Мне больней оказалось видеть тебя счастливого, чем я раньше могла представить. И спиной по стене сползти, задыхаясь от кома в горле. Лучше б я тебя с корнем вырвала, чем вот так себя больно ранить. Лучше б сразу со всем смирилась, пережив разом это "горе".
Это, знаешь, как сны тревожные, где я вечно к тебе опаздываю. Раз за разом бегу за поездом, но в итоге "целуй перрон". Твоя холодность мне примером, но не надо войны напрасной. Я давно уже всё усвоила, кардинально сменила тон.
Только вряд ли тебе известно всё, победившие ведь не парятся, снисхождением не кидаются, не читают стихов себе. Но по правде скажи, ведь нравится, даже факт самого написания, даже если в стихЕ самом место есть только ерунде.
Время шьёт мои швы той ниткою, что сама я плела отчаянно, уйму сил и крови потратила, чтоб стянуть тебя в один ряд. Только шов иногда расходится, задеваю его нечаянно, и тогда ты во мне кровоточишь, и глаза у меня горят.
С этим, в принципе, уживаюсь я, и, наверное, ты затянешься, если лишний раз мне не дёргаться, успокоиться до конца. Только с истиной не поспоришь, и хоть как бы не постаралась я, я могу от тебя избавиться; не избавиться - от рубца.


4.05.12

Ты с правами на собственность лихо во мне живёшь.
Что ж, я молча тебя впитала. И болела - не отвыкала.
Но, боюсь, ты меня убьёшь.
Парафиновой свечкой плавится моя внутренняя стена.
Я привыкла теперь одна. И ты знаешь, мне это нравится.
Я - натянутая струна.
Можешь больше не возвращаться, во мне замри.
Ничего от тебя не надо.
Ни голоса, ни любви.
Только, очень прошу:
Тихо во мне сиди.
И, пожалуйста,
не боли.
Не боли.
Не боли.


23.04.12

И не ждать от тебя приезда. И вообще ничего не ждать. Это знаешь, вполне уместно - память с корешком выдирать. Не молиться на твоё фото, и проблем по ночам не знать. Не тревожить себя.

Просто спать.

И потом зацветают парки. И фонтаны включают вновь. Мне на улице так спонтанно фонари согревают кровь. Что там было, и было ль что-то? Я полгода пережила. И спасибо зиме за это.

Я спала.

Оживает во мне весенний, чётко выраженный интерес. От тебя мне теперь - спасеньем, будто дьявол в тебе воскрес. Не хочу, не звоню, не знаю! Я в тебе не пойду ко дну. И в тебе я не засыпаю.

Не усну.

***
Ты и сам, может быть, не знаешь, что являлся мне наказаньем. Только я тебя вырезАла очень долго из подсознанья. Значит, я становлюсь мудрее. И ведь стану сильней ещё.
Значит, я становлюсь счастливой.

Начинай отсчёт.


17.04.12

У меня под рёбрами остывают осколки твоих гранат.
Остывают, но выходить отчаянно не хотят.
Не хотят, потому что брошены были точно, из темноты.
У неё основатель единственный.

Ты.

Я всё простила. Во мне разливаются реки твоих шагов. Лёгких и быстрых, тех, каковым не сбыться. Мне бы смочь ненавидеть тебя так же, как и своих врагов. Но у меня их нет. Мне следует поучиться твоей стойкости, чувству холодности и льда. Дай мне сейчас разбавленный сном мышьяк, мягкое одеяло и самую нежную простынь, если заранее знаешь - не встретимся никогда. Можешь смело ставить апостроф.
Время ноет внутри, всё вяжет свои узелки, и на каждом вставляет прочный фундамент памяти. Ты, как самые изощрённые короли, порешил за других (за меня), и отправил на вечные паперти.
Учесть тех, у кого нет сильнейшей власти - сладить с самим собой такова: коль успеешь за жизнь понайти от себя все части, то останешься и жива. Не успеешь - твои проблемы, твой король из покон жесток. Но, такая, как я простила. Разменяла весь свой мирок.
А король дальше правит Миром, не усердствуя, не ценя. И вокруг него его свита, его яростная броня.

Я довольствуюсь тем, что помню (участь изгнанных мне ясна), иногда в глаза просят слёзы, застилая их докрасна. Не пытаюсь стучаться в замок, иногда беспречинно злюсь. Но в любую погоду/по вторникам/у икон за него молюсь.


9.04.12

Пока кто-то пытается выстрелить в тебя томными взглядами,
пока юбки короче, походка типичной кошки,
ты напомнишь себе, какими сверхсильными ядами
я питала тебя/и в глаза не смотрела, меж прочим.

Пока мартовские снега не вовремя загостили,
пока серая грязь не спешит выливаться в ландыши,
я пытаюсь понять, какая же тёмная сила
тебя выкроила из моей жизни/без единого шва,
ведь надо же!

Пока будни продолжат тебя накрывать проблемами,
все вопросы ребром, и решения будешь в поисках,
я сотру тебя с неба сверхновыми теоремами!
Это всё моя умная гордость, её же происки.

Пока эта война между нами рушит последние замки,
пока я добиваю тебя в себе бОльшим колибром,
ты сдаёшь все экзамены гордости/уже ни в какие рамки!/
ты бежишь от себя, но не внемлешь моим молитвам.

Пока ты приезжаешь один домой, окно открываешь и куришь возле,
набирая друзьям или маме, что, в общем-то, в сотни важней,
я в зеркало вижу, как глаза наполняются новыми грозами/
"Ты же сильная девочка, слышишь! Плакать не смей."


Пока кто-то тебя безуспешно и дёшево клеит/
и я в жизни не встану с такими в единый ряд/
ты лукавишь себе, и в своей эпопее -
- неизменно в конце увидишь мой ровный взгляд.


26.03.12

Замечаю сегодня, как красиво падает снег. Он, как белая вата, накрыл все дороги/машины. Может, даже красивее, чем может понять человек. В нём какая-то тихая сила.
Капюшон весь в снежинках, люди бегут с электрички. А мне не за чем даже бежать, и я просто сбавляю шаг. Достаю из кармана спички, мне всё нравится именно так, как есть сейчас. Фонари просыпаются через час.
Где ты? Что впитал твой день? Что поймали глаза серо-синие и тонкие губы, какие фразы? Ведь никогда ты не станешь бессильным. В тебе столько воли, что хочется выть на луну. Я и сама до сих пор не знаю, как без тебя могу.
Вот я пришла к подъезду, стряхнула с волос снежинки. Мне бы сейчас набрать заученный твой мобильный, услышать сосредоточенное "алё", и, вздохнув от бессилия, замолчать. Только я не смогу, я ж не такая сильная. Мне на возможности говорить с тобой поставлены оттиски и печать.
Девяносто четыре дня я не видела глаз твоих, самоотверженно бью рекорды. Лучше б номер сменил, чтоб, срываясь, тебе не писала. Ты же знаешь, проще писать в пустоту все отрывки из ворда. Я же сама оставила себя жить у не существующего причала.
Завтра плюсует двенадцать месяцев к моей истории, ещё один год в попытках поймать жар-птицу. Я многого в жизни не помню, но не твои серо-синие.
Пожалуйста, не поздравляй меня.
И перестань мне сниться.

23.02.12

Вечер припрятал в себе ощущений на дни вперёд. Ты дома с чаем, фильмом и нотками ностальгии. Он же со склона волнами снег безжалостно рассечёт. Если и есть о тебе его мысли, то всё же немые. Ты перехватываешь дыхание, пытаешься не разбиться о сотканный болью узкий и острый косяк. Он одевает очки и почти что со свистом слетает с горы, для него эти трюки - пустяк. Он уверенно держится, склон будто слушается, стелется перед ним, застывая. И фрирайд добавит в кровь больше адреналина. Он не думает о тебе. Ты ни мёртвая, не живая. И ни слова не скажешь, будто наелась глины. Вечер затягивает в себя, включает звёзды, перемалывает тени, сливая в одно. Пока он бордом там снег рассекает, ты окончательно убеждаешься.
Вам не дано.

февраль '12

Февраль не щадит меня, бьёт по рёбрам воспоминаниями да некстати попавшимися под руку фото. Думала, пулю вытащили. Ошиблась. Осталось что-то. Осталось, внутри засело, и брыкается, и хохочет. Я теперь знаю, как это больно, когда любишь, а он видеть тебя не хочет.
Скоро февраль закончится, стану на год старше, провожу морозы и холода. Продала бы душу самому бы дьяволу за его минутное «навсегда». Звёзды спорят с метелью, загораются и кричат. От такой любви воют как волки и редко, когда молчат.
Пальцы замёрзли донельзя, я закрываю балкон и зашториваю окно. И кого б я хотела видеть, так это, в общем-то – никого. Мне твои серо-синие впаяны в подсознание, хоть бей тревогу. Почему ты так сложно сложен, то известно одному Богу.
Ненавижу теперь февраль, веришь, нет, до осточертения. Потому что практически год назад ты ведь мне обещал. Обещал вместе встретить мой следующий День Рождения.



6.02.2012

Здравствуй. Я снова пишу тебе ни о чём. В моём доме тепло, а внутри меня минус двадцать и напрочь замёрзшее сердце. А год назад, о твоё оперевшись плечо, я знала, где можно и нужно согреться.
Я знала, что путь с тобой будет трудным, претензии в обе стороны и сомненья. Но мне, как ни странно, было на это плевать. Я думала, к счастью. Прости. К сожаленью.
Наверное, ангелы наши/если имеются таковые/устали спорить, дошли до того, что летели в стороны перья. А под ними, внизу, обычные люди земные, искали, наверно, спасенья.
Моё воскресенье. Но только не настоящее, всего-то конец недели. Я пью за твоё, конечно, здоровье. За то, чтобы птицы твои скорей из меня улетели.
Молиться устала/Господи, сколько можно!/Ты впаян в меня безысходно, какими же чарами?!
Мне вбито под кожу - "не трожь его".
И я остаюсь тебя ждать у не существующего причала.


29.01.12.

Здравствуй. Я даже не знаю, с чего начать. Корабли утонули в море. По сердцу бродит моя печаль и требует [не]покоя. Я даже не знаю, что рассказать в этом странном письме, которое не отправлю. Давай я дам слово сама себе, что всё-таки всё исправлю?
Давай дам множество обещаний в этом пустом и почти не существующем диалоге? О том, что пожертвовала бы ради тебя если не всем, то многим.
Я здесь не чужая, и не своя, всё происходит помимо воли. Всё разворачивается вокруг, я успеваю едва следить. Моё отсутствие в твоей жизни – полный антоним покоя. Зато синоним «вычеркнуть и забыть».
Всё изменилось. Всё стало грубым и не хорошим. И смех, разливающийся из гортани, чистейшей воды подделка. Всё, чем жила я, осталось в п[р]ошлом. Застрявшая в колеснице, беспомощная, как белка.
Пошёл второй год, с того дня, как мы дали старт тому времени, где всё говорили взгляды. Безмолвная страсть, сжигающая изнутри до самого тла. Если б знала я сразу, чем кончится, выпила б яду. Не легче так жить, когда от тебя остаётся одна зола.
Не легче бы было бороться с твоими сомнениями. Насколько хватило меня – боролась, поняла, что напрасно. Скорее дождАлась я високосного года с затмением. Ты видел всё сам, на твоих же руках я угасла.
Теперь существую. Не думай, не плачу ночами, не маюсь. Я выдержу массовую атаку меня сбить с ног. Не свечка же парафиновая, я не расплавлюсь.
Какого ж ты чёрта оставить меня здесь смог?!
Я знаю одно, что ты ещё долго не вырежешь, оставленные на клетках сердца моими руками следы.
Не хватайся за якорь. Теперь уже всё бесполезно.
Невозможно спасти утонувшие в нас корабли.


26.01.12

Выбирать себе подходящую суть и, пожалуй, останавливаться на ветре. Термометр поднимает неугомонную ртуть. Я шестую по счёту уже не могу уснуть. Мысли утонут в пепле. Разбросает по городу снег себя словно тысяча конфетти. По маршруту от Я до ТЫ очень сложно не сбиться в пути. Очень сложно стереть из памяти слишком ясные черты твоего остро отточенного лица.
Думаешь, я дотяну до конца?

Разве с тобой бороться не схоже с смертельной битвой? Слова твои слишком острые впиваются в меня бритвой. Январь ведь, по сути, новый, должно бы всё быть с нуля. А мне будто крест тяжёлый, и сбросить бы, но нельзя.
Скажи мне, ты там нормально? Мы даже ведь не друзья.

За окнами белокаменка. Чужая мне эта Москва. Как птицами в крылья ранеными съедает меня тоска. И мысли бегут по кругу, с ума всё свести хотят. Ты просто живое во мне усыпил. Силён скорпионий яд.



16/01/12

Что принесёт зима? Ждать ли каких вестей? Вдруг, покидает карт нужных тебе мастей. Вдруг, позвонишь мне днём. Вновь заиграет Крек. Кажется, что ждала тебя сотню десятков лет.
Это по мне не много, после всего того, что пережить успела. Счастье залог брало.
Только ему скажи, мне ничего не жаль. Невыплаканными слезами лицо очень больно жалит.
Просто спаси меня и, наконец, прости.
Просто приедь, забери меня.
Навсегда, пожалуйста.
Забери.


28.12.11

А теперь ты садись и послушай, расскажу тебе чудную хистори.
Как одна ненормальная девочка очень сильно тебя любила.
И ждала, и молилась немыслимо, жаль, что только ты погубил её...

Ветер совсем не спокойный, вперемешку со снежными хлопьями дул в лицо. Вьюга, колкая слишком, вилась кольцом. На юге Москвы, возле дома, что рядом с лесом, гуляла, укутавшись, женщина интересная.
В глазах тёмно-синих ни грусти, ни радости/счастья, практически ничего. Случайный прохожий не понял бы, что ж она здесь забыла.
Она бы ответила тихо:"....Его."
Которого всю свою жизнь безутешно любила.
Чуть более трёх десятков прошедших лет, ждала его каждый день, и днём, и ночами.
Здоров иль болеет, поел - не поел в обед... Какая жена у него, и кто по нему скучает?
Карьера пошла ли в гору, и что с детьми? Он так их хотел, хоть скрывал всё под маскою стали.
Построил ли - нет, отдельный большой свой дом? Какой он теперь?
...Какими теперь они стали?...

Она не смогла никому так смотреть в глаза. И замуж не вышла. Хотя, как ведь много звали!
Сейчас посмотрела на окна, скатилась слеза.
Квартира, где было родное.
Где больше её не ждали.
Когда-то самой себе слово дала - не звонить.Они разошлись вникуда, ту тонкую нить оборвали.
В один из "прекрасных" лопнула та струна.
Любили. Упрямились. Но... Назад не сдавали.
Она так хотела всё бросить, приехать к нему. Но страхи и гордость держали за шиворот крепко.
Кому ты теперь, спустя столько лет что докажешь, кому?!
...Она, обернувшись, ушла. Их сломана ветка.


Привычка курить, скрестив ноги, всё так же осталась. Он выдохнул дым, посмотрел за окно - метёт, не жалея сил.
А там, вдалеке... Знакомое там показалось...
"Да ладно тебе, перестань..." - он тихо себя попросил.
Прошло столько лет. И чего он в пути добился? Да, карьера и деньги, всё те же с ним рядом друзья.
О том, чьё лицо ему тридцать лет с лишним снится, он не рассказывал. И сам понимал, что зря.
Когда-то себе указав на твёрдую жёсткость, он точку поставил и крест сколотил на том.
И что же дала ему эта несчастная гордость?! Один. А мог бы стать любящим мужем и верным отцом.
И как ни старался, наивность её и привычку болтать, он забыть не сумел. К чертям про себя посылал, но она возвращалась обратно.
А если б приехал, а если бы! Он бы успел.
И всё б у них было в хорошем и полном порядке.

Он отошёл от окна, затушив сигарету. Она завела машину, сердце облИлось кровью.

Если любите - берегите, не будьте гордыми!
Я вас очень прошу, не играйте люди, с любовью.


22.12.11

Я не хочу такой действительности для нас.
Но другой пока не вижу.

И просто подумай о том, как важна другим людям, что греют добром тебя в невозможные зимние холода. И, потом, даже если тот, которого любишь - плевал, разве можешь сказать, что одна?!

Разве можешь сказать, что несчастна, если в ответ на улыбку твою отвечают улыбкой? А то, что год провела по нему без сна - это просто была ошибка.

Вот, упала. И что? Поднимайся, давай, ты же можешь. Тот, кто бросил тебя - из твоей игры просто вышел. И не бойся, ты слышала, ничего. В твоей жизни есть, главное, - смысл.

**********

И бежишь, и ждёшь у его подъезда, и плевать на холод и слабость сердца, и страхов чашу, выпитую до дна. Он идёт и видит, и взгляд в унынии, будто бы не знает тебя отныне. 'И зачем ты пришла сюда, ну, скажи мне?! Ты ведь больше мне - не нужна.'.....


18/12/11

Очередь подошла к зиме. Трудно её понять.
Снега мне! Снег-то где?!
Тяжко одной засыпать. Тяжко тебя хранить
В сердце/под шерстяным пальто.
Ты для меня - всё.

...Я для тебя - никто.

И небо роняло бессовестно белый снег, а город так тихо спал.
О том, что больше всего я люблю тюльпаны, ты и не знал.

И о том, что грецкие орехи выковариваю всегда из торта.
И о том, что дышать становится тяжелее, будто перерезанная аорта.

О том, что твоя небритость дороже сотни халёных лиц.
О том, что/пока не видят/принцесса пала пред болью ниц.

А что в твоём было "понедельник - суббота"? Кто приезжал и звонил когда?
В моём, знаешь, всё та же работа. Всё та же горечь и суета.

И мой корабль/вот точь как в песне/в той атмосфере сгорел бесследно.
И кто любим был, а кто любил сам, не стало важным одним моментом.

Не стало важным, кто с кем проснулся, ну, если грубо, а если нет:
Кто с кем общался и улыбнулся, и улыбнулись ль ему в ответ.

Скажи, ты помнишь? Да нет, не надо, не вороши ты в себе меня.
Была нужна ли, и был ты рад ли... Да скажем просто: я умерла.

И не тревожит, какой я стану, какой я буду через десяток лет.
А я, вот, честно, смотря на время, переживаю: ты ел в обед?

И не привычка, не дурь, не глупость, просто есть чувство, гоняет кровь.
Тебе не ясно, всё потому что во мне осталась. Живёт. Любовь.


11.12.11

/не смогла ничего дельного собрать в одно. Но нужно было всё это из себя вытащить...

Позвонки расправляются, но где же запряталась смелость?..
Всё застыло комом внутри, всё, что очень сказать хотелось.
*******
Холод чётко рисует себе с путями маршрута лист.
Ветер слишком жесток даже для ноября и его всей свиты.
Она так не хотела пред гордостью падать ниц.
Но в эмоциях тире мишени все были сбиты.

Он сейчас далеко. Там теплее, не злится метео.
Переменно решая вопросы, вспоминает свою Москву.
Вот бы чисто случайно в толпе её кудри увидеть бы.
…Или голос её, хотя бы, чтоб был на слуху.

Она думает, что не простит, затаил обиду он жуткую.
Больше в доме и в мыслях его ей отныне и места нет.
Она прячет в своих руках, как голубку, любовь ту хрупкую.
Миллионы вопросов внутри, только, где же искать ответ?

Он так зол на неё, но по телу мурашки, когда о ней думает.
Навсегда приручила или вовсе навек отпускала?
Он устал, ведь девчонка все мысли в нём напрочь спутала.
То ли снилось ему, то ли она целовала…

Она ищет в себе самых твёрдых, что есть в ней, сил.
Позвонить? Не звонить? Нет, поеду и так прям встречу.
Или, может, не стоит? Ведь никто же тебя не просил…
Боже, как же любовь так людей ни за что калечит.

Чуть поёжась от низкого градуса, он свой тоненький «Кент» закурит.
Застегнёт до конца ворот куртки, в руке до сих пор билет.
Он, погруженный в мысли о ней, лишь расстроено брови хмурит.
Вот же она!... Чёрт, ему показалось… Её здесь нет.

Аэропорт, не смолкая, гудит, она шагом спешащим внутрь.
Как же милому объяснить, что дороже на свете нет?
Вот и он вдалеке стоит, а внутри неё – бури, бури!...
Подойти ей? Обнять ли?! Страшно. Она вслух говорит себе: «НЕТ…»

Он приедет домой уже ночью, уставший до ужаса.
И нальёт коньяка в стакан, и на кухне встретит рассвет.
Почему же она не пришла, как же больно обоим им мучиться.
Он бы всё ей отдал, в свою жизнь проходной билет.

Она будет одна, задыхаться от боли, но молча.
Не звонит – не нужна, значит, бог всё решил за них.
И отныне на чувства они смотрят взглядом волчьим,
Понимая, что всё… и это для них – тупик.
****
Позвоночник прямой, и любви впредь совсем не хочется.
Поделённое на двоих, целое в нём одиночество.


24.11.11

Неужели хватает сил только чтобы ломать и рушить?
И ты думаешь, что есть шанс, что срастётся само собой?!
Мы второй бьёмся год с тобой, а теперь вот меня послушай:
Чтобы строить свои мосты, нужно вырастить нерв стальной.

Неужели считал, что я не сдержусь, не найду терпенья,
Что твои минусА сложу, предъявлю, скажу: "к чёрту всё!" ?!
А потом во сто крат больней уходить, не просив прощенья,
И ночами не спать обоим, ждать, что снова не понесёт?

Неужели нельзя смолчать, призадуматься, отойти,
Переждать, пока нрав утихнет и тихонечко приобнять?
Ты породой своей известен, нет, чтоб тонкую нить плести,
Тебе проще кулак об стену, и с эмоцией разорвать.

Неужели не ясно так, что я слепо вслед за тобой,
И не важно, углИ ли, снег, я иду, молча пряча страх
За тебя, за твои сомненья, я хватаюсь своей рукой,
Ты же знаешь - отпустишь, финиш! Разлечусь в серый-серый прах.

Неужели мы так слабы, что любви мы не уступаем,
Нам ведь страшно признать, что мы - друг для друга как антитод.
Я кричу, ты молчишь в ответ, всё прекрасно осознавая,

А в итоге опять так тихо: "Ты возьми моё сердце. Вот."


21.11.11

Вот и всё.
Я нашла в себе силы взять и уйти из такого кромешного ада.
И, знаешь, мне мало совсем теперь надо: не читать твоих сообщений, написанных ночью, не угадывать в важных бумагах твой почерк и не слышать твой голос в день по несколько раз.
Только не говори мне, что кто-то решил всё за нас.
Ты же сам создавал это пекло, в котором я долго так плавилась. Разбирал по частям меня, и мне это нравилось. Я же сердце своё в твою мясорубку пустила в который раз.
А давай вот теперь без прекрас.

Просто, знаешь, в какой-то момент всё рухнуло. Просто взять уйти хватило духу мне.
Я не ставлю тебе в упрёк, но было б, конечно, лучше, если б ты научился меня хоть немного слушать. Слышать сердце, не сомневаться в моих словах.
Ты же сам понимаешь, что мы разлетелись в прах.
То, что я берегла (пыталась беречь хотя бы), ты разносишь в щепки второй по счёту октябрь.
После приходишь бензином облить и всё это чиркнуть спичкой.
А я за тебя молюсь, это входит в мои привычки.

А ради чего? В моей голове вопрос. И вместе никак не вяжется, и колется больно врозь.
А ради чего я солёное море вылила.
И после до дна была болью выпита.

А ради чего я ушла? И в трех нотах песню допела.
Ради себя.
Просто, знаешь.
Перегорело.


10.11.11

Осень пропустит последние желтые листья через фейс-контроль ноября. Кто-то с утра ему улыбнётся счастливо. Это буду уже не я. Кто-то чайник поставит греться, кутаясь в теплый махровый халат. Эта кто-то будет ему озвучивать список общих счастливых дат.
И, наверное, в День рождения ожидает его сюрприз. В упаковочно-яркой бумаге. Ну и жизненный новый лист.
Мне же память/как дым/едкая, и бокал за его здоровье. Вот такая любовь не лечится. Не смывается даже кровью.
Не забудется, не уменьшится. Не попрячешь её от глаз. Не убьёшь своими руками. Не откупишь ценой любою.
Это то, что бывает раз.

А на южной его стороне Москвы, кто-то будет готовить ужин. Напевая себе под нос. Он придёт, уставший, с работы. Расскажут, как сильно был нужен. И как плохо, когда с ним врозь.

А меня наживую режут. Хоть бы дали какой наркоз...

Осень бесится, ветер свищет. Я с работы бегом домой. Чем вот так вот себя вымучивать, лучше просто уж быть одной.
Кто-то будет будить с рассветом, нежно чёлку ему теребя.
Кто-то скажет ему, что любит.

Это буду уже не я.


6.11.11

Осень - добей.
Мучаться, знаешь ли, хуже. Уж лучше сразу.
Перекрикивать эту боль всё равно не осталось сил.
Он/ты знаешь сама/последняя моя фаза.
Он стрелял в меня, резал, мучал. В общем - убил.

Этот ветер промозглый сильно бьёт по щекам меня.
Я закутываюсь в чёрный пальто воротник. Греюсь носом.
Интересно, он совсем от меня отвык?
Помню голос его, помню волосы.
Осень, хватит! Ведь это конкретный тупик.

Какое из наших "прощаний" окажется правда последним?
Уходя из его квартиры, мне бы в пору бросать монеты назад.
Не ловить его взглядов, о главном ему не сказать.
И вообще: удалить всё к чертям от него намедни.
Прекратить этот детский сад.

Осень, ты не устала ещё слушать мои нудные речи?
За терпение поклон подругам, что бы я без них делала.
Я теперь по-другому начну. Моя - крайняя левая.
Смс в телефон. Что-что? Ты встретишь?

Чёрт побрал бы.
Осень, прости.
Побегу, чтоб к нему успела я...


26.10.11

Всё стало таким похожим на игры. Людям стоило бы знать меру в ударах в чужую душу.
А что осталось от тех чувств, и этих ожиданий, таких длинных?
Ты ещё помнишь, как я любила тебя вечерами слушать?

И это не модно, выносить свою боль напоказ. Да и вряд ли получится, какой в этом всём есть смысл?
И есть ли он в том, чтобы просто любить за зря? Есть ли смысл вот в том, когда сносит так крышу?
Ты, конечно же, это не слышишь.
Не прочтёшь, не увидишь, и вряд ли придут размышления.
Люди чувствуют лишь свою боль.
Про чужую же вряд ли кто пишет.

Знаешь, сколько в моей голове разговоров, что так и не состоялись.
Это всё бесконечный пробег по причинам.
Тем самым, по которым мы вместе с тобой не остались.
Может, просто, мы оба боялись?
Только вряд ли тебя заменит другой мужчина.

Даже, если когда-то ты спросишь, как дела у меня, как живу я и что по чём,
я не дам тебе знать о слезах, волнах боли и переживаниях.
Ты же знаешь, люблю и прощала. Да и вообщем-то - ты ни при чём.
Мы же сами себе прививаем данное состояние.
Я накрыта внутри и снаружи длинным и тёплым плащом.

Кстати, скоро твой день рождения, я очень помню.
Я всегда помню всё, что связано было с тобой.
Подарить тебе свою жизнь - даже это бы было скромно.
Мне, наверное, нужно заканчивать всё. Отбой.

...В хрустальном гробу своих мыслей с собой говорила девочка. Засыпала с трудом, вспоминала его всего. Сколько ещё, сколько таких: "могло бы быть двое, но всё же одно"?!

В холодной жесткости замкнутых колец - лежат принцессы, лёд вместо сердец...


19.10.11

Время - медленно. Будто что-то ему не нравится, издевается надо мной. Никаких не осталось шансов вдруг почувствовать вновь живой. Присмотрелась к немому зеркалу: тот же взгляд и ресницы, изгиб бровей. Только боль нескрываемая читается. С каждым днём всё сильней, сильней.
Ему, видимо, так очень нравится. Глубже лезвие, поострей. И в меня, чтоб дошло до самого. Нет "волшебника" в мире добрей.
Эй, ну что ж ты стесняешься,
поверни!
Я совсем ничего не чувствую.
Слёзы градом. Уже изнутри.

В его мире я не присутствую. Там вобще всё предельно просто. Счастья кубик под кожу, в вену. Пару раз в месяц, доза взрослая. Если будешь вести себя хорошо, и сидеть смирно, очень ждать. Тогда вот тебе, девочка, пирожок, пропуск - сутки в его кровать. И никто потом не волнуется, что тебе не хочется отпускать.

Год прошёл. Изменения? Вряд ли. Если только прическа и цвет волос. Он играет со мною в прятки. Вместе тесно, но больно врозь. Что загадывала, не сбылось. И что сбудется, тоже вряд ли.
Бесконечный такой предел. Он - антоним фразы "мы вместе". Он меня на руках согрел.

И убил.
Всё на том же месте.

16.10.11

По телу мелкая дрожь. Одним словом меня уничтожь... (с) "Всё решено" - Elvira

Что ты знаешь о том, как мне сейчас больно?!
Что ты знаешь вобще, о том, что ночами без сна в ожидании?
Подобрал все пароли - доволен?!
Я степенно теряю сознанье.

Думал, выйграл - в руках твоих девочка?!
Костя, хватит, я тоже живая!
Ну, давай, меркантильно отматывай стрелочки.
Ну, давай, скажи же - плохая.

Рассказать тебе, что сейчас делаю?!
Полтора; ещё пол-стакана игристого.
Ну давай, добивай до конца слишком смелую.
Ты же знаешь, любила неистово.

Ну, давай, детка, смело закончим
На оставшихся нервах сыграем.
Что, ещё целовать меня хочешь?!
Я с тобой же была ТАКАЯ.

Что ты знаешь про горечь слёз моих?!
Что ты видел вобще, когда ночью бросалась на стены?!
Что вобще знаешь ты, сколько ещё "на двоих"?!
Это хуже, чем даже измены.

Сделай вид, что ты не относишься
К моей жизни в целом и по отдельности.
Роль твоя - по делам своим носишься.
Хорошо, мальчик мой, ты прицелился.

А я, знаешь, достаточно сильная.
Ты как сталь, по твоим бы плечам руками.
По любви к тебе - плитка могильная.

...Ненавижу.
Но очень скучаю.


16.10.2011

Я люблю тебя, знаешь, сильнее, чем год назад. Сильнее, чем море накрыло землю своей водою. И мне нет ничего важнее сейчас сказать, что я рядом. Что всегда, навсегда! Остаюсь с тобою.

И ты был далеко от меня, но это всё в прошлом. Я давно не считаю обиды, моё счастье – в твоих глазах. Ты один для меня такой, такой самый хороший. Я уже никогда от тебя не уйду, не найду тормоза.

В твоих синих бездонных я нахожу себя. Свой покой, все мечты и желание быть счастливой. Ты же видишь, насколько меняются люди, любя. Ты же знаешь, какой душа может быть красивой.

Я любить тебя буду сильнее, спустя года. Я поймаю любую беду твою, это всё лишь малость. Я люблю тебя завтра. Сейчас. Всегда.
Я люблю тебя.

Ты – моя главная радость.

10.10.11

Мне без тебя не пишется. Не думается. Не живётся. Знаешь, вот не ошиблась, когда говорила – навеки. Осень приходит в дом и твёрдо так в нём остаётся.

Знаешь, сколько любви помещается в человеке?

Эта пасмурная погода чем-то напоминает тебя. И разойтись не может дождём, и ясно собраться. Ведь ты точно так же: ко мне, от меня. То на твёрдых ногах со мной, то, кажется – не удержаться. Чтобы строить – ведь нужно стараться.

Знаешь, ведь ничего на свет не появляется большим и сильным. Понемногу выращивать нужно и чувства. Это путь такой, тяжкий и невыносимо длинный. Это целая вечность, тончайшее в мире искусство. Знаешь, Костя, мне без тебя так пусто.

Те же цветы в розарии вряд ли от воздуха выживут. Им ведь нужна вода, любовь, и, конечно же, корм. И они, удивительно, тоже хотят внимания. Им ведь нужно того же – чтобы кто-то…и сильно влюблён. Чтоб не чахнуть от непонимания.

Я тебе честно скажу: у меня без тебя внутри – шторм.

Как-то резко от темы к теме, прости, я волнуюсь. Там, внутри, всё колышется вОлнами, плещется горечь не/встречь. Хочется разреветься и на пол лечь. Переросший в большое цунами, океан мой делает больно мне.

Я устала считать те звёзды, что я каждую ночь загадываю для тебя. Это, в общем-то, несерьёзно, но мне по-другому нельзя. И сколько попыток бешеных было уйти, оборвать все нити и перестать. Но, ты знаешь, без тебя мне не хочется и дышать. Ты навечно остался вшитым в меня, обрывая всю мою жёсткость.

Знаешь, я так решила.

Я возвращаюсь в Закрытый Космос.

/Осень/

Осень равнодушная стала, не помнит моих страданий. Она выбила из меня это.

В тенях пляшут двм силуэта. Две души, растерзанная и ненаигравшаяся. Догадайся сам. И купи себе радости на оставшиеся_дни_прожённого лета.

А я изменюсь, мон ами. Я чётко поставила рамки. Во мне нет больше места для вымученной любви, для игр в одни ворота; для игр, где доминируют дамки.
Во мне не осталось ревности к твоим/для чужих/улыбкам. Во мне вобще ничего не осталось, кроме памяти прошлых ошибок.

Не пиши мне.
Никогда, слышишь, трогать не смей то, что ты покалечил, а я до сих пор зашиваю. Я выиграла этот бой.

Ты угас.

А я, видишь -

Живая.


19.08.11
Далеко от Москвы.

/Лето/

Я пишу, мон ами, то, что ты вряд ли прочтёшь когда... Сердце выпрыгнет из груди, но не скажет тебе никогда ни взгляд мой, ни улыбка уставшая, как больно переживать это всё, оставшись на поле падших.
Я сбежала от всех и вся, здесь спокойно, что-то вроде деревни. Мне обратно такой же нельзя, я должна обрастить сердце кремнем. Это вроде курса восстановления после долгой тяжёлой зависимости. Либо себя излечишь, либо сама же придёшь на виселицу.
Я иду только за надеждой, она тихо всё шепчет: "Верь мне..."

Здесь сперва было жарко, пахло травой, над столом пролетали осы. Кожа пахла солнцем после загара, волосы-лёгкой такой беззаботностью, я пыталась найти ответы на все вопросы. Мысли не успевали дойти до меня, разворачивались, бежали.

...Почему мы даём громадные обещанья друг другу, если даже слова малого не сдержали?

Я больше не плачу. Хотя, знаешь прекрасно, слёз не жаль мне.
Меня жалит твоё безразличие.
Твоё манерно-сдержанное приличие.
Обезличь
При мне
Ты хоть это.

Пустотой закончится лето. Я даю отмашку дождям. Собираю себя по частям. Не встречаю больше рассветы, доверяюсь спокойно снам. Я не помню больше об этом.

И не знаю, кем ты теперь стал.


19.08.11
Далеко от Москвы

Не жалей меня, не пиши.
И я знаю, что хватит силы.
Не калечь остатки души.
Не за этим я уходила.

Не за этим вчера приезжала в последний раз,
И молчала, пытаясь справиться с адской болью.
Почему ты нужен всегда/сейчас?!
Что за дьявол травил меня этой любовью?!

Я не выговорила и трети фраз из тех, что очень хотела.
Зато чуть не разбилась, в беспамятстве ехав обратно.
Я даже не обняла, боялась твоего тела.
Я глупая, да? Хорошо, обошлось без припадков.

Живи хорошо. Живи лучше всех, ты достоин!
Живи так, чтоб не вспомнить ни разу ни моих родинок на плече,
Ни локонов светлых, ни шёпот.
Наш поезд ушёл. Мы его никогда не догоним/а стоит ли?!
От взрыва наших сердец/чем от молний/был больший грохот.

Живи по-любви. Найди ту одну и самую.
Что будет беречь тебя,
раз ни черта у меня не вышло.


Я осталась жива, это главное.
Хватит сил, если видит Всевышний.


13.08.11


***
Космосом называла его только я. Потому что он действительно - Закрытый Космос.