ночи, видно, особенности здешнего менталитета ) выгуливали своих домашних питомцев, посторонних не видели. Замок на двери в порядке, его никто не трогал. Следов посторонних в квартире не обнаружено. Так что… Легче было бы, если бы убийца сейчас признался в содеянном. Этим он бы избавил всех от нервотрёпки. Мы ведь всё равно выясним, кто это сделал. Ну? – после паузы обвёл он ребят взглядом.
Череп как-то посуровел и отодвинулся от мужчины, Лох-несс скроил полуобиженную полуиспуганную мину и отвел глаза, Ляля сжала руки в кулаки так, что ногти впились в ладони, но взгляда от лица Глеба не отвела; Майя, дрожа мелкой дрожью, с вызовом посмотрела на него, Марго всхлипнула и закрыла рот руками, а Рэм даже глазом не моргнул, как будто ничего не происходило. На минуту в комнате повисло молчание.
- Никто не хочет ничего мне сказать, - не спросил, а констатировал Глеб. – Хорошо. Вам же будет хуже, - он кивнул Рэму и вышел из комнаты. Через секунду хлопнула входная дверь.
- Кто это такой? – тут же взорвались девушки. – Зачем ты его позвал? Нельзя было обратится в милицию? Я не хочу тут оставаться! – последнюю фразу выкрикнула Майя.
- Придётся, - жёстко сказал Рэм. – Объяснять я ничего не собираюсь. Просто поймите, что так надо. Это скоро кончиться, Глеб – знаток своего дела. Так что кто-то скоро нас покинет.
- Я не верю, что это сделал кто-то из нас, - отступила от него на шаг Майя.
- Дело твоё, - пожал плечами Рэм, поднялся с кресла, в котором сидел всё это время, и вышел из комнаты.
- Какого чёрта! – вскипела Майя. – Он нас завёз куда-то, потом одного из нас убили, он вызвал какого-то хмыря, который нас оскорбляет, и не хочет ничего объяснить! Это что вообще такое?!
- Рэм дело сказал, - угрюмо произнёс Череп. – Так надо. А вы помолчите, если не понимаете.
- Так объясни! – воскликнула Майя. – Если ты такой умный, скажи нам, почему так, а не иначе, может, нам легче станет.
- Рэм никогда не делает ничего просто так, - вступила Марго. – Лучше его слушать.
- А я не ты! – разъярилась Майя. – Я не собираюсь слушать того, кто не считает нужным со мной считаться. Я не собираюсь, понятно тебе?!
У Ляли разболелась голова. Девушка вышла из комнаты и отправилась на поиски Рэма. Парень обнаружился на кухне. Он сидел за столом и смотрел в окно.
- Слушай, а почему у этого Глеба такая странная манера не называть никого по имени? – спросила она, садясь напротив.
- Плохо, - покачал головой Рэм. – Очень плохо.
- В смысле? – не поняла Ляля.
- У Глеба пунктик на имена. Он всегда сам решает, как будет называть человека, в зависимости от того, понравился ему этот человек или нет. Лучше всего, конечно, если он называет тебя по имени. Это значит, что ты заслужил его расположение и он верит тебе больше, чем всем остальным. Но именно больше, чем остальным, а не до конца. Так же неплохо, если он называет тебя уменьшительно-ласкательным именем. Это означает, что ты ему понравился и он тебя немного жалеет. Хороший вариант, когда он называет тебя по фамилии-имени, - признак того, что Глеб счёл тебя забавным. Тех, к кому он относится нейтрально, но с толикой настороженности, он называет по фамилии и с приставкой «господин» или «госпожа». Раздражающих его людей Глеб зовёт по фамилии-отчеству. А самый плохой случай – это если он называет человека по отчеству. Значит, человек этот ему очень сильно не понравился.
- Чудненько, - покачала головой Ляля. – Я ему очень не понравилась. Мне, конечно, плевать на его мнение обо мне - я ж не стодолларовая купюра, чтобы нравиться всем. Но в сложившейся ситуации его отношение ко мне меня пугает.
- Ляля, - внезапно Рэм посмотрел девушке в глаза. Ляля ответила вопросительным взглядом. – Ты можешь мне честно сказать: это не ты?
21 сентября 2007
мне нравится
Смотри ещё:
