Атлантида / Глава 8

Глава 8. Откровения
 
  Меланта сидела перед зеркалом и смотрела в пустоту. Локти на столешнице, руки прижаты к губам. День уже давно закончился и просторную комнату освещал единственный треножник с чашей, покоящийся в углу. Приятный запах ароматических трав, добавленный в горючее масло, не перекрывал волнений и наворачивающихся на глаза слез. Кассандра, не знающая как приободрить госпожу, мялась неподалеку. Меланта была слишком глубоко погружена в собственные мысли и все равно не замечала никого вокруг.
- Пятнадцать ударов. Пятнадцать ударов, а он не издал ни звука. А я стояла и смотрела… Нужно было прекратить это, нужно было как-то заставить их перестать… - в сотый раз повторяла она в пустоту.
- Вы не могли, госпожа. Ваш отец не позволил бы, - который раз эхом вторила ей Кассандра.
- Он ведь не заслужил этого. Он лишь помогал мне…
  Повторение одного и тоже не меняло печального исхода: избитого, но оставшегося в сознании Кайло, волоком вынесли со двора. Кожа от такого количества ударов превратилась в рваные ошметки, спину заливала кровь, но раб за все время не проронил ни слова. А Меланта стояла в собравшейся по приказу господина Оджа толпе и смотрела на это, глотая и давясь слезами.
  Хоть это было бы и подло, но она не хотела находиться там. Однако отец решил иначе, наверное, решив, что для непослушной дочери это станет очередным уроком. С трудом выдержав ужасное зрелище до конца, Меланта кинулась в свои покои и вот теперь сидела неподвижно на месте, снова и снова прокручивая в голове страшные картины произошедшего.
   Как вообще Кайло оказался там? Почему в столь позднее время он остался без наблюдения? Господин Одж тоже задался этим вопросом. Надзирателям досталось с лихвой за неподобающую небрежность, но это лишь жалкие гроши по сравнению с тем, что испытал Кайло.
   А ведь все это из-за нее. Из-за ее проклятого длинного языка. Зачем, ну зачем он решил вмешаться? Только нашел на свою голову проблем. Она ведь сама во всем виновата. Щека давно уже не ощущала позорной пощечины, да ей и не привыкать. Не в первый раз отец поднимал на нее руку. И неоднократно угрожал прилюдными побоями, если она не остепенится. Но Меланта понимала, что до этого дело не дойдет. В первую очередь подобное станет позором для самого господина Оджа, и только затем уже для нее. А разве отцу нужны излишние проблемы и досужие пересуды? Конечно, нет.
  Меланта продолжала и продолжала так сидеть, потеряв временные ориентиры. Она слышала, как ушла Кассандра, слышала шипение масла в чаше, чувствовала идущий холод по ногам, но не двигалась с места.
  И все же ей пришлось вынырнуть из омута уныния. Девушка удивленно вздрогнула, когда-то кто-то коснулся ее плеча. Кассандра. Она стояла перед госпожой держа в руках темно-серый гиматий.
- Госпожа, пойдемте. Прошу вас.
  Меланта не задавала вопросов, и послушно накинув плащ на плечи, выскочила за портьеры, следуя за прислужницей. Миновав мрачную уже неосвещенную в такой час лестницу, они прошли насквозь просторный зал с догорающим и чадящим очагом по центру и выскочили на улицу через одну из многочисленных арок.
   Кассандра пугливо вздрагивала от малейшего шороха, но упорно вела куда-то госпожу. Они то и дело сворачивали мимо деревьев и кустов, ныряли под отвесные покрытые зеленью холмы и, судя по звукам, приближались к берегу. Однако в какой-то момент девушки свернули в сторону кручи и, спустившись с крутого холмика, остановились возле грота. Кассандра внимательно вслушивалась.
  Меланта тоже напряглась, но кроме шумящего прибоя ничего не услышала. Прислужница, по всей видимости, тоже и показав госпоже направление, снова двинулась вперед. Очень скоро перед ними вырос приземистый и покосившийся барак возле поста которого, сгорбившись и подперев плечом стену, дремал постовой.
  Эта ночь выдалась на редкость прохладной, а глиняные грубые стены постройки ко всему прочему навевали одним своим видом тоску. Наверное, там ночуют привезенные рабы. Неприятное место. Хотя вряд ли хуже затхлых катакомб каменоломни.
  Меланта успела было удивиться, и хотела поинтересоваться у Кассандры, что они здесь делают, но девушка уверенно повела ее через заросли кустов в обход и очень скоро они оказались позади барака. Впереди мелькнула высокая тень.
- Что это? - непонимающе прошептала Меланта.
  Кассандра вскинула на нее отблескивающие в темноте глаза.
- У нас не так много времени, госпожа. Если пожелаете - мы уйдем, но я решила, что вы захотите увидеть его снова...
  У Меланты от волнения перехватило дыхание.
- Ты правильно решила. Останься здесь, хорошо?
  Она осторожно и боязливо двинулась вперед. Высокой тенью оказался вбитый в землю столб. Огромный и массивный, он устремлялся к повисшему на небосводе изящному полумесяцу, проворно ускользающему от стремящихся накрыть его собой хмурых туч. А на земле, свернувшись калачиком и скованный по рукам и ногам длинными цепями, угадывался знакомый широкоплечий силуэт. Не менее знакомый голос, прорезал пугающую тишину. Меланта вздрогнула от неожиданности.
- Зря ты пришла.
   Кайло с трудом приподнялся с земли и присел, оперевшись спиной о столб. Девушка, забыв обо всем на свете, подлетела к нему и уселась на колени.
- Тише. Нас могут услышать, - прошептала она, умоляюще прикрывая его рот ладонью.
  Неизвестно насколько крепко спал постовой и был ли он тут один. А если их увидят, в первую очередь наказан будет Кайло. Она снова рискует чужой жизнью, но не предаться искушению оказалось выше сил. Меланта так рада была его сейчас видеть.
   Кайло не ответил. Даже не шелохнулся, лишь покосился на ее ладонь. Девушка запоздало отдернула руку. Ее снова сковала робость. Почему-то так всегда случалось, когда они оказывались слишком близко друг к другу. Но и она не длилась долго. В следующее мгновение Меланта заметила отчетливо проступающие следы на мужском плече и начисто забыла о неуверенности.
   Не только плечо, но и вся спина несла собой отпечаток недавнего наказания. Девушка требовательно потянула Кайло на себя и с содроганием осмотрела ужасные последствия побоев. Изящные девичьи пальцы легкими прикосновениями скользнули вдоль рваных ошметков кожи, чувствуя засохшую, но еще липкую кровь. Разумеется, никто не позаботился о том, чтобы обработать раны. Сколько же боли они причиняли ему сейчас! Это она поняла, когда ее рука неловко соскользнула и зацепила израненную кожу. Кайло, стиснув зубы, поморщился, но стоически выстоял.
  Меланта стянула с себя гиматий, и хотела было накинуть ему на плечи, но мужчина, приглушенно звякнув оковами, перехватил ее за кисть и отвел от себя.
- Не нужно.
  Девушка удручено опустила руки. Наверное, он прав. Толку-то от ее жалких попыток? Любая помощь может обернуться новой проблемой. То-то разговоров будет, когда у него наутро вдруг обнаружат господский плащ. Меланта мысленно побранила себя за опрометчивость. Безысходность и обида давили изнутри.
- Ты прав, - обреченно вздохнула она, возвращаясь мыслями к их недавнему разговору. - Это не жизнь. Как мы вообще можем так жить? Мы ведь не такие. Атланты всегда существовали в гармонии с природой, а сейчас… в кого мы превратились? Если у богов есть на нас свои планы, то я не понимаю, чего они хотят от нас. Пускай они дадут хотя бы знак… хотя бы один единственный знак, чтобы…
   Меланта не договорила. Кайло дернулся вперед, а в следующее мгновение девушка уже чувствовала его колючую бороду и шершавые, но невероятно теплые губы. Для нее это был первый в жизни поцелуй, а она даже толком не знала, что нужно было делать.
  Зато знал Кайло. Скованные руки уже неуклюже притягивали ее ближе, так что, продолжая сминать пальцами снятый гиматий, Меланта лишь послушно приоткрыла губы, чувствуя кожей горячее мужское дыхание и колючую бороду. Нахлынувшие ощущения не имели ничего общего с тем, что она испытывала ранее. Стыд, азарт, желание, неуверенность, покорность… все смешалось в единое, но чего точно не хотела делать Меланта - сопротивляться.
  Первый поцелуй оказался любопытным и ровно в той же степени… удивительным. Она с нескрываемым огорчением почувствовала, как губы Кайло отдалились, обрывая приятное наваждение. Руки, державшие ее, ослабли. Потребовалось время, чтобы Меланта решившись, открыла глаза и посмотрела на него.
- Тебе пора. Иди. И больше не приходи. Тебе ведь не нужны очередные неприятности, - негромко и чуть хрипловато произнес Кайло.
  Воспротивиться Меланта не могла. Как и не могла даже, кажется, произнести что-то вразумительное в ответ. Сердце учащенно стучалось, а руки и ноги, когда она встала, заметно подкашивались. Но все же она нашла в себе силы и, не оборачиваясь, направилась к дожидавшейся ее в стороне Кассандре.
  До виллы девушки добирались в нерушимой тишине, а Меланта к тому же еще всю дорогу продолжала стискивать гиматий и покусывать губы, на которых, судя по ощущениям, продолжал гореть и даже не собирался утихать поцелуй. Что же она только что сделала? Где же это видано, чтобы знатная особа из благородного дома отдала свой первый поцелуй плененному рабу? Если кому-нибудь станет об этом известно, ее навсегда заклеймят позором. Что же она сотворила…
 

 
  Этой ночью она так и не уснула, снова и снова покручивая в голове случившиеся. Все естество девушки, не слушая голоса разума, рвалось обратно к покосившемуся бараку. Больше всего на свете Меланте хотелось снова увидеть Кайло. И как бы позорно это не звучало, еще раз почувствовать его прикосновения. Влюбленность ли это? Кто знает.
  Проведенное в раздумьях утро не укрылось от бдительной Кассандры. Хоть она и не распространялась об этом вслух, но прекрасно знала и видела, что произошло ночью. Как и догадывалась, какие именно мысли теперь занимали госпожу. Сомнения о неправильности своих действий прислужница гнала из головы. Она понимала и осознавала в полной мере, что это зародившееся нездоровое влечение не доведет ее хозяйку до добра, но смотреть на растерянную и окончательно потерявшуюся в себе Меланту было верхом ее сил. Поэтому после неудачных попыток развеселить ту или хотя бы уговорить выйти в город, чтобы немного отвлечься от тягостных мыслей, Кассандра сдалась и шепотом поведала, что Кайло работает в саду вместе с другими рабами. Для Меланты это стало лишь долгожданным сигналом.
  Схватив с сундука незаконченное рукоделие, она кинула вниз и, вылетев из дома, направилась к саду, нацепив на лицо самое отстраненное на свете выражение на случай, если столкнется с кем-то по дороге. Кайло и, в самом деле, занимался в саду вместе с двумя другими невольниками, выкладывая дорожку и обрамляя клумбы.
  Со стороны господина Оджа было крайне жестоко заставлять израненного человека трудиться всего через несколько часов после прилюдного унижения. Насколько же сильна должна быть выносливость у человека, который при всем этом ни одним своим видом не показывал, как каждое неосторожное движение причиняло ему новую порцию боли и неудобства?  
  Высокая стена запутанных виноградных лоз, ставшая своеобразной вуалью между работающими рабами и расположенными вдоль абрикосовых деревьев скамьями, подарила Меланте шанс незаметно наблюдать за Кайло. Так и незаконченное шитье, которое вообще-то необходимо окончить к предстоящей свадьбе сестры, лежало на коленях для вида, если вдруг господину Оджу захочется прогуляться по своим владениям.
  Стоило отдать должное, хозяин виллы был настолько любезен, что предоставил Кайло тунику до колен, скрывающую ужасные и еще даже не успевшие поджить раны. Правда, разумеется, не из-за возникнувшего вдруг откуда-то милосердия, а ради собственных эстетических соображений. Только вот в некоторых местах кровоточащие раны все равно уже успели дать о себе знать. 
  Девушка, сидя вполоборота, внимательно слушала негромкие разговоры невольников, с огорчением понимая, что Кайло, кажется, являлся одним из самых неразговорчивых на свете мужчин. Он почти не принимал участие в разговоре, держась отстранено от всех, а на заданные вопросы отвечал коротко и пренебрежительно.
  Но она все равно просидела так едва ли не час, наслаждаясь одной лишь только возможностью тайком поглядывать на него из-за цветущей застенки. В какой-то момент Кайло что-то сказал своим спутникам, кажется, потребовал у них что-то донести. Те послушно ушли. Прозвенели оковы на ногах, которые с утра так и не сняли с нерадивого раба, а затем Меланта почувствовала спиной шорохи.
- Долго будешь так сидеть?
  Девушка невольно улыбнулась, не оборачиваясь. Она и так чувствовала, что Кайло присел на корточки по другую сторону лоз, со стуком вымешивая что-то в большом чугунном ведре. Если бы она вдруг захотела, то даже смогла бы коснуться его сейчас, но Меланта с трудом удержалась от соблазна.
- Расскажи о себе, - вместо этого попросила она, теребя пальцами вышитые грубыми неровными стежками узоры на льняной ткани. Даже мало разбирающемуся глазу стало бы очевидно, что рукоделие определенно не самая сильная сторона Меланты. Плохое качество для будущей хранительницы очага.
  Она была уверена, что Кайло, в свойственной ему манере, откажет ей. Зачем распространяться кому-то чужому и тем более ей, представительнице столь ненавистной для него расы? Однако этот мужчина умел удивлять.
- Что ты хочешь знать? - донеслось до нее.
- Все, - пальцы еще больше вцепились в ткань. - Как ты жил до того, как оказался… здесь… 
- Как жил? Как и большинство: спокойно и тихо. Ровно до того дня, когда атланты вторглись на наши земли, - Кайло ненадолго замолчал. - Жил на окраине деревни, в замечательном, мирном месте. Занимался земледелием, работал на полях.
- Земледелием? - улыбнулась в пустоту Меланта. - Значит, ты не всегда был таким наводящим ужас воином?
- Я навожу ужас? - кажется, мужчина тоже улыбнулся.
- Да.
- Что ж, это занятно.
- У тебя есть семья?
- Была.
  Меланта напряглась.
- Что с ними стало?
- Когда атланты объявили Греции войну, я как и большинство других ушел защищать свой народ, а вернувшись нашел лишь угли и пепел. Нашу деревню, как и несколько других, сожгли и уничтожили. Тысячи мертвых тел, сотни взятых в плен и жалкая горстка спасшихся, копающаяся в руинах и вытаскивающая из-под завалов остатки тел. Свою жену и сына я тогда тоже нашел. Похоронил в том самом месте, которое называл домом. В тот день я дал себе клятву, что буду истреблять вас, пока не кончатся силы. Кто же знал, что вместо этого мне придется вам покориться, правда? 
  Меланта виновато потупила глаза, хотя Кайло все равно не мог ее видеть. Несмотря на то, что ко всему этому ужасу она лично никак не была причастна, ей стало до отвращения стыдно и горько. И понятно, почему этот отчаянно сражающийся беснующийся медведь на арене смог оказаться плененным. Месть застилает глаза и толкает на опрометчивые поступки. К тому же за что сражаться человеку, у которого ничего не осталось?
- Прости, - все, что смогла вымолвить она. - Я знаю, это ничего не изменит, но мне хочется снова и снова просить прощения за свой народ. Он предал не только вас. Атланты давно уже предали самих себя.
  Они просидели некоторое время в тягостном молчании.
- Мне всегда казалось, - наконец, нарушил тишину Кайло. - Что в тот день несколько лет назад, стоя на пепелище, я похоронил не только семью, но и себя. Сам не знаю, почему  я еще жив. И почему не погиб на арене. Наверное, причиной всему собственная гордость или… - В стороне послышались шаги. Это с шумом возвращались плененные рабы, несся на себе что-то тяжелое и неповоротливое, что и способствовало грохоту. - Договорим позже, - сказал напоследок мужчина. Меланта почувствовала движение за спиной, огорченно понимая, что их драгоценные несколько минут уединения закончились. Когда теперь еще представится такой шанс?
  Девушка еще какое-то время оставалась на месте, укрытая сладким облаком спелых абрикосов, а потом вернулась обратно в дом и попросила Кассандру подготовить повозку. За недолгое время храм Посейдона стал ее избавлением. Это место всегда навевало покойное уединение и благодать. То, что сейчас ей было просто необходимо, чтобы немного поразмыслить. И помолиться.
 

  
    Великий покровитель Атлантиды с гостеприимностью встречал всех нуждающихся в божественном доме. Бог морей был милостив, добр и всемогущ и вряд ли желал такого вот будущего потомкам великих царских семей. Даже в сводах законов, начертанных на орихалковой стене в сосредоточии этого зала, ничего не было сказано об обуявшей атлантов жадности и бессердечности. Наоборот. Первые цари, сотворившие их, наказали своим детям жить в гармонии с окружающим миром, избегая насилия и черных помыслов. Но, к сожалению, люди позабыли об этом и сотворили вокруг себя совершено иную действительность. Действительность, полную боли, страданий и разочарования.
  Меланта потратила много времени в молитвах, без слез оплакивая разрушенные судьбы людей. Откровения Кайло еще больше пошатнули ее веру в свой народ и в чистоту их мотивов. Долго она бродила мимо исписанных предками стен, снова и снова отпечатывая в сознании давние заветы. Святилище никогда не оставалось безмолвным, но приходившие люди были слишком погружены в себя и не мешали остальным. В этом была его особенная прелесть. Даже в собирающейся толпе в храме всегда можно остаться наедине с собой.
   Кассандре отправилась обратно на виллу, но вечером, когда стемнеет, должна была вернуться. Сегодня Меланте особенно сильно хотелось оказаться полезной и нужной кому-то, поэтому ночью планировалась очередная поездка до рудников. А если все сложится удачно, то эту ночь она, ко всему прочему, еще и переждет в храме. Если бы не Кайло, у девушки и вовсе не было ни малейшего желания возвращаться в ставший уже давно для нее чужим отчий дом.
   Алтарь у входа изобиловал поднесенными дарами: едой, вином и драгоценностями. По уже привитой привычке Меланта не смогла пройти мимо и привела утварь в благочестивый вид. Наверное, нужно найти верховного жреца и попросить у него разрешения провести здесь ночь, однако его нигде не было видно. Скорее всего, он в роще, занимается молитвами. Что ж, время еще есть и Меланта не торопилась. До захода солнца достаточно времени.
- Я знал, что найду вас здесь, моя нимфа, - внезапно послышался позади голос.
   Девушка от неожиданности подскочила на месте, едва не выронив из рук золотой поднос с преподнесенными во славу божества фруктами. С бешено колотящимся сердцем Меланта обернулась на голос. В нескольких шагах от нее стоял сияющий и расплывшийся в улыбке Деймос.  

_________________________


Что могу сказать, девчат... я исписалась.
Или это зимняя депрессия.
Или нужен отпуск.
Или просто-напросто хотя бы выйти в люди.
Но я катастрофически и до скрежета зубов недовольна всем, что тут малюю... Получается все не так, как задумывалось изначально. Текст, словно назло, складывается строго наоборот задуманного и меня все это так дико бесит...
Мне тут одна наша общая знакомая сказала: история несомненно интересная, но в ней нет прежнего шарма. И я словно проснулась! Бах по голове. Она ведь совершенно права. Я сама же это вижу. Хрен с ней, с движухой, экшеном. Он так или иначе будет (буквально начнется через главу), но... я словно бы пытаюсь стереть свои собственные границы в этом романе. А на выходе оно и получается: картонные герои, скомканный сюжет и никаких эмоций после прочтения...
Девочки, вы ведь меня тыкайте!!! Вы мне говорите, пишите, стучите: мол, тут скучно, тут нудно, тут неинтересно... Я как-то запоздало до всего этого додумкала и вот теперь ничего не остается, как дописывать в том же ключе.


Ничего. Следующий рассказ, который конечно же уже созрел в голове (кто бы сомневался) я не позволю себе слить в унитаз. Не знаю как, но я его вытяну до тех славных времен Селесты, когда я не просто любила своих героев, а буквально дышала ими...

Ох, этот творческий кризис...
Ну или либо я просто бездарна как крышка от унитаза!
Собственно, у меня все ;D