Хорошая.

Ах, какой же она была хорошей!
Хорошая – это именно то определение, которое первым оседало на языке при первом взгляде на нее.
Невысокого роста, стройная, с длинными, ниже спины, волосами и удивительно яркими голубыми глазами – сначала ее находили похожей на известную актрису, но второй же взгляд на эту девушку беспощадно доказывал, что такое сравнение было по меньшей мере оскорбительным по отношению к ней. Она не могла быть похожей на кого – то чисто по определению.
Она умела одаривать собеседника настолько теплой и искренней улыбкой, что ему мгновенно хотелось верить, что лето уже скоро. И что оно обязательно будет жарким. Даже если на улице было минус двадцать.
Никто не мог точно сказать, почему после десяти минут общения с этой девушкой сразу хотелось рассказать ей все. Ну как все – под этим словом мы обычно подразумеваем все наболевшее и тягучее. То, что то ли давно рассказано и не понято кем – то очень близким, либо тщательно запрятано куда – нибудь в один из самых темных уголков души. Она слушала очень внимательно, кивая и словно подталкивая на новые откровения. Иногда создавалось впечатление, что она переживает в данный момент немного больше, чем следовало бы. В конце исповеди она обычно закуривала. Курила долго. И молчала. А потом произносила что – то мудрое. Смысл слов улавливался слабо, но ощущение, что она говорит правильно – оставалось.
А потом нужно было уйти. Причем обязательно. И опять же никто не может сказать – почему. Вроде как нужно было рассказать ей еще столько, что голова шла кругом! Но нужно было.
Она тихо улыбалась, почему – то вздрагивала, словно от холода, и как будто виновато подергивала плечами.
В душе тихо плескалась досада, то ли на себя, то ли на эти обстоятельства, из – за которых нужно было уйти, но ощущение, что она – хорошая, оставалось.
Когда было не очень, хотелось звонить ей. И звонили. Обычно раза два, не больше. Тоже странно – ее тихий, мелодичный голос, едва заметное грассирование умиротворяли, внушали уверенность в том, что все наконец будет хорошо. Но факт остается фактом – ее телефонный номер в большинстве случаев оказывался фактически мертвым в памяти нескольких десятков телефонов.
Нет, на ангела она явно не тянула. Мешали то ли десятки случайным образом потерянных крестиков, то ли изредка поглощаемые дешевые коктейли, то ли лица мужчин, черты которых она помнила весьма смутно. Но даже те, кто закрывал после нее двери ранним утром, про себя думали, что она все – таки хорошая. Потом доставали бутылку пива, закуривали и с каждой затяжкой отпускали ее образ из своего сознания. В мозгу лениво бродила мысль о том, что она могла бы стать кем – то в их жизни, но она исчезала так же быстро и внезапно, как появлялась. Почему – никто не может с уверенностью ответить.
Легкая , светлая и грациозная, она отмеряла шагами этот город. С предельной осторожностью переходя дороги, отвечая на улыбки и не помня имена, она, расточая себя на миллионы чужих душ, взглядов и рук, делала себя счастливой. Кем она была? Задавая этот вопрос себе, она не могла удержаться от пятой сигареты за час. Сигарета ничуть не помогала, и она снова осознавала бессмысленность вопроса.
Она давно не жалела себя и не терзала душу воспоминаниями. Да, кажется, было что – то .. Больное. Когда хотелось вспомнить, она грязно ругалась матом и отпускала еще одну частичку себя навсегда бесцельно бродить по свету.
И в тысячный раз отпуская человека, который на мгновение становился родным, она знала – они навсегда запомнят ее такой. Хорошей.