Стихи о Любви и жизни

Мы не успеем дожить до лета.
Или успеем, но грустно очень.
Чёрствый рассвет и чужие секреты,
Кардиограмма – изломанный почерк.

Мы не успеем найти оправдание.
Или успеем, но будет придумано.
Главное, суть не принять за желание,
Главно, - в сарказм не добавить юмора.

Мы не успеем принять в себе правду,
Ибо вся правда дешёво размыта:
Мы ж подыхали за эту награду –
Мы не приемлем пустое корыто.

Мы не успеем понять, что правильно.
Жизни не хватит на эти истины.
Главно, - по-своему быть пунктуальным,
Чтоб за свои не запрыгивать числа.

Мы не успеем. А ты успеешь.
И я желаю тебе от души:
В следующий раз долго думай, что делаешь.

И не спеши, не спеши. Не спеши.

И не думать, что будет завтра.
Ни с надеждой, ни боязливо.
Повторяю в уме, как мантру:
Разреши себе быть счастливой.

Без оглядки и без опаски,
Без стыда перед целым миром.
Странно, что, попадая в сказку,
Злостным делаюсь дезертиром.

Словно счастью нельзя отважно
Улыбнуться, не пряча взгляда.
Странно, что человеку страшно
Без обыденной дозы яда.

Нагнетать или сомневаться,
Подсознательно ждать подвоха...
Так же можно начать бояться
Даже выдоха или вдоха!

Я не знаю когда внушили
То, что жить - это больно в целом.
Если в бедах - живём, как жили.
Если в счастье - как под прицелом.

Златенция Золотова

Можно тебя на пару ночей?
Можно на пару снов?
Тёплыми пальцами на плече, солнцем, что жжёт висок.
Тенью, проникшей в дверной проём, правом на поцелуй,
спешно украденный под дождём из острых взглядов-пуль.

Можно тебя на короткий вдох,
выдох, мурашек бег?
Время плести из мгновений-крох, стряхивать с шапки снег.
Общими сделать табак и чай, поздний сеанс в кино.
Петь под гитару, легко звучать музыкой общих нот.

Можно тебя в неурочный час,
в самый отстойный день?
Куртку неловко стащив с плеча, молча отдать тебе.
трогать ботинком осколки льдин, времени сбросив счёт.
По переулкам пустым бродить до покрасневших щёк.

Можно тебя на недолгий срок
в комнате для двоих?
Следом руки украшать бедро, выстроив ровный ритм.
Звёзды ловить, захватив балкон, кутаясь в темноту,
и перекатывать языком вкус твоих губ во рту.

Можно тебя, крепко сжав ладонь,
вывести за порог?
Выменять скучно-спокойный дом на пыль больших дорог.
Взять напрокат развалюху-додж и превратить в постель.
Громко смеясь, выносить под дождь жар обнажённых тел.

Можно тебя приучить к себе
и приручить тебя?
Мнению, обществу и судьбе бросить в лицо снаряд.
Делать лишь то, от чего в груди будет пылать пожар,
юными, смелыми обойти весь необъятный шар.

Можно тебя без тревог и мук,
без бесполезных фраз?
Знаешь, я всё говорил к тому:
можно тебя сейчас?

Джио Россо

Владимир КОТИКОВ

Ночь швырнула свое покрывало,
В синей мгле утонул горизонт.
Никого... Только путник усталый
Бездорожьем куда-то идет.

Морок змеем ползет по оврагам,
Нагоняя зловещую жуть.
Это кто с запоздалой отвагой,
И куда - направляет свой путь?

Звезд на небе узор филигранный,
Тихий плеск родниковой воды…
И, похоже, самой Ариадной
Перепутаны нити судьбы.

Но душа, покаяньем объята,
Спотыкаясь, шагает сквозь ночь,
Чтоб распутать клубок этот клятый
И печали свои превозмочь.

От себя никуда нам не деться,
Плачет в сонных лугах коростель,
И в тревоге сжимается сердце,
Ноет горькою болью потерь.

Не судите, лишь время рассудит.
Тяжек путь заплутавшей души
Возвращения к тем, кто нас любит,
От кого мы однажды ушли.

А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.


А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.


Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.


На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.


И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.


Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.



П. Градов

я люблю тебя, девочка, знаешь?
как ты злишься и как мечтаешь,
как упрямо твердишь мне что-то,
как встречаешь меня с работы,
как лицо подставляешь ветру
и как солнце, сияя светом,
ловит блики твоих волос.
ты моя. ты моя всерьез.

я люблю тебя. ты мне, веришь?
как спешишь закрывая двери,
как снимаешь с себя одежду,
как кидаешь слова небрежно,
как ногами песок целуешь,
хмуришь брови, шутя ревнуешь,
как часами стихи читаешь.
ты моя. и тебя вдыхая,
я люблю. как безумец. слышишь?
как смеешься и как ты дышишь,
как танцуешь среди проспекта,
улыбаешься всем рассветам,
заполняешь меня собою
всем нутром. ты — во мне живое.
и уставшей, беспечной, грустной...
я люблю.
умоляю,
чувствуй
как мое замедляешь время,
как, меня обнимая тенью,
ты сбиваешь мой ритм искусно
и дрожишь... ты мое искусство.

и сейчас ты стоишь напротив,
самый сильный в крови наркотик,
улыбаешься и молчишь.
я люблю эту нашу тишь.
вижу солнце в твоих глазах.
в крепко сцепленных нами руках
на двоих мы согрели счастье.
ты моя.
и ты так прекрасна.

В горле ком, на щёчках сырость.
Тело юное дрожит.
Счастье хрупкое разбилось
О бетон дорожных плит.

Ускакал дружочек милый,
Про Алёнку позабыл.
Страсть в душе его остыла.
Распалить не хватит сил.

Нет ни радости, ни смысла
Жить под небом голубым.
В голове мелькают мысли
О жестокости судьбы.

Разлюбил Орешкин Вася,
Принц соседнего двора.
Он большой. В четвёртом классе.
Он с ровесницей, Настасьей
Ходит с самого утра.

Я плохая – ты хороший.
Рот от гнева перекошен.
Не кричи – я не глухая.
Ты хороший – я плохая.
Ты моим терпеньем сломлен?
Я терплю – а ты назло мне
Стекла бьешь – я поднимаю.
Ты хороший – я плохая.
Вверх рука – и замер… Ну же!
Я – нормально. Стеклам хуже.
Не посмеешь. Я-то знаю.
Ты хороший – я плохая.
Я тебя не понимала,
Я давила, все прощала,
Ты особый – я простая.
Ты хороший – я плохая.
Лгать – привычка. Мстишь от скуки.
Что? Протягиваешь руки?
В пол колени – надломилось.
Что ж ты плачешь? Что случилось?
Утром холодно в постели?
Как? Когда? Вчера? Неделя…
Почему ты мною брошен?
Я плохая – ты хороший.
Все исправишь? Все сначала…
Почему я замолчала?
Время ниточку развяжет
Дверь за мной закрой…
сквозняк же…


Анна Ошарина

Это больше сказать, когда больше сказать и нечего.
От увечия и до предплечия – два пролёта.
Пустота ощутима настолько, что увековечена.
Ты настолько безлик и осмыслен в вопросах «Кто ты?»,
Что они даже стали мейнстримом

Твоих и чужих задач.
Мир равняется мирре, палач, получается, плач?

1. Как проходишь случайный тест на «Медузе», -
Ты считал себя Найи, но вышел вдруг Томом Крузом ...
читать целиком »

То, что в хлам разлетелось, не склеится.
То, что сказано, внутрь не упрячется.
Мы с тобою совсем по отдельности, -
Наверху это так как-то значится.

Может, фразы иные и штамп другой,
Может, вовсе и не интересны
Наши жизни всем тем, кто кривою доской
Маневрирует вечность над бездной.

Дотянуться до пальцев – взрыв в темечке.
По щеке провести – не осмелишься.
Больше мира быть – стать мельче семечка.
Коль дорожка – не гладко стелешься.

Каждый штрих бы да каждую выпуклость
Занести в мой альбом некупленный.
Да зачем мне такая вычурность, -
Сохранять что давно погублено.

Боль – по впадинам и по кочечкам,
Разухаблено да искривлено.
Я хотела быть слабой дочечкой,
Ты хотел, чтоб тебя любили. Но

То, что в хлам разлетелось, не склеится.
Поделом – принимай же, Марфушенька.
Королевишна, - да не девица.
Добрый молодец, да с отдушиной.

Так встречай, - по дворам – кони сивые.
Бьют в резной подоконник подковами.

Просто умерло всё, что любила ты.
Просто всё, что и живо, не вспомнила.

Бесконечно огромная тень на стене.
Ты идёшь по дороге. Я сижу на окне.

Сквозь стекло эта правда – субъективная суть.
Ты идёшь в своё завтра. Я стараюсь уснуть.

По кирпичику – мало. Не срослось – отшвырнуть.
Я сама подсказала тебе правильный путь.

Расписала иконой, разожгла, как костёр.
Если ты что-то помнил, то уже в себе стёр.

И я искренне рада. Горечь будет потом.
Я не знаю, куда ты. Но, похоже, в свой дом.

И там свЕтло и чисто, от герба до горба.
Если там твоя пристань, я желаю добра.

Лишь кривится всё рот, да мороз по спине.
Ты шагаешь вперёд.
Я сижу на окне.

А мне снова снится, что я тону.
Закрываю глаза и иду ко дну.
А на дне ни колоды, ни ржи, ни пня.
Ничего. Ни тебя, ни меня.

А на дне только серый холодный песок.
Я тебя создаю: голос, руки, висок -
Поцелуй для прицела. Но всё прах и тлен.
И здесь пусто совсем. Совсем.

А на дне нет меня. Только серая течь.
Я корю себя: нужно сюда залечь,
Подождать, потерпеть, - и потом, точно, да,
Меня снова прибьёт сюда.

И я жду. И гляжу на ничто и везде.
Я смотрю, как пустое может плыть в высоте,
Я смотрю, как всплывает кора, как дерьмо,
Если дерево годы мертво.

Я смотрю сквозь тебя, сквозь себя и сквозь нас.
Потому что всё это – только суетность фраз,
Потому что всё это – сорвавшийся крюк.
Закорючки усилием рук.

Но здесь медленней руки и голос глух.
Я смотрю этот мир. Он красивей на слух,
Когда между тобою и ним тонны вод
И надежда: вот-вот.
Вот-вот….

Ничего о нём не говори.
Больше, - даже не думай.
Ты хранила его манускрипт,
Как проклятая урна.
Ты твердила ему: «Всё пройдёт», -
Но он это знал без тебя.
Так царапай теперь тот кусок, где скребёт ...
читать целиком »

я себе под грудью набила сердце,
чтобы ты меня туда целовал!
маленькая, иглой сотворенная дверца, открывающая портал.
помню, как лежала в холодной комнате,
мастер работает, я ожидаю, молчим.
вдруг, я в каком-то прекрасном омуте осознала:
в моей жизни больше не будет мужчин кроме тебя,
да и не было никого.
к тому времени, как второе сердце было почти готово,
я ощущала твоё тепло, снова и снова, снова и снова.
и вот приходя (откуда не важно),
ты приносишь с собой заботу (не знаю как)
и целуешь меня так бережно и отважно в этот псевдо-клапан,
судьбоносный портак.
а ещё бывает, что я по тебе скучаю,
проводя свои дни за книгами, прогулками с музыкой и в ТЦ,
знаешь, что меня выручает?
вызывает улыбку на хмуром моем лице?
представь: я, вся такая печальная,
захожу в кабинку,
в охапке несу шмотьё, и снимая футболку,
с жестом, полным отчаяния, замечаю:
вот они на мне, оба наши.
одно твоё, а одно моё,
а какое-чьё- догадаться трудно,
и какое греется от сильной твоей руки:
то, что нарисовано безрассудно
или то, уставшее от тоски.
а ещё я поняла, что безумно сильная:
ношу два сердца и тебя под каждым из них,
осознание:
нужная и любимая пробуждает внутри мимолётный взрыв счастья,
но иногда грустить тоже нужно.
мы переживаем разные периоды, очень тебя прошу,
что бы там ни было дальше- целуй наружное,
и береги внутреннее, я тебя в нем ношу.



#gmчтиво

Мне удача улыбнётся.
Нужно только подождать.
Усмехнётся сверху солнце.
Будет тишь и благодать.

Весела моя дорога –
Путь к заоблачной мечте –
Златокудрой, синеокой
Танцовщице варьете.

К яркой девушке Светлане
Доберусь сквозь сотни вёрст.
Прогонять меня не станет.
Не сбежит поджавши хвост.

Улыбается удача.
И дороге хорошо.
Даже солнце, словно мальчик,
Рассмеялось и зашло.

Улыбнётся мне красотка.
Ей понравится со мной.
Мне удастся. Знаю чётко.
Потому что я смешной.

Наша комната там, под крышей.
По окну барабанит дождик.
Ты надела мой рваный свитер.
Я тебя называю: "бомжик"
Ты твердишь: - "он так вкусно пахнет,
Я его залатаю снова"
Я сижу, обнимаю счастье
И к тебе подбираю слово.

Ты красивая, моя муза.
Ты счастливая - это видно.
Мы любители чувств и блюза.
Мы ценители старых фильмов.
Мы не хипстеры и не панки.
Просто дети с любовью мятной.
Для нас чужды любые рамки.
Эти психи нам не понятны.

Будь собой, просто будь уютной.
Прижимайся ко мне почаще.
Самый лучший подарок утром
На двоих одно делать счастье.





Ъелоконь Д.

Плещет море нежно.
Солнышко сияет.
Женщина неспешно
Косу расплетает.

Смотрит дама мрачно
На родные воды.
И не видит мачты.
Пробежали годы.

Сорок лет на пляже
Прождала напрасно.
Оказался лажей
Вещий сон прекрасный.

Яркий парус алый
Не парит над морем.
Капитан усталый,
Но с теплом во взоре,

Не целует в губы
Юную красотку.
Было ждать так глупо.
Нет вокруг ни лодки.

Я тебя не брошу
Никогда. Поверь мне!
Жизнь нам годы множит,
Слёзы и потери.

Чаще наши ссоры.
Реже поцелуи.
Всё больней укоры.
Больше не могу я

Быть, как прежде, нежным
И носить как кошку
И кормить потешно,
Как ребёнка, с ложки.

Всё равно не кину.
Пусть прошло, что было,
Но ни с места сдвинуть,
Ни поднять не в силах.

Итого: ровно центнер.

Моя любовь умеет убивать.
Прости, что не сказал об этом раньше.
Когда вжимал в скрипучую кровать
и целовал покусанные пальцы.
-
Моя любовь тягучая, как мёд,
и сладкая, и горькая, и злая.
Она тебя когда-нибудь убьет,
уже сейчас немного убивая.
_
И как теперь смотреть в твои глаза,
покрытые янтарной рыжей крошкой?
Весь город спит и стихли голоса,
и ночь легла на крыши черной кошкой.
_
А ты идешь, твой нос укутан в шарф,
и каблуки сбивают лёд с асфальта.
И я срываюсь вслед, ускорив шаг,
осатаневшей и голодной тварью.
_
Я одержим, и болен, и простыл,
в изгибе твоей шеи грею губы.
И те слова, что в общем-то, просты,
цепляются за стиснутые зубы.
_
Так съешь меня, и выпей, и сожги,
и расскажи об этом своим детям.
Что в прошлом был один такой дебил,
и он любил, и он же был в ответе
_
за зацелованную кожу век
и красные следы на голой шее,
Что это был ужасный человек,
похожий на затравленного зверя.
_
Так улыбайся, ласково, как черт.
Рука моя - твоя, и там же сердце.
Танцует на замёрзшей глади вод
Луна, как на тарелке рыжий персик.
_
Взлетают в небо дети птичьих стай.
Я был когда-то так же беззаботен.
Моя любовь умеет убивать.
Твоя - сжигать.
_
А значит, мы в расчете.


(с)

Счастье щекочет нервы,
Я на пределе, на взрыве.
Ты, к сожаленью, не первый,
Но самый лучший в мире!

Я, к сожалению, не первая,
Но позволь стать твоей навеки.
Очень просто хранить веру,
Когда мир весь в одном человеке!

Мы пришли через тернии к звездам,
Мы кругов двести! ада прошли,
Через ссоры, скандалы и слёзы
Мы любовь свою все же нашли!

Мы за год этот так изменились,
Ты добрее стал, мягче, нежней.
И я с прошлым своим распростилась,
Ты дороже всех стал и родней.

Счастье нервы щекочет ужасно,
И любовь с каждым днем всё сильней,
Но я верю, я знаю, что всё не напрасно,
И ты станешь моим, я - твоей.

И замолкнут все судьи на свете,
И все критики станут молчать,
Когда мы, а еще наши дети,
Будем миру о счастье кричать!!!

17.12.2018