Глава 2.
-Привет, - улыбка до ушей, его теплота во взгляде... Вот тут — тепло. Она прижимается к его груди.
Они идут, как всегда болтая «обо всем», смеясь...
Потом он целует ее и говорит «до встречи», и с его уходом за шиворот проникает поток воздуха, — а вот тут — холодно.
Она заходит в здание. Не задумываясь попадает в кабинет, привычно извиняется за опоздание и открывает мозг, как дверь, - пусть покачто учиться. Пока сердце у нас погуляет немного в другом месте.

Глава 3.
Она представляет, как он, проснувшись чуть раньше нее, поцелует ее в носик и скажет: «будь моей всегда», как она, едва еще проснувшаяся, с трепетом ответит «да», как он закружит ее по комнате (или просто ласково прижмет к своей теплой груди, чтобы убрать уж совсем надоевший стереотип, хотя против такого стереотипа она вобщем-то тоже ничего плохого не имеет)...
Какие уж тут интегралы? Понятно, что до них остается совершенно никакого дела. Хотя нет, вру, дело-то как раз есть, ведь от этих странных закорючек зависит то, как быстро она справится с сессией, а значит выпадет ли им сказочно-зимняя неделя...
И снова перед глазами картинка, как она на огромной ( ну или просто отличной от черепашьей ) скорости будет проносится по белоснежным склонам, как будет закидывать его снежками, а вечером они будут вместе отогреваться у камина, только вдвоем...
Преподаватель, дряхлый старичок ( лет 90, не меньше ), решил нагло вторгнуться в ее раздумья. Вызвал, вредный, к доске.
Светлякова, записывай! Интеграл от синус икс квадрат плюс...
Она с недоумением смотрела на написанное. Что делать? Оглянулась. Группа состояла из совершенно разных людей, она вглядывалась в лица, пытаясь понять — кто слушал и сможет помочь? Неожиданно с задней парты послышалось:
Сергей Павлович, тут же надо по частям брать, да?
Она, ухватившись за подсказку начала колдовать на доске. Часа через пол задача наконец-то была решена, и она довольная уселась за парту. Подруга толкнула ее в бок, чтобы девушка переписала в тетрадь написанное только что ей же на доске, и так, незаметно, за делами, пролетела оставшаяся часть пары.
Занятие закончилось, она пошла к вешалке с верхней одеждой, но кто-то опередил ее, сняв пальто и теперь галантно помогал одеться. Это был тот самый помощник с задней парты, она поблагодарила его и вышла из кабинета. На следующей паре «помощник» уселся рядом. Она слушала музыку, размышляла, а этот надоедал своими беседами. Так дело не пойдет, она старательно сделала вид, что увлеченно слушает лектора и тот отстал. Хорошо.



P.S. Простите, что снова не много, но уж очень сложно много писать о жизни без каких-либо активных действий. Этот рассказ весь таким и предполагается, «бытовуха», так сказать. И так третью главу зачем-то загрузила ненужными подробностями...

Мы сильно отличаемся от них.
Или же просто я отличаюсь от него?

Она проснулась от звонка будильника. Сколько раз она слышала, что звонок будильника - «раздражающий»? Нет, для нее он таковым не был — любимая мелодия была собственноручно отобрана из ряда претенденток хозяйкой телефона.
В комнате было свежо. Даже холодно. Под теплым одеялом тепло, а в комнате — холодно... Так всегда — где-то тепло, а где-то холодно.
Нос высунулся из-под укрытия. Не то, что было тяжело вставать, но так... Повалятся все же хотелось. Она мысленно начала считать и на числе десять вскочила и быстро выбежала из комнаты. В коридоре теплее. Дверь оставила открытой — пусть пока нагреется.
Из коридора в ванную, теплый душ, колючее полотенце... Что-то не складывались отношения с мягкими — вечно они переходили другим членам семьи. А это — большое, сине-бело-полосатое, колючее — было, по сути, никому не нужно.
Завтрак, получасовое стояние перед шкафом ( с критическим видом осматривая его содержимое), быстрое расчесывание и одевание первого придуманного варианта. Собирание сумки уже по пути к лифту... Кнопка.
И, как всегда, за пятнадцать этажей спуска — образы в голове. Похожие. С мыслями, что если не думать — то точно сбудется. Но продумывание всего до мелочей.
Автобусная остановка, солнце, музыка в ушах и в голове. И сложный выбор — белое или синее? Нет, если синее, то длинное, с открытой спиной, а если белое — то короткое, не знаю еще с какой.

Ты выходишь замуж. Ты так долго этого ждала.
Я помню тебя маленькой девочкой. Помню, как мы строили замки из влажного речного песка, когда родители на все лето отправили нас в деревню. Я помню, как лежа в темноте, ты прижалась ко мне, испугавшись грома, и прошептала: «а знаешь, ко мне когда-нибудь обязательно придет принц на белом коне».
Помню, как зимними вечерами мы забирались в одно старое красное кресло, кутались в теплый колючий плед и придумывали себе волшебное будущее. Ты всегда была принцессой…
Я помню твое розовое платьице, я помню, как ты будто парила над всеми, а его розовые лепесточки развивались от ветра. И все гости восхищенно смотрели на тебя.
Я помню, как ты первый раз пошла в школу. Ты так мило изображала свою строгую учительницу, а потом доверительным шепотом призналась, что у одного мальчика из класса ужасно смешной нос…
Помню, как ты целый месяц провалялась в кровати, тебе казалось, что теперь уже никогда не увидишь солнышка. Но у тебя была просто ангина. Помню, родители запрещали мне приходить к тебе, но я никогда их не слушал и целые вечера проводил у твоей кроватки…
Я помню, как ты смущено просила меня узнать, нравишься ли мальчику из параллельного класса, а потом, вся светясь, вбежала в мою комнату, сжимая в ладошках сердечко из красного картона.
Однажды ты зашла ко мне вся в слезах.
Я помню, как долго успокаивал тебя… А ты плакала, так безутешно…
Только тогда я понял, что мы уже давно выросли из старого красного кресла.
Я помню, как вы ругались. Помню, как в такие минуты угасал огонек в твоих глазах. Помню, как сжималось мое сердце от боли и злости на того, кто посмел тебя обидеть.
А потом… Я помню, как ты впервые, вся дрожа, сказала мне, что любишь его. Помню, как ты мечтала… Помню, как ждала его с бесконечно длинных летних каникул. Но для меня они были одним мигом.
Я помню, как мы стали видится реже. Помню, как мое сердце замирало, когда ты звонила. Я не знал почему.
Помню твое восемнадцатилетие. Помню шумный, веселый праздник. Помню, как залилось краской твое лицо от бокала красного вина. Я помню, как ты остановилась на секунду, прежде чем задуть свечи… Я знаю, тогда ты загадала желание…
И сейчас оно сбывается. Сегодня ты особенно красива, взволнованно поправляешь белое платье, расчесываешь волосы…В твоем личике отражается видимый только для меня страх, перед тем, что скоро произойдет и желание этого.
Зашел твой отец.
Ты оглянулась, чтобы посмотреть на меня. Ты искала поддержки. Моей. Ты бы не ушла, не услышав эти слова…
И тогда я впервые понял, что ты - это жизнь. Моя жизнь. Я понял, что я люблю тебя.

Пустота. Отчаянье.
Прыжок. Удар.
Падение. Раскаяние.
Я поднимаюсь.
Отхожу на расстояние.
Смотрю со стороны
И чувствую терзание.
Чуть ближе:
Немое покаяние.
В ответ одно
Тоскливое молчание.
Шаг влево.
Секунда - расставание;
Опять вперед -
Мгновенья на прощание.
Жду вечность -
Пустое ожидание.
Моменты боли,
Чужие обещания...
И не уместно только
Спокойное дыхание.

Я стояла.
Не кричала.
Я смотрела на асфальт.
Мне казалось -
Все сначала,
Я упала на асфальт.
Мне не больно,
Лишь колени,
Кожа содрана с руки.
Я одна -
Они на сцене:
Забирайся, посмотри!
Мне не грустно -
Только больно:
В сердце колется комок.
Ты придешь -
Но будет поздно,
Ты найти меня не смог.
Я стояла.
Не кричала.
Только слезы по щеке.
Я стояла.
Все сначала.
Светлое - оно в тебе.

Смех сквозь слезы,
Дождь сквозь вены,
Поздно, поздно...
Слишком поздно.
Обошли они запреты.
Тихо, светло,
Неумело,
Светят звезды,
Незаметно?
Лучик света.
Нежность чувства.
Жизнь? Любовь-
Это искусство.
Капля, капля,
Капля крови;
Поклялись они собою.
Грустно детство оглянулось,
Взрослость будет им чужда.
И взошла над горизонтом
Жизни полная слеза.

26.06.07