Мой папа - звезда. (Глава 1)

Дневник хранит всё.

Санкт-Петербург переживал середину зимы. Холода обрушились на город снегопадом. В центре толкались автомобили с серьезными водителями. Действительно, по такой погоде нужно быть более внимательным, чтобы ненароком не создать аварийную ситуацию, которых и так было предостаточно. Светофоры медленно меняли цвета, организовывая движение.
Фонари освещали улицы, пряча город от темноты. Хлопьями летел снег и создавал атмосферу, захватывающую дыхание.
Невский проспект всегда жил своей особой жизнью. Люди, румяные и замерзающие, спешили в теплые помещения. Новогодние украшения еще не сняли, но ощущения праздника уже не было. Но бесспорно была волшебная атмосфера, которую мало кто замечал. Люди быстро ко всему привыкают.
Рестораны, ювелирные салоны, книжные магазины, кафе, бутики, фотостудии, солоны сотовой связи c яркими витринами заманивали клиентов. Одним словом город жил.
Анастасия вошла в кафе в абсолютном одиночестве и, быстро оглядев помещение, хотела было направиться, к мгновенно выбранному столику, когда дорогу ей перегородила девушка.
- Добрый вечер, - сказала она, с обходительной улыбкой.
- Здравствуйте, - Настя приветливо заулыбалась.
- Вам зал для курящих или некурящих?
- Курящих.
- Тогда, прошу сюда, - и официантка указала в сторону дальнего зала.
- Девушка, мне бы хотелось столик в отдалении, - Настя замялась, – где было бы поспокойнее.
- Да, конечно. Пройдемте, я вас провожу.
И она тут же уверенно зашагала в сторону зала для курящих людей. Анастасия шла за ней и совсем не смотрела по сторонам. Только мельком пробежала взглядом по внутренней обстановке.
Официантка остановилась около столика, находящегося в самом углу.
-Присаживайтесь, - сказала она, улыбаясь, и положила меню на край стола.
- Спасибо большое, - поблагодарила Настя.
- Не за что, - она еще раз приветливо улыбнулась и ушла.
Мгновенно улыбка убежала с лица Анастасии. Положив небольшой пакет и сумку на стул, она сняла верхнюю одежду и повесила ее на вешалку, стоявшую неподалеку.
Зал был отделан в темных тонах, на стенах висели картины. Освещение было мягким и не резало глаз. В воздухе витал запах сигарет. Все это расслабляющее действовало на психику.
Анастасия села на стул из дерева и, закрыв глаза, глубоко вздохнула. В кафе было тепло и девушку начало немного клонить в сон. Содержание меню было обширным и ей пришлось несколько раз перелистать его, прежде чем окончательно определиться с желаемым.
- Я могу принять ваш заказ?
Девушка подняла глаза на официанта и по привычке улыбнулась.
- Да, конечно.
Она продиктовала выбранное. Молодой человек записал всё в свой блокнот, прочитал, уточняя, правильно ли он ее понял, и мгновенно удалился.
Анастасия потянулась к пакету с логотипом книжного магазина, который она посетила некоторое время назад, и достала толстую тетрадь в твердом кожаном переплете, закрываемую на ключ, и черную гелиевую ручку. Сама тетрадь была упакована еще в один пакет. Настя вскрыла его, вытащила тетрадку, открыла замок и по привычке вдохнула запах недавно изготовленной бумаги.
Пролистав несколько раз тетрадь, она открыла первую страницу. Держа наготове ручку, она наслаждалась моментом. Ведь, буквально через несколько секунд она начнет писать историю своей жизни и тетрадь, нельзя больше будет использовать не для каких других целей.
Стержень коснулся бумаги:
« Мой папа – звезда. Международного масштаба. А мой отчим думает, что я его настоящая дочь и постоянно сравнивает меня со своей умершей сестрой, с которой мы якобы удивительно похожи. По этому поводу моей маме можно поставить памятник по навешиванию лапши на уши ничего неподозревающих мужчин.
Я уже два дня вынашиваю в своей голове все эти мысли. Теперь не могу сказать точно хорошо ли то, что я вообще всё это узнала.
Сразу вспоминаются голливудские фильм про девочек жутко радующихся тому, что они «особенные», и спешащих проехать и пролететь все континенты лишь бы порадовать звездных папочек своим существованием. И в конце фильма с новой силой проявляются все забытые чувства, а зритель радуется счастливому началу их совместной жизни. Смех, да и только.
Но, наверное, дорогой Дневник, стоит начать по порядку? Да, ты бесспорно прав.
Неделю назад мне исполнилось восемнадцать лет. Я теперь полноправный гражданин РФ и безмерно рада этому факту. И моя мама решила рассказать мне реальную историю моего рождения, а точнее, кто в реальности является моим биологическим отцом. Кто бы мог подумать что человек, который всю мою жизнь меня воспитывал, как родную дочь не способствовал, так сказать, моему зачатию? Я точно не могла. В любом случае я его люблю. А тот дяденька, чьи гены во мне текут, толком мне никем не является. И все вроде бы просто и понятно, но всё же это пошатнуло мои устои. «ʁɔvʎнdǝʚǝdǝu dиW» как говорится.
Я посчитала нетактичным расспрашивать свою маму о том, как все это вообще произошло? Но поверхностную историю она мне рассказала. Общий смысл в том, что мама была фанаткой не очень знаменитый немецкой рок группы «Jump into the abyss». Первый вопрос, который у меня возник, так это почему немецкая группа имеет английское название? Но не буду отвлекаться.
Моя мать, сногсшибательная русская девушка очаровала одного из членов группы и была приглашена в отель, в котором остановился данный коллектив. Далее история не была разглашена, но я знаю, что была еще неделя с «Jump into the abyss», самая прекрасная в ее жизни, как она сама выразилась. В течение которой и произошло событие предшествующее моему рождению.
После долгого разговора с моей мамкой, я посетила всемирную сеть и выяснила кое-какие факты, связанные с данной группой. «Инициатором создания группы и автором изначальной концепции стал барабанщик Герберт Вебер. На вечеринке у знаменитой «искательницы талантов» Мари Вагнер он случайно познакомился с фантастическим гитаристом Кристианом Ноймером. Вскоре в состав группы вошли Леон Бауэр и Давид Хофманн. Леон стал солистом». Ну а дальше была расписана их длительная история восхождения на пьедестал всемирно известных звезд. Ничего примечательного. Музыка неплохая у них, тексты песен тоже.
Теперь…»
Анастасия вздрогнула от неожиданности – официант поставил чашку чая на столик, и та громко звякнула, выведя девушку из своих мыслей.
- Спасибо, - поблагодарила Настя с вежливой улыбкой на лице.
Официант кивнул и удалился.
Стержень вновь пустился в пляс по строчкам:
«…ясно почему меня в школе заставили учить немецкий язык. Сразу вспоминается, как мы всей семьей сидим в гостиной. Отец возится с моей мелкой сестрой, ей тогда было года два, мама гладит белье, а я читаю «Красную шапочку» на немецком языке. И мамка иногда перебивает меня, прося перевод некоторых слов. Тогда мне казалось, что она лишь проверяет мои знания. А по-видимому она что-то вспоминала из их разговоров и чем-то запомнившихся ей фраз.
Интересно она хоть любит моего отца? Реального отца, воспитавшего меня, а не того мужчину, с которым у нее был роман.
Сложно сказать…»
Девушка отложила ручку, отодвинула тетрадь и отпила из белоснежной чашки с серебряной окаемкой черный чай.
Ее взгляд путался в нитках сплетенной скатерти. Фантазия выводила на ней свой, только ей понятный узор. Негромкая музыка и спокойная обстановка расслабляла, но какой-то внутренний осадок сжимал душу и держал тело в постоянном напряжении, готовности к чему-то.
Мысли Насти крутились в водовороте. Наверное, ей стоило бы выговориться кому-то, но как она сама считала - не стоило бы выносить сор из избы.
Когда, наконец, принесли заказ, она вспомнила что это первый прием пищи за весь день. Чувство голода обострилось, и девушка с радостью запустила вилку в салат.
Идиллию разрушил звонок мобильного телефона. Какая-то рок-группа пела про жестокие слова, которые разрушают тишину.
Девушка неспешно вытащила мобильный телефон из сумки, который надрывался про все, что когда-либо он хотел, всё, что ему когда-либо было нужно.
- Да, алло, - девушка приняла звонок.
- Насть, привет, - счастливый голос Вики звонко ударил по усталости, которую тут же, как ветром сдуло.
- Привет, - уже настоящая улыбка, - как ты?
- Да, нормально. С работы иду. Ты что делаешь?
Настя слышала, как недалеко от Виктории проезжали машины, как задувал ледяной ветер и обрывки фраз людей, мимо которых проносилась подруга.
- В кафе сижу. Радуюсь тому, что наконец-то ем. Йуху! – не звонкий смех.
- Я вот что звоню-то. Ты помнишь, что у нас «а ну-ка парни!» скоро, - тон Вики был уже деловой.
- Да-да, помню. Хотя мало себе это все представляю.
- Придумала что-нибудь?
- Ну..так немного. Всего пару конкурсов. К тому же, «положение о фотовыставке» готово давно, а работа не началась еще. Пора бы этим заняться. Я кстати забрала билеты на «Татьянин день», так что теперь студенты могут взять их в институте. Ты пойдешь?
- Нет, у меня же работа. Надо будет за семестр платить.
- Жалко. Теперь только в феврале увидимся? – Настя проводила пальцами по краю скатерти.
- Скорее всего, да. – Грустила Вика.
- Ясно…
- Ладно, давай. Я уже в метро вхожу. Пока.
- Ну давай, - снова улыбка.
Настя положила телефон на стол. Закончив с салатом, она снова взялась за ручку, придвинув к себе тетрадь.
« В общем, вот так и живем».
Справа под текстом она написала дату сегодняшнего дня.
Подошел официант. Настя первый раз на него внимательно посмотрела. Ничем не выделяющийся молодой человек лет двадцати трех. Волосы зачесаны назад и намазаны гелем для волос. Одиночка по жизни. Девушками интересуются, но они в свою очередь не интересуются им. Хотя и не пропускают случая пококетничать, но так, для собственного увеселения. На нем была форма этого заведения, выглаженная, белая рубашка. Но все равно выглядел он неопрятно.
Девушка перехватила взгляд его карих глаз и попросила счет.
- Да, сейчас, - ответил он.
У Анастасии возникло ощущение, что голос у него еще будет ломаться.
Она обратно упаковала тетрадь, убрала ее в пакет. Допив чай, расплатилась по счету, оделась и снова оглядела помещение.
За одним из столов, двое мужчин что-то обсуждали, пока их сигареты пускали дым, за другим девушка нервно курила и попевала кофе. На выходе из зала Анастасия столкнулась с веселой компанией, уже не трезвой. Она почувствовала себя камнем в реке. Они обогнули ее и с шутками и смехом стали рассаживаться. Девушка официантка уже раздавала им меню.
Настя открыла дверь из кафе, тут же ветер ударил ее в лицо и осыпал снегом. Теперь она ничем не отличалась от других. Увеличив шаг, девушка пошла к метро. Обгоняя прохожих, она смотрела себе под ноги.
На входе в метро она влилась в общий поток пользователей метрополитена. Приложила магнитную карту к турникету – прошла. Стоя на эскалаторе, к ней пришло понимание, что она согрелась.
Войдя в вагон, девушка присела рядом с пожилой женщиной. На коленях та держала рюкзак, одета была в коричневом пальто. На голове вязанная шапочка под которой виднелись седые волосы.
- Вот видишь ту девочку, - сказала она, кивнув на девчонку лет пятнадцати.
Девчонка сидела напротив Насти, в ушах у нее были наушники. Глаза закрыты. К себе она прижимала черную сумку.
Анастасия посмотрела на бабушку и кивнула, улыбнувшись.
Поезд тронулся.
- Она под кайфом что ли? - продолжала женщина. – Глаза закрыты. Кайфует наверно.
- Да нет, - Настя тут же встала на защиту девчонки. – С учебы едет, наверное, устала.
- Может, - согласилась бабушка. – Смотри, а парень, который рядом с ней сидит все на нее поглядывает. Понравилась, наверное. Приглядывается.
Анастасия улыбнулась.
Молодой человек, о котором шла речь, смотрел на них с вызовом, но девушка чувствовала страх. Глаза не обманывают.
- А вы куда едите? – Настя перевела тему.
- Ой, да я к дочке приезжала. Я с Кавказа к ним на новый год приехала погостить. Сейчас вот у них была. У меня квартира в Питере однокомнатная. Вот к себе еду. Вот у нас там казаки живут. Такие мальчики хорошие. Всегда за девочек заступаются и, ты знаешь, вот ну хорошие они такие, добрые.
Она вложила в свои последние слова столько эмоций хороших и доброго смысла, что Анастасия подумала, что, может, ей стоит там найти себе молодого человека для семейной жизни. Но она тут же отогнала эти нелепые мысли.
- Воспитание видимо хорошее, - согласилась девушка.
- Причем тут воспитание? – запротестовала бабушка. – Это кровь такая.
- Но все же воспитание тоже играет свою роль.
- Да, - согласилась она. – Вот я тут передачу смотрела, в шесть утра шла по какому-то каналу, про подростков из плохих семей. Про то, как они совершают преступления, а их в тюрьму сажают. Ох, - она вздохнула, – так расстроилась. У них ведь и будущее все уже сломано. И образования должного они не получили.
Бабушка нервно перебирала лямку рюкзака. И говорила она очень расстроено, явно переживая всем сердцем. Молодые и зрелые не способны так сопереживать ближнему и ужасаться окружающему.
Поезд остановился.
Настя оглянулась. Ее станция. Бабушка поняла все только по взгляду девушки. Настя тоже это поняла.
- Мне пора. До свидания, - она вежливо и искренне улыбнулась, вставая.
- С Богом.
Анастасия вышла из вагона. Эскалатор. Люди. Выход. Ветер. Снег. Дом. Подъезд. Лифт. Квартира.
Открыв железную дверь, Анастасия вошла в коридор.
Был включен телевизор. Пахло едой. Среднеазиатская овчарка громко лаяла, виляла хвостом и крутилась возле Насти. Девушка потрепала собаку по голове, которая от счастья чуть не снесла хозяйку с ног.
- Настя, это ты? – донося голос отца из комнаты.
- Да, я! – крикнула девушка, стягивая с ноги сапог.
- Насть, помоги Ане с уроками! – тут же отозвалась мать.
- Прямо сейчас? – девушка стягивала второй сапог.
- Да! И забери ее завтра из школы.
- Ладно!
- И отведи на танцы! И забери! – продолжала мама.
Анастасия зашла в одну из трех комнат. На диване перед телевизором сидела ее мама Оксана и папа Глеб.
Комната была отделана в светлых тонах, а люстра была раритетная. Стоял огромный шкаф на всю стену, в котором стоял сервиз и множество книг.
Собака влетела в комнату и уткнулась большим черным носом в колени Оксаны.
- Глеб, надо бы нам вывести собаку.
- Она ж не просится еще. К тому же там холодно. Ближе к десяти пойдем, - отмахнулся отец. – Всё закончился твой сериал! Сейчас хоккей будет! – он засветился счастьем. – Насть, давай помоги Аньке и будем смотреть. Там наши сегодня с чехами играют.
В такие моменты Анастасия проводила параллели между своим отцом и девятилетним ребенком. Сходство было стопроцентное.
- Ладно.
Девушка пошла к младшей сестре. Приоткрыв дверь, она остановилась на пороге и заглянула в комнату.
Ребенок сидел на стуле спиной к ней и что-то рисовал.
- Ань, - позвала девушка.
Сестра резко обернулась
- Насть, посмотри. Я тут открытки к четырнадцатому февраля делаю.
В комнате было душно. На столе были разбросаны фломастеры, картон, карандаши и прочие предметы, предназначенные для художественной деятельности. Горела настольная лампа. На стенах висели фотографии и картины.
Девушка подошла к столу и положила руку на стул сестры.
- Ну как? – спросила Аня.
- Красиво, - протянула Настя.
- Угу.
- Что у тебя с уроками?
- Я уже разобралась.
- Пойдешь хоккей смотреть?
- Да.
Анастасия присела на кровать сестры.
- Как в школе?
- Нормально.
- Что нового?
- Ничего.
- Ань, что случилось?
- Ничего.
- Ань.
Сестра молчала в ответ.
- Ты можешь мне рассказать.
- Это все из-за Яна, - грустно ответила девочка.
- А что с ним?
- Ему нравится Светка Агищева, а на меня он внимания не обращает.
Анастасия немного замялась.
- А почему ты решила, что ему эта Света нравится?
- Потому что он постоянно около нее крутится, и сидят они вместе.
- Анют, ну может он именно поэтому и крутится возле нее, так как они сидят за одной партой.
- Нет, - запротестовала девочка. – Он постоянно с ней рядом находится.
- Но ты же не можешь все точно сказать?
- Могу! Ты их просто не видела.
Девушка глубоко вздохнула.
- Нюта, не преувеличивай. Пойдем лучше хоккей смотреть, – улыбка.
- Я открытку ему сделала.
Девочка вытащила из груды уже сделанных валентинок одну и протянула сестре. Открытка в форме сердца, красного цвета, осыпанная блестками и нечем не примечательная, не считая признания вложенного в него.
- Хорошенькая.
Мелкая заулыбалась.
- Теперь хоккей? – предложила Анастасия.
- Угу, тока я пока открытки доделаю.
- Хорошо.
Девушка встала с кровати и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
(продолжение следует)