Когда звезда воззовет к звезде / Глава 8

8

Разумеется, беглеца нашли, и ушло на это едва ли больше часа. Мы разделились на небольшие группы и прочесывали остров, когда он буквально сам угодил к нам в руки, выскочив из густых цветущих кустов, наверное, намереваясь, расправиться с Пузырем, который, подсвечивая факелом, шел впереди меня, Хелены и Бенни. Бывает. Перетрухнул, не заметил, что нас куда больше. Если бы он сам не полез, мы бы могли и спокойно его проморгать. В такой-то темноте.
Пленника привели обратно в импровизированный карцер, попутно отобрав неизвестно откуда взявшийся у него морской кортик. Карцер же представлял собой квадратное помещение, сооруженное с четырех сторон решеткой из бамбуковых стеблей и накрытый сверху и по бокам широкими листьями, чтобы скрывать узников от чужих глаз. Внутри этой “темницы” были вбиты три столба, к которым цепями и приковывались пленники. Теперь они пустовали, а на примятой ногами траве еще были видны следы крови.
Пленника, взрослого широкоплечего мужчину с ненавидящем всех и вся взглядом и остатками нарисованных полосок на лице, с которого еще несколько дней назад сняли все доспехи, усадили и приковали обратно. И далеко он собирался убежать, когда ноги и руки были в кандалах? Право, не вплавь же хотел улизнуть?
Когда в темнице собрались король Симеон, король Филипп, господин Морган, лорд Болдер, Хелена, я и еще несколько вооруженных бойцов Шарила, стало как-то совсем тесновато. Это место не рассчитано на стольких людей разом. Господин Морган хотел выпроводить свою дочь сразу же, едва появился на пороге, но та категорически отказалась. Я был единственным, кто заступился за нее, хотя кто бы тут слушал меня? Среди всех этих королевских значимых персон мое мнение было маленьким камушком в огромном море. Однако король Симеон, к удивлению всех, вставший в последнюю секунду на сторону Хелены, разрешил той присутствовать, чем поставил конечную точку в спорах. Кажется, эти двое нашли общий язык.
Король Филипп подошел к пленнику и присел на корточки, рассматривая лицо мужчины.
- Как-то совсем не по-человечески, убивать друзей. Тебе не кажется? - спросил он.
Вряд ли тот что-то понимал, что в ответ смерил его презрительным взглядом.
- Хотя чего удивительного. Если вы убиваете женщин и детей, - продолжал тем временем король. - Ждать честности и преданности явно не стоит. И что же нам с тобой делать?
Пленник в ответ процедил сквозь зубы что-то на своем языке. Наверное, изрыгал проклятия и угрозы. Я видел его впервые настолько близко и сейчас невольно напрягся. Что-то в его словах показалось мне ужасно знакомым. Нет, не сами слова. Акцент, то, как он делал ударение на слоги…
- Понимаю, ты нас ненавидишь и желаешь всем перегрызть глотки, - понимающе кивнул король Филипп. Он разговаривал с ним точь-в-точь, как с нашкодившим ребенком. Без угроз, без повышенного тона, с удивительным терпением. - Но поверь, мы столь же сильно ненавидим вас. И хотим понять, за что вы нападаете на наши города. И кто дергает за ниточки.
Пленник в ответ снова что-то забрюзжал, плюясь в разные стороны слюной. Его Величество демонстративно вытер лицо, хотя на него ничего не попало, на что узник в ответ оскалился и смачно плюнул в него, теперь уже точно попав в цель. В ту же секунду подлетели двое стражей и хорошенько зарядили тому по лицу. Мужчина сплюнул кровь из разбитого рта и снова забормотал на своем.
- Не знаю, как быть, - вздохнул король Филипп, вставая на ноги, вытирая преподнесенным платком мокрый отвратительный след на груди, и поворачиваясь к королю Симеону. - Думается мне, бесполезно пытаться что-то у него выяснять. Лучше просто убить, чтобы он снова не надумал пуститься в бегство.
И тут Хелена внезапно вскрикнула, заставив нас всех подскочить от неожиданности:
- Нет! Стойте.
Она, нахмурившись, медленно подошла к сидящему мужчине, с таким сосредоточенным видом, словно пыталась что-то такое услышать, что было выше понимания всех собравшихся здесь. Хотя пленник и так говорит достаточно громко.
- Принцесса, лучше не … - начал было король Филипп, но та грубо его осекла.
- Помолчите!
Все невольно послушались, застыв на месте, но скорее от ее наглости, чем от желания подчиниться. А Хелена, тем временем, подошла к пленнику и опустилась перед ним на колени, чуть склонив голову. Тот удивленно поднял на нее глаза, не понимая, чего она хочет. Не один он. И тут Хелена открыла рот и к изумлению всех произнесла всего пару слов, но невероятно похожих по интонации на то, что говорил все это время узник.
Мужчина в кандалах был ошарашен, удивлен и поражен сразу. Как и все мы. Я, молча, переглянулся с господином Морганом, на что тот лишь пожал плечами. А Хелена снова напряглась и чуть запинаясь, выстрелила еще пару фраз. Пленник удивленно поднял глаза и коротко ответил ей. Вот тут мы все одновременно пооткрывали рты, совсем сбитые с толку.
- Кто-нибудь объяснит, что это значит? - удивленно вскинул бровь король Симеон.
Хелена вскинула на него голову.
- Он говорит на тартарианском, - ответила она, но, конечно же, мало кто понял, что именно она имела в виду. - На языке вауханов, - вздохнула она, видя наше непонимание. - Но он немного другой, с менее резкими гласными. Какой-то испорченный язык, но, кажется, я могу его понять.
- Погоди, разве вауханы говорят на… каком ты сказала, тартарианском? – нахмурился ее отец. - Я думал, они разговаривают на древнем, давно исчезнувшем языке. Но это не он, определенно.
- Потому что, они на нем давно уже не говорят, - закатила глаза Хелена. - Они его видоизменяли на протяжении нескольких веков. Смешали несколько диалектов и получили новый, никому не известный. О нем вы не найдете никакой информации в книгах. Его знают только вауханы.
- Прекрасно. Видоизмененный язык предков, который в свою очередь усовершенствовали эти гады, - присвистнул я. - Просто отлично.
Зато теперь понятно, почему он показался мне знакомым. Я ведь бывал в Мервиле и слышал, как эти дикари между собой разговаривали. Вот так-так. А ведь Хелена знала тот язык. Да, прошлое следует по пятам неотступно.
- Что ж, - король Филипп всплеснул руками. - Тогда поинтересуйтесь у него, зачем они напали на нас. И вообще, кто они и откуда.
Хелена кивнула и снова повернулась к пленнику. Было видно, с каким трудом ей давалось собирать по частям слова, пытаясь превратить их в нормальный вопрос. Может, тартарианский и этот языки были похожи, да все равно различались, что делало допрос более усложненным. Однако моя жена была сейчас единственной на всем этом острове, кто мог пролить свет и дать нам хоть какие-то ответы.
Узник оскалился и что-то ей ответил. Хелена ответила в ответ. Тот снова что-то сказал. Было невыносимо стоять, как идиоту и не понимать ни слова. А затем моя жена снова повернулась к нам.
- Он согласен ответить на вопросы, если вы в ответ даруете ему жизнь и отдадите один из его кораблей, чтоб он смог уплыть.
Улыбка тронула лица королей и господина Моргана. Только лорд Болдер и я не переменились в лице.
- Это шутка? А что еще он хочет? - поинтересовался король Филипп. - Как он собрался управлять галерой в одиночку?
- Это не шутка, - Хелена была серьезна, как никогда. - Это его условия и ему нужно королевское слово, что обещание будет выполнено.
- Ага, значит, для них королевское слово в почете. Уже хорошо, значит, они не настолько дикари, как мы думали, - хмыкнул ее отец.
Его дочь хмуро посмотрела в ответ, но ничего не ответила. Давно я не видел Хелену настолько серьезной.
- Хорошо, - кивнул король Филипп, переглянувшись с лордом Болдером. - Я даю ему слово. Пускай говорит все, что знает.
Та кивнула и снова повернулась к пленнику, полностью погрузившись в разговор. Потянулись минуты, и они реально казались сейчас бесконечностью. Мужчины переминались с ноги на ногу в томительном ожидании, пока женщина решала важнейшие на сегодняшний день вопросы. Ирония судьбы.
- То, откуда они приплыли, называется… империей Освальд, - начала она, не отрываясь от него. Каждое слово сопровождалось заминкой. Где-то она переспрашивала, прежде чем перевести нам. - Их… империя… находится к западу отсюда. Насколько я поняла, где-то за территорией завоеванных земель вауханов. Империя разделена на две части... правителей двое… Воган и Джамар.
- То есть это два короля, правящие одной землей? - не понял король Симеон.
- Не совсем, - переспросив что-то у узника, ответила Хелена. – Тут скорее два государства… И они не короли… они регенты у власти… выбранные градоправители… не знаю, как перевести это слово.
- Ладно, с этим все ясно, - подал голос лорд Болдер. - Я понимаю, о чем речь.
- Правда? - удивленно вскинул голову король Филипп. - Объясните же нам, лорд?
- Я когда-то слышал о вольном центре бывшего королевства, который с завидным упорством сопротивлялся королевской власти. Мятежы и массовые восстания почти полвека назад привели к отказу от единовластия и с тех пор временные регенты могли занимать свои должности не больше отведенного им времени, а затем перевыбирались общим голосованием.
- И что же вы молчали все это время! - воскликнул король Филипп.
- Откуда же мне было знать, что речь идет именно о нем? - развел руками лорд. - Доказательств не было, а Вы, мой король, представить не можете, сколько ветвей власти еще существует в нашем мире. Но теперь все встало на свои места, а я-то думал, откуда мне знаком этот герб. Из источников, что были мне преподнесены, он выглядел немного иначе. Этот видимо усовершенствованный.
- Об этом еще можно будет поговорить отдельно, - господин Морган остановил всех рукой и обратился к дочери. - Детка, узнай, почему они нападают на нас.
- Он не знает, - ответила та сразу.
Хелене даже не понадобилось расспрашивать пленника.
- То есть как? - не понял тот.
- Вот так. Он лишь выполнял приказ. Причина ему неизвестна. Возможно, знал их генерал, возглавляющий армию, но я так понимаю, вы его убили. Так что сомневаюсь, что вам удастся выведать что-то еще.
Видимо, так. Король Филипп попросил задать пленнику еще пару вопросов, после чего кивнул.
- Спасибо, принцесса. Вы нам очень помогли…
- Погодите, Ваше Величество, - перебил его лорд Болдер. - Бумаги, которые мы нашли на галере. Пускай плененный скажет нам, что в них.
- Верно, - король Симеон кивнул одному из своих стражей. - Принесите их из моих покоев.
Покоев. Звучало громко для маленькой берлоги из соломы, устеленной трофейными медвежьими шкурами. Мысли вслух, я сам сразу же одернул себя. Какая разница?
Стража не было несколько минут, и все это время Хелена общалась о чем-то с узником. Удивительно, но наш пленный разительно переменился. Ушла агрессия, ушло раздражение и недовольство, выровнялось лицо, заблестели глаза. Теперь это был просто мужчина, уставший и замученный, который ко всему прочему, в какой-то момент, одарил мою жену легкой улыбкой. Невероятно.
- О чем Вы говорите? - поинтересовался король Филипп.
Не я один заметил эти перемены.
- Это личное, - ответила Хелена, не оборачиваясь.
И снова она заставила всех пооткрывать рты. Личное? С плененным врагом из другого мира?
Страж вернулся, неся в руках несколько помятых листов пергамента. Он, переглянувшись со своим правителем, передал их Хелене. Та сначала взглянула на них сама, бегло пробежавшись глазами, а затем снова заговорила с мужчиной.
- Ничего особенного, - ответила она. - Это личные письма солдатов из дома. Только вот этот, - она, не гладя, протянула тот самый, что мы приметили раньше, с вытесненным гербом. - Официальный приказ, подписанный градоправителями о наступлении на неизвестный остров. Координаты указанные здесь точные. Это приказ о нападении на Шарил.
- Что еще там? - вскинул голову король Симеон.
- Ничего стоящего, - покачала головой Хелена.
- Ничего о том, чтобы взять плен короля этого места? - недоверчиво переспросил тот. – Ничего о том, для чего вообще санкционировано это нападение?
Хелена снова посовещалась с плененным.
- Нет. Но у них есть приказ о допросе местной власти. Устный. Это привилегия высших чинов. Рядовые, как Отис не знают причины.
- Отис? - удивленно переспросил король Филипп.
- Его зовут Отис, - Хелена кивнула на мужчину.
- А, то есть Вы теперь с ним на короткой ноге?
- Он такой же человек, как и мы, - она поднялась на ноги. - Он рассказал все, что знает. Вы обещали его отпустить.
Невозможно было не восхищаться этой женщиной. Правда. Она стояла и настойчиво и с полной серьезностью требовала свободы для того, кто убил стольких наших. Пускай по приказу, но он приносил смерть. Сколькие пали от его руки? Даже сегодня, перед побегом. К тому же, он проявил непочтительную грубость по отношению к нашему королю совсем недавно. Так что никто не собирался отпускать его живым. С самого начала.
Я это понимал. Все это понимали. Все, кроме Хелены.
- Спасибо, принцесса за помощь. Вы свободны, - кивнул ей король Филипп.
Та нахмурилась.
- Не поняла?
- Вы свободны. Дальше мы справимся сами, - терпеливо ответил тот.
- Справитесь с чем? - Хелена уперла руки в бока. - С тем, чтобы снять с него кандалы и проводить до галеры?
И вот тут началось. Воздух заискрился. Короли переглянулись между собой и почти одновременно посмотрели с надеждой на господина Моргана.
- Детка… - начал было он, но та его грубо перебила.
- Я так понимаю, кто-то не собирается держать свое слово? - ее голос был подобен натянутой струне. Она начинала понимать, что происходило. - Вы дали свое слово, король. Неужели оно ничего не значит?
- А что оно значит и для кого? - король Филипп был спокоен, но тверд. - Для того, кто разграбил наши дома? Кто убил неизвестно скольких невинных людей? Кто снова будет убивать, если вернется домой?
- То есть, вы солгали? - я чувствовал, насколько в ней сейчас закипал гнев. - И что вы собираетесь делать? Просто убить его? И чем мы будем лучше их? Он безоружен и не представляет никакой угрозы.
- Сейчас не представляет, - король Филипп кивнул одному из стражей и тот достал из ножен широкую саблю, от чего Хелена выпрямилась, раскинув невольно руки, словно готова была защищать узника собой. - Но будет представлять в будущем. Или Вы думаете, принцесса, что после Вашего с ним разговора, он вернется домой, помолится своим богам и встанет на путь истинный, отказавшись от насилия?
Хелена испуганно покосилась на саблю в руках стража, а потом поочередно пробежала глазами по каждому здесь стоящему. Только вот поддержки нигде не увидела. Ни в лорде Болдере, ни в отце, ни даже во мне. Потому что я, в общем-то, был согласен с ними.
- Король Симеон, - она с надеждой вскинула глаза на правителя Шарила. - Не Вы ли вчера говорили мне о человечности? И что же, это человечно, сейчас убивать того, кто беззащитен и безоружен?
- Моя дорогая, - вздохнул тот. - Это сложно, но я надеюсь, Вы поймете…
- Я понимаю, - перебила его она, холодно сверкнув глазами. - Понимаю, что сейчас тут собрались лжецы, которые мнят себя теми, кто вершит судьбы людей. Вы управляете ими, верно, но не решаете, кому суждено жить, а кому умереть. Вот оно, правосудие, да?
Так, пора что-то делать, иначе не миновать скандала. И не только я так думал.
- Ричард, уведи ее, - господин Морган негромко обратился ко мне, но стоило мне сделать шаг, Хелена подскочила на месте и вскинула руки в предупреждающем жесте.
- Только попробуй вывести меня силком!
- Хелена, успокойся, - бесполезно, ее сейчас ничего не проймет, так что можно и не пытаться воззвать к здравому смыслу.
- Я разочарована, что ты с ними заодно.
Ну вот, пошло и открытое презрение. Начало бури.
- Давай поговорим на улице, ладно? - снова попытался успокоить ее я, делая еще один шаг навстречу.
Это только усугубило ситуацию, распаляя ее, так что медлить и дальше было глупо. Я быстро подлетел и почти силком, схватив ее за плечи, повел к выходу, пытаясь на ходу вразумить и одновременно удержать, так как она отчаянно сопротивлялась, пытаясь вырваться.
Едва мы оказались на улице, я, перегородив вход, послушно разжал руки, и Хелена выскочила как ошпаренная из рук, яростно подняв глаза.
- Даже слушать ничего не хочу! - уже на повышенных тонах, воскликнула она, вскинув руки. - Мне плевать на твои разумные доводы. Просто молчи!
Как же тут молчать? Еще немного и она влепит мне пощечину.
- Ты подумай сама, скольких он уже убил. Откуда ты знаешь, может это он поджег дом твой тети? Или насадил голову принца Алана на кол? Он будет убивать, король Филипп прав. Вернувшись, ему отдадут новый приказ, и он будет его выполнять.
- Потому что это приказ, - она даже подскочила на месте от гнева. - И в других обстоятельствах, я бы сама выстрелила бы ему прямо в сердце. Но сейчас там сидит не воин - убийца. Просто мужчина, у которого дома жена и трое детей.
- Это он тебе сказал? - вскинул бровь я. - А он не сказал, раз вы так подружились, зачем тогда убил своих?
- Чтобы они к нам в руки не угодили! Это был акт милосердия. Вы ведь все равно рано или поздно всех поубивали бы.
- А сам тем временем сбежал, - не удержался я, хотя аргумент был веский.
Она права, их бы убили.
- А ты бы не попытался спасти свою шкуру, чтобы вернуться домой? - Хелена пальцами хватала воздух, будто надеялась, что это чья-то шея. - Не хотел бы вернуться к своей семье? Отчаяние толкает на страшные поступки.
- Конечно, хотел бы и конечно пытался бы, - я попытался успокаивающе обнять ее за плечи. - Но не забывай, мы на войне. Жалость не то, что сейчас нам нужно. Она может потом очень плохо тебе аукнуться.
- Это сострадание, а не жалость, - ответила Хелена, грубо сбрасывая мои руки с себя. - И никто никогда не переубедит меня в том, что даже в самое темное время оно не имеет права на существование. Сострадание единственное, что позволяет нам не забыть, кто мы и ради чего боремся.
Она развернулась и просто ушла, оставив без внимания мою жалкую попытку остановить ее. Я, повинуясь гневному порыву, с силой ударил по ближайшему стволу дерева. Боль в руке быстро отрезвила. Ну вот, она опять это сделала. Отстояла свою правоту так, что мне стало не по себе. Еще и чувство вины внутри закопошилось противным червяком.
Может, она и права. Каждый имеет право на еще один шанс, но я все же настойчиво верил, что нельзя забывать о том, где и в каком времени мы находимся сейчас. Для сантиментов нет времени. Ничего личного. Это война.
И вышедшие из карцера мужчины, хмурые и сосредоточенные, среди которых был и страж с окровавленной саблей в руке, лишний раз напомнили мне об этом. Никому не доставило удовольствия совершить сегодня расправу. Это вынужденная мера.
- Дай угадаю, она в бешенстве? - вздохнул господин Морган, подходя ко мне.
- Это мягко сказано.
- Ничего. Она быстро распаляется, но так же быстро и остывает.
- Надеюсь, когда-нибудь она поймет, почему мы поступили именно так, - король Филипп был пасмурным и немного уставшим.
- Никто не допускает мысль, что возможно, в каком-то смысле, ее слова имеют смысл? – все же не удержался я.
- Неужели она смогла переубедить Вас? - вскинул голову лорд Болдер.
- Переубедить, нет, но она в чем-то права, - упрек Хелены не выходил у меня из головы. - Чем мы лучше, если задуматься? Мы такие же завоеватели и варвары, не чурающиеся человеческих смертей.
- Нас принуждают это делать, - нахмурился король Филипп. Ему явно не понравились мои слова. - Мы защищаемся, а не завоевываем.
- Все так, но... - я замялся. - Не знаю. Просто скверно все это...
- Разве может быть по-другому, когда вокруг происходит такое? - король Симеон развел руками. - Не думайте, что здесь найдется тот, кому все это всласть. Что же, господа, пожалуй, нам всем нужно немного отдохнуть. Ночь выдалась тяжелой. Доброй ночи.
Его недружным хором проводили и постепенно сами начали расходиться. Господин Морган напоследок ободряюще положил мне руку на плечо, но ничего больше не сказал. Я вернулся в нашу с Хеленой лачугу. Однако ее не было, как не было и Стрелы и ее лука. Беспокоиться я не стал. Жену свою знаю. Когда она на взводе, лучше просто дать ей немного времени, но ночь прошла отвратительно. Я подскакивал от каждого шороха снаружи, но каждый раз это была не она.
Хелена вернулась только к рассвету, немного успокоившаяся и готовая пойти на мировую. Мы не стали больше выяснять отношений. Ничего уже не поменяешь и того мужчины из мира мертвых не вернешь, так что все остальные разговоры излишни. Она просто забралась ко мне на постеленную из соломы и устланную мягкими шкурами постель, и крепко обняла, положив голову на грудь. Небольшое разногласие было благополучно забыто.
Нам осталось гостить в Шариле еще несколько дней. Столько, чтобы починить до конца корабли, укрепить тросы и мачты, а затем мы снова будем держать курс на Лариэль. Пока было время, я все же показал Хелене свое любимое место здесь - горный водопад, каскадом срывающийся с вершины. Вид был поистине потрясающим. Щурясь от солнца, мы забрались на один из склонов, под которым распростерлась прозрачная синева воды и несколько часов просто сидели вот так, разговаривая и любуясь этим успокаивающим зрелищем.
Хелена дошла-таки до местной шаманки-целительницы, которую порекомендовал ей король Симеон и к удивлению, осталась под впечатлением. Даже начала принимать какую-то зеленую муть из растений, кореньев, древесного сока и чего-то там еще, которую та ей растолкала ей и велела принимать несколько раз в день. Ради спокойных снов ей что, придется, теперь принимать это постоянно? Жуть.
Время подходило. Я уже даже не знал, хотелось ли мне покинуть это место или нет. Последние несколько дней были как маленькая остановка, чтобы передохнуть. Вернувшись в Лариэль, будет созвано собрание, которое и решит наши дальнейшие действия, а с той информацией, которой мы теперь располагали благодаря Хелене, появился шанс и преимущество. Мы не были больше слепыми кротами, долбящимися наудачу в глиняные стены под землей. Нет. Сейчас перед нами едва ли не распахнулась в приветствии дверь. К тому же, мы располагали галерами противников, что тоже было немаловажно.
И каково же было мое смятение, удивление и растерянность, когда накануне отплытия Хелена заявила мне самым своим будничным тоном, даже немного усталым, что не поплывет с нами, а на время задержится здесь, в Шариле.