* * *

Он ей пишет по осени: это такая жуть,
Невозможно ни выдохнуть, ни вдохнуть.
Она смотрит и снова не знает, куда бежать,
Потому что вокруг что ни порт, то его кровать.

Она снова прощается с кораблями,
Отправляя посылки – платки и спицы.
Если так уж дано было приключиться,
Довяжи, попрощайся, – и берег с нами.

И выходит потом на пустые отмели –
и находит бутылки с записками: «Вот те на,
У меня багровеют кораллы сотнями,
Приезжай, если вздумаешь, в ноябре».

И она улыбается, - это пошлина
За тот груз, что доселе никак не сброшенный,
Что, дождями омытый, пургой запорошенный,
Нити путает в рюкзаке.

Ей друзья говорят его: «Ты бы забыла.
Он пошел на корм крабам, и волны размыли
То, что было остатками. После прибило,
Опознали, - кольцо. Отпели».

Отвечает: «Я все это помню, знаю», -
Но стоишь вдруг на пирсе, у самого края,
И у ног расстилается четкая стая
Его пальцев и сухожилий.
И он пишет у ног ее: «Это такая жуть.
Невозможно ни выдохнуть, ни вдохнуть.
Приходи. Этот холод изъел меня до кости».

Она шепчет: «Ну нет».
И приходит.
И вновь грустит.


© Copyright: Аня Gata Кравченко