Единственной зови (глава 18, Эпилог)

Глава 18

Я теперь и на тебя молюсь,
И небесам молюсь за тебя...
Каждой родинке моей поцелуи твои -
До мурашек.
Я люблю тебя... Так странно
Но ты отвечаешь:
"И я тебя!"
Что то было вчера еще?
Что то было и было.
Что ж, от счастья начнем отсчет...



Август 2009 г.
г. Барнаул

Она уставилась в компьютер. Её ответа я ждала как приговора, но женщина ставить запятую во всем известной фразе «казнить нельзя помиловать» не спешила…
Прошла, казалось, целая вечность, пока она неторопливо выискивала имя Ильдара в списке пациентов. Господи, ну кто посадил на такую ответственную должность эту тупую бабку? Шею бы тому свернуть!
Вся моя жизнь пронеслась у меня перед глазами…

Детство… Почему я тогда не поняла, что он любит меня? Когда издевался надо мной, пытаясь привлечь к себе моё внимание, когда ревновал меня к собственному брату и распугивал моих школьных ухажёров… Когда молча наблюдал за мной со ступенек лестницы и постоянно попадался мне на глаза. Как же это злило меня тогда. А ведь радоваться должна была – он меня уже тогда любил… Вспомнился десятый класс, первый день после весенних каникул, когда Ильдар проводил меня до дома. Тогда, в детстве, я была гораздо умнее, чем теперь. Наверное, шестым чувством поняла, что он и есть моя судьба. Как всё было просто тогда… Мне некого было жалеть, не перед кем было оправдываться. Я не пряталась от своего чувства, не отгораживалась Великой Китайской стеной, потому и была по-детски безоглядно счастлива, хотя бы недолго…

Моя несостоявшаяся свадьба с Пашкой… Ильдар с вокзала приехал ко мне, чтобы не допустить её. И не из праздного любопытства, а потому, что действительно любил. Не переодевшись, в военной форме, не поздоровавшись с родителями, ждал меня у ЗАГСа со смутной надеждой на то, что я развернусь и уйду. Уйду с ним… А я… Мне было проще поверить в его предательство, нежели выслушать его объяснения. Скольких напастей удалось бы избежать, если бы я не поспешила тогда удрать в Непал…
Вернулась… Ну какой чёрт попутал меня остаться с Пашкой? Чем он лучше Ильдара? Да ничем. Просто безобиднее. Такой не пойдёт на предательство – скорее, сдохнет, чем бросит… Не бросил, но при этом измучил своей любовью так, что я света белого не видела. Чуть с ума не сошла с его пламенными чувствами и его семейством…

А какой шанс у меня был на Светкиной свадьбе. Всё хорошо, всё замечательно! Даже о Пашке ни разу не вспомнила. И финал? Я опять не стала его слушать. Швырнула пиджак в физиономию и ушла с неприступным видом. От чего ушла? От счастья своего, от своей любви… Конечно, мне куда важнее было показать, как я обиделась…

Абхазия… Встретились, поговорили, объяснились. Живи и радуйся. Совет, как говорится, да любовь… И что сделала я? Просто сбежала. Нет, не просто – попыталась замуж выйти. А зачем? Ну вот зачем? Сама не знаю… И не в Пашке дело, а в моей глупости.
Пашка-то, как раз, ни в чём не виноват. Это я по какой-то немыслимой причине взвалила на себя заботы о человеке, влюблённом в меня откровенно, безгранично и, увы, безнадёжно. И чем это обернулось? Да ничем!
Дура я…

Как же поздно я всё поняла…
Ну что делать, если она скажет мне, что он умер? Что же мне тогда делать?!

- Да, есть такой… – ответила регистраторша, растягивая слова. – Отравление угарным газом… - и забегала глазами по строчкам. – Несильное. Он уже в себя пришёл, - и, зевая, назвала мне номер палаты.
Пришёл в себя… Значит… Значит всё хорошо…
«Ну, может, и сейчас всё обойдётся…» - вспомнились мне слова водителя, который дважды чуть меня не сбил. Такое ощущение, что знал, предвидел, что всё будет хорошо… Может, это и есть мой Ангел-Хранитель, в существовании которого я упорно сомневалась всю свою жизнь?
- Спасибо, - пробормотала я в каком-то странном отупении…
Но регистраторша даже не обратила внимания на мои слова, снова уткнувшись в своё вязание.

«Наверное, самым лучшим будет уйти… - подумала я. – У него всё хорошо, а это значит… Нет, ну как я туда пойду? Если бы он был при смерти, если бы всё было совсем плохо – другое дело… Там наверняка сейчас его родители, сёстры, может быть, даже девушка… И на меня он, наверняка, обижен за то, что я тогда сбежала…»
Я снова испугалась. Снова побоялась оказаться ему ненужной… Не в силах побороть свой детский страх, я подобрала подол платья и направилась к выходу… Толкнула дверь больницы и оказалась на улице, мгновенно попав под проливной дождь. Сделала несколько шагов и наткнулась на какое-то препятствие – живое, мягкое и тёплое.


Август 2009 г.
г. Барнаул

- Простите… - пробормотала я, даже не посмотрев в сторону человека, на которого налетела. Опустив голову, сделала ещё шаг, но чьи-то пальцы с силой схватили мой локоть.
- Леся, ты?
Я обернулась и встретилась взглядом с Тимуром. Мы так давно не виделись – с дня моей несостоявшейся свадьбы (первой несостоявшейся, я бы сказала). Годы изменили его. И дело не только в том, что теперь он выглядел взрослее. Просто какие-то серьёзные огоньки горели сейчас в карих глазах, да на лице лежала печать какой-то надменной самоуверенности. Такое выражение я ни раз видела на лице Айрата, когда была девчонкой. Да, Тимур с точностью пытался скопировать своего отца. И, надо сказать, это у него в какой-то мере получалось…
Такой же высокий, как и его старший брат, с той же полуулыбкой на смуглом лице, он смотрел на меня немного удивлённо, рассеянно. От запаха его туалетной возы у меня закружилась голова, а в желудке заворочался противный комочек, готовый вот-вот вырваться оттуда…
- Леся, это ты? – повторил он свой вопрос.
Странно, но при его появлении меня больше не била нервная дрожь. Что было, то прошло, и винить его в том, в чём я отчасти была виновата сама – верх глупости. В конце концов, он всего лишь пытался добиться моего расположения, и действовал так, как подсказывало ему сердце… Нет, я не собираюсь его ни в чём упрекать. Бог ему судья… Я тоже натворила кучу глупостей, и теперь из-за них боюсь подойти к любимому человеку на расстояние пушечного выстрела…
Если бы Ильдару было совсем плохо, я бы, не задумываясь, растолкала весь медперсонал и всех родственников, которые, наверняка, толпятся перед дверью его палаты, вихрем ворвалась бы к нему, упала на колени и умоляла о прощении… Говорила бы о том, как сильно я его люблю… Так обычно происходит в фильмах. Но в жизни всё гораздо сложнее…
А что, если у него за это время появилась та, что имеет больше прав находиться рядом с ним, чем я? Может быть, зря я, всё-таки, не вышла замуж?
- Привет, Тим… - я кивнула головой, чувствуя отвратительную тошноту.
- Леся, а… А ты… Ты почему в таком виде? – он удивлённо разглядывал то, что когда-то было свадебным нарядом.
- На свадьбу ехала… Попала в аварию… - неловко попыталась солгать я.
- А-а… - протянул он. – Ну-ну… - и, крепче сжав мой локоть, поволок меня обратно в здание.
- Ты что себе позволяешь? – слабо возмутилась я, когда он втолкнул меня в холл.
- Ничего особенного, - он пожал плечами и, стряхнув свободной рукой капельки с волос, улыбнулся мне жёсткой, нахальной улыбкой. – Номер палаты помнишь? Или тебе показать?
- Чей? – я попыталась вырваться, но он лишь отрицательно покачал головой, наблюдая за моими неловкими попытками.
- Леська, ну хватит уже комедию ломать. Правда, хватит… Я понимаю, что у тебя есть все основания плюнуть мне в рожу. Но, надеюсь, что делать этого не будешь… Глупо просить прощения за мой детский поступок. Если бы я только знал тогда, чем всё это обернётся, никогда бы… Мне, правда, очень жаль, Леся.
- Жаль? – перебила я. – А меня тебе не жаль было? Когда ты мне врал, где она была, эта твоя жалость? Когда Ильдару «письмо счастья» в армию отправил, что она делала? Спала сладким сном? Теперь-то что…
- Лесь… Мне, правда…
Лиловые круги поплыли перед глазами. Коленки задрожали, а в голове раздался подозрительный звон. Внутри у меня всё дрожало и вибрировало от непонятной слабости… Я качнулась и уткнулась носом в грудь Тимура, но ни к чему хорошему это не привело – мой желудок упорно не хотел мириться с запахом его туалетной воды… Я зажала рот ладонью и незаметно попыталась вытереть катившиеся из глаз слёзы.
- Леся, ты в порядке? – испуганно спросил он, придерживая меня за локоть.
- Не совсем… - призналась я. – У меня гастрит… Обострение…
- А-а… - протянул он. – Я уже начал думать, что…
- Ты можешь думать всё, что угодно… - начала было я, понимая, на что он намекает и вдруг замолчала на полуслове. – Да нет… - испуганно выдохнула я, успокаивая не то его, не то себя. – Нет… Тим, прости, но мне, правда, как-то не очень хорошо. Я пойду, ладно? – жалобно спросила я.
- Не ты, а мы…
- Что? – удивилась я. – Что значит «мы»…
Он не счёл нужным мне отвечать – просто потащил за собой…
Его идея меня не впечатлила, и, осыпая его всеми известными мне нецензурными словами, нехотя тащилась вслед за ним, наступая на подол своего измятого и изрядно потрёпанного платья.
- Заходи, - он широко распахнул дверь больничной палаты. – Ну?
Я стояла, окаменев.
- Нет, - тихо пробормотала я.
- Да, - упрямо ответил он и, не обращая внимания на мой умоляющий взгляд, втолкнул меня в палату.
В этот миг я всё на свете бы отдала, лишь бы стать невидимой. Но, увы, чудес на свете не бывает. Я упёрлась спиной в дверь, стараясь производить поменьше звуков…

Ильдар спал, закинув руку под голову… Удивительно, что наша с Тимуром словесная перепалка не разбудила его…
Должно быть, ему действительно сейчас плохо. Такой бледный… И рука перебинтована…
Я вздохнула и сделала неуверенный шаг в его сторону. Потом ещё один и ещё…
Постояв немного, присела на стул возле кровати. Вглядывалась в его бледное лицо, в каждую ссадинку, и плакала. Плакала как никогда в жизни – от отчаяния, безнадёжности, от страха… Нет, не то… Наверное, скорее, от любви… Сегодня я чуть было его не потеряла. И всё – только потому, что натворила за эти восемь лет столько ошибок! Если бы можно было всё вернуть…

Я сжала его холодную руку и прижала к своей щеке.
- Я люблю тебя… - еле слышно прошептала я.
Длинные чёрные ресницы дрогнули, и Ильдар открыл глаза…
- Это я тебя люблю… - отозвался он, слабо улыбаясь.
Больше не нужно было никаких слов… Всё и так понятно…



Октябрь 2009 г.
г. Барнаул

Просыпаться не хотелось, и я, приоткрыв один глаз, мгновенно зажмурилась, ослепленная ярким солнечным светом. Посплю ещё немного… Спать хочется ужасно. Такое ощущение, что ночью под катком побывала – спина противно ныла, а во всём теле поселилась слабость. Ну, если не под катком, то, наверное, картошку при луне рыла… Нет, какая, к Богу, картошка – осень же… Спать… Будильник только переставлю… Ещё пять минут…
Стоп! Какой будильник? Я резко распахнула глаза и, чертыхнувшись про себя, почувствовала, как резануло по глазам солнце.
Будильник не звонил… Это было… Было… Что, чёрт побери, тогда было? Почему я проснулась? И почему такое странное ощущение?
В полусне я прислушалась. Странное, непривычно глубокое дыхание у моего уха…

- Леся, спи… - услышала я негромкий голос мужа и улыбнулась. Мягкая ладонь коснулась моих волос, даря покой и умиротворение. Я закрыла глаза и тихо улыбнулась своему счастью…
Так непривычно называть Ильдара мужем… Самой не верится, что после стольких лет мы, наконец-то, вместе…

Вчерашний день проплыл перед глазами, заставляя меня улыбнуться.
Моя свадьба… Та самая, о которой я так мечтала с самого детства…

И платье, хоть и не моей мечты, но всё равно именно такое, как мне хотелось. Увидела его в свадебном салоне и поняла – оно моё… И даже то, что в наличии имелся только 46-й размер, меня не остановило. Я купила его и отнесла переделывать к знакомой уже портнихе, которая, увидев меня, всплеснула руками и перекрестилась, удивляясь, наверное, тому, как часто её клиентка выходит замуж. Теперь оно сидело как влитое, подчёркивая белизну кожи, золотые серёжки, «пожертвованные» Светкой (она выходила в них замуж и убеждала меня в том, что они – счастливые), перекликались с тоненькой цепочкой и золотым кулоном в виде Ангела, который на день помолвки подарил мне Ильдар и который я почти никогда не снимала с шеи, упрямо считая своим талисманом, на запястьях поблёскивали браслеты. Тушь, делающая ресницы феноменально длинными, тени, лёгкий и непринуждённый аромат духов Channel, выбранный в соответствии со Светкиным вкусом. Волосы мне уложили в высокую причёску, а вот от фаты я решила отказаться – хватит, намучалась я с ней предыдущие два раза…

Белый лимузин, плывущий по городу… У нас в Барнауле таких нет, но отец Ильдара, которому мы как-то ненароком проболтались о нашей детской мечте, купил такой и подарил нам на свадьбу. Я понятия не имею, что мы будем делать с этим подарком. Ильдар говорит, «в хозяйстве пригодится», а я вот как-то сомневаюсь в его практичности. Нет, смотрится он, конечно, шикарно – не спорю. А вот насчёт маневренности и проходимости… Не знаю, сомневаюсь я…

ЗАГС… Вы не поверите, но свой выбор мы остановили именно на ЗАГСе на Социалистической, в котором мы с Пашкой дважды пытались официально оформить свои отношения. Тот самый, где были свидетелями на свадьбе Светы и Саши. Ильдар заявил, что хочет расписываться только там – дорогу он, мол, хорошо знает, расположение помещений – тоже… Это – на случай, если я вновь решу от него сбежать, вбив себе в голову очередную галиматью…

И не напрасно, кстати, боялся. Был в моей жизни ещё один «сдвиг по фазе», когда я уже паковала вещи и собиралась удирать на край света, но дядя Серёжа, мой крёстный, вовремя меня отговорил… Произошло это «знаменательное» событие, когда я, под настойчивый скулёж родни, отправилась к врачу проконсультироваться по поводу гастрита, а меня неожиданно выпроводили в женскую консультацию, где я с удивлением узнала о девяти неделях беременности…
Почему-то я была уверена в том, что Ильдар ни за что на свете не поверит в то, что ребёнок – его. Два дня в Абхазии и вдруг – ребёнок…
Всё было решено, билеты куплены… Так я бы и «показала хвост», если бы мой крёстный не перехватил меня на железнодорожном вокзале, когда я собиралась было садиться в поезд, чтобы «отчалить» к дальней родне в Абакан, практически силой затолкал в машину и привёз домой…
К счастью, об этой попытке удрать Ильдар так никогда и не узнал. Трудно представить, что будет, если дядя Серёжа когда-нибудь проболтается. А когда я с замиранием сердца рассказала ему о ребёнке, у него не возникло ни малейшего сомнения в том, что он – его…
Так что, спасибо дядя Серёже – если бы не он, ждала бы меня, наверное, судьба матери-одиночки…

А вот перед ЗАГСом, надо сказать, с нами произошёл конфуз. Причём, по моей вине…
Я так сильно волновалась накануне свадьбы, что совершенно забыла, выходя из лимузина, забрать оттуда букет невесты. И Светка, которая была у меня свидетельницей, помчалась, сломя голову, размахивая руками, вслед за отъезжающим автомобилем. Но, хоть и был он тихоходен, догнать его не смогла, поэтому пришлось «взять на абордаж» первую попавшуюся машину, бросившись ей на капот, как, наверное, Александр Матросов – на амбразуру вражеского дзота - и ворвавшись в салон со словами: «За той машиной! Невеста букет забыла…» Бедный водитель… Он чуть было не умер от разрыва сердца, когда меня увидел. Это был тот самый человек на джипе… Ну, думаю, вы догадались, о ком я…
- Это она мне назло, - шутила потом Светка, вспоминая историю с паспортом…
- Радуйся, что не паспорт… - отвечала я, счастливо прижимая к себе возвращённый мне букет…

А каждое слово сотрудницы ЗАГСа по имени Наталья, регистрировавшей наш брак, звучало у меня в ушах подобно музыке.
- … Я уверена, что Вы приняли окончательное решение, свидетельствующее об осознанном желании оформить семейный союз, основой которого станут взаимное доверие, уважение и поддержка друг друга и в радости, и в горе… - с улыбкой на лице она произносила эти казённые слова, но и они не вызывали у меня отторжения. Скорее, чувство какой-то странной надежды на то, что всё будет хорошо… - Я искренне желаю Вам счастья на новом этапе Вашей жизни. Как представитель государства, перед Законом спрашиваю Вас, Ильдар Айратович, согласны ли вы взять в жёны Александру Александровну?
- Да, - по-военному коротко прозвучало в ответ. Его рука крепко сжала мою, словно подтверждая это согласие. Даже сквозь перчатку я ощущала её тепло…
- А Вы, Александра Александровна, согласны ли Вы взять в мужья Ильдара Айратовича?
Я повернула голову в сторону Ильдара и, изобразив на своём лице нечто туманное, похожее на задорновское «да нет наверное» промолчала.
- Она согласна, - ответил Ильдар за меня, тем самым нарушая незыблемый ритуал.
Мне оставалось только рассмеяться и ответить утвердительно, дабы не вводить женщину в состояние «стопора».
- Прошу подтвердить свое желание подписями в книге записей актов гражданского состояния…
Две короткие подписи. Сияющие от счастья глаза Ильдара и мои слёзы, капающие на платье… Теперь мы – муж и жена… Мне всё ещё не верилось в то, что это происходит со мной. Сказка сбылась. Золушка нашла своего Принца…
- В соответствии с только что с заявленным обоюдным желанием вступить в брак, Семейным кодексом Российской Федерации, пользуясь властью, данной мне государством объявляю Вас мужем и женой.
В знак бесконечной любви и супружеской верности, по старинному обычаю, прошу Вас обменяться кольцами…

При подготовке к свадьбе Светка часто говорила, что мы, «прикола ради» просто решили «прокатиться по памятным местам». Это отчасти так. Скорее, по местам «упущенных возможностей».
Отпраздновать торжественно событие мы решили, не мудрствуя лукаво, в том самом ресторане, где Света и Саша…
А вот с песней для первого свадебного танца решили отличиться… Долго выбирали, спорили и даже, казалось бы, подобрали интересный вариант, но… Приезд Эдика Рубановича, бывшего сослуживца Ильдара, раз и навсегда перечеркнул наши планы… Стоило ему только переступить порог квартиры, где мы с Ильдаром уже около месяца жили вместе, как из его мобильного телефона зазвучала удивительная по красоте, а, главное, по смыслу песня. «Бабушка звонит…» - покраснел он…
Так что, телефон у Эдика мы отобрали, песню в Интернете нашли, и теперь, превозмогая все трудности, а именно – длинный подол моего платья и неумение Ильдара танцевать, двигались в такт чудесной песне о любви на стихи поэта Асадова:
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Разве не про нас написано? Сомнений нет, именно про нас…

Я ещё раз улыбнулась и, уткнувшись носом в грудь мужа, отправилась в страну снов… Завтра – трудный день… Мы же в свадебное путешествие собираемся, в Абхазию… Очень хочется попасть на фуникулер в Сухуме. Почему место сие зовется фуникулером, для меня до сих пор загадка: асфальтированная дорога, серпантинчиком поднимающаяся в горку, начинается с Колоннады, никаких признаков канатной дороги, вроде бы, и нет. На горе, говорят, есть телебашня, заросшая смотровая площадка, откуда открывается восхитительный вид на город. Улицы все как на ладони… Чуть выше, рядом с телебашней - ротонда. И вот оттуда видны заснеженные шапки гор на северо-востоке. Сюда, к телебашне, юноши девиц возят на свидания, что неудивительно - романтичное место просто до безобразия…
Ильдар, правда, немного опасается этой поездки – боится, наверное, как бы я опять не сбежала… Ну что ж, пусть помучается…
А, может, действительно сбежать? Не всерьёз, конечно, в шутку. Пусть поищет меня по городу, вспомнит прошлую поездку… Это мне нельзя волноваться, а ему – никто не запрещал…



Эпилог
Июнь 2011 г.
г. Гагра, Абхазия

Чёрное море медленно катило свои волны в лучах южного заходящего солнца… Сколько историй о человеческих судьбах могут рассказать живописные набережные городов Абхазии? Кто-нибудь пробовал сосчитать? Думаю, не стоит этого делать – можно запросто сбиться со счёта…
Одна из них – о нас с Ильдаром…
Мы часто приезжаем в эту страну, подарившую нам с Ильдаром очередной шанс начать всё заново…

Вот и сейчас мы идём по пляжу неподалёку от пансионата «Гагра» и всё спорим, где именно произошла наша «историческая» встреча в 2009 году. Места, естественно, всякий раз указываем разные… Наш спор обычно прерывает сынишка Никита, который терпеть не может, когда родители не обращают на него внимания. Он торжественно выплёвывает соску и заходится в истерическом вопле, заставляя всех посетителей пляжа оборачиваться на нас и качать головами… И, главное, дома – тише воды, ниже травы, но стоит только ему найти хотя бы одного «благодарного зрителя» - такое вытворяет… И в кого он такой? В папу или в маму?

После больницы Ильдар ушёл с военной службы и теперь помогает отцу. Не скажу, что ему это очень нравится, но, уверена, что со временем он привыкнет. К тому же, его новая работа – менее опасная, чем предыдущая, да и времени занимает не так много…

Моё увлечение археологией тоже прошло. Иногда нет-нет, да захочется удрать на раскопки с дядей Серёжей, но Ильдар только скептически качает головой в ответ на эти мои заявления и с абсолютной серьёзностью заявляет, что пора мне уже повзрослеть… Ага, повзрослеть! Думает, так это легко? К тому же, он любит меня такой, какая я есть – со всеми моими странностями, с дурацким, упрямым характером, с капризами и попытками им командовать. А я… Я даже не знаю, за что его люблю… Просто люблю, бессознательно, безрассудно и горячо. И всё. Наверное, просто за то, что он – это он…

Многим, наверное, интересно, что же стало с Пашкой. После нашей несостоявшейся свадьбы он с головой ушёл в науку. А пару месяцев назад от Светки я узнала, что он женился. Его избранница – дородная дама лет на пятнадцать его старше, но, как утверждает Светик, именно такая ему и была нужна… Может быть, может быть… Не знаю насчёт любви, но живут они душа в душу. Она стряпает для его родни «пятничные обеды», ведёт домашнее хозяйство и отчаянно мечтает стать «профессоршей». Думаю, ещё несколько годиков и, принимая во внимание Пашкину тягу к науке, она своего добьётся…

У Светки с Сашкой родился третий ребёнок, очаровательная девочка Людочка.
Мы часто гуляем «семьями» и вспоминаем иногда о том, что было…

Никого не забыла? Ах да, Эдик… Ну, у того всё сложно. Невзирая на протесты бабушки, он проявил железное упрямство и перебрался в Барнаул. И у него, кажется, роман с одной из сестёр Ильдара, Яминой…

Какой же глупостью кажется мне теперь моё «ребячество», постоянные попытки удрать от своего счастья… А от судьбы, как известно, не убежишь… Теперь-то я это прекрасно понимаю.

И самое главное, что мне хотелось бы сказать – берегите любовь. Ну, а расшифровывать эту фразу не буду – пусть каждый сам поймёт так, как подсказывает ему сердце…