...Охотница... (31часть)

- Ты всё проверил? – нерешительно переспросила его я.
-Да, у меня есть для этого все возможности и связи. Они и вправду перечисляли тебе деньги, а всё, что ты имеешь, по большому счёту, - их подарки.
Я потупила взгляд.
- Как-то глупо всё получилось. Паула, неужели тебе нечего мне сказать?
-А что тебе сказать, может быть излюбленные позы для секса каждого из них?- я чувствовала себя беспомощной, видела, что всё может разрушиться в один момент, тот хрупкий мостик между нами. И тем не менее , я грубо ответила ему только потому, что мне было ужасно стыдно за себя. Ведь, что делает загнанный в угол зверь? Он рычит и кусается.
-Зачем ты сейчас такое говоришь, не будь жестокой. Не смотря на то, что я знаю, я сейчас здесь, рядом с тобой, и , если ты конечно не заметила, уже сказал тебе о своих чувствах. Меня не волнует твоё прошлое, ведь мы сейчас с тобой в настоящем, я просто пытаюсь понять тебя, - он был подавленным.
Неожиданно я почувствовала безграничное доверие к нему, всё тянулось к этому мужчине : сердце, душа, мысли, тело, хотелось быть его женщиной. Я подсела к нему и обняла.

- Прости меня, я бываю резка, но это только потому, что мне невыносимо больно. Не держи на меня зла, и , конечно же, я слышала твоё признание. Ты не поверишь, но больше всего на свете мне хочется быть именно твоей. Меня тянет к тебе постоянно, я скучаю безумно по твоим рукам, губам, словам, взгляду. Как только тебя нету рядом, всё становится серым, обычным, вовсе неинтересным, но когда ты со мной – мир снова обретает краски, и я чувствую, что дышу, чувствую, что не разучилась любить.
Матвей просиял.
-Но тогда, что не так. Я чувствую, что что-то не так.
-Ты осуждаешь меня, не так ли?
Он отрицательно покачал головой.
-Не имею права, я просто…
-Просто не понимаешь, да?
Его «да» было совсем тихим. Мужчина опустил голову и задумался. Я взяла его за подбородок и заглянула в этот глубокий омут.
- Поцелуй меня, прошу тебя.
Он с жадностью приник к моим губам. Целовал сначала страстно, напористо, прикусывая нижнюю губу, но затем его касания становились всё более нежными, невесомыми и лёгкими. Казалось, я парила в облаках, такие наслаждения от поцелуя я не получала ни с кем, кроме него. Я всё ещё сидела с закрытыми глазами, когда мужчина отстранился и взял мои руки.
-Расскажи мне всё.
Мои глаза открылись, внимательно изучая его лицо.
-Ты правда хочешь знать эту часть моей жизни?
-Да, несомненно, я хочу знать о каждой части твоей жизни, я сам хочу стать её частью.
От таких слов всё внутри перевернулось, а в животе начали порхать бабочки, сердце предательски заколотилось, и стало жарко.
- Тогда я расскажу тебе всё с самого начала, ты только не перебивай меня. А ещё просто знай, что я говорю правду.

Он кивнул. И я начала рассказывать.
- Борис сказал тебе, что мы были знакомы ещё в юности – это чистая правда. Но только эти его слова являются правдивыми о наших отношениях , остальное – наглая ложь, -Матвей нахмурился, - я встретила его, когда приехала учиться в Россию. Мне было очень тяжело. Денег не хватало на беззаботную жизнь, к которой я с детства привыкла, девушки оскорбляли меня и пытались всячески унизить, ведь я всегда была очень красива и привлекательна, а это не могло оставлять равнодушными парней. Вокруг были только зависть и издёвки, и на тот момент, мне казалось, что моя внешность – самое худшее проклятье. Я была похожа на беззащитный цветок, который только и ждёт солнца, чтобы распуститься и подставить ему свои лепестки. Так вот, таким солнцем для меня стал Борис. Я увидела его случайно, когда он что-то оживлённо рассказывал в толпе своих одногруппников, Орлов заметно выделялся среди них: у него был прямой проницательный взгляд, он никогда не опускал глаза в пол и не краснел, держался уверенно и немного надменно , он был явным лидером и заводилой. Несколько недель мы просто обменивались взглядами, он смотрел с обожанием, вызовом, манил своей голубизной , и я всегда первая отводила глаза. Все мои мысли были заняты им, мешая мне спокойно есть , спать, заниматься. Я приходила в недоумение от того, что он никак не пытается познакомиться со мной, заговорить хотя бы, как это делало большинство парней. Теперь то я понимаю, какой простой была его тактика по отношению к наивной, глупой девочке. Тот вечер я помню, как сейчас . Я возвращалась в общежитие довольно таки поздно, как я уже говорила , денег не хватало, поэтому я подрабатывала репетиторством…

***

- Привет, Паула, - от стены отделилась тень, и девушка увидела навязчивого поклонника, который преследовал её вот уже как месяц.
- Послушай, Миш, что тебе нужно?
-Ну как что, я уже целый месяц за тобой волочусь, как собачонка, а ты всё игнорируешь меня, нехорошо, - парень подступил ближе и грозно повысил голос.
-Я же тебе уже говорила, что не пойду с тобой ни на какое свидание, тем более к тебе домой! А теперь дай мне пройти, пожалуйста.
-Ну нет уж , красавица, ты так просто от меня не избавишься, - с этим словами он схватил её за талию и попытался поцеловать.
-Нет, нет, пусти, что ты делаешь !-Паула пыталась вырваться, отодрать от себя мерзкие липкие руки, которые закрывали ей рот.
Вдруг она увидела стремительно приближающийся силуэт, а затем и услышала голос своего спасителя:
- Эй ты, грязное животное, немедленно отпусти девчонку!
-Да ты вообще кто такой, убирайся отсюда, пока цел!
Завязалась потасовка, Паула больно ударилась головой и потеряла сознание. Очнулась девушка в объятьях Бориса, она лежала на лавочке, а он заботливо гладил её лоб и волос.
- Что…что произошло? – вспомнив происшествие, девушка задрожала, как осиновый лист.
-Теперь всё хорошо, этот тип больше не побеспокоит тебя, обещаю, - Борис обворожительно улыбнулся, у него была разбита губа и содраны костяшки пальцев.
-С тобой всё в порядке?- Паула неуверенно поднялась и села на лавочке, затем робко дотронулась до его губы.
-Ах, это пустяки, для меня привычное дело, ты то, как себя чувствуешь?
-На удивление нормально , а что со мной случилось, я что потеряла сознание?
-Угу, ты стукнулась головой, но не сильно, а сознание потеряла скорей всего из-за сильного потрясения. Тебе немного нужно побыть на свежем воздухе. Кстати, я – Борис, - парень снова улыбнулся и протянул ей руку.
-Очень приятно, я Паула, -она вложила руку в его мягкую ладонь и сердце забилось быстрее.

***
- С тех пор мы были неразлучны, и я даже не помню, как влюбилась без памяти. Только вот финансовое положение нашей пары омрачало Бориса. Он хотел роскошной жизни, но, увы, оставалось только мечтать. Я же вовсе не была одержима богатством. Да , действительно мы испытывали нужду, но , чтобы быть счастливой, хватало его ласк и нежных слов. Помню, он откуда-то брал эти яркие заграничные журналы, приносил в нашу крохотную, убогую комнатушку, и мы ночами рассматривали совершенно другой, завораживающий мир. Борис божился, что всё изменится. А в один прекрасный момент так и случилось, - я горько усмехнулась.

Матвей не проронил ни слова. Казалось, он превратился в сплошной слух. Я могла различить, как напрягся каждый мускул на красивом лице. Полюбовавшись им пару секунд, я продолжила:

-А потом он бросил меня. Просто пришёл однажды домой и объявил, что женится, сказал, что у него теперь всё будет. Вообще, много чего наговорил, мне не хочется пересказывать тебе всю эту грязь. Вот так он наплевал на нашу любовь, и стал мужем Эшли.
-Ты знаешь Эшли?! – глаза Матвея непомерно округлились.
-Лично не знакома. Но Орлов сам рассказал мне, как соблазнил её. Это было в тот вечер, когда мы ужинали в «Гавроше». Борис всё продумал изначально, ещё тогда, когда вы вошли в ресторан. Вино, тот инцидент – всё было подстроено. Он расчётливый и подлый, и нужно ему было только её состояние. Прости, мне неприятно, что именно я рассказываю тебе столь мерзкую правду.
-Мразь, - шёпот Матвея был пропитан ненавистью, - Эшли, бедная Эшли. Несколько минут мужчина справлялся с гневом . Он выпил пару стаканов воды, умылся и вернулся ко мне. Глаза Золотова всё ещё горели огнём негодования и злости.
-Прошу тебя, Паула, окончи свой рассказ, что было дальше? Что случилось с тобой после этого?
-Со мной, хм. Ты наешь, эту боль нельзя описать, да у меня, наверное, и не получится. Просто хотелось умереть, исчезнуть. Невозможно было справиться с тем, что творилось внутри, я сходила с ума, жизнь утратила всякий смысл. Я пыталась жить с этим – не получалось, потом заглушала боль алкоголем, потом чужими руками – всё равно не выходило. А потом, я и вовсе перестала чувствовать что-то хорошее. Глубокое чувство ненависти ко всем мужчинам поселилось во мне. Я встречалась с ними, а затем бросала. Вскоре я стала любовницей одного богатого человека. Он то и приобщил меня к красивой жизни, хотя я этого никогда не просила. По мнению того мужчины, всё, что окружало его, должно было соответствовать высшему уровню, разумеется, я тоже. Однажды ему позвонила жена, я случайно взяла трубку и рассказала ей всё. В скором времени она подала на развод, а я, как показалось мне тогда, испытала что-то наподобие облегчения и даже удовлетворения. С того момента я поступала так с каждым любовником. Глупо, такая дура, мне думалось, что я мщу Борису. Конечно же, Матвей, ты знаешь мужчин , тем более состоятельных, моё поведение было непростительным, и я бы сполна поплатилась за него , если бы не Сима.

При упоминании Симона, Золотов тяжело вздохнул и напрягся ещё больше.
- Продолжай, - только и смог промолвить он.
-Очередной мой влиятельный ухажёр и познакомил меня с Симоном Марковичем, как я его поначалу называла, но уже в скором времени мы перешли на «ты».
Лицо Матвея на мгновение исказилось дикой болью, потом окаменело, и он криво усмехнулся. Я отрицательно покачала головой.
-Нет, ты не понял. Сима – мой лучший друг, самый близкий мне человек, самый родной. Я свято верю в то, что он спас меня тогда, от смерти уж точно. Или ты думаешь, мне бы простили мои «постельные афёры»?
-Но…
-Дослушай, пожалуйста, - я приложила палец к его пересохшим губам, - очень долгое время я не могла разгадать итальянца. Его поведение всегда казалось странным. Когда нас представили, он был ошарашен, смотрел на меня во все глаза, потом начал что-то бормотать себе под нос, суетиться, а затем и вовсе убежал прочь почти со всех ног. Про себя его назвала «ненормальным» и очень быстро забыла. Сима нашёл меня через две недели, и по сей день мы неразлучны. Он оберегает меня так рьяно и самоотверженно, что я ничего не боюсь. Однако, он не смог излечить моё раненое сердце. Сколько раз итальянец пытался прекратить цепочку моих ошибок, остановить, оградить от череды этих бесполезных связей. Но мне же казалось, что становилось легче. Вскоре он смирился и даже, кажется, перестал обращать на это внимание. Теперь, я понимаю, какой идиоткой была, насколько прав оказался Симон, и что я вообще натворила.
-Не кори себя, - Матвей пытался успокоить меня, - ты просто металась, как загнанный зверь, это как помутнение. Один момент, и всё – ты теряешь рассудок, а когда приходишь в себя, то уже слишком поздно. Ты всего лишь жертва.
-Мне нет оправдания, но мои угрызения совести и есть худшее наказание. Я терзаюсь каждый день, но не об этом хочу тебе рассказать. Симон – мой второй отец, моя семья. И он никогда даже пальцем ко мне не прикоснулся, ни разу, знай это.
Какое же облегчение я прочитала на его лице. Матвей просиял и не мог сдержать улыбку. Мужчина обнял меня так крепко, что перехватило дух.
-Я так и знал, Господи, спасибо! Я знал!
-Ты так радуешься. Неужели ты думал, что…
Он не дал договорить.
-Да , чёрт возьми! Да, да, да! И я ненавижу себя за это , Паула! Ненавижу, что усомнился в Симоне! Усомнился во второй раз, как тогда. Я такой кретин, родная! – Золотов обхватил руками голову, казалось, вот-вот и он начнёт рвать на себе волосы.
-Тихонечко, не надо так упрекать себя, - теперь была моя очередь успокаивать его, - главное, что ты знаешь правду. Ты сказал, что усомнился в Симе во второй раз, я не понимаю.
Матвей погладил мои волосы.
-Мне тоже есть, что рассказать тебе. Но для начала нужен перерыв, а то я точно свихнусь. Давай попьём чай.
-Ок, - я улыбнулась, потрепав его по голове, и поднялась на ноги.



-Ммм, какая вкуснятина, - Матвей проглотил сладкую выпечку, - а чай просто превосходный!
-Да, чай сказочный, в «Forthum&Mason» покупала, обожаю это место.
-Ааа, знаю, это на Пикадилли.
-Верно, - я сделала глоток и уткнулась в его плечо, Матвей…
-Ммм?
-А как тебе живётся в Лондоне? В Россию тянет?
-Конечно тянет. Бывает , как накатит, хоть волком вой, такая тоска. Я тогда долго не раздумываю, сразу же лечу на родину. Видишь ли, родные места. Там всегда как-то даже легче дышится.
-Неужели тебе тут настолько плохо?
-Я такого не говорил. Но если плохо, то плохо вот здесь, - он приложил руку к груди, - и неважно, где ты находишься. Лондон тоже мой дом. Я здесь вырос, повзрослел, состоялся во всех отношениях. Я искренне люблю этот город и не мыслю своей жизни без него.
- Мне тоже безумно нравится Лондон, - прошептала я и поставила чашку. Мужчина поцеловал меня в макушку. Захотелось посмотреть в его глаза, что я и сделала. Они светились нежностью и каким-то смирением. Я пододвинулась совсем вплотную, обвила его руками и страстно поцеловала. Взгляд Матвея мигом потемнел, и он пылко ответил на поцелуй. Голова стала тяжёлой, мысли исчезли , в пространстве, во всей Вселенной остался только он. Только его горячие ладони блуждали по телу, только под его поцелуями тело трепетало и требовало продолжения, только от его сбивчивого дыхания меня накрывало желание. «Иди сюда»- он подсадил меня на стол и ловким движением стянул измятую шёлковую блузку, мои ноги инстинктивно обхватили мужской стан. Я извивалась под его нежным натиском, тело перестало повиноваться и лишь только сильнее прижималось к разгоряченному мужчине, он не пропускал ни единого сантиметра , балуя и дразня своими поцелуями. Матвей исступленно повторял «моя», не преставая при этом избавлять нас от одежды. «Ты сводишь меня с ума» -пробормотал Золотов, и где-то совсем рядом полыхнули страстью его тёмные глаза. «Я чувствую» -ответила я вкрадчиво, скользнув, рукой ниже пояса. Он охнул, полностью опустил меня на стол и перестал себя сдерживать. Какое же наслаждение я испытала, когда осознала, что этот мужчина полностью мой. Вновь, весь и без остатка. Мы любили друг друга неистово, порывисто, страстно. Мои ногти оставили несколько следов на его спине, но он не останавливался, я кричала «ещё», а он закрывал мне рот поцелуем. Вскоре я почувствовала, как моё тело становится невесомым, и я куда-то проваливаюсь. Сладкая волна накатила неожиданно, и я забылась. Мелкая дрожь прошлась телом, я резко изогнулась. Затем ещё одна волна и ещё одна, казалось меня бил какой-то сладостный озноб, я выгнулась до упора, вскрикнула и замерла. Он крепко сжал меня, прижимая к себе со всей силы. На секунду показалось, что Матвей перестал дышать, румянец полыхал на щеках, глаза были закрыты, и он сильно закусил нижнюю губу. Затем он откинул голову назад, несколько раз глотнул ртом воздух и шумно выдохнул. Я притянула его к себе и с благодарностью поцеловала. Он умел доставлять настоящее удовольствие. А я ловила себя на мысли, что с каждым разом желала этого мужчину всё больше. Затем я увлекла его в спальню. Там были все условия для беспрепятственного наслаждения. Он любил меня то нежно и медленно, то страстно и почти грубо. Заснули мы почти под утро. Обессиленные, но счастливые.


Я открыла глаза. Солнце залило пространство, так что мне пришлось прищуриться. Место рядом со мной было пусто. Только смятые простыни выдавали нас с головой. На долю секунды я ужасно испугалась. Неужели он ушёл? Но характерный стук по столешнице заверил меня в обратном. Только сейчас я уловила чертовски приятный аромат и осознала, как голодна. Я блаженно втянула в себя воздух, а живот предательски заурчал. Хмыкнув и откинувшись на кровать, вдруг задумалась. Предательское сомнение тихонько пробиралось в душу, отчего становилось зябко и неприятно. А вдруг он видит во мне только Киру? Что если, это просто способ вернуть погибшую любимую? Если он любит меня, то почему до сих пор с Александрой? Почему он вообще с этой дрянью? Как она могла предать Симона, он так любил! А что если они все заодно? Меня бросило в жар, я поёжилась. Мои стенания прервал звук приближающихся шагов.

Первым в дверном проёме показался хромированный поднос, а затем и сам мужчина. Он что-то радостно напевал себе поднос и сногсшибательно улыбался. Увидев его, я откинула все сомнения. Я не знала , что произошло между всеми этими людьми, но я ясно видела в его глазах любовь, а этого мне было вполне достаточно. Я хотела верить ему, и я верила. Тем временем он подошёл совсем близко.

-Уже проснулась? Доброе утро-день - он поцеловал меня в нос и поставил передо мной поднос, - завтрак в постель. Как спалось?
-Доброе. Замечательно. А всё потому, что рядом был ты. – я оглядела поднос и присвистнула.
- Обалдеть! И когда тебе успели всё это привезти?
-Что значит «всё это», - он сделал вид обиженного ребёнка, - мне привезли только цветы и вино. Я оглядела белоснежные фрезии. Это не был громоздкий букет, они были собраны со вкусом, в небольшую охапку.
-Ты хочешь сказать, что приготовил завтрак самостоятельно?
-А почему ты так удивляешься, -он заливисто расхохотался, -бедняжка , тебе попадались какие-то безрукие увальни. Я прекрасно готовлю, а мужчина на кухне – это нормальное явление. Особенно, если речь заходит о любимой женщине.
Возражать я не стала.
- Выглядит очень даже аппетитно!
-А то, маринованные креветки в беконе – мой конёк. – Матвей выглядел очень довольным.
Вскоре я вовсю уплетала его превосходные креветки.
-Ты мастер, это просто объедение!
-Я знаю, - он улыбнулся, - на самом деле это всё очень просто. Всего лишь креветки, бекон, имбирь, чеснок, жидкий мёд, соевый соус, зелень кинзы, сок лайма, цедра, соль перец, масло.
От протараторил это с такой быстротой, что я чуть было не поперхнулась.
-Ладно, тебе удалось удивить меня.
-Было бы чему удивляться, в этом нет ничего особенного, глупенькая. – Матвей налил нам вина.
-Хорошенько же мы начинаем утро, – я рассмеялась, -вернее, утро-день.
-А мы особенные, не такие как все. – подмигнул он мне, - а фрезии кстати тебе.
-Спасибо, - я вдруг стала серьёзной, - и знаешь, я очень рада, что это не полевые цветы в корзине.
Матвей понял, к чему я веду. Он глубоко вздохнул и погрустнел.
-Тебе Симон рассказала, да, ну конечно же. Я это понял сразу, как только ты назвала его вторым отцом.
-Да, Симон, но сделал он это в самый последний момент, пытаясь защитить и оградить от тебя.
-Понимаю, - Матвей обречённо опустил голову.
-Ты, кажется, хотел мне вчера что-то рассказать. Но знай, если ты не захочешь, я пойму.
Некоторое время он собирался с силами. Рассказывая, он становился всё более и более печальным:
-Я её очень любил, просто до сумасшествия. Кира . – он произнёс её имя с таким благоговением и трепетом, что у меня защемило в душе, - я понимаю Симона, он винит во всём меня, а ещё себя. Что ж, он имеет полное право. Только я один виноват в том, что случилось, только я. Как ты там вчера говорила : «Мне нет оправдания, но мои угрызения совести и есть худшее наказание». Понимаю тебя. Что сказать, мы просто любили друг друга , отдавались без остатка чувству, были счастливы вместе и наивно думали, что это на всю жизнь. Чёрт, зачем я повёз её туда!- в глазах Матвея собрались слёзы и он закрыл лицо руками. Мои губы предательски дрогнули.
-Никогда себе этого не прощу, никогда! Загубить родного человека, потерять того, кем дышишь, живёшь, это было невыносимо. А я хотел, как лучше, всего лишь. Я не видел, как она умерла. Помню только, что целовал её, а через каких-то двадцать минут её не стало. Всё вокруг исчезло – сплошная боль и пустота. У меня нету слов , чтобы выразить эту разрывающую изнутри безнадёжность, - слёзы катились по его лицу, но Матвей, кажется, их не замечал, - сколько мгновений связано с ней. Каждая улочка, ресторан, да что там, каждое окно в этом городе напоминает о ней, напоминает мою вину! Лучше бы я умер, лучше бы я!- сильно прижав мужчину к себе, я гладила его волосы и что-то шептала.
-Ты только представь, что я испытал, когда в первый раз тебя увидел. Я же понимал, что это не она. Но я не верил глазам. Казалось, она пришла, чтобы осудить меня. Сколько сил мне стоило не кинуться к твоим ногам и не начать просить прощения. Сколько сил мне стоило не расцеловать тебя, забыв , что существуют такие слова , как « поздно» и «невозможно». В тот момент, я ненавидел Симона. Казалось, он издевался надо мной, как -будто специально показывая её и говоря : « Вот смотри, у тебя ничего нет, а у меня снова есть всё». Я измучился весь, старался не думать, выбросить из головы. Но это оказалось невозможным. Хотелось целовать тебя, прикасаться к тебе, посмотреть, похожа ли ты хоть чуточку на неё? Сможешь ли ты вернуть её хоть на мгновение для меня, просто воскресить! Я плохо поступал, потому что не думал о тебе, как о совершенно другом человеке, для меня ты была ею. Я смотрел в твои глаза и видел Киру, вспоминал Киру, любил Киру, занимался любовь в парке тогда с Кирой. И цветы присылал я тоже Кире, не тебе. Я был жесток, несправедлив, знал, что ты можешь пострадать, но мне было плевать, плевать на тебя. Для меня существовала только Кира. Я вновь обрёл её и опьянел от счастья и боли. Прости.- Он запнулся и не поднимал на меня глаз. Я дрожала. Значит я была права. Гнусный клон. Плохая дешёвая подделка, вот кто я. Я никому не нужна, всем нужна она, ему нужна она. Я отстранилась от Матвея и попятилась назад. Хотелось тут же оказаться дома, в родной России, никогда больше не слышать и не видеть эту чёртову столицу.

-Я знала.- мой голос был хриплым и казался чужим.
-Постой, дай я объясню, - он хотел подойти, но я не позволила, - просто Кира…
Я закричала:
-Хватит! Ничего не хочу больше слышать о Кире! Я понимаю, вы её все любили, я знаю, что такое любовь, я уважаю её, какой бы она не была и ваши чувства к ней, я знаю, что такое терять и не имею права упрекать, но зачем ты воспользовался мною! Скажи, тогда в парке, да и вообще, ты не любил меня, да?!
- Нет. Я не любил Паулу, я любил Киру. Прости. – я заплакала, тихо и беззвучно. Хотелось вышвырнуть его, но мне необходимо было узнать всё. Он во все глаза смотрел на меня, я знала, хотел броситься ко мне и молить о прощении, говорить тёплые слова. Но я бы не смогла слушать, потому что это всё было бы адресовано не мне. Он прекрасно чувствовал мой настрой и не решался даже заговорить. Я попыталась взять себя в руки и вновь обратилась к нему, голос дрогнул:
-Cкажи, как вышло так, что Борис стал твоим лучшим другом?
-Он женился на Эшли, нам пришлось общаться.
-Это ещё не повод становиться закадычными друзьями. В чём же тогда дело?
-Хорошо. Он спас мне жизнь, причём не один раз.
Я открыла от удивления рот.
-Но, но как?
-Паула, прошу тебя, только не сейчас и не об этом. Я не могу сделать ему ничего плохого, потому что обязан жизнью этому человеку. Но я недоверяю ему, никогда не доверял!
Меня лихорадило, я не могла справиться с потоком мыслей.
-Ладно. Почему ты и Александра вместе?
Матвей замолчал.
-В чём дело, Матвей?
Впервые за весь наш разговор, я не видела мягкости в его взгляде. Она резко куда-то испарилось.
-Это тебя не касается, Паула. – я поражённо опустила руки.
-Что?
-Это не твоё дело, - он сказал это медлённо, но повелительно.
-Убирайся, Матвей.- только и смогла проговорить я.

Золотов молча встал и направился к выходу. Когда я закрывала за ним дверь, он неожиданно повернулся ко мне и , с уже родной мне нежностью в голосе, произнёс:
-Будь осторожна с ним, умоляю. Унего нету уязвимых мест.
Не проронив и слова, я захлопнула дверь и тихо прошептала:
-Ошибаешься, есть.