Я бы проснулась от всего лишь голоса,
От имени, от запаха... Не главное.
Вспорхнула бабочкой, свернулась полозом...
Да это так... Морю, как прежде... Славно?

Всё понимать. Без повторения предчувствия.
Твои слова косыми ливнями по памяти...
А я дышала нитями присутствия.
Твое клеймо... Автограф не оставите?

Тебя в себя. А может, в объяснения
Вкатать пародией себя и сделать гимном
Твоих ко всем на свете близким недоверий...
Хотя я счастлива. Ты помнишь мое имя.

Давай вперед. Давай на свет. А я считаю
Штрихи побед. Хотя они не над тобою.
Зато я очень перспективна. Понимаю.
Давай на свет. Давай вперед! - ты успокоил.

Мое - тебе. Дыши присутствием (вот сука!) -
Ведь не моим... А, впрочем, знаешь, нет предела.
Ведь я по-прежнему смотрю на твои руки.
И даже... мысленно... всерьез... ласкаю тело.

Спасибо, что ты есть и улыбаешься.
Что каждый день мой с мысли о тебе...
В окно снежинкой бьешься и дождем вливаешься,
Расходишься кругами по воде...

За вкус твой, запах, за движение ресниц,
За все мои стихи и мои мысли.
Спасибо, что в слепом круговороте лиц
Мои мечты о НАС легко зависли...

Спасибо за тепло, за твои руки,
За то, как часто я бываю не права.
За все метания мои: от ангела - до суки,
За все несказанные до сих пор слова...

За мой адреналин, за мои чувства,
За мир, светлеющий под твоим взглядом...

Ты просто знай, мне без тебя... Немножко пусто...
И я так рада, что ты снова.. рядом...

Мне слишком тесно в этом узком мире.
Мне слишком поздно от самой себя бежать.
Сужаю больше - до безумия квартиры.
На клавиш нервы, выживая, нажимать.

Проблема там, где понимание дождя
Банально превращается в погоду,
И вместо мыслей и предчувствия тебя
Я вижу грязь и утекающую воду.

В моих глазах особое "Прости".
На венах нет следов. Я их замазала
Штрихом путей в нелепости пути,
Где мне не стоит врать, что всё доказано -

Не стоит тем, кто ждет, молчит и дышит,
Или орет в такой же мутный ливень,
Или на краешке солено-скользкой крыши
Решает всё, меняет всё... что в его силах.

Не стоит врать. И я не буду, это лишнее.
По телефонным номерам - прогноз погоды.

Скажи мне, а ты тоже что-то пишешь,
Смотря на грязь и утекающую воду?...

И ты расскажешь, как давно живешь, не спав.
И я шепчу, как долго я без секса.
И каждый будет хоть немножечко, но прав.
От этой правды никуда (увы) не деться.

А за окном стучит по крыше мелкий дождь.
Косыми струями нас разделяя, согревает.
И я не знаю, что ты ждешь. И если ждешь.
А если ждешь, то значит, веришь... Так бывает.

Мои мужчины... Твои женщины... Пустяк.
Нам этот дождь молитвы в песни превращает.
У нас все было до хрена не так.
Но всё в руках ЕГО. А Он прощает.

И наши мысли, выливаясь, будят страх.
И ты расскажешь. И я буду улыбаться.
И это, как всегда, у нас в правах -
Под утро, улыбаясь, попрощаться...

И ты расскажешь: до меня - после меня...
И между мной и мной... Я понимаю.
Твоя защита - равнодушие - броня.

...Прости, что я ее так просто разбиваю...

Мне нравится твой запах и твой смех.
Мне нравится, когда вдвоем мы в зеркале.
И если ты мой самый смертный грех,
Я даже рада, что я все же смертная.

В противовес всем байкам о любви
Я вряд ли назвала бы нас любовью.
И мне приятно знать, что мы одни,
Даже когда на самом деле мы есть двое.

Мне нравится свобода и весна.
Лежать в постели, перебои сердца слушать...
Мне нравится всем врать, что я одна,
А вечером готовить тебе ужин.

Считаю дни я от потери до потерь.
Мне было так легко с тобой... проверено.

И утром, плотно закрывая эту дверь,
Осознавать - мне нравится... но временно...

Ведь ты не знаешь, где и с кем я пью
И с кем делю случайную постель.
Я не оригинальна. Я морю.
А, впрочем, так ли это значимо теперь...

А всё же смог. А всё же задержалась.
В мои глаза - как в зеркало. И сдайся.
С тобою в преисподнюю - вот жалость -
По лезвиям шагов, изгибам пальцев...

А знаешь, было. Знаешь, не всерьез.
А знаешь, "фас" кричала и балдела,
Когда мои умом воссозданный курьез
Воспринимали бессознательно - и телом.

А знаешь, да. Ты сможешь извинить?
Ты сможешь вздрогнуть от коррозии металла?
И мне нет смысла напрягаться и звонить.
Мне слов, как жизни... бесконечно мало.

И так, на расстоянии, впервые
Смотри, как я размер и рифму нарушаю

Ради того, чтобы твое земное имя
Запечатлели на божественных скрижалях...

Этот мир - штрихи вязальных пяльцев,
чей-то странный и безумный ход,
Мяч с подачи подпривыкших пальцев,
До цинизма искривленно/сжатый рот.

Этот мир - проверка на потери,
Игр в поддавки финал за приз,
В бесконечность выход, псевдодвери
Гордых лидеров и верных псов - на бис.

Твой упрямый взгляд - моя награда.
Сухость фраз (всё вижу наперед)
И мне так до очертенья надо
Целовать цинично сжатый рот...

Подбери, раз мы с тобой в финале
Ключ к уключине моих ключиц.
И открой в них неземные грани
В хороводе бесконечно разных лиц.

И совсем не обязательно, мой славный,
Знать, с кем я обедаю и сплю.
Я тебе сейчас открою одну тайну:

Будешь слабым - я тебя убью...

Больно. В цель. Да, ты меткий стрелок.
У меня уже целый колчан...
Всё на память. И всё как урок.
Ведь не зря же он Господом дан...

Ты сегодня опять победитель.
Робин Гуду привет. Я пошла...
Нет, не думай - почти не обидел.
Нет, не бойся - почти зажила.

А потом - по заборам ладошкой,
Собирая занозы и снег.
Так неслышно. Легко так. Как кошка.
Но собакам назло - человек.

Саркастически сжата в пилюлю.
Растворяюсь в стакане воды.
Мне ее бы в карман - вместо пули,
Повторяя заветное "Ты".

Псам, занозам, ошибкам и правилам -
Я назло им смогу улыбаться.

А за стрелы спасибо. Оставила.
Легче будет потом защищаться.
11.05.08.

Грустный ослик Иа на картинке,
Август дышит в оконную раму...
Растопи одну хрупкую льдинку,
И я верною Гердою стану.

Буду штопать носки, мыть посуду,
В перерыве варить макароны,
Самой славною девочкой буду
В тусклом свете твоей короны...

Буду веером хлопать комариков,
Ради шутки куплю пасьянсы
И с охапкою розовых шариков
У двери приседать в реверансе.

Грустный ослик Иа на картинке.
Смотрит мимо - в оконную раму.
Растопи одну слабую льдинку...

И я, может... когда-нибудь... стану...

Что такое любовь? Просто сон?
Почему же реально так больно?
Ведь во сне ощущений нет,
Да и сны в основном не помним.
А любовь вынуждает петь песни,
И сама мелодична, как песнь.
В память острым врезается лезвием...
Нет, наверно, любовь - болезнь...

Что такое любовь? Болезнь?
В жар бросает, тоской изводит...
Если так, почему же так горько,
Когда эта болезнь проходит?
Почему не бежим на улицу,
О тепле умолять синоптиков,
Бредим, стонем, ломаемся, мечемся...
Нет, наверно, любовь - наркотик...

Что такое любовь? Наркотик?
Почему ее не запрещают?
"Нет - любви!" - не читают лозунгов
И подростков не защищают?
Почему специальных отделов
Нет, чтоб справиться с этим ядом?
Псов, статей, милиционеров?
Нет, наверно, любовь - награда...

Что такое любовь? Награда?
Почему же тогда, стыд и срам,
За какие тогда заслуги
Достается она козлам?
Ни за что, просто так, просто грабли
Чувакам без садовых участков.
А хорошим - порою ни капли...
Нет, наверно, любовь только сказка...

Что такое любовь? Если сказка,
То при чем здесь тогда кровать?
В темноте эти звуки и ласки...
Детям это нельзя читать!..
Да к тому же, у сказок быть должен
В основном, счастливый конец...
А любовь.. Нет, прогноз тревожен..
Может, просто терновый венец?

Что такое? Венец терновый?
Почему же его несут
Далеко не святые головы
И на чей, извините, суд?

И в попытках осмыслить семантику
Отрекаются вновь и вновь
Неудавшиеся математики...
Непростой алгоритм - любовь...

Что-то схожее с Эндрю Леножем.
Андрей.
Все вопросы до боли похожи
В голове моей: где ты? чей?
Когда яд по крови растекается градусом
С никотином,
Если ты есть хороший и храбрый -
Помоги найти силы.

Дай мне помнить себя в свете тыквы.
Хэллоуин. Sorry.
И те фразы о том, что мы влипли -
И похожи. Запомни. Напомни.
Я старалась, как глупая девочка -
Всё суметь, всё успеть, своё место под солнцем -
Напрасно.
Если вдруг ты надумал гореть,
То совсем не сгори. Ясно-ясно.

Этот Бог видит всё. Этот...
Он молодой, но умелый.
Это он первым утренним светом
Озарял твоё тело.

Ты прости... Я же имя твоё
С твердо-прочным гранитом сравню.

Очень жаль - и не то чтоб моё...
И не то чтоб люблю...

Любила Вас.
Любовь еще, быть может...
А может, нет, а может, не любовь.
Волненье губ. Тепло атласной кожи.
Размытость пальцев, погруженных в кровь.
Любила Вас.
Так искренне, так нежно.
Дай Бог других Вам. Дай Вас Бог другим.
В комке ковра - комки земной одежды.
И перьев на асфальте легкий дым.
Любила Вас.
Любила Вас до дури.
Мерцанье глаз, изгибы рук, дурман волос.
В таких глазах даже валькирии тонули,
Не получив ответа на вопрос...
И, пробежав по осени галопом,
И зиму перепев в земной романс,
Весну от пункта к пункту - автостопом,
Я вспоминаю, как

Любила... Вас...

Хотелось знать, что я бы ей сказала,
Если бы мы встретились вот так - случайно.
Наверно, просто: "Аня", - для приветствия.
И руку - вверх ладонью. В умолчание.

А там - вид сделать, что совсем отвыкла,
Его - как друга. Нет, желанней - как знакомого.
Такая слабость. Пара дней из цикла.
И он бы тоже. Тоже? Что же. Я напомню.

Хотя зачем весь этот пафос - юбка, сапоги...
Лукавый взгляд, лукавый рад, рука другого.
Ах, как хотелось бы покрепче - и с ноги.
Его бы тоже. То же. Что же. Он запомнит.
.......................................
Такая слабость. Пара дней. Цикличность ада.
В аду ведь всё обречено на повторение.

И знаешь, Бог. Мне этой встречи так не надо!
Несовместимо отвлечение с влечением...

И курить - долго, с надрывом,
Чтобы не было больше той страшной силы,
Которая заставляет, просыпаясь по ночам, - оборачиваться,
Щупать рукою рядом, в клубок сворачиваться -
И засыпать опять. До нового прилива глупости.
Все мысли вспять. Спасибо моей грешной юности!
Что новым ветром золотит виски другого,
Такого же, как я. Но молодого.
Так странно... В этот мир
Такими же шагами -
Как в первый раз, ползти к опоре, к цели - к маме.
Когда идешь не то чтобы на свет. А просто
Идешь. Ведь можешь же ходить. Как жаль, не к звездам.
Да и насрать. Какая разница, куда, ведь важно, как и кто ты...

Мы вместе - сила. Жаль - отдельно - идиоты.

На духовном уровне -
Твое присутствие.
В четырех этих стенах,
Для болевого напутствия,
Бродишь по комнатам,
Задеваешь плечами вазы...
"Возьми мое золото".
Возьми меня. Всю. И сразу.

На физическом уровне -
Внизу живота твои отголоски.
Билет наш счастливейший
Возьму - и порву на полоски.
В миллиарды незваных -
Тебе - мое тихое имя.
Благодарна, что странный:
Я так упиваюсь такими...

Да на всех, кстати, уровнях...
Мое тебе "Я" - захлебнулся бы.

Ты слишком мне нужен, нах.
В присутствие или отсутствие...

Как круто - денег нет на телефоне.
А так бы - позвонила, наврала...
Да ты не парься, детка, я в загоне..
Не на тебе. Но знаешь... Как дела?
Как ты живешь? И как она? Да пох..
Я просто так спросила. Ничего?
Я в целом - в норме. Мне не то чтоб очень плохо.
Нет, было плохо. Только знаешь... Всё прошло.
А может, нет. Да ты забей, мой сладкий.
Я же напориста. Ты сам мне говорил.
А значит, будет. Будет все в порядке.
И я держусь. И мне хватает сил.
Вот только музыка... Так сложно сделать выбор
Между колонками - и настежь бы - окно.
Побереги на миг свое либидо.
Побудь собой. А, впрочем, все равно.
И денег нет. И с кошкою проблемы.
Ей скажешь "фас" - она же спрыгнет вниз.
А впрочем, понимаю. Резать вены -
Это и мой когда-то был каприз.
Но я живу. С сознанием потери.
Не важно. Я по пьяни только ною.
Ну да, еще...Когда в мои стальные двери
Стучишься ты, меня назвав другою.
Хотя я вру. Ее так называл ты.
Меня же нет. А, впрочем, хватит слов.
Как перенос строки. Как Бродский. Наругал бы
Меня за мой неправильный улов.
И кто-то слишком посчитал бы умной.
Да пох.., сам ты знаешь наперед,
Что будет много - откровенных, шумных...

Но это всё. Конечно же. Не в счет.

Днем не курю. Не заядлый курильщик? Не правда.
Просто тошнит по утрам. Жаль, без явной причины.
Ты ироничен до дури. Да ну, извини, выпей яду.
Лучше бы кран починил. Ты же, все же, мужчина.
По выходным не учусь. И по будням уже че-то тоже:).
Разочарована так, что с десятого просто бы - вниз.
Ангел. Тату. На твоей загорелой, но матовой коже.
Кончик ресниц твоих - вот мой финальный карниз.
Как же легко над своими стихами стебаться!
Я же хотела с иронией, не о любви, провести,
Чтобы другие могли, прочитав, бегло, вскользь, посмеяться...
И аналогию с жизнью своей проскоблить... проскрести...
Думала, что до конца истребила романтику
В мыслях своих. Но, по-моему, все-таки нет.
Надо читать Лену Ленину, пить молоко, изучать математику...
Каплями капать мышьяк в твой остывший обед.
Ладно, пока. Научиться б топор тебе в спину.
Только давай без проблем: я в тюрьме задыхаюсь, как в лифте.
Лучше с тобой - на подушках до крайности влажных и милых -
Гнать караван в обалденно-стремительном дрифте.
Ненависть-страсть. Так смешно. Так смешны твои руки.
Часто пытаюсь представить на них кольцо.
Как же достало казаться в твоих глазах сукой,
Делая маской из гипса пока что живое лицо...
Я не боюсь потерять. Я тебя так-то не находила.
Просто ты тот, кому сложно к ноге припасть.
Ну, почему, почему же в глазах твоих столько силы....

Мне бы хоть каплю... хоть крошку... хоть горстку украсть.

Знать бы хотя бы, где ты да с кем ты.
Кактус завял. Кот повесился.
Не запечатав, бросаю конверты
В ящик в глубинах лестницы.
Идиотизмом страдать не умею.
Но я пытаюсь старательно.
Если ты грипп, я уже не болею.
Или привьюсь. Обязательно.
Знать бы хотя бы, где ты да с кем ты.
Мысли в жж твоем вертятся.
Кто-то по радио парит советы.
Мне в них не очень-то верится.
Не получилось. Не больно. Не верю.
Только смеюсь без причины.
Да, под моей разрисованной дверью
Тоже мерзнет какой-то мужчина.
Я его помню. Я видела
Его на трамвайной, в пятницу.
Может, случайно обидела
Тем, что такая задница...
Цыпа. Я просто заиграна
На роли своей верной Бэты.
Курю. Матерюсь. Не воспитана.

Где ты. Мне знать бы. И с кем ты.

В начале моего нелепого пути
Так мало света от твоих усталых глаз...
И я не знаю, стоит ли идти
В тот мир, в котором не бывает нас..

Так горек лед и темно-красный сок
В твоем стакане и в моих заблудших целях...
И я могла бы выстрелом в висок
Прервать твое доставшее веселье.

Мне так понятен страх в твоих глазах,
Но не понятна эта их усталость...
Мне никогда не выразить в стихах
Сердечно-искупляющую жалость.

Но а пока взведенный мой курок
Досадной жаждой пальцы обжигает.
Но твой родной, обелокуренный висок

О поцелуе - не о пуле - умоляет.

Без любви целовать - это грех.
Без любви признаваться - вдвойне.
Твой довольный гортанный смех
И секунды, даренные мне..

Мне подаренный жесткий взгляд...
Нагрешил, наменял - не замолишь.
Наугад возвращаясь назад,
Телефон того дома не помнишь.

Без любви целовала и я.
Мы с тобою так квиты, грешны так...
Но тебе - под экспресс колея,
Мне же - влажная стая улиток.

Не понять, кто быстрей доползет,
Добежит и в финале расскажет,
Как в аду таким грешным везет,
Как в аду окупается жажда...

Стали жестче на вещи смотреть.
Стали думать сто раз перед словом.
Но уже никогда не стереть
Этот страх в доме БЕЗ телефона.

Тебе - мои корявые стихи.
В кого не верю и не жду уже, наверное.
Распахана под звон чужой сохи,
И почему-то не скажу, что верная...

А всё же помни - за зимою будет май.
И пусть не наш, но почему такой красивый..
Я научилась в подворотнях строить рай
И забивать на всё - тупой, осиновый...

А всё же все мои корявые стихи
Возьми - и сделай из них горстку самолетиков.
И выпусти, за все свои грехи
В чужое небо, синее до чертиков..

И пусть летят. Я не хочу назад,
Я ведь не верю и не жду. Наверное.
И всё же, ты, конечно, был бы рад

Узнать, что в том заезде ты был первым..

Вырезать из бумаги снежинки.
Усложнять раз за разом структуру.
Если сердце, то вроде бы, льдинка.
Если помню, то, кажется, дура.

От меня до тебя - километры.
И такие земные заносы.
Ты в моем самом радужном спектре
Не спешил отвечать на вопросы.

Не хороший. Не мой. Не старался.
Думал - верю. И в чем-то был прав.
Но в одном, сто пудов, ошибался -
Отпустила, лишь пальцы разжав..

В моей клетке тебе нету места.
Да вовеки ей пустовать.
Проверял, из какого я теста,
И устал без конца запекать.

Спичкой тыкал, на прочность испытывал,
Выжигал на печи инь и янь.
Всё исход от нагрева просчитывал,
Начертив для себя только грань.

Вырезать из бумаги снежинки,
С горькой верностью зубы сжав.
Слева - сердце. Раз бьется - не льдинка.

Думал - верю. И в чем-то был прав.

Хороший такой, до дурости..
Бери меня всю, выворачивай..
Мне горсточку бы твоей юности..
И бреда, чуть-чуть коньячного...

А так, до обиды здравая,
В капкане твоей территории..
Ссылаюсь на то, что усталая,
Всерьез развожу на истории...

Мужчине не надо хлебушка -
Но дай показать изнаночку..
Мне очень приятно, детушка.
Ты так откровенен, лапочка.

Несу невпопад свои слабости,
Воспользоваться не получится.
В тебе нет всего одной малости -
Дурак ничему не учится.

Не понял совсем, не заметил,
Сколько раз я сегодня палилась..

Этот мир до того чист и светел..
Я бы с радостью в нем застрелилась.

Так полгода прошло. Эволюции ноль.
Только стало чуть-чуть смешнее.
Ты всё так же привычный введёшь пароль,
Я всё так же не пожалею.

Надо что-то менять. Надо угли тушить.
Для кого они, на фиг, тлеют...
Ты всё так же учить меня будешь жить.
Я всё так же не пожалею.

Пять ноль пять на часах. Что бы мне загадать -
Я вперед ведь смотреть не умею.
Ты всё так же начнешь по слогам разбирать.
Я всё так же ничуть не жалею.

Ты мне скажешь: пора. Я кивну невпопад.
Я не в норме ещё. Я балдею.
Я всё так же вхожу в твою дверь наугад.

Почему я ничуть не жалею?...

Расскажи мне, где зимуют твои раки.
Покажи мне, где стоит твоя кровать.
Зашибись, я разучилась плакать.
Офигеть, ты научился врать..

Если джеймисон смешать с мартини россо,
Можно вспомнить о Бандеросе - и все..
Я все вижу в твоем взгляде. Все так просто.
Тебе легче. Ведь меня всерьез несет..

Расскажи мне, где твое начало
(где конец, я помню хорошо))..
Просто было ох..нно мало.

Да и то.. давно уже... прошло..

От твоих волос пахнет пылью.
Сколько шел ко мне - и откуда?
На реальном строятся все были.
Не боись - так просто не забуду.

Истоптав до окровавленности ноги,
Отдохнуть присел на мой порог..
И внутри шепнуло что-то: Бойся Бога..
Фильм на dvd/в колонках - рок.

Оттолкнуть тебя не посмела.
Нищим подавать - так воспитана.
Я в твоих глазах, мой несмелый,
Так зажиточна и упитана..

И не жаль той горсточки меди,
Что вложить посмела в ладонь.
Есть святое - старики и дети.
Недоступное цинизму - страсть и боль.

Нет, доступное. Сама всю жизнь стебалась.
Но зачем.. Забыть ведь не могу,
Сколько зимами таких слеталось
На огонь.. в такую же пургу..

И от губ твоих - лучик света,
Посильней моего тепла...
И я, мнимо-безбожно согретая,

По горстям.. всю себя раздала..

Научился, как я, говорить "Моя детка" во время секса.
Время очень меняет тех, кто хочет ему поддаться..
Мне в квартире твоей, за столом твоим, нету места.
Так давай, несмотря ни на что, за другими столами смеяться..

Что-то страшное. Что-то занозой. У тела есть свойство -
Чужеродное биологически отторгать.
Мы скрываем за масками смеха подсознательно наше уродство.
От себя.. От любви.. От грехов своих не убежать.

Я в размер попадать разучилась, слова усложняя..
Слишком много хочу передать. Слишком много хочу вложить.
Я когда-то склонюсь над могилой твоей, всем чужая,
Непонятно шепча: "Ну зачем ты.. Ведь надо же жить.."

А сегодня тепло. Август бьется в окно. Так случилось.
Извини мои песни.. Стихи мои извини..
Они, вроде, другим.. Постаралась. Недолго длилось..
Этих красок ночных отгорели (а жаль..) огни..

Научился, как я, говорить "Моя детка" во время секса.
Научусь уходить, не пытаясь взглянуть назад.
В моем доме, в моей душе, за столом моим - вот твое место.
И ты все понимал, я все знала. Но шли наугад.

И идем. Август мой. Наш безоблачный праздник.
Я устала искать перспективы в "вернуться назад".
Научился, как я говорить "моя детка".. Довольно, проказник.

В том, что выросла Детка, никто теперь не виноват.

Он презирает вегетарианство..
В его столе четыре пачки сигарет.
В его устах молитва - святотатство.
Он так легко разводит на минет!

Он в сказки о любви давно не верит
И на признания в ответ зевает,
И от попсы в чужих наушниках звереет,
И в смысл разговоров не вникает.

Под звуки им же писанного гимна
На декорированную им же сцену -
Востребован до чертиков другими,
Которые простят ему измены..

Неосторожности в его словах - излишки.
Он не боится напугать и оттолкнуть.
Он не стесняется заигрывать с Всевышним,
Но до утра не в состоянии заснуть.

Никто не знает, чего он боится.
Никто не знает, о чем он мечтает.
Как застывает, когда улетают птицы,
И с хрустом пальцы побелевшие сжимает..

И неизвестно, отчего тревожной вспышкой
Вдруг озаряется его беспечный взгляд..

Он просто был совсем другим мальчишкой.
Такой же осенью. Но много лет назад...

Белым парафином плачет лето,
Синим шарфом обмотался город,
И за розовой полоской - запад где-то..
Просто ровный полусумеречный холод..

Горькой жестью серого асфальта,
Испарением от выгнившей земли,
Гладят мои бедра в легком платье
Желто-рыжие холодные огни...

Где-то он, в таком же тусклом храме
В купола, до звезд скользит ресницами..
И летят, нам параллельны, между нами
Провода и чьи-то мысли птицами..

Где-то там те грани ожидания,
За которые он заглянуть не в силах:
Наши не друг с другом расставания,
Наше не друг другу: "Милый".. "Милая"..

Темным шоколадом ностальгия
Ноздри пощекочет ароматом.
И его до дыр зачитанное имя
На асфальте выбито помятом...

Я уйду в бездонно-серый вечер
Эволюцией каких-то новых чувств..

На асфальте нарисованная встреча..
На душе записанная грусть..

Но на поверхности твоих слогов
Так много личного в мои переживания...
Так много первых тающих снегов
И неприкрытых разочарований...

Так долго в основанье твоих вен
Летели мои стрелы по нашкалке...
Твоих сомнений в диафрагме плен
И счет твоих шагов через скакалку...

Секундная затяжка. Принцип/блок.
На перекур - на прошлые стоянки.
Заучено-записанный урок..
Усвоенное небо наизнанку..

И ты не добежишь до моих ног,
Моя родная, но безумная собачка..
Секундная затяжка. Принцип/блок..

И до резины..замусоленная.. жвачка.