11.03.11 Выдохнуть и не дышать

Выдохнуть. Выдохнуть так, чтобы в лёгких не осталось воздуха. И попробовать не дышать. Окружающий мир вокруг, как кадры немого кино. Ты меня слышишь? Не слышишь. Гудки, гудки. Глухие, длинные, монотонные, безразличные. И город знакомо-незнакомый. Где ты, я тебя не вижу. Не чувствую. Не ощущаю. И снова: кадры, кадры. И вот я уже у какого-то дома. Вроде бы даже твоего. Люди вокруг наблюдают, как за событиями плохо поставленного спектакля: вяло, отвлекаясь. Что они вообще здесь все делают?

Окно твоего перво-четвёртого этажа, за стеклом женское лицо. Знакомое, от того ещё более противное. И ты. Вальяжной походкой из подъезда. Что ты здесь делаешь? Что я здесь делаю? Мы ведь собирались, милый, вместе, помнишь. Площадь, концерт, мои растрёпанные волосы, твои нежные сильные руки. "Не пойдём. Не хочу". Не пойдём. Не хочешь. И вот я уже быстро шагаю по какой-то там улице через город, где солнце и машины. И телефон почему-то не ловит. Твои сигналы. Мои сигналы SOS и шумный трепет сердца. Ты только дай мне дозвониться, кусок глупой электроники.

Гудки. Гудки. И шум дороги.
- Алло!
- Чего тебе?
- Ты где? Мы ведь собирались, ты помнишь. Праздник ведь. Хотели весь день вместе. Где ты?
- Забудь. Ты мне не нужна. Я с ребятами уже еду.
И снова гудки.

Как не нужна? А как же до этого: солнце, тепло, ветер в волосах, пальцы, переплетая пальцы, сомкнув ладони, сердца в такт. С кем ты, где ты. И почему не со мной. И неужели снова одна. И улица, залитая солнцем совсем не нужна. Рывком сажусь в подъехавший автобус, забавно, ведь как по заказу мой. "Остановите на следующей". И когда ноги касаются грязного асфальта, сердце проваливается в желудок. Оглядываюсь. Станция. Станция? Я, правда, её не узнаю, но почему-то явно уверена, что это она. Иду на мост и снова телефон. Гудки. Гудки.

- Алло! Ром, я хочу поговорить, может, ты объя...
- Чего тебе? - и голос в трубке явно не его.
- Я поговорить хочу. Где он?
- Он не хочет разговаривать. И видеть тебя. Отвали.
И снова гудки.

Дикая паника захлёстывает. Оглядываешься и слышишь собственные крики о помощи. Приступ исступления. В голове всё быстро вертится, вертится. Зрачки выхватывают два знакомых лица в толпе прохожих, но они лишь обеспокоенно смотрят, а затем и вовсе не замечают. Нет, это не спасение. Нет, от них никакого толку. Опираюсь о какую-то бетонную перилу возле лестницы, что ведёт вниз к платформе с поездами и электричками. И вроде слёзы по щекам, а в глазах их не чувствуешь. И внутри будто мясорубку включили. А раньше думалось, что если ты уйдёшь, я спокойно перенесу боль и буду жить дальше, как раньше. А тут я держу руки на холодном грязном бетоне и не могу совладать с собой. Ищу помощи в прохожих. И ничего. Нельзя сделать.

Надо выдохнуть. Выдохнуть эту истерику. Выдохнуть так, чтобы воздуха не осталось в лёгких. Выдохнуть и не дышать.

***
Открываю глаза и не сразу понимаю, где я. Перед глазами зашторенное окно, сквозь которое пробивается утренний свет. Переворачиваюсь на левый бок, и он рядом. В моей постели. А в душе всё ещё боль ноющая. Пододвигаюсь ближе, прижимаюсь и утыкаюсь носом ему куда-то в плечо. И, чёрт возьми, хоть плачь. С таким страхом просыпаться. Он открывает глаза, обеспокоенно смотрит на мои мокрые.
- Что такое?
- Мне приснилось, что я тебе не нужна.
Он просто молча прижимает к себе и обнимает крепче.

К.В.С.