А ты такой весь снежно-нежно-колкий,
Дотронешься, что каплей с высоты,
Или под кожу, словно, мне иголкой
Вопьешься
сотней разных «ты».

А ты такой… не мой. Потерянный, забытый?
И кем-то названный, пробитый не любить.
Ты той, другой, до дна испитый –
В тебе так выжжено с волками волком выть.

Ты – БЕЛЫЙ волк – в снегу и не заметишь –
И только пар – твой выдох на добычу,
Оскал и рык…рывок. Когтями мне на плечи.
И в снег вдавить. Клыки. И горло перебито.

Багровый стал. Меня ты испиваешь.
И рвешь на части, хоть и не любим.
И утром свежий снег мешаешь,
А кости скроет снежно-нежный дым.

Знакомы через один,
потеряны облаками,
разлучены небом одним,
обижены просто глазами.
Боролись за мокрый снег,
ослепли пятью стенами,
подрАлись за черствый бег
удушливыми слезами.

Лететь за закатом неба,
обидеться на часы,
потратиться на рассветы,
закрыть облака в дожди.

Но спрятаны за глазами,
знакомы один в один,
запутаны вечерами,
раскрыты песком одним,
разорваны мокрым снегом
смотрели в одно стекло.
Бежали за мертвым веком -
пропали…на разное дно.

Слова взмывали в небо,
а разбивались об асфальт;

глаза встречали светом
другое безразличье глаз;

а это называли домом,
не дома находясь в тот раз;

в слова бросали словом,
а словно и не знали фраз;

и лед растаял комом,
где ком не превратился в грязь;

и свет остался скопом,
как будто замедляя час…

А мы молчали оба,
и оба знали, что в последний раз.

Я душу закинула в стирку –
Запятнана больно она.
С тобой были так, что впритирку,
Что слиплись не только тела.
А пол я посыпала пеплом,
Чтобы ночью пройтись босиком...
С окна мой лунный по паркету
Следами в несколько шагов
Сегодня черный, не крылатый,
Хандрит, припадочный такой,
И молча смотрит. Лихорадит –
Отстирывается страшно боль.

А я зажмурюсь сильно-сильно,
Вот так, чтоб звездочки в глазах.
Калачиком на пепел возле ног его бессильно –
Крылатый унесет в своих руках.

писала моя подруга, попросила выложить..) ждем комментариев..

Блин, не выходит красных фраз!
В душе кипит сейчас как раз.
Хочу сказать, что наболело,
что беспокоит и в чем дело.
А слов вот нет, болит и всё.
И надо много. Всё темно -
сгустилось темное пятно...
И хоть бы кто-то подошел,
спросил, как мне? Всё ль хорошо?
Я ведь не жду какой-то лести -
"Всё хорошо, пройдет, поверьте!"
Мне пониманье нужно ваше.
Душой почувствовав меня,
вы подберете те слова,
что мне действительно нужны...
А если вы их не нашли,
то всё равно мне б стало легче.
Как вот сейчас.
Письмо, как время -
письмо ведь лечит.

Позволь прикоснуться к тебе,
Провести рукой по лицу.
Губами к губам, как во сне…
Застыть,
Боясь потерять этот миг.
________________________

Тебя вдыхать –
и так,
чтоб мало кислорода,
Чтоб жадно воздух и до хрипа, стона – чтоб до дрожи..
Да.
Я, может, и особая порода,
И то, что ты чужой, я чую кожей.
И пальцами –
все 220 мне по телу,
Чтоб не поняла, я – кто, кому принадлежу.
Чтоб я, что в жизни редкая мегера,
Ломалась по тебе – тебе служу.
Чтобы в руках – не упусти, сломай, потрогай!
Что имя мне? Одна я из твоих?
Я по ночам у твоего порога
Самой себе в глаза пускаю дым.
Я – одиночка. Я чужих – не трогай!
Я только по щекам –
своим.
Я созданА идти не той дорогой,
Чтоб иногда дрожать, когда мы вместе спим.

Сердце гранитное,
холодно боли,
мысли забытые -
мертвая воля.

Раздумья, забавы, гнилое, одна...

Тысячи лет, было ль в городе зла?

Комья из снежного мертвенно белы,
ночи пронзит плотный мрак -
твои стрелы?

Крылья поникшие, бледные руки,
вечно сиянье - твой нимб?

Чернота...

Глухо, так плотно за все твои муки,
раздумья, забавы, гнилое...
одна...

О, ты бы знал, как я теперь целуюсь,
Как беззащитен мой с хитринкой взгляд,
Как у других в душе легко паркуюсь,
И как они бегут меня спасать.

Я рыжая с зелеными глазами.
Я скромно так ресницами порхну –
Они бегут уже ко мне с цветами
И со своим прерывистым «люблю».

Но ни один из них не знает
(ты подавно),
что за кулисами моей игры
Руками рот я зажимаю,
Давлюсь солено-горьким «ты».
Парик и линзы – я почти седая,
Глаза болотной пустоты,
Стою под душем и глотаю
Истерику своей души.

О, ты бы знал, как, улыбаясь,
На сцену гордо восхожу,
Как там люблю кого-то, каюсь,
Смеюсь и плачу, и молю.

Но ни один из них не знает
(ты подавно),
Что за игру - я душу на крючок,
И так по ней продуманно гвоздями,
Чтоб ни один из вас спасти не смог.

Когда душа очнется
за стеклом,
когда рукой затронешь
зазеркалье,
когда губами пригубишь
огонь
с той стороны, что нет
в сознанье,
когда ладонью по окну
ты проведешь, опустишь веки,
когда найдешь себя
одну
в своем любимом человеке,
когда увидишь
в тишине
грозу - не зная, что
ты плачешь -
он соберет своих друзей,
когда ты тоже
что-то значишь.
Он заберет, расправит плечи,
теряя перья на расправе,
тобой запьет, он станет вечным
в твоем обугленном сознаньи.

Когда очнешься в тишине,
в стекляном кубе из признаний,
зажги все свечи на столе
и загадай одно желанье.
Одно желанье...а мечту
порви на перья,
ты разбросай их на ветру,
закрой все двери..
А после свечи затуши,
скажи последнее признанье,
где за стеклом нет ни души,
рукой затронь то зазеркалье.
И жди...
Когда же день покинет,
свет
окрасит стекла алой краской,
тогда увидишь ты ответ
из мокрых перьев ярко
красный.
И треснут стекла, тяжелей,
и рухнут вниз в одно мгновенье,
расправишь крылья и сильней
лети вперед в свое забвенье.

В твоем городе нет мне воздуха.
Твой город – проклятье. Он исполосан
Венами фар по дороге просторной,
Крестом перекрестков Ямской, на Широтной.
Много названий душных кафе,
Много бычков в зависшем лифтЕ,
Много забитых, немых переулков,
Много шагов, отдающихся гулко,
Слишком много локтей в спешащей толпе,
Слишком много теней в вечернем окне.

В этом пробковом шуме ты вряд ли услышишь,
Среди гула машин и криков людей,
Как мое тело все еще дышит,
Как мое сердце бьется сильней.
Как пальцы сжимаю ногтями в ладонь,
Как смотрю, не моргая, на Вечный Огонь.
Я, словно на паперти, взглядом молю…
Ты, как нищенке грош, дашь мне руку свою.

Сломается что-то, сдадутся авто,
Толпа захлебнется – немое кино.
Но ты не поймешь мой пропитанный взгляд,
Да в прочем, не стОит, я еду назад.

«Я не сдурела, я вообще такая» -
В эмоциях, в своем бреду,
В бегах и в облаках
То спотыкаюсь, то летаю,
То молча и насупившись иду.
То закурю и сяду на диету,
То ночью втихаря конфеты.
То нервные слезы глотаю,
То в объятьях мужских утопаю.
Случаюсь больной нереально,
Бывает, что душу под скальпель.
Ну, или в глазах хитринка,
Сама из себя как картинка,
Смотрю на себя, улыбаюсь..
Кому я такая достанусь?))))

Тяжело. Почему? Не знаю.
Наверно, тебе больно.
И я каждый день улетаю
к тебе. А куда? Не помню.

Да, к тебе улетаю, веришь?
Я тебя полюбила, слышишь?
А вот ты без меня бредишь?
Или ты за меня дышишь?

Может проще сказать "до свиданья"?
Но тогда мой исчезнет голос,
сердце забудет желанья,
в глазах показав подлость.

А ведь я полюбила, слышишь?
Я тебя полюбила, веришь?
И если приду, увидишь?
А уйду, ты вернуть успеешь?
Или тебе не нужно,
чтобы я для тебя улыбалась?
И в сердце твоем неужто
от меня ничего не осталось?

Я знаю, что больно, веришь?
И мне тяжело, знаешь?
Уезжаю. Догнать успеешь?
Или также в ответ улетаешь?

Ха!
Ты думаешь, что я умею?!
Что я поэт?!
Мои слова – то мысли на бумаге??
Что сочетаний тех не видел свет?
Что ахнут все, увековечат люди?
Как на плите мне выбьют бред
Трагический?..

у всех, у нас.. не обессудьте.

Что ты и я –
Той парой строчек слов
Замкнется наше поколенье?
Что сдавится от тех оков
Наивное, не наше,
но забвенье?

Обманем тех, кто не болел,
А лишь по нам внутри кололся.
Обезоружим нас – безумных душ без тел –
Кто рвался, бился и боролся.
Ударим в грязь, в овации, в забвенье:
Что ТАМ у нас –
для них обычное творенье.
А как снаружи нервно, и по нервам,
бьет, забивает, отдаёт?
терпенье….
Пиши
в температурном вдохновеньи.

Я не поэт. Но, может быть, придёт.

стихотворение старенькое..откопала, задело..

Я не прощалась,
а ты все простил,
слова, словно пепел,
по ветру пустил.
Глаза опускашь,
руку держа,
и я улыбаюсь -
а плачет душа.

Я стала чужой,
мечту продала,
и голос не мой,
в глазах пустота.

Ты знаешь, другие забрали тепло,
и тело мое не дышит давно,
не плачут глаза, не смеется лицо..
на пальце холодном мерцает кольцо.
И руку ты держишь,
она не моя -
другому мужчине она отдана.

Люди чужие мне смотрят в глаза,
и я улыбаюсь..
а плачет душа.

нет сил читать пропитанное болью,
нет сил писать, что весела..

такое начало..и конец..может, кто и продолжит, а я не могу - не ложится..нет меня здесь - ушла на поиски свободы, тишины..может, загляну в те глаза..пох, что затянет..зато почти идеал, почти мой..)

Звук бьющегося стекла.
Его хруст.
Нервы – хрупкая штука, да?
Подавлюсь??
Свист рассекающего кнута
Пустоту.
Боль – с изюминкой сука, да?
Кто кому?
Скрежет стиснутых зубов.
Я стерплю.
Но, сука, тронешь меня еще,
Убью.

Улыбаюсь тебе, моя боль,
Посидим? Помолчим? Погадаем?
Сколько пить мне еще с тобой?!
Я сама по себе подыхаю.
И не ты поломала меня,
И не ранила, лишь задела.
Я сама возвышаю тебя,
И сама становлюсь мягкотелой.
Я могла бы принять нурофен,
Иль другую подобную гадость,
И 03 набрать без проблем,
Под наркоз…может быть. Постараюсь.
.......................
Улыбаюсь тебе, моя боль,
Ты всё рвешь? Всё царапаешь души?
Других ты порок, а не мой –
Мы же столько с тобою дружим.

Твои глаза.. в них невозможно утонуть –
В них, как в болото, медленно затянет.
Немеет тело, холодеет грудь,
И сердца стук сознанье заглушает.

Твои глаза, ресницы и прищур,
Улыбка хитро-нежно-колко
Так обжигающе сбивают с толку.
И кто бы знал, как я боюсь!
Вдруг не успею? Не спасусь?
Вдохну и только захлебнусь?
Предупреди, осталось сколько?

Твои глаза.. о, Боже, дай мне сил
От этих глаз на миг очнуться,
Запомнить, что вокруг за мир,
и…(я решусь)…в них снова окунуться.

Моя луна и черная дорога,
Прохладный ветер обнимает город.
Мой милый мальчик, ты меня не трогай –
Я сегодня и навек свободна.

Моя постель уже совсем остыла;
Она – моя, а не как прежде наша.
Нет, я номер телефона не сменила,
К тому же есть еще домашний.

Моя бессонница совсем меня забыла –
С одиннадцати до шести и утром кофе.
О том, что будто много надо силы
Ты, нежный мальчик мой, не думай.

Мое спокойствие и тишина квартиры,
Мое дыхание как никогда свободно.
И то, что мы когда-то вместе жили
Я просто иногда немного помню.

Что висят за спиной изорваны, выжжены.
Та, что не тело, прОпита, на ничто разменяна, раздарена, обглодана,
клеймом запятнана – до шипения нежной вдавлено –
на «кто ты такой?!» поперек и вдоль –
не по тому –
исхлёстана,
как будто невзначай
исполосана.
----------------------
Пульс.
Вдруг.
Нечаянный звук?
В такт.
Еще.
Отчаянный стук.
Хрип.
На Вдох.
Пробирает тепло.
Открываю.
Туман.
И встаю еще?
----------------------
Те, что за спиной, знаешь, выжили.
Та, что не тело, очнулась, немного шатало иногда еще,
но оправилась, улыбнулась,
хотя теперь стала краситься –
мне не очень, но тебе понравится.
Знаешь, после перебитого->перепитого->пережитого,
да, признаЮсь, наживую зашитого,
и стало бы, может, без разницы,
но, представляешь, посмейся, я вдруг стала сильнее.
Спасибо.
Мне это нравится.

я резко вверх из пустоты
в безумной радости вспорхнула -
мне срочно нужно донести
(успеть хотя бы до шести)
Что, Боже, Боже, я безумна!!
Я ближе к солнцу – не слепИт,
И резкий ветер не морозит,
И болью больше не знобит,
На поворотах не заносит!
Что дрожь в коленках – не в руках!
Глаза горят – не месть – безумье!
(В лучах его сгорело в прах
Когда-то горькое раздумье.)
И я смеюсь! О, Боже, знаешь,
Я просто счастьем разольюсь,
Я в сердце каждого вопьюсь,
Я заражу их, понимаешь?!
Во мне же сил как…ЗАКРИЧУ!!
Я прерываюсь…я спешу
Глазами, сердцем улыбаюсь!
Да! в тех руках уже не плавлюсь!
Сто тысяч ДА!!!! О, я живу!

Ты…
раньше…
вроде было за*бись.
Я не пишу таких уже убитых фраз,
Что крыльев нет, и что внутри скребутся кошки.
Я замужем. Семья. Полсотни жадных крыс
Пищат, грызут мою израненную кожу.
Мой муж
боится моих строк.
Он прав. А я хочу смеяться.
(Для рифмы, кажется, «курок»?)
А мне бы просто дое*аться.
Ты…раньше…масса всяких «ты»,
На «мы» променянных, на «вы» зашитых.
Запутать? Нееет. Снимаю швы.
Не зАжило там? Перебито?
А я нажму? Так гадко. Будет по х*й.
Давай я вправлю?
Стой.
Прошу прощенья.
Я замужем. Семья. И ты не проклят.
А это так. Хотелось, чтоб последнее творенье.

У меня от ноутбука температура и аллергия на сотовый.
Осень. Меняю шкуру. Сколько их?
Золотое не там…на левой – тяжелое.
Навязчивая идея…что и где у меня прожженное?
Что там посолено-пересолено? Встаю на цыпочки –
Что-то сломлено?
Я сейчас. Как там было? Раздроблено?
Хм. Не забыла. Запомнила.
У меня от ноутбука температура. Сегодня пятница?
Числа не помню – на авось. Не считается?
Чихаю. Слезы. От аллергии пить.
А дописать – банально.
Ушла курить.

Я пишу тебе, мама, тяжелой рукой,
Я пишу, ты прости, что так колко…
Я хочу…мне прилечь бы с тобой..
Мама, душу зашей мне иголкой?.

Ты же можешь, я знаю…уже в пути
Я по рельсам…боюсь, не доеду.
Как же мне, мама, себя спасти?
Твоя дочь потеряла цену.
Я, мамочка, все же еще жива!
Просто все тело в агонии,
А грудь почему-то моя холодна,
И имя свое я не помню..

Ты обещала, что будут любить!
Ох, мама, я так виновна,
Что пришлось залпом яда испить;
Где сочится - лимоном и солью.

Я пишу тебе, мама, тяжелой рукой,
Ты моя милая, чистая, нежная.
Письмо не пошлю – не нарушу покой,
Только нитку с иглой все же вышли?


не знаю, как у вас, но я не могу поделиться со своей мамой...не потому, что у нас с ней плохие отношения..нет. Просто ее девочка выросла и не привыкла плакать на чьем-то плече - только на бумаге) и это мое письмо к ней, но она его не прочитает, потому что я для нее всегда сильная, всегда улыбаюсь:)

И вот я снова у тебя!
А мы с тобой так не похожи,
Хотя любой второй прохожий
Твоей сестрою назовет меня..

Они слепые и не знают,
Что мы не сестры, и не навсегда,
Хотя я чую, остро…кожей
Той самой, дико не похожей,
Что ты родная для меня.

Что ты со мной и брызги счастья,
И горечь кофе, бред вина,
Молчанье дыма, сладость фальши,
И боль и слезы коньяка,
Улыбку хитрую удачи,
Почуешь сердцем…как и я..

Нет, мы не сестры…мы поглубже –
Мы так срослись-переплелись,
За что, подруга, нашу жизнь
Благодарим. Насколько было б хуже
Когда бы мы с тобою так и не нашлись.:)

Эта улица - тихо и жутко немного,
Эта ночь в промежутках застыла в дорое,
Эта тень не лежит, и кварира пуста,
А с луной опустели и наши сердца.

Эта улица - тихо... хочу закричать,
А смогу ли, как ты, просто ждать и молчать?

И, кажется, словно, они, как тогда,
Мне дали условно, а ты навсегда?

Я маму прошу мое горе простить,
Но мама не сможет, как ты, отпустить...

Эта улица - день...но нет того дня,
Когда руки твои согреют меня -
Судья не обнимет виновницу в ночь,
У него есть жена, любовница, дочь.

Это я не пишу - не ложится строка.
Эта улица - дрожь...и так день ото дня.

как я пишу...читайте..а может и комментируйте..?


Опять замкнуло эту боль переписать,
Выкомкать, словами запятнать!
И захлебнуться, подавиться – едкий дым -
Коньяк не пьется – отдает седым.
И пальцы в волосы за дрожь пустого (простого?) Я
В полемике не знающих меня…

Мне закричать бы и послать к чертям
Разбить ноутбук – мой бесполезный хлам
Читать газеты и смотреть кино…
Сжимает горло…вот оно…
По клавишам руками – нет, не то…

И за спиною, как маньяк,
Откинув волосы мои…«дыши…вот так» -
Температурой шепчет: «ты молчи,
Все будет быстро, детка…не кричи…»

Я напишу так образ твой:
Уродливый, безликий и немой,
От возбуждения трясущийся… покой
Срывающий набитою рукой;
Дыша мне в ухо, капая слюной,
На пике наслажденья, обладая мной..

Нет сил…я написала…этот тоже твой

А где-то в тишине было:
…
Когда жива была, забыла –
Летала, бегала, кружила,
Может, улыбалась даже,
А может, не тому дарила,
Давала, плакала, смеялась,
Была и самой даже барби краше,
Умнее сучки той Наташи,
Горда была, парламент закурила –
Вокруг все мелочь и на все забила…
Молчи!
Не говори!
Не думай даже…

А где-то в тишине было:
Как на ране кровь и плеть туда же
Еще раз! Бей! Сильнее! Задыхаюсь…
Ты по лицу – я улыбаюсь,
Давай по нервам – я же издеваюсь.

Летала, бегала, кружила,
Может, улыбалась даже.
А может, не тому дарила…

Молчи!
И знай, что …

Я к тебе пришла не за прощеньем,
И не в глаза твои смотреть,
Я не пришла за болью иль весельем,
И не с подругой водку пить.

Да мы с тобой уж не знакомы -
Дороги, верно, разошлись.
Смотри, в толпе людей веселых
Со мной случайно не столкнись.

По пелене немого зала
Походкой плавною пройду.
А то, что «здравствуй» не сказала…

Я просто кофе закажу.

И буду пить напиток горький
(А знаешь, кофе не люблю)
За этот только взгляд твой колкий,
Кусая губы…
молча закурю..

Холодными глазами согревать?
Холодными руками обнимать?
Холодными губами целовать?
И забирать в себя цветы, любовь и ласку
Неужто мне нельзя? Красиво лгать
И улетать в себе не кажется прекрасным?
Целуешь – и целуй… мечтаешь – и мечтай…
Теряешь тень – теряй ее теряй!..
Твоя душа закрыта в ней, но ты не умирай;
Бессмертным будешь, солнце мне продай,
Которое внутри так часто бьется,
Но в ВАС любовь не остается,
Она теряется, сползает и смеется…
Смеется так, что боль навеки остается…
А сердце бьется, бьется… тяжелей…
И ты свое спасешь… а ей?
Неужто мне купить придется,
Что ей всего теперь ценней?
Ты смотришь, пьешь, смеешься,
Ты куришь и живешь один.
И кто ты без нее? Оплошность,
И наглая ухмылка от судьбы…

Ты думаешь, что мной живешь?
Ты думаешь, что я твой идеал?
Что для меня ты б на колени встал
И клялся мне, что за меня умрешь?
Так знай, что я бессмертна… значит, лжешь?
Так знай, что в ночь, когда ты мне отдался,
Она свою мне душу продала,
И на полученные силы ножом себе по венам провела;
И не небес коснулась, и не пыли, а за тебя по глупым ангелам пошла…

Молчишь?.. молчишь… ты испугался?
Смешно… недавно улыбался…
Как жаль, прости, что ты узнал так рано.
Неужто у тебя осталась рана
Из-за того, что с ней ты не остался?