Ты разжимаешь пальцы на шее,
А мысли твои кружатся осколками дат.
Ты снова и снова повторяешь: "На этой неделе
ты, моя дорогая,
мне была неверна"

По крови её струится дождь, введённый санитарами внутривенно.
Она вновь попытается закружиться в небе, но ты станешь твердить про безбожество и ложь,
Не отпустишь её, упиваясь алой болью самозабвенно...
Будешь шипеть: "Ты мне снова врёшь, Ева, врёшь!"

Но она не забудет тёплых дней и твоих надёжных рук,
Ласковых глаз, солнца в них, да не вспомнит про тысячи ваших разлук.
"Милая Ева, помни, все эти несчатия Бог создал."
"Милая Ева, помни, всё это тебе Бог даровал."

Но она не сломится от этих речей, даже будучи до краёв полной кипящим яблочным соком...
"Милая Ева, пойми, всё это будет тебе Божьим уроком."

Дышит дымом прокуренный Лондон,
И коптят машинные окна.
Дышит влагой дождливый Лондон,
Ты идёшь там по битым стёклам.
Дышит обманом туманный Лондон,
У тебя в груди три сквозных ранения.
Дышит предательством чёрно-белый Лондон.
Их нанесли не из огнестрельного.
Дышит дымом прокуренный Лондон,
Как бы твердя:
"Ты здесь никому не нужна."

В меня впиваются чужие мысли, чувства, строки..
Я не выполнила своей задачи в безжалостные сроки.
Теперь я сижу, ожидая, когда меня позовут на пытку..
Я не буду даже умолять дать ещё попытку.
Я не буду плакать, не буду кричать.
Я постараюсь достойно судьбу принять.
Ты меня только сейчас не зови.
Когда кончится всё, домой мне звони.
В пустоту слушай уходящие гудки.
Приходи ко мне, поливай цветы.
Когда я..когда кончится всё.
Обещай, что не забудешь, как смеялась: "Моё".
Обещай, что не забудешь мой смех и глаза.
Ну а я обещаю - спасу тебя.

Город опустошён и разбит,
Меня уже ничто не теребит.
Одни руины и развалины, птицы Стимфала летают, а вместо перьев у них спицы
железные, стальные, убивающие и готовые заклевать тебя одного, налетая всей стаей, ни за один из семи грехов не прощая, не отпевая, но..у нас с Богом был откровенный разговор, мы с ним разбирались, кто из нас вор и почему он не играет в кости, даже когда уходят гости.
В общем, мы с ним это обсуждали, врали и друг друга не осуждали, не смотря на то, что у меня к нему обвинений - полный ковш и четыре совка. У него ко мне - перемирий, четыре слезы и одна строка. Ну да кто я такая, чтобы Бога судить? У него же связей немеренно, его оправдают, а других отпустят, иначе в цепи закуют... Пусть улетают. Только я себе лгать не привыкла, я всё прекрасно знаю, попытка не пытка..."Пусть улетает!" - птицы совсем недовольны моей попыткой устроить честный суд, но мне же терять нечего...Я остаюсь.Я остаюсь, - мой ответ. Всё мне сходит на нет. Бог всё пытается объяснить-оправдать, да только шансов у него маловато. Очень маловероятно, что я поверю. Да и другие тоже. "Над Богом суд". Глупо. Но Бог - он великий обманщик, похоже, он обещал, что буду любима тобою тоже...
И нет ведь пути назад.
Знаешь, я пишу тебе это письмо, а на бумагу капают слёзы. Ну уже поздно, пойду запечатаю воском в форме розы. Разорву и конверт, и заплаканную бумагу, все кусочки подброшу в воздух. Не птицам. Не достанется. Пусть улетает к тебе, в мой далёкий город, в твою квартиру, в руки вплавляясь в твои, в одежду, под кожу - кусочки моей замёрзшей любви.

Знаешь, моя дорогая, ты рыжая - значит, давай без потерь.
Знаешь, моя дорогая, ты рыжая - знаешь, что делать, тебе ведь видней.
Знаешь, моя дорогая, ты рыжая - значит, обманщица ещё та.
"Это не притворство, это моя собственная игра!"

Знаешь, моя дорогая, ты рыжая - значит, пошла ты к чертям!
Тебя там давно уже ждут, дорогая...О Боги..Знаешь же, что тебя всё равно не отдам.
Ты, моя дорогая, рыжая, огненно-рыжая, и пользуешься моим отношением мне же назло.
Ты, моя дорогая, рыжая, огненно-рыжая - тебе с этим дьявольски повезло.

Знаешь, моя дорогая, ты рыжая - значит, иди сама!
Знаешь, моя дорогая, если ты уж привыкла - не значит, что будет всегда!
Знаешь, моя дорогая, если уж рыжая - значит, ты сможешь одна.
Просто, моя дорогая рыжая, ты никого не любила, кроме себя.

Милый мой, мне, как бы, тоже холодно,
Я, как бы, тоже не без души.
Милый мой, мне, как бы, тоже бывает обидно,
А ты кричишь: "Немедленно затуши!"
А лучше бы: "Затуши и затухни сама,
Знаешь, ведь ты мне и не была нужна...
Знаешь, я тоже всего добился сам,
Давай не устраивать сейчас бедлам!
Давай без истерик, без слёз, я не виноват!
Ты сама, сама себя накрутила, обиделась и не забыла...
Ты не пили мне душу \Как будто у тебя она есть, она, знаешь ли, исчезла, когда потерял ты честь\!
Ты заткнись и слушай!
Знаешь ли, лучше затуши, да затухни сама!
Или, хотя бы, замолчи,
Дура ты, дура, сука,
Молчи же, молчи, молчи!"
Ну, мы же с тобой привыкли уже,
К молчанию напряжённому...
Кому ты отдал наш ток?
Он пробегал по пальцам, даря тепло,
Я уже и забыла,
Когда в последний раз так было.
Ну, у нас же с тобою всё по Фрейду,
К черту, черту, сплюнь и перекрестись.
У нас же с тобою всё по Фрейду.
Тихий молитвы шёпот: "Ты лучше сама спасись..."