Люблю не «за что-то…», а люблю «не смотря ни на что...»new*

- Куда мы едем?! – задорно смеясь, спрашивала молодая девушка, садясь в машину.
- Это сюрприз, – заводя мотор, отвечал ей парень, слегка подмигивая.

На лобовое стекло красиво опускались снежинки. Солнце закатывалось за горизонт, оставляя после себя ярко оранжевую полоску, надежду на завтрашней день, который должен быть лучше сегодняшнего. Девушка была в предвкушении сюрприза, она знала, что этот день важный в их жизни, почему-то именно с этой мыслью она проснулась утром.
- Угадай, что мне снилось сегодня? – она смотрела в янтарные глаза своего парня, который просто не мог не улыбаться, видя смешные рыжие пряди волос, которые непослушно закрывали левую сторону лица. Он потянулся убрать эту прядь, ведь она мешала ему, увидеть яркий блеск синих глаз.

Она открыла глаза от дикого крика, перед ней все плыло, очень болела голова, и девушка не могла сосредоточиться на картинке перед ней. В голове пульсировала боль, она не понимала, что именно ей болит, но мозг напряженно работал, отправляя сигналы по всему телу, и взывая о помощи. Когда зрение стало более ясным, она увидела огромное дерево и дым, густой дым, который валил из-под помятого капота машины. Со стороны водителя машина была полностью подмята и опять бешеный крик, и только спустя пару минут, она смогла повернуть голову и увидеть, как парень за рулем, скукожился от боли. Его ноги были зажаты грудом металла, изо рта сочилась кровь, и лоб был немного разбит.
- Милый… - она взяла его за руку, и крепко сжала пальцы. Крик немного утих, и он посмотрел на нее, пытаясь улыбнуться.
- Все в порядке, дорогая… - по вискам тек холодный пот от напряжения и боли, которую было невыносимо терпеть. Она попыталась отстегнуть ремень безопасности, но при аварии все деформировалось, и замок заклинил, а дым все больше набирал густоту и силу.
- Я сейчас посмотрю…- парень покачал головой, но она дотянулась до его ног, слезы сами катились по щекам, от нижних конечностей почти ничего не осталось, одно кровавое месиво.
- Ничего страшного, скорая приедет, все будет хорошо…я люблю тебя, малыш, – она вытерла пот с лица и слезы боли.
- Если мы не сгорим.. – он засмеялся, но волна боли опять нахлынула на его тело, резкий крик, она сжимала его пальцы, надеясь, что ему, хоть чуть-чуть, но будет легче. Он сильно побледнел, из носа резко хлынула кровь, он успел только рукавом утереть ее, как тут же потерял сознание.
- Нет…нет…нет…- она начала трясти его, вырываться из ловушки этого зловещего металла, рвала ремень безопасности, ломая ногти и сдирая кожу рук, но все было тщетно. Паника охватывала больше и больше, дым из-под капота все затуманил, не было видно не дороги, не даже того дерева.

Очнулась она от ярко белого света и увидела вокруг себя много белых пятен.
- Эва, вы слышите меня? – перед глазами девушки доктор щелкал пальцами.
- Где он?! – она вскочила на кровати, доктор ничего не ответил, он лишь отдал его сумочку и вышел из кабинета. Эва быстро пересматривала все ли есть на месте, из карманчика выпала маленькая бархатная коробочка, дрожащими пальцами она открыла ее. Маленький бриллиантик улыбался ей изнутри, красиво огранен белым золотом. Вытерев слезы, она встала с кровати. Оказывается с ней ничего серьезного, легкое сотрясение мозга и пару ушибов и различные гематомы. Быстро одевшись, она вышла в коридор, чтоб узнать, в какой палате лежит Генри.

- Доктор, это навсегда?! – синие глаза были полны боли, все тело било дрожь, а когда врач кивнул ей в ответ, слезы градом потекли, но она поклялась быть рядом. И она будет.

- Я рад, что ты зашла, я тебя второй день жду! Мне даже диагноза еще не поставили, но я почему-то не чувствую ног, – она гладила его по волосам и ловила каждое слово, чмокнула в лоб и присела рядом на кровати.
- Это пройдет, – врать она никогда не умела, но она просто не могла сказать правду, по крайней мере, не сейчас.
- Когда я выйду отсюда на своих двоих, сюрприз все равно будет! – невидимая слеза скользнула по холодной ее щеке. Он мечтает, он верит в лучшее, она не должна быть жестока и рушить все, что он так сильно хочет и ждет.
- Да, родной!!! Я люблю тебя, – он лишь улыбался на эти ее слова и никогда не говорил ей их в ответ, да и вообще не говорил, не считал нужным.

Вбегая в палату, и принося с собой не только фрукты и различные соки, но и морозный воздух и даже иногда снежинки.
- Уходи! – Генри отвернулся, когда Эва наклонилась его поцеловать.
- Почему?! – она поставила на стол все продукты, и села рядом, взяв его руку, но он резко выдернул ее.
- Я не хочу тебя больше видеть! Я инвалид! Ты это скрыла от меня, но прошу не надо меня жалеть!!! Просто уходи!!!!!! – он кричал, громко и яростно, слова были пропитаны разочарованием, ненавистью и жгучей болью, съедающей его изнутри.
- Нет!!! Любимый…я буду с тобой!! Слышишь!! – она улыбалась, и не намерена была уходить.
- Хватит!!!! Это всего лишь жалость, зачем ты себя будешь обременять инвалидом??! Не надо давать мне надежды, все равно уйдешь, так сделай это сейчас!!! Вон!!!! – он оттолкнул ее от себя, слезы и мольба, чтоб он выслушал ее, чтоб не прогонял, были впустую. Она ушла. Но возвращалась каждый день, когда он спал, она купила самое новое кресло для инвалидов, нашла лучшую клинику, где пообещали, прооперировать его ноги и 38% положительного исхода. Она записала его на гимнастику, в бассейн и на упражнения, она сделала все, чтобы он не чувствовал себя несчастным, чтоб он не останавливался, а боролся и жил, жил. Ведь она видела, как глаза его потухли, как руки опускались и как он жадно смотрел на улицу и понимал, что он не сможет вот так выходить, когда ему хочется, да он даже ног не чувствуется, что там говорить, чтобы их двигать.

- Пожалуйста, твой любимый мятный чай! – Эва поддала кружку Генри.
- Твой молодой человек не ревнует, что ты возишься с инвалидом?!
- Прекрати!!! Ты же знаешь, я люблю только тебя и буду с тобой вопреки всему.
- Не неси чепуху!!! Я не хочу, чтоб ты была рядом. Не хочу! Понимаешь?! Уходиииии!!!! – очередной крик, злоба и ярость в его янтарных глазах, а потом кружка горячего чая разбивается о закрытую дверь за ее спиной.
И слезы, много слез. Плачет она и плачет он. Сползает по стене, закрывая руками голову. Сил нет! Она иссякла бороться с ним, против его же воли. И мысль о том, что надо уйти посещала все чаще. Может именно тогда он будет счастлив, по-настоящему. Она выполнит его просьбу, она 3 месяца билась, чтоб он поверил ей и не гнал прочь, а разрешил любить его таким, какой он есть. Он не понял, она уйдет, когда ему сделают операцию, и он встанет на свои ноги. Она уйдет тогда навсегда, не прощаясь, просто поцелует и закроет дверь.

Это был солнечный день, когда ему накладывали кислородную маску, Генри думал об Эве, она не пришла, она все-таки сделала, как он просил. Тяжелые веки закрылись, и он увидел радугу, чистое голубое небо, яркие цветы на огромных полях и они счастливые бегают, взявшись за руки, как будто и не было этой трагедии. Они счастливы, не смотря не на что, просто потому что вместе. На ее пальчике так красиво переливается кольцо, и ее звонкое «да» растекается теплым поцелуем по его телу. Он любит, безоговорочно, сильно, что даже не может об этом говорить.

Эва…Эва…Эва…

С ее именем он проснулся и чувствовал себя полностью счастливым, он ждал, когда же она войдет в эту дверь, когда же эти непослушные рыжие волосы замаячат на горизонте. Но все было тщетно, как и эта бестолковая операция, нижние конечности так и остались неподвижны. Он инвалид, навсегда прикован к креслу. Он беспомощен, он обуза, лучше было ему погибнуть, зачем теперь жить, когда твои функции сократились до минимума.

Он сидел в инвалидном кресле в больничном парке и смотрел на распустившуюся сирень, на чистое светлое небо, на яркое солнышко и слушал, как поют птички. Он был счастлив, не смотря на то, что инвалид и ничто, по сравнению с другими мужчинами. Сзади подошла Эва, и дотронувшись до его плеча, покатила инвалидное кресло вперед. Они шли молча, не чувствуя разницу, как они идут. Было тепло и яркие лучи солнца слепили глаза, он положил свою руку на ее холодные и дрожащие пальцы, а потом, взяв ее ладонь, подвел к себе и надел на палец то кольцо из его сна, из его счастья.
- Я люблю тебя! – по его щекам текли слезы, он сам не знал, какие это были слезы, но только сейчас он смог выговорить, перешагнув этот бордюр, наконец он смог сказать ей это вслух. Она нежно вытерла их своей мягкой ладошкой и коснулась его губ, стоя на коленях.
Они шли, держась за руку в их долгожданное и неиссякаемое счастье, молча, разговаривали их души, они улыбались прохожим, радовались солнцу и обнимали ветер своими поцелуями. Такие же как и все, молодые, счастливые, любимые. И теперь было не важно, что не он будет выше ее, а она, но она будет стоять на коленях перед ним, чтоб быть наравне, чтоб трогать губами его губы, чтоб гладить руками его щеки, чтоб любить и шептать ему об этом.

Каждую минуту, секунду, миг…