ты мне уже больше не снишься. солёный привкус на губах-бах.
увидимся, когда я буду взрослой. или не буду. или не увидимся.
мыльные пузыри лопались один за другим.
некоторые дети плакали и жалели себя и их,
а другие, улыбаясь, вспоминали радужные бока.
это все не умеет говорить, не мое, не думайте.
пока глядела через витрину на вязаную гладь шарфов,
пока пыталась вправить плечи субтитрами, литрами,
пока щелкала по бэкспэйсу, сломали весь кайф, всё лицо,
и легче стало глотать стекло, чем слова.
стоптанные здания разрезали воздух,
развязали волосы, набрали 02, равнодушно хлопнули дверью,
ну, попрощались. ты веришь, что контакты
в icq забрали всё мое небо, все моё небольно? фотографии когда-то тоже
были людьми, у которых челка быстро отрастала. и слезы слезали. а потом
февраль, вранье, взаимные боли, ветер изо рта - и меня не стало.
снежинки сигаретами пахли. зарёванная заря.
ждала, что будет круто. и письмо про стихи.
обломалась. надломилась.
у вокзалов самый плохой вокал, каждая песня на повторе, чтобы тошнило.
размазывали по вагонам зеленый цвет, бежали за руками,
останавливались, лились. и потом две недели худеешь сердцем
пытаешься в мессаге кому-то вспомнить, как было хорошо в вчера, в 16 лет.
знакомым пофиг. они гасят либо кредиты, либо глаза,
кризис в мировой экономике, шутка ли.
да ничего, милая, молодая еще. это только и видят.
а я, бледная и плачущая, подводила черту и думала, что больше не пущу.
так близко, подводила глаза и думала, что вот он, конец. раз шестой. мило.
ну, зачем ты так? расплатились же, расплакались.
вышли из себя не на той остановке, зато нашли новые губы.
ты счастливый, я счастливая. одежда на плечиках.
простынь простыла, шторы закашлялись, прости ей незнание компьютера.
мы с ней похожи, запястья запятнаны духами одинаково. ржу.
правильные книги, фильмы, черты лица. вторники просят оставить вещи
на букву т - температуру и тебя. а по пятницам никто не будет больше привязан
настолько, чтобы стало еще пару раз больно от коричневых коричных глаз.
на уши давит контральто, на пальцы - Ctrl + Alt.
не думай обо мне, о тех, кто знал мои руки. ты ведь любишь холодные.
не меня. только холодные.так вот, не думай. я бы выглядела лучше, если бы умела быть хорошей. учила геометрию. не скучала.
не скачивала килобайтами царапины на руку, не хотела забыть даже потолок. солнечное сплетение выцвело, состиралось. море уходит спать. встретимся в следующем посте, в чужой постели.нажать "ок".

если бы меня спросили про дыхание, я бы промолчала
и нарисовала пунктир. слышно песни, от которых тошнит,
слышно людей, которые слушают песни, а потом их тошнит
друг от друга. сны застревают в дёснах, а потом всё равно
просыпаешься. минус одиннадцать - и ветер пьет смс-ки из пальцев.
минус одиннадцать - и ты можешь видеть поцелуи на запрокинутом лице города.
а может, не можешь. а может, и не поцелуи. своими красивыми нудными
словами не смогла сказать главное - эту боль не слышно.
беззвучные внутренности.
дождь шил косыми стежками пеленки новорожденным окнам.
полциферблата до тебя я хотела домой, засыпала с сырыми волосами,
чтобы отвлечь внимание и незаметно спрятать сырые глаза в подушку.
приехала в твой город, чтобы перестать улыбаться избито, стереть
эти сильные сильные пятна от кофе. одна девочка пыталась изменить жизнь.
один мальчик не пытался и изменял ей.
люди расстаются, всё еще расстаются, а потом ждут, кто закричит первый.
дождь разбил себе голову о щеки машин, так нелепо. такое не-лето.
бесконечные шарфы, конченные чувства,
короткие лав стори, возьми линейку.
минус одиннадцать, снова минус одиннадцать, - и хочется опрокинуть за окно все эти улыбки.
но по-прежнему просто надавливаешь на сердце, ну заткнись же.
а ты только попробуй эти веселые карие глаза.
они обязательно окажутся горькими. и какого черта,
они же минуту назад смели смеяться?! телефон расплакался звонком.
ребенок на новый год надел кислородную маску и расплакался. это тоже полифония.
если бы меня спросили про дыхание, я бы поставила прочерк.
а все бы думали, что это пунктир.

хорошие девочки пишут про первый снег, на их рисунках
он напоминает манную кашу. панельные дома почти пеналы -
кричат рукава. пенальти игрушечных паровозиков и детства
кому-то в лицо.а у меня снег похож на людей. первый - клёвый,
боишься наступить и обидеть эту белость, запачкать ей глаза
кровью из носа, словами изо рта, просишь цветов и весну в вену.
а через неделю не цепляет больше. я все еще только про снег.
второй, седьмой и какой-то там еще - невнятные, мимика мимо,
счастье, как аллергия на несквик. над переносицей проносятся
поезда, он пишет ей песни, а потом не может их петь. физически.
хорошие девочки переходят переходный возраст и не спотыкаются.
всегда помнят, когда и с кем последний раз. какая была музыка.
а я помню только, как раздевались, издевались. и цифры билайна.
смеялись над стихами Брюсова, а через четыре года вспомнили, как
смеялись, и захотелось выпить что-нибудь сильное, выбить что-нибудь
живое.я не ломаю комедии, честно. только пальцы - кнопкой "отправить".
и иногда рожаю разжатые ладони, чтобы кто-нибудь дочитал мою
запись до конца и снова промолчал.как там говорится - "сберегательный
банк не сберег чуда"? стать бы хорошей. спать с хорошей. на несколько дней,
а потом можно заново в эти стеклопакеты и пакеты со стеклами, выкашливая
себя в холодную смешную погоду.хоть бы один объяснил, что я нетуда.
кажется, что прощаюсь с людьми, рву лица, реву, а это просто фотки.
сколько же раз еще разрезать, куда уехать, откуда спрыгнуть. а вообще-то
этот пост должен был быть о твоих глазах. ангелы сидят на кухне и говорят,
что бога нет. и только я знаю, что ангелов тоже нет. это все наркотик.

Пройдет не так много времени и мы станем безнадежно взрослыми.Обзаведемся семьями и по вечерам будем сидеть с детьми.Перестанем травиться яркими синтетическими напитками и некачественным алкоголем.Сменим макфак на домашнюю еду.Бросим курить и обязательно будем бегать по утрам.Мы наконец-то будем высыпаться. Причем по ночам.Мы больше не будем сидеть в чате до полчетвертого утра.Прекратим вечно опаздывать и есть по ночам.Выбросим драные цветные джинсы и научимся носить деловую одежду.На нас больше не будут оборачиваться прохожие.И давно уже заживут проколы пирсинга.Такая себе среднестатистическая жизнь со среднестатистическим счастьем...
А потом нам станет скучно.И летним вечером, забросив в угол деловые бумаги, мы снова соберемся на одной из площадей любимого города.В вечернем небе будут пронзительно кричать ласточки, у киосков с пивом будет веселиться молодежь... И тогда мы вспомним себя.Ярких.Шумных.Безудержных.Все будет потом.Сейчас я подхватываю яркий рюкзак и снова пропадаю сутками напролет.Нет, мам, я не вернусь сегодня. Сегодня я буду с теми, кто так мне дорог!Мы будем прогуливать учебу, веселиться в магазинах, и кричать песни во весь голос.Мы снова не уснем до утра, променяв сон на энергетики.Мы будем встречать рассветы и провожать закаты.Пусть мы что-то делаем не правильно.Зато нам будет что вспомнить!