По сердечным ритмам сверять широты,
Километры мерить часами песочными,
Каждый день друг к другу – ГДЕ ты и ЧТО ты? -
Спешить навстречу телеграммами срочными.
Провожать с вокзалов поезда почтовые,
Корабли летучие с якорей срывать,
Мы с тобой не первые и так не по-новому,
На прочность души спешим испытывать.
Нам в пустынях колодцы искать глубокие,
В мертвых почвах строить дома бумажные,
Мы, такие по-разному одинокие,
Может, будем однажды одинаково счастливы?!
Километры мерить часами песочными,
Каждый день друг к другу – ГДЕ ты и ЧТО ты? -
Спешить навстречу телеграммами срочными.
Провожать с вокзалов поезда почтовые,
Корабли летучие с якорей срывать,
Мы с тобой не первые и так не по-новому,
На прочность души спешим испытывать.
Нам в пустынях колодцы искать глубокие,
В мертвых почвах строить дома бумажные,
Мы, такие по-разному одинокие,
Может, будем однажды одинаково счастливы?!
Фантазия
Он всех одаривал своей улыбкою,
А мне казалось - судьбоносными знаками,
Звал одну «умницей», другую «рыбкою»,
А я чертила нервные каракули.
Он познавал любовь путем опытным,
Сопоставлял причины и следствия,
А я от нежности с ума безропотно -
А мне его игра по сердцу лезвием.
Он всё в гляделки с девочками пробовал,
По ножкам мысленно, а иногда - действием,
А меня страх безмерный сковывал,
Что раньше времени прощаюсь с детством я.
А я от осени до осени с опаскою,
А мне по сторонам смотреть приходится.
Его серый костюм с нелепым галстуком –
На нем все мысли клином как-то сходятся.
Вдруг встретились – стоит такой поломанный
Смотрит с улыбкой своей странною.
Нашел под сердцем железу искомую
И вот теперь меня – уже желанную.
А он, наверное, уже наученный –
Природу изучил любовной логики.
Вот только взгляд его слегка измученный,
Скорей всего от слишком сложных опытов.
Ошибки – временны, прощенье – нАвечно,
Через порядок лет чего уж прятаться…
P.S.: та встреча выдалась весьма удачною – он собирается ко мне посвататься.
А мне казалось - судьбоносными знаками,
Звал одну «умницей», другую «рыбкою»,
А я чертила нервные каракули.
Он познавал любовь путем опытным,
Сопоставлял причины и следствия,
А я от нежности с ума безропотно -
А мне его игра по сердцу лезвием.
Он всё в гляделки с девочками пробовал,
По ножкам мысленно, а иногда - действием,
А меня страх безмерный сковывал,
Что раньше времени прощаюсь с детством я.
А я от осени до осени с опаскою,
А мне по сторонам смотреть приходится.
Его серый костюм с нелепым галстуком –
На нем все мысли клином как-то сходятся.
Вдруг встретились – стоит такой поломанный
Смотрит с улыбкой своей странною.
Нашел под сердцем железу искомую
И вот теперь меня – уже желанную.
А он, наверное, уже наученный –
Природу изучил любовной логики.
Вот только взгляд его слегка измученный,
Скорей всего от слишком сложных опытов.
Ошибки – временны, прощенье – нАвечно,
Через порядок лет чего уж прятаться…
P.S.: та встреча выдалась весьма удачною – он собирается ко мне посвататься.
А заблудилось где-то это счастье мое,
Притаилось тихо, все ждет до весны,
Ему бы веткой вербы постучать в окно,
Ему бы утром ранним да в мои сны.
По дорогам пыльным, по полям, по лесам
Оно куда-то мчится да всё не ко мне,
А мне б не верить слухам да пустым словам,
А мне б за ним по следу на лихом коне.
И пусть янтарным светом меня день ослепит,
Молоком туманов окутает ночь,
А мне бы знать только, куда ж оно спешит,
Я б к нему навстречу да из хоромов прочь.
Не бывает дыма без шального огня,
Без свинцовых туч дождю не пролить,
А не случиться диво без тебя, без меня,
Мне за это свечи жечь да Бога молить.
Притаилось тихо, все ждет до весны,
Ему бы веткой вербы постучать в окно,
Ему бы утром ранним да в мои сны.
По дорогам пыльным, по полям, по лесам
Оно куда-то мчится да всё не ко мне,
А мне б не верить слухам да пустым словам,
А мне б за ним по следу на лихом коне.
И пусть янтарным светом меня день ослепит,
Молоком туманов окутает ночь,
А мне бы знать только, куда ж оно спешит,
Я б к нему навстречу да из хоромов прочь.
Не бывает дыма без шального огня,
Без свинцовых туч дождю не пролить,
А не случиться диво без тебя, без меня,
Мне за это свечи жечь да Бога молить.
Дождь – холодными, крупными каплями по окну,
Дождь - один на двоих, только окна у нас разные.
У меня – сверху пыльное, а дальше я не пойму,
У тебя – в отпечатках пальцев чужих – грязное.
Дождь - и уже не видно сквозь окна ни ночи, ни дня,
Только одни разводы – сплошные и водянистые.
Но однажды окна высохнут после дождя,
И мы увидим – они стали одинаково чистые.
Дождь - один на двоих, только окна у нас разные.
У меня – сверху пыльное, а дальше я не пойму,
У тебя – в отпечатках пальцев чужих – грязное.
Дождь - и уже не видно сквозь окна ни ночи, ни дня,
Только одни разводы – сплошные и водянистые.
Но однажды окна высохнут после дождя,
И мы увидим – они стали одинаково чистые.
Я смогу забыть тебя навсегда
И с успехом себе внушить,
Что слово ТЫ значит НИКОГДА,
И что с этим возможно жить.
Я сумею другому понравиться,
Родить ему дочь и сына,
Но душа-то с тобой останется,
Поэтому БЕЗ ТЕБЯ значит МИМО.
И когда после долгой зимы
Я случайно тебя увижу,
Мне покажется слово МЫ
В отражении талой лужи.
И когда, вопреки всем правилам,
Мы станем с тобой исключением,
Словари перепишем набело
С предисловием МЫ - БЕЗ СОМНЕНИЯ.
И с успехом себе внушить,
Что слово ТЫ значит НИКОГДА,
И что с этим возможно жить.
Я сумею другому понравиться,
Родить ему дочь и сына,
Но душа-то с тобой останется,
Поэтому БЕЗ ТЕБЯ значит МИМО.
И когда после долгой зимы
Я случайно тебя увижу,
Мне покажется слово МЫ
В отражении талой лужи.
И когда, вопреки всем правилам,
Мы станем с тобой исключением,
Словари перепишем набело
С предисловием МЫ - БЕЗ СОМНЕНИЯ.
Ваши двери случайно были открыты,
В окнах горел приглушенный свет.
И я рискнула зайти к Вам с визитом
Впервые за долгих двенадцать лет.
Вы меня угощали лавандовым медом,
Привезенным из дальних, загадочных стран.
А я жаловалась на капризы погоды,
И что пора бы утихнуть ветрам.
Я иронично называла Вас «мальчик»,
Целовала мысленно в седые виски,
И, кажется, в голосе не было фальши,
Когда я врала, что живу без тоски.
А Вы как-то странно мне улыбались,
Пытались поймать мой рассеянный взгляд.
И, наверное, даже в любви признавались
Тоже мысленно и невпопад.
А потом я проснулась…
и спозаранку
Мне часы вдруг отбили двенадцать раз,
А в Вашем буфете треснула банка
С лавандовым медом… про запас…
В окнах горел приглушенный свет.
И я рискнула зайти к Вам с визитом
Впервые за долгих двенадцать лет.
Вы меня угощали лавандовым медом,
Привезенным из дальних, загадочных стран.
А я жаловалась на капризы погоды,
И что пора бы утихнуть ветрам.
Я иронично называла Вас «мальчик»,
Целовала мысленно в седые виски,
И, кажется, в голосе не было фальши,
Когда я врала, что живу без тоски.
А Вы как-то странно мне улыбались,
Пытались поймать мой рассеянный взгляд.
И, наверное, даже в любви признавались
Тоже мысленно и невпопад.
А потом я проснулась…
и спозаранку
Мне часы вдруг отбили двенадцать раз,
А в Вашем буфете треснула банка
С лавандовым медом… про запас…
А мне бы шубу обменять на телогрейку,
И притворившись в ней бездомной нищей,
В твоем дворе облюбовать скамейку
В надежде, что хоть раз тебя увижу.
А мне бы золото свое пристроить в скупку,
И выменяв его на три копейки,
Купить вниманья твоего одну минутку
У той дурацкой, старенькой скамейки.
А мне бы все свои мечты и настроенья
Собрать в один тугой и крепкий узел,
И подарить тебе на день рожденья,
Пусть полежат в твоем чулане мертвым грузом.
А мне б гордыню разделить на свои годы
И заглянуть к тебе с большим приветом,
Узнала б я, что ты давно уже все продал
И у скамейки ждешь меня с букетом.
И притворившись в ней бездомной нищей,
В твоем дворе облюбовать скамейку
В надежде, что хоть раз тебя увижу.
А мне бы золото свое пристроить в скупку,
И выменяв его на три копейки,
Купить вниманья твоего одну минутку
У той дурацкой, старенькой скамейки.
А мне бы все свои мечты и настроенья
Собрать в один тугой и крепкий узел,
И подарить тебе на день рожденья,
Пусть полежат в твоем чулане мертвым грузом.
А мне б гордыню разделить на свои годы
И заглянуть к тебе с большим приветом,
Узнала б я, что ты давно уже все продал
И у скамейки ждешь меня с букетом.
Как землетрясение – из-под ног что-то зыбкое, шаткое, волнами,
На колени быстрее, да ниже, ниже – чтобы спастись.
И каяться, и просить за него, за себя у Бога мне,
Пока еще на земле – молись, родная, молись, молись.
Как буранами снежными, замело все вьюгами белыми, страшными,
Нас годами как льдами сковало – самим их не растопить.
Только кое-где память цветами хрупкими, нежными, красными
Цепляется за ноги и мешает по льду скользить.
Как стихийное бедствие, как цунами накрыло-задело жуткое,
Разбросало нас - голова моя бедная – он где-то там, я здесь.
Но с другой стороны сознания еще видно мелкими, четкими буквами
Имя его, а еще мельче – надежда есть.
На колени быстрее, да ниже, ниже – чтобы спастись.
И каяться, и просить за него, за себя у Бога мне,
Пока еще на земле – молись, родная, молись, молись.
Как буранами снежными, замело все вьюгами белыми, страшными,
Нас годами как льдами сковало – самим их не растопить.
Только кое-где память цветами хрупкими, нежными, красными
Цепляется за ноги и мешает по льду скользить.
Как стихийное бедствие, как цунами накрыло-задело жуткое,
Разбросало нас - голова моя бедная – он где-то там, я здесь.
Но с другой стороны сознания еще видно мелкими, четкими буквами
Имя его, а еще мельче – надежда есть.
Знаешь, я в каждой строчке себя приближаю
К осознанию одного –
Какая бы ни была Земля большая
Мы встретимся все равно.
И пусть ты не помнишь-не знаешь
Кто я и как меня звать,
Я все-таки смею надеяться –
Ты захочешь это узнать.
Ведь ты в своих мудрых книгах,
На научных скучных страницах,
А я в своих глупых рифмах,
В бесконечных стихов вереницах –
Мы пытаемся выписать-вычитать,
Что на сердце печатью выжжено,
Что давно пора высказать-выкричать
Тому, кто нам Богом суженый.
Ты - званиями и сединами,
Я - исповедью и молитвами,
Каждый своею дорогой длинною,
Своею проигранной битвою.
Слезами, обидами, болью, прощеньями,
Теми, кого называли своей судьбой –
Всем, что в итоге становится прочными звеньями
В той цепочке, что свяжет тебя со мной.
И встреча будет – немая сцена –
Глазами в глаза, и лоб в лоб,
Чтоб до дрожи в наших бедных разбитых коленях,
И чтоб в нервный озноб.
Потому что я в каждой строчке тебя приближаю
К пониманию смысла встреч –
К тому, что Земля не такая уж и большая,
Чтоб друг от друга нас уберечь.
К осознанию одного –
Какая бы ни была Земля большая
Мы встретимся все равно.
И пусть ты не помнишь-не знаешь
Кто я и как меня звать,
Я все-таки смею надеяться –
Ты захочешь это узнать.
Ведь ты в своих мудрых книгах,
На научных скучных страницах,
А я в своих глупых рифмах,
В бесконечных стихов вереницах –
Мы пытаемся выписать-вычитать,
Что на сердце печатью выжжено,
Что давно пора высказать-выкричать
Тому, кто нам Богом суженый.
Ты - званиями и сединами,
Я - исповедью и молитвами,
Каждый своею дорогой длинною,
Своею проигранной битвою.
Слезами, обидами, болью, прощеньями,
Теми, кого называли своей судьбой –
Всем, что в итоге становится прочными звеньями
В той цепочке, что свяжет тебя со мной.
И встреча будет – немая сцена –
Глазами в глаза, и лоб в лоб,
Чтоб до дрожи в наших бедных разбитых коленях,
И чтоб в нервный озноб.
Потому что я в каждой строчке тебя приближаю
К пониманию смысла встреч –
К тому, что Земля не такая уж и большая,
Чтоб друг от друга нас уберечь.
Знаешь, я в каждой строчке себя приближаю
К осознанию одного –
Какая бы ни была Земля большая
Мы встретимся все равно.
И пусть ты не помнишь-не знаешь
Кто я и как меня звать,
Я все-таки смею надеяться –
Ты захочешь это узнать.
Ведь ты в своих мудрых книгах,
На научных скучных страницах,
А я в своих глупых рифмах,
В бесконечных стихов вереницах –
Мы пытаемся выписать-вычитать,
Что на сердце печатью выжжено,
Что давно пора высказать-выкричать
Тому, кто нам Богом суженый.
Ты - званиями и сединами,
Я - исповедью и молитвами,
Каждый своею дорогой длинною,
Своею проигранной битвою.
Слезами, обидами, болью, прощеньями,
Теми, кого называли своей судьбой –
Всем, что в итоге становится прочными звеньями
В той цепочке, что свяжет тебя со мной.
И встреча будет – немая сцена –
Глазами в глаза, и лоб в лоб,
Чтоб до дрожи в наших бедных разбитых коленях,
И чтоб в нервный озноб.
Потому что я в каждой строчке тебя приближаю
К пониманию смысла встреч –
К тому, что Земля не такая уж и большая,
Чтоб друг от друга нас уберечь.
К осознанию одного –
Какая бы ни была Земля большая
Мы встретимся все равно.
И пусть ты не помнишь-не знаешь
Кто я и как меня звать,
Я все-таки смею надеяться –
Ты захочешь это узнать.
Ведь ты в своих мудрых книгах,
На научных скучных страницах,
А я в своих глупых рифмах,
В бесконечных стихов вереницах –
Мы пытаемся выписать-вычитать,
Что на сердце печатью выжжено,
Что давно пора высказать-выкричать
Тому, кто нам Богом суженый.
Ты - званиями и сединами,
Я - исповедью и молитвами,
Каждый своею дорогой длинною,
Своею проигранной битвою.
Слезами, обидами, болью, прощеньями,
Теми, кого называли своей судьбой –
Всем, что в итоге становится прочными звеньями
В той цепочке, что свяжет тебя со мной.
И встреча будет – немая сцена –
Глазами в глаза, и лоб в лоб,
Чтоб до дрожи в наших бедных разбитых коленях,
И чтоб в нервный озноб.
Потому что я в каждой строчке тебя приближаю
К пониманию смысла встреч –
К тому, что Земля не такая уж и большая,
Чтоб друг от друга нас уберечь.
А у нас глаза стали одного цвета,
Во всем мире зима – у нас одних лето.
Во всем мире тоска и снежность,
А у нас с тобой тепло и нежность.
А мне не вериться, что могло быть иначе,
Что когда-то были мы совсем незрячими.
Что ты уходил, я оставалась,
Что ты потерял, я растерялась.
А я теперь буду за тебя молиться,
Перестану искать тебя в других лицах.
А я не знала, что когда взаимно
Вместо лирики так хочется гимнов.
Во всем мире зима – у нас одних лето.
Во всем мире тоска и снежность,
А у нас с тобой тепло и нежность.
А мне не вериться, что могло быть иначе,
Что когда-то были мы совсем незрячими.
Что ты уходил, я оставалась,
Что ты потерял, я растерялась.
А я теперь буду за тебя молиться,
Перестану искать тебя в других лицах.
А я не знала, что когда взаимно
Вместо лирики так хочется гимнов.
Маски сброшены, краски смыты,
Последний зритель покинул ложу.
Спектакль отыграли – оказались квиты -
Никто никому ничего не должен.
Труппа распущена, афиши сорваны,
Режиссер играет в парке на скрипочке.
Ты доволен, а я свободная -
Никто не дергает больше за ниточки.
Прощались весело – с криком и свистами.
Не смогли осилить роли характерной.
Видно были мы плохими артистами.
Или служили не в том театре мы.
Последний зритель покинул ложу.
Спектакль отыграли – оказались квиты -
Никто никому ничего не должен.
Труппа распущена, афиши сорваны,
Режиссер играет в парке на скрипочке.
Ты доволен, а я свободная -
Никто не дергает больше за ниточки.
Прощались весело – с криком и свистами.
Не смогли осилить роли характерной.
Видно были мы плохими артистами.
Или служили не в том театре мы.
Притвориться кошкою – проникнуть в твой дом,
Стать твоею ложкою, твоим утюгом.
Легкой паутиною залететь в окно,
Теневой картиною лечь на полотно.
Случайною снежинкою растаять на щеке,
Крохотной пылинкою осесть на пиджаке.
Одеялом плюшевым укутать твои сны
И морозным кружевом замерзнуть до весны.
Или просто смелою прийти, когда не ждешь
И сказать заветное – здравствуй, как живешь?
Стать твоею ложкою, твоим утюгом.
Легкой паутиною залететь в окно,
Теневой картиною лечь на полотно.
Случайною снежинкою растаять на щеке,
Крохотной пылинкою осесть на пиджаке.
Одеялом плюшевым укутать твои сны
И морозным кружевом замерзнуть до весны.
Или просто смелою прийти, когда не ждешь
И сказать заветное – здравствуй, как живешь?
Всех с наступающим февралем!!!
Такое возможно только весной,
А не февральским утром –
Я почти час говорила с тобой
И не считала минуты.
Такое возможно только в стихах,
А не в обычной прозе,
Но я угадала в твоих глазах
Такую желанную просьбу.
Такое возможно только в мечтах,
А наяву - не часто,
Ты уже меня носишь на руках?!
А мне так неловко - ОТ СЧАСТЬЯ.
А не февральским утром –
Я почти час говорила с тобой
И не считала минуты.
Такое возможно только в стихах,
А не в обычной прозе,
Но я угадала в твоих глазах
Такую желанную просьбу.
Такое возможно только в мечтах,
А наяву - не часто,
Ты уже меня носишь на руках?!
А мне так неловко - ОТ СЧАСТЬЯ.
Зато честно...
Хочешь, я тебе все отдам?!
Пусть тебе это поможет.
А ты наотмашь да по щекам,
Кипятком по горячей коже…
Хочешь, я тебе все верну?!
Оплачу я в игре все свечи.
А ты мне - Я в долг не беру,
Отдавать будет нечем…
Пусть тебе это поможет.
А ты наотмашь да по щекам,
Кипятком по горячей коже…
Хочешь, я тебе все верну?!
Оплачу я в игре все свечи.
А ты мне - Я в долг не беру,
Отдавать будет нечем…
Время – не лечит, года – не лекарство,
Календари – насмешки.
Это не шутки и не коварство,
Это страсти издержки.
Милое дело – захлопнулись двери,
Ключ от замка – наружу.
Только в случайности я не верю –
Значит, так было нужно.
Нужно остаться в полном сознании
Наедине с собою.
И отмерять себе наказание
По часовому бою.
Чтоб не осталось ни капли страсти,
Только сплошная нежность.
Чтоб быть у времени не во власти,
Знать – любовь – это вечность.
Календари – насмешки.
Это не шутки и не коварство,
Это страсти издержки.
Милое дело – захлопнулись двери,
Ключ от замка – наружу.
Только в случайности я не верю –
Значит, так было нужно.
Нужно остаться в полном сознании
Наедине с собою.
И отмерять себе наказание
По часовому бою.
Чтоб не осталось ни капли страсти,
Только сплошная нежность.
Чтоб быть у времени не во власти,
Знать – любовь – это вечность.
Мне сегодня весь день плутать
Среди странных улиц и лиц,
А я иду, чтоб Тебе отдать
Всех своих пойманных птиц.
А их долго ловила и в прок,
Оставляла на этот день.
Из их перьев сплела я венок
Да носить его стало лень.
Этих птиц я Тебе даю –
Отпусти их своей рукой.
Пусть схоронят в далеком краю
Все, что было да не с Тобой.
Среди странных улиц и лиц,
А я иду, чтоб Тебе отдать
Всех своих пойманных птиц.
А их долго ловила и в прок,
Оставляла на этот день.
Из их перьев сплела я венок
Да носить его стало лень.
Этих птиц я Тебе даю –
Отпусти их своей рукой.
Пусть схоронят в далеком краю
Все, что было да не с Тобой.
Она близко была неузнанной,
Ты таких боялся всегда,
Непонятная, странно-грустная,
Зачем тебе эта беда?
И что тебе до той девочки,
Грустно смотревшей в пол,
У тебя своя философия,
Выбора из двух зол.
Ни к чему тебе осложнения
В виде пары влюбленных глаз.
Прочь тревоги и прочь сомнения –
Эти слабости не для Вас.
Захлебнувшись своим одиночеством,
Изучая основы основ,
Ты будешь упрямо настаивать
На избранности чудаков.
Но наступит день неожиданный
Среди сотен обычных дней
И захочется так романтики
Посеревшей душе твоей.
Ты забросишь все свои принципы
И закроешь на ключ свой стол
И захочешь увидеть ту девочку,
Грустно смотревшую в пол.
По перронам да по запасникам
Ты пойдешь чтоб грустить о ней.
Всюду будет она мерещиться
В паутине ночных огней.
И когда-нибудь таки встретитесь
И ты выберешь из всех зол
Только грустные, серо-зеленые,
Те, что смотрели в пол.
Ты таких боялся всегда,
Непонятная, странно-грустная,
Зачем тебе эта беда?
И что тебе до той девочки,
Грустно смотревшей в пол,
У тебя своя философия,
Выбора из двух зол.
Ни к чему тебе осложнения
В виде пары влюбленных глаз.
Прочь тревоги и прочь сомнения –
Эти слабости не для Вас.
Захлебнувшись своим одиночеством,
Изучая основы основ,
Ты будешь упрямо настаивать
На избранности чудаков.
Но наступит день неожиданный
Среди сотен обычных дней
И захочется так романтики
Посеревшей душе твоей.
Ты забросишь все свои принципы
И закроешь на ключ свой стол
И захочешь увидеть ту девочку,
Грустно смотревшую в пол.
По перронам да по запасникам
Ты пойдешь чтоб грустить о ней.
Всюду будет она мерещиться
В паутине ночных огней.
И когда-нибудь таки встретитесь
И ты выберешь из всех зол
Только грустные, серо-зеленые,
Те, что смотрели в пол.
Когда я буду счастливой – перестану писать стихи,
Я забуду все темы, искуплю все грехи.
Когда я буду любимой – перестану во сне мечтать,
Разрешу все дилеммы, поверну реки вспять.
Когда я буду свободной – куда-нибудь улечу,
Только вздохну спокойно – и назад захочу.
Когда я буду успешной – оплачу былые долги,
И заживу достойно, и с сойду с ума от тоски.
Когда я буду ученой – я напишу доклад
О сущности человека, который себе не рад.
И тогда я буду довольна, и смогу, наконец, понять –
Что получая много, много придется терять.
Я забуду все темы, искуплю все грехи.
Когда я буду любимой – перестану во сне мечтать,
Разрешу все дилеммы, поверну реки вспять.
Когда я буду свободной – куда-нибудь улечу,
Только вздохну спокойно – и назад захочу.
Когда я буду успешной – оплачу былые долги,
И заживу достойно, и с сойду с ума от тоски.
Когда я буду ученой – я напишу доклад
О сущности человека, который себе не рад.
И тогда я буду довольна, и смогу, наконец, понять –
Что получая много, много придется терять.
Нет ни совести, ни злости,
Только знаю, точно знаю,
Что самой себе, как в кости,
Я сегодня проиграю.
Испугаться будет поздно,
Откупиться – больше нечем.
Все серьезно, так серьезно,
Когда ждешь годами встречу.
Только знаю, точно знаю,
Что самой себе, как в кости,
Я сегодня проиграю.
Испугаться будет поздно,
Откупиться – больше нечем.
Все серьезно, так серьезно,
Когда ждешь годами встречу.
Письмо
Впервые за много лет
Решилась тебе написать,
Хочу передать привет
И осторожно узнать,
Как эти годы ты жил,
Насколько ты стал мудрей?
Что в себе ты открыл
За эти тысячи дней?
Кто был у тебя в гостях,
С кем встречал ты рассвет?
В каких побывал краях
И где тебя больше нет?
Учился ты или учил,
Какие книги читал?
Ты любишь или любил?
Мечтаешь или мечтал?
Если решишь промолчать,
Не отправляй свой ответ,
А захочешь мне написать –
Я вложила обратный конверт.
Просто пришли его в срок,
Пошути, дай добрый совет,
А я прочту между строк
Помнишь меня или нет…
Решилась тебе написать,
Хочу передать привет
И осторожно узнать,
Как эти годы ты жил,
Насколько ты стал мудрей?
Что в себе ты открыл
За эти тысячи дней?
Кто был у тебя в гостях,
С кем встречал ты рассвет?
В каких побывал краях
И где тебя больше нет?
Учился ты или учил,
Какие книги читал?
Ты любишь или любил?
Мечтаешь или мечтал?
Если решишь промолчать,
Не отправляй свой ответ,
А захочешь мне написать –
Я вложила обратный конверт.
Просто пришли его в срок,
Пошути, дай добрый совет,
А я прочту между строк
Помнишь меня или нет…
Устроить простой выходной,
Весь день прозевать и промаяться,
Поверить, что быть одной
Может даже понравиться.
Удивить себя пирогом,
Угостить коньяком с лимонами,
А вечером, перед сном,
Почитать Андрея Платонова.
Улыбнуться и погрустить,
И без сна до утра промучиться,
А под утро себе простить,
Что забыть тебя не получиться...
Весь день прозевать и промаяться,
Поверить, что быть одной
Может даже понравиться.
Удивить себя пирогом,
Угостить коньяком с лимонами,
А вечером, перед сном,
Почитать Андрея Платонова.
Улыбнуться и погрустить,
И без сна до утра промучиться,
А под утро себе простить,
Что забыть тебя не получиться...
Покрасить краской старый пол,
Обои в спальне переклеить,
Купить на кухню новый стол,
Ну и забыть тебя скорее.
Уснуть пораньше крепким сном,
Проснуться с новою судьбою,
Проветрить стены сквозняком,
Порвать все снимки, где нас двое.
А вечером, прийдя в свой дом,
Увидеть в мусорной корзине
Обои, что с таким трудом,
Я выбирала в магазине.
Обои в спальне переклеить,
Купить на кухню новый стол,
Ну и забыть тебя скорее.
Уснуть пораньше крепким сном,
Проснуться с новою судьбою,
Проветрить стены сквозняком,
Порвать все снимки, где нас двое.
А вечером, прийдя в свой дом,
Увидеть в мусорной корзине
Обои, что с таким трудом,
Я выбирала в магазине.
